Извращённые cердца

Глава 11

Мое сердце колотилось в груди, наблюдая за боем, будто я сама была в клетке. Каждый мускул моего тела напрягся от предвкушения, от затаенного ожидания и почти безумной надежды. Я должна была признать, что видеть, как Савио борется за меня, было более захватывающе, чем я когда-либо призналась бы вслух. Это было первобытно, жестоко и невероятно сексуально.

Я достаточно часто видела, как Савио сражался с Диего, чтобы сказать, что он мог бы отправить Мика на пол в течение первых десяти секунд, но он не хотел полностью смущать его.

Пока внезапно ярость не исказила выражение лица Савио, и он не повалил Мика на пол потрясающим ударом в грудь. Толпа одновременно ахнула при звуке удара тела. Я резко вскочила на ноги, как и все вокруг, мой пульс бешено колотился.

— Ой, — простонала Тони. — Ты раздавишь мне руку.

Я отпустила ее. Я даже не заметила, как вцепилась в нее мертвой хваткой.

— Прости, — прошептала я, не отрывая глаз от клетки, где Савио сидел верхом на Мике и держал его за горло.

Давай, сдавайся, Мик. Сделай себе одолжение, и покончи с этим, и этим сделаешь одолжение и мне.

Наконец, после того, что казалось вечностью, Мик постучал кулаком по полу, подавая знак, что сдаётся. Я резко выдохнула.

Тони поцеловала меня в щеку.

— Ты заполучила парня своей мечты!

Савио был моим. После стольких лет наблюдения за ним издалека…он наконец стал моим.

Заметив пристальный взгляд Диего, я повернулась к нему. Он даже не улыбнулся.

Его негативность только испортила бы момент, поэтому я отвернулась и встретилась с напряженным взглядом Савио.

Он стоял в клетке, весь в поту и крови Мика (я не видела, чтобы Мик нанес хоть один прямой удар), и смотрел на меня. Не говоря ни слова, без его кольца на моем пальце, без официальной помолвки, только этот взгляд утверждал, что я принадлежу ему.

Мой желудок согрелся, и сердце сжалось так, как никогда раньше — с желанием, которое ошеломило и напугало меня. Наконец он отвел взгляд и отпустил меня.

— Мне необходимо подышать свежим воздухом, — торопливо сказала я.

На самом деле мне нужно было лишь немного побыть одной, чтобы по-настоящему погрузиться в ситуацию. Это все еще казалось слишком сюрреалистичным, чтобы быть правдой. Слишком хорошо.

— Я пойду с тобой, — сразу же сказал Диего.

Я покачала головой, ища взгляд Тони.

— Я могу сама. И мы всего лишь будем на заднем дворе, так что ничего не случится.

Диего обменялся взглядом с папой. Затем встал.

— Я иду.

Папа тоже вскочил на ноги.

— Я поговорю с Римо, а потом с Савио.

Я кивнула, слушая его вполуха. По какой-то причине мне вдруг показалось, что я не могу дышать. Диего положил руку мне на спину и мягко подтолкнул вперед. Я слегка прислонилась к нему, сама не зная почему. Люди наблюдали за мной. Я не была уверена, где сейчас Савио, и почти обрадовалась, что не попала под его пристальный взгляд.

С Диего рядом, мы быстро пробирались через выпивающих и болтающих членов Каморры, пока не достигли двери позади бара, а затем пустого коридора. Из кухни донеслось какое-то движение, и я прошла дальше, к еще более тихому месту. Там я прислонилась к стене и глубоко вздохнула. Так много всего произошло за последние несколько дней. Это было умопомрачительно.

Диего наклонился прямо ко мне, глядя сверху вниз со спокойным вниманием.

— Думал, ты будешь счастлива.

Я была счастлива, до смешного счастлива, и все же не могла по-настоящему поддаться этому легкомысленному чувству. Возможно, потому, что после всех этих лет и после того, как я думала, что этого не произойдет, я наконец получила то, что хотела все это время. Я выйду замуж за Савио. Обещание, которое дала себе глупая десятилетняя Джемма, должно было стать реальностью.

— А ты? — спросила я Диего вместо того, чтобы ответить на его вопрос.

Он нахмурился.

— Счастлив ли я?

— Да.

Я склонила голову набок, прижавшись виском к прохладной стене, и внимательно посмотрела на брата. Сколько я себя помню, он всегда защищал меня, в основном от несуществующих опасностей, но все же. Как ни странно, я хотела его одобрения, хотела, чтобы он был счастлив за меня.

— Не могу сказать, что это так.

— Почему? Потому что боишься, что я заберу у тебя Савио?

Я и не думала, что это так.

Диего фыркнул:

— Мы не привязаны друг к другу. Ты говоришь так, будто мы находимся в каком-то извращенном бромансе.

Я рассмеялась.

— Вы много времени проводили вместе. Раньше.

По лицу Диего пробежала тень сожаления.

— Меня бесило, как он гонялся сначала за одной девушкой, а потом за другой. Особенно потому, что знал, что ты хочешь, чтобы он попросил твоей руки.

— Ты был зол из-за меня?

— Конечно, Джемма, а ты как думала? — он покачал головой. — И причина, по которой я не счастлив, заключается в том, что я не думаю, что Савио заслуживает тебя. Не так, как он вел себя и, конечно, будет продолжать вести себя так до тех пор, пока ты не выйдешь замуж и…возможно, даже… — он замолчал.

— Теперь, когда мы помолвлены, ему придется изменить свои привычки.

Диего вздохнул и коснулся моей макушки.

— Сомневаюсь, что это произойдет.

Дверь бара резко распахнулась, и Савио вышел в коридор, все еще в одних шортах и босиком. Он направился к нам, заставив Диего выпрямиться и сузить глаза в полном защитном режиме.

Бабочки в моем животе дико затрепетали, когда Савио остановился рядом со мной.

— Дай нам минутку, — сказал Савио.

— Я так не думаю.

— Отвали, Диего. Я разговаривал с твоим отцом. Он хочет поговорить с тобой и Римо.

Диего подошел совсем близко к Савио.

— Я тебя предупреждаю. Ты выиграл бой и руку моей сестры, но это не дает тебе права на что-то еще. Ей шестнадцать лет, и она еще не твоя жена.

— Я буду вести себя хорошо, — сказал Савио.

Диего вопросительно посмотрел на меня. Возможно, мне следовало попросить его остаться, но я хотела побыть с Савио наедине, как бы это ни выглядело. Перед тем как уйти, Диего наклонился к моему уху и прошептал.

— Савио очень приятный собеседник. Не забывай о наших ценностях.

Он выпрямился и зашагал прочь, хлопнув дверью с большей силой, чем это было необходимо.

— Дай угадаю, он предостерег тебя от моих извращений?

Мои глаза задержались на его высокомерной улыбке, и сладкоречивый он или нет, я могла бы станцевать от радости, став его женой.

Я быстро повернулась к нему спиной, прочищая горло.

— Люди могут задаться вопросом, что мы здесь делаем наедине друг с другом. Наверное, мне следует вернуться к своей семье.

Мой голос был смущающе задыхающимся, нервное трепетание моих голосовых связок возникало только тогда, когда Савио находился рядом. Я не хотела, чтобы он знал, как счастлива я была от его победы, но моему телу казалось невозможным скрывать свои эмоции. Его эго, конечно же, не нуждалось в еще одном усилении.

— Теперь ты моя, Китти.

Жар исходящий от его тела, покрывал мою спину восхитительным коконом, когда его тень упала на меня. Запах мужского пота смешивался с кровью и очень соблазнительным ароматом самого Савио. Его горячее дыхание коснулось моей обнаженной лопатки, когда он наклонился.

— Каждый сантиметр этой прекрасной кожи, — он легонько поцеловал меня в плечо, застав врасплох.

Вместо того, чтобы отчитать его, мое тело вспыхнуло жаром, и знакомые бабочки, которые мог создать только Савио, затрепетали в моем животе. Может, именно из-за такого поцелуя мама обычно настаивала, чтобы я носила платья с рукавами.

Савио схватил меня за бедра и развернул лицом к себе.

— Ты меня не поздравишь? В конце концов, я выиграл тебя.

Я все это время была твоей.

Я упрямо смотрела на его обнаженную грудь, на проявление мускулов, на кровь и пот, делающим его похожим на воина прямо из моих самых мрачных фантазий.

Савио слегка приподнял мой подбородок. Мои щеки горели, потому что, черт бы его побрал, я могла бы наброситься на него прямо сейчас. Наши глаза встретились, и он резко выдохнул. Он наклонился ко мне с таким собственническим выражением лица, что я снова вздрогнула. Савио покачал головой.

— Если ты и дальше будешь так смотреть на меня, Джем, то не дождешься нашей свадьбы.

Я облизала пересохшие губы, и его глаза стали еще темнее. Он обхватил мою голову ладонью.

— Я знаю, ты хочешь, чтобы твой первый поцелуй произошел в церкви, — прохрипел он, его губы коснулись моей щеки, затем уголка моего рта, прежде чем он переместился вниз к моему горлу и крепко поцеловал мою кожу.

Мое тело подалось навстречу этому прикосновению, не в силах сопротивляться. Его слова были услышаны, но их значение на мгновение ускользнула от меня, ощутив его так близко, когда его губы прижались к моей коже. Это не я отстранилась от него. Савио выпрямился и покачал головой, словно пытаясь избавиться от чар.

— Китти, из-за тебя перед «сладкими шестнадцать» трудно устоять.

Мне следовало бы сказать что-нибудь, хоть что-нибудь, но у меня заплетался язык.

Джемма застыла, приоткрыв рот. Диего всегда жаловался, что она никогда не прекращает говорить, пока не получит своё, но со мной ее упрямство редко проявлялось. Ее голова все еще была слегка наклонена, гладкая шея обнажена, как и плечо. Оба места манили к поцелую. Однако я уже сделал и то, и другое, когда мне действительно следовало держаться подальше.

Как и мои братья, я не играл по правилам. Какое мне дело до законов и традиций? И все же, застывшее состояние Джеммы показывало, как она потрясена, молода и неопытна. Когда мне было шестнадцать, я был далеко не невинен. Я спал с женщинами намного старше меня, и они определенно не использовали меня в своих целях.

Угрызения совести посещали меня редко. На самом деле оно не было укоренено в ДНК моей семьи, но, если бы Джемма сделала шаг вперед — зная, что может позволить мне двинуться дальше, потому что слишком подавлена — это было бы неправильно.

Теперь, когда я знаю, что она будет моей, была моей, я чувствовал себя вправе защищать ее.

— Пойдем. Я должен вернуть тебя твоему отцу. Не хочу начинать не с той ноги с будущим тестем.

На ее лице расцвела улыбка.

— Когда состоится наша помолвка?

Коснувшись ее спины, я повел ее к бару.

— Это мы еще посмотрим.

Я вовсе не собирался в ближайшее время устраивать большое торжество по случаю помолвки. Теперь, заполучив Джемму, спешить было некуда. Я не хотел, чтобы кто-нибудь узнал, что я под запретом. Это привело бы к еще более неприятным разговорам с девушками, которых я трахал, а мне действительно это не нужно.

Улыбка Джеммы погасла, но она ничего не сказала. Диего стоял в стороне вместе с отцом и Нонной, и на его лице было чертовски злое выражение. Я повел ее туда и улыбнулся.

Нонна даже не улыбнулась. Она смотрела на меня как на олицетворение Люцифера. Мне пришлось подавить смех. Она до сих пор мне очень нравилась. Я достаточно скоро верну ее на свою сторону своим обаянием.

Диего и Даниэле, несомненно, были более крепкими орешками, чтобы расколоть их. Они уже начали разыгрывать из себя плохих полицейских.

— Римо сказал, что вы с ним приедете завтра, для обсуждения деталей нашего семейного союза, — сказал Даниэле.

— Верно.

Римо не любил приглашать в особняк людей, даже верных последователей, даже будущую семью. Джемма перевела взгляд с отца на меня. Даниэле коротко кивнул.

— Мы ждем вас к ужину в шесть, — он жестом подозвал Джемму к себе. — Пойдем, нам нужно ехать.

— Я остаюсь. Мне необходимо поговорить с Савио, — сказал Диего.

Джемма послала ему предостерегающий взгляд, но он проигнорировал ее. Ей не нужно было волноваться. Диего не мог меня запугать.

Джемма, нахмурившись, последовала за своей бабушкой и отцом.

— Мне надо принять душ и переодеться, — сказал я, поворачиваясь и направляясь в раздевалку.

Диего шел рядом со мной в ногу.

— Папа сказал, что ты не хочешь объявлять о помолвке с Джеммой в этом году. Это еще что такое?

— К чему такая спешка? Она моя. Мы поженимся. Думаю, нет необходимости обручаться с шестнадцатилетней девушкой. Я предпочел бы подождать, пока она немного станет старше.

— Что для тебя «немного старше»? — пробормотал Диего.

Я не собирался говорить ему, что помолвка должна подождать, пока Джемма не достигнет совершеннолетия, а брак еще дольше. Сегодня день для вечеринки, а не для спора.

Я зашёл в раздевалку, Диего следовал за мной по пятам.

Мик все еще находился внутри, разговаривая с братом и отцом. Диего тихо выругался. Я только кивнул в знак приветствия. Мик, вероятно, все еще нуждался во времени, чтобы остыть. Если бы я упустил такую девушку, как Джемма, я бы тоже разозлился.

Я уже собирался стянуть шорты, когда мистер Кантуччи подошел ко мне и протянул руку.

— Поздравляю тебя с победой. Ты и твои братья замечательные бойцы. Вот что такое Каморра. Ты заставляешь меня гордиться быть частью этого.

Мик опустил голову с удрученным выражением лица. Его брат коснулся его плеча и бросил на меня тяжелый взгляд. Я предпочел бы это, вместо лести Мистера Кантуччи, но все же мрачно улыбнулся.

— Спасибо. Каморра была бы ничем, если бы люди не рисковали своими жизнями каждый день, как Мик и Диего.

Эти двое вместе со мной очистили несколько дыр Братвы. Мик никогда не сражался в первых рядах, но и не уклонялся от опасности.

Он поднял глаза и встретился со мной взглядом. Он был далек от успокоения, но больше не выглядел готовым убить меня. После того как он и его семья ушли, я наконец-то встал под душ.

Диего сидел на скамье, уставившись в пол.

— Как насчет того, чтобы отпраздновать мою победу в клубе сегодня ночью?

Он вскинул голову.

— Хорошо.

В его голосе послышались нотки настороженности. Я отмахнулся от него. Он уже несколько месяцев держал свои трусики в связке. Возможно, теперь, когда Джемма была моей, он снова вытащит свою голову из задницы.

Как только мы ступили на танцпол в одном из клубов Каморры, Диего действительно расслабился. Держа напитки в руках, мы заценили сегодняшнее предложение. Вскоре к нам подошли несколько девушек, которых мы знали со школьной скамьи. Одна из них была младший сестрой Дакоты — Ноэми. Диего застонал.

— Надеюсь, ее не прислала сестра.

— Я в этом сомневаюсь. Она смотрит на меня, а не на тебя.

Ноэми остановилась прямо передо мной с застенчивой улыбкой. Ее семья имела связи с Каморрой, хотя она и была наполовину итальянкой, они не являлись ее членами, не из-за отсутствия интереса. Римо не считал их заслуживающими доверия.

— Привет, Савио, — крикнула она, прижимаясь ко мне боком даже не взглянув на Диего. Его лапала другая девушка. — У меня есть желание?

— Желание?

Я сделал глоток мохито, оглядывая ее с головы до ног. Неплохо.

— Сегодня мой восемнадцатый день рождения. И я хотела бы увидеть твоего быка, — она хихикнула, ее ладони скользнули вниз по моей груди.

Диего бросил на меня сердитый взгляд. Я сомневался, что он мог услышать то, что она сказала. Музыка была слишком громкой.

— Моего быка? — спросил я с усмешкой.

Она молча кивнула. Ее флирт почему-то раздражал меня. У меня было такое чувство, что ее интерес (как и ее сестры) к мужчинам Каморры был организован их семьей.

— Я только вывожу его на прогулку.

Она снова хихикнула и приподнялась на цыпочки дотягиваясь до моего уха.

— Я буду скакать на нем, как пастушка.

Ее попытка казаться соблазнительной получилась почти комичной, но я был истощён двумя боями подряд, поэтому погоня за другой девушки была бы слишком напряженной. Ее предложение звучал как идеальный способ завершить эту ночь.

— Моя машина, — сказал я, кивнув в сторону выхода из клуба.

Она одарила меня улыбкой, а затем обменялась гордым взглядом со своей спутницей, которая пыталась отгрызть ухо Диего от этого зрелища.

— Я выведу своего быка на прогулку, — крикнул я ему.

Вместо обычной заговорщицкой ухмылки, выражение его лица стало жестче. Я не стал задерживаться на его стервозности и повел Ноэми наружу, к моему новому «бугатти». Это была не самая просторная машина для траха. Откинув назад пассажирское сиденье, я опустился на него, и Ноэми устроилась у меня на коленях. Она окинула взглядом роскошный салон моей машины. Однако я привел ее сюда не для того, чтобы изучать дизайн автомобиля.

Пятнадцать минут спустя Ноэми демонстрировала свои ковбойские навыки — это напомнило мне пьяницу, пытающегося сделать хула-хуп, — когда кто-то забарабанил в мое окно. Ноэми чуть не разорвала мне барабанную перепонку своим визгом, а затем, пытаясь слезть с моих колен и прижать свою одежду к киске, чуть не сломала мой гребаный член.

За окном маячило лицо Диего.

Потирая свой пульсирующий член, я опустил стекло и приподнял бровь.

— Блядь, Диего! В следующий раз, когда тебе захочется заблокировать свой член, помни, что мне все еще необходим мо́й член для удовлетворения твоей сестры.

Неправильные слова. Он ударил меня кулаком в рот. Если бы не мое изнеможение и беспокойство о моем пораженном члене, он бы никогда не преуспел. Разъяренный, я нанес удар по его, все еще, опухшей губе прежде, чем он успел откинуть голову назад.

Выругавшись, он зажал губу рукой. Я прижал ладонь к собственной кровоточащей губе.

— Эта рука коснулась киски Ноэми и моего члена, прежде чем разбить твою губу, придурок.

Диего поморщился, затем кивнул Ноэми.

— Я сейчас отвернусь, а ты одевайся. Мне нужно поговорить с Савио.

Так как мой член в данный момент был не в порядке, я не надрал ему задницу за облом. Ноэми натянула штаны и протянула мне клочок бумаги со своим номером, прежде чем исчезнуть. Я сунул его в карман. Ее навыки не произвели на меня такого впечатления, чтобы повторить ситуацию. И все же иногда даже я впадал в отчаяние.

Я оделся и вышел из машины, даже не потрудившись остановить кровь, капающую с моей губы на футболку.

— В чем твоя проблема?

Диего покачал головой, слегка наклонившись вперед, чтобы не испачкать футболку.

— Серьезно? Ты ещё спрашиваешь?

Я засунул руки в карманы.

— Я еще не женат на Джемме. Если я правильно помню, у меня не будет никаких отношений с ней до нашей первой брачной ночи.

Диего выпрямился.

— Это не все, что нужно для отношений.

— Ты откуда знаешь?

— Я встречался с Дакотой.

Я бросил на него быстрый взгляд. Если это уже считается отношениями…

— Вы обещаны друг другу.

Мне стоило немалых усилий не закатить глаза.

— И я собираюсь сдержать свое обещание, но не планирую прекращать это, пока не женюсь на ней. Мне плевать, если тебя это бесит.

— Возможно, тебе стоит задуматься о ее чувствах, — буркнул он, затем повернулся и зашагал прочь.

— Только не говори мне, что собираешься идти домой пешком!

Он только показал мне средний палец.

— Это сделал не Мик, — сказал Римо в качестве приветствия, когда я сел в его машину, чтобы мы могли доехать до дома Баззоли.

— Диего.

Моя нижняя губа распухла, но после боя я выглядел еще хуже. Дамы обычно сходили с ума, если я так выглядел.

— Уже неприятности в раю?

— Меня еще не впустили в рай.

Римо издал грубый смешок.

Когда мы подъехали к дому Баззоли, Даниэле и его жена уже ждали нас. Мы с Римо посмотрели на ее руку, лежавшую на слегка округлившемся животе. Римо пожал Даниэле руку и обратился к матери Джеммы:

— Поздравляю вас с беременностью.

Она медленно опустила руку и посмотрела на Даниэле. Его улыбка стала еще шире.

— Мы еще не объявили об этом.

— Наши губы скреплены печатью, — сказал я, пожимая ему руку и целуя Клаудию.

Римо не прикасался к ней, что, вероятно, было к лучшему, учитывая, как она смотрела на него.

Диего стоял возле накрытого стола в маленькой столовой, его губы были еще пухлее моих. Он поприветствовал меня коротким кивком, и я ответил ему тем же.

— Присаживайтесь, — сказал Даниэле. — Джемма и моя мать подадут ужин через пару минут.

Даниэле указал на стул во главе стола — его место, как хозяина дома.

— Не окажете ли вы мне честь, Капо?

Дома Римо не сидел во главе нашего стола. Он не нуждался в дополнительном усилении своего эго. Он управлял всем, что имело значение.

— Это твое место, Даниэле. Я гость в твоём доме.

На лице Даниэле промелькнуло восхищение, затем он кивнул и сел на свой обычный стул.

Мы с братом сели справа от него, а Диего рядом со мной.

Когда Джемма вышла, я чуть не фыркнул от смеха. Она была одета в свое самое консервативное церковное платье. Клетчатое серое чудовище с длинными рукавами, несмотря на лето, и юбкой, доходящей ей до икр. Но хуже всего были бант и воротник. Волосы Джеммы были собраны в одну из тех Амишских причесок. Когда все были заняты раставлением горшков на деревянном столе, я наклонился к Римо.

— Если этот наряд не кричит «не трогай», то не знаю, что именно.

— Тогда прислушайся к этому чертовому посланию, — сказал он хриплым шепотом.

Джемма остановилась рядом со мной и указала на самый большой горшок.

— Не хочешь немного тушеного кролика?

— Конечно, но я могу наложить сам.

Легкая улыбка тронула ее губы, но Нонна прочистила горло, и Джемма потянулась к половнику, чтобы наполнить мою тарелку, затем продолжила делать то же самое для Римо, Даниэле и Диего, прежде чем сесть напротив меня.

Хорошо, я был ленивым ублюдком, но такое поведение должно было прекратиться, как только она официально станет моей. Даже Киара, которая была чертовски покорной, закатывала глаза, когда я просил ее наполнить мою тарелку.

За ужином Джемма ни разу не взглянула на меня. Это уже начинало сводить меня с ума. Я мог бы сказать, что скромность женщин Баззоли раздражала Римо, но он не стал бы вмешиваться в семейные дела других людей. Я толкнул Джемму ногой под столом, и наконец ее взгляд встретился с моим. Я приподнял бровь. Она указала глазами на Нонну, которая наблюдала за мной, как ястреб. ⠀⠀⠀⠀Послав Нонне свою самую очаровательную улыбку, она только прищурилась в ответ. Нонна будет моим самым большим противником, это я точно знаю.

После ужина, женщины отправились на кухню мыть посуду, прежде чем я успел перекинуться парой слов с Джеммой. Диего, Даниэле, Римо и я расположились на маленькой веранде со стаканом дорогого виски, который Римо преподнес в качестве подарка. После того как Римо изложил свои планы, в основном, ожидая помолвку по крайней мере до следующего лета, и свадьбы, пока Джемма не закончит колледж, атмосферу можно было охарактеризовать только как морозную.

Даниэле в сотый раз покачал головой.

— Не понимаю, зачем тебе нужен колледж. Никто из нашей семьи никогда не учился в колледже, и не понимаю, зачем это необходимо Джемме. Она собирается стать женой и матерью, и уже знает все, чтобы быть хорошей на обеих работах. Она умеет готовить, убирать, шить, гладить…

Я знал одну вещь, которую она определенно еще не могла делать, но держал эти слова при себе.

— Я понимаю, что мы не разделяем одни и те же убеждения, — сказал я, потому что чувствовал, что Римо начинает уставать от этого. Торговаться насчет женитьбы было не в его правилах. — Но мы можем согласиться с одним неопровержимым правилом. Как будущий муж Джеммы, мое слово закон. Если я хочу, чтобы она поступила в колледж, она это сделает.

Даниэле все еще не выглядел счастливым.

— Да, твое слово будет законом с момента официального объявления о помолвке, — он снова повернулся к моему брату. — Но ведь ваша жена не училась в колледже, Римо, так почему моя дочь должна?

Такое было неправильно говорить. Римо никогда не рассказывал о своей семье. Его люди обычно знали, что лучше не упоминать Серафину или близнецов в его присутствии.

— Потому что мы так сказали, Даниэле, — резко ответил Римо.

Даниэле понял свою ошибку, слава Богу, и кивнул.

— Хорошо. Но я должен настаивать на том, чтобы Джемма была защищена должным образом, пока учится в колледже до своей свадьбы. Не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось.

— Могу вас заверить, что с ней ничего, и точно, никто не случится, — сказал я. — Все будут знать, кому она принадлежит.

Незадолго до нашего отъезда мне наконец разрешили поговорить с Джеммой. Она расстегнула верхнюю пуговицу платья, и несколько прядей обрамляли ее лицо, спасая от этой ужасной прически.

— Интересный наряд для первого свидания, — сухо заметила я.

— Нонна и мама выбирали платье, — она покраснела, потом нахмурилась. — И это было не свидание.

В ее голосе послышалась неуверенность, будто она не была уверена, что такое настоящее свидание. Я определенно должен был показать ей свою версию свидания, когда она станет немного старше.

— Не понимаю, как тебе удается быть двумя разными людьми.

— Что?

— На боксерском ринге ты самоуверенна и откровенна. Когда твоя семья рядом, ты такая скромная маленькая штучка.

Ее губы приоткрылись.

— Именно так меня воспитывали…и именно этого ждет от меня моя семья.

— И ты никогда не хочешь освободиться от этого?

Она судорожно сглотнула.

— Они бы этого не допустили. Они не поймут, если я начну одеваться, как другие девушки, или отвечать взаимностью мальчикам. Просто от меня не этого ждут.

— Я и не ожидал, что ты будешь такой. Я хочу, чтобы ты была той, кем хочешь быть, и принимать решения сама. Ты знаешь, что я думаю о ваших угнетающих традициях.

— Пока мы не помолвлены, моя жизнь зависит от родителей, — она склонила голову набок. — Когда мы обручимся и вступим в брак?

Я пожал плечами, отводя взгляд от ее, полных надежды, оливковых глаз.

— Как только ты закончишь школу — мы обручимся, а после колледжа поженимся.

— Колледжа? — выпалила она. — Я должна поступить в колледж? Мой отец никогда не отправил бы меня туда.

— Я собираюсь отправить тебя. Я же сказал тебе, что хочу, чтобы ты была той, кем хочешь быть.

Гнев вспыхнул на ее лице, застав меня врасплох.

— Забавно, что и ты, и моя семья думаете, что знаете, что для меня лучше, когда ни один из вас не спрашивает, чего я хочу. Ты решаешь через мою голову, как и они. Это не дает мне право принимать решения самой, Савио. Это скрытое угнетение. Может, я хочу быть только женой и матерью; может, я не хочу поступать в колледж. Разве это не мой выбор, какую жизнь я хочу?

Я все еще был ошеломлен вспышкой гнева Джеммы, когда Диего распахнул дверь.

— Время. Твоему брату нужно уезжать.

Диего оглядел сестру с головы до ног, задержав взгляд на расстегнутой верхней пуговице. Конечно, он подумает, что это моя вина. Джемма вышла из гостиной и присоединилась к остальным членам своей семьи в маленькой прихожей.

Диего подошел ко мне вплотную.

— Я не трогал ее, черт возьми, — прорычал я.

— Это не то, что я собирался сказать, — прошипел он. — Это все из-за ерунды с колледжем, а ты ведешь себя как спаситель, который позволяет моей сестре получить высшее образование. Мы оба знаем, что дело не в том, что ты хочешь, чтобы Джемма получила диплом. Ты просто не хочешь так быстро жениться. Ты хочешь быть свободным, чтобы трахаться, когда тебе заблагорассудится.

— А кто сказал, что я не могу этого делать после свадьбы? — спросил я.

Диего мрачно кивнул.

— Я знал, что это была ошибка.

Мик, как и следовало ожидать, оказался полным неудачником. В течение нескольких дней он смотрел на меня исподлобья, пока не согласился снова потренироваться со мной и Диего, конечно, только для того, чтобы разозлить меня.

— И ты уже заполучил это? — злобно спросил Мик, с ворчанием опуская штангу.

— Он ничего не заполучит, если знает, что для него хорошо. Мы с папой позаботимся, чтобы Джемма прислушалась к нашим традициям, так что заткни свой гребаный рот.

— Отвали. Ты знаешь какой Савио. Он, наверное, уже вытворяет с ней всякие гадости. Неужели ты действительно думаешь, что он будет ждать, пока они поженятся?

Диего свирепо посмотрел на меня, а затем бросил тяжелый взгляд.

Я подошел к ним и толкнул Мика.

— Как насчет того, чтобы зализать свои ебаные раны и забыть о своей уязвленной гордости? Перестань быть чертовой киской и унижаться из-за этого. Ну и что, что ты потерял свою невесту, в воде еще миллион рыбок.

У Диего дернулся мускул на горле. Мик направился к жиму лежа, увеличивая некоторое расстояние между нами, что, вероятно, было к лучшему. Диего посмотрел мне прямо в лицо.

— Я хочу, чтобы ты поклялся, что не прикоснешься к ней до свадьбы.

— Не волнуйся, Диего. Джемма потеряет девственность после того, как мы поженимся, но не потому, что ты считаешь, что это твое гребаное право определять, когда она должна это сделать; и уж точно не потому, что несколько чертовых традиционалистов будут смотреть на нее свысока, если она не будет девственницей в свою первую брачную ночь. Она лишится этого в узах святого гребаного брака, потому что это то, чего она хочет, и это единственная чертова причина, которая имеет значение для меня, — я ткнул пальцем ему в грудь. — А если она передумает и захочет потерять ее раньше, то я уж точно не стану просить у тебя разрешения, потому что это только ее чертово решение, понял?

Он выглядел так, будто собирался разбить мне голову гирей, но ему просто нужно было научиться справляться с этим.