Извращённые cердца

Глава 24

Савио вошел в спальню, держа меня на руках, и осторожно опустил на пол. Прежде чем я успела что-то сказать, он страстно поцеловал меня, чем очень удивил.

Я толкнула его в грудь, желая кое-что прояснить, и он с усмешкой отстранился.

— Сегодня ночью ты моя.

— Если ты думаешь, что я пересплю с тобой только потому, что мы теперь женаты, то ты сошёл с ума.

— Это твой долг и моя привилегия, — сказал Савио с насмешливой усмешкой, думая, что это игра.

Я не могла ему поверить. Я знала, что это был мой долг. Понимала, чего ждет от меня моя семья, и как им будет стыдно, если они узнают, что я отказала Савио Фальконе. Но Савио был ублюдком по отношению ко мне, и я совершенно не собиралась облегчать ему жизнь.

— Мне все равно. Если ты хочешь меня, тебе придется меня заставить, потому что я ничего тебе не дам.

Савио склонил голову набок.

— Не думаю, что ты станешь со мной драться.

— Я бы так и сделала, — сказала я.

— Мы оба знаем, что у тебя не будет ни единого шанса, Китти. Твои маленькие девичьи боевые движения не являются для меня вызовом.

Его самоуверенный тон подтолкнул меня вперед, но мое свадебное платье мешало двигаться.

Савио блокировал каждый мой удар и даже пинок под зад, от этого его ухмылка стала шире. Он рывком притянул меня к себе и украдкой поцеловал. Я ударила его кулаком в живот, отчего он застонал. Прежде чем я успела обдумать еще одно движение, Савио толкнул меня вперед, и я упала на кровать. С тяжелым материалом моего платья у меня не было никаких шансов найти опору.

Савио задрал мне юбку, забрался сверху и встал на колени между моих ног. Я попыталась оттолкнуть его, но он был слишком силен для меня. Он схватил меня за запястья и поднял их над моей головой. Я попыталась вывернуться под ним, чтобы сбросить его своими бедрами. Савио предвидел это движение и использовал свою инерцию, подталкивая свои бедра под мои, раздвигая мои ноги еще шире, чтобы он мог устроиться между ними.

Он улыбнулся, но за этим весельем скрывалось что-то темное, что-то доминирующее в его выражении лица, чего раньше никогда не было. Он был человеком, который знал, что имеет полное право претендовать на то, что принадлежит ему, и очень хотел это сделать.

Хуже всего было то, как мое тело реагировало на бой с Савио. Я становилась все более возбужденной.

Улыбка Савио стала дерзкой, когда он потянулся между нами, его рука скользнула вниз по моему боку к животу.

Я боролась с его хваткой.

— Не смей, — резко прошептала я.

В моем голосе прозвучал намек на уязвимость, и это меня раздражало.

Карие глаза Савио не отрывались от моих, когда он легонько погладил меня по внутренней стороне бедра. Он не придвинулся ближе к моему центру.

— Джемма, я знаю, что ты чертовски мокрая. Знаю, ты хочешь, чтобы я потрогал твою киску. Просто скажи это, и я покажу тебе, каково это испытать оргазм.

— У меня и раньше были оргазмы, — пробормотала я, несмотря на прилив жара к щекам.

Выражение лица Савио стало диким.

— Когда ты прикасалась к себе?

Я подумывала о том, чтобы сочинить историю, как какой-то парень тайно довёл меня до оргазма, но я не была самоубийцей, и не хотела, чтобы невинный человек умер, из-за того, что я решила посмеяться над Савио. Он был Фальконе, и как бы ему ни нравилась наша болтовня, всему, что он терпел, был предел.

— У меня умелые ручки, — сказала я.

Савио ухмыльнулся.

— Я в этом не сомневаюсь. Но это уже совсем другое дело, если мужчина лижет или трахает тебя пальцем, Джемма, поверь мне.

— Ты хоть знаешь, как доставить удовольствие женщине? Шлюхи всегда притворяются, что им это нравится.

Он и его братья, как и многие мужчины в нашем мире, пользовались услугами шлюх из своих клубов в прошлом, даже я это знала.

— У меня было достаточно девушек, выкрикивавших мое имя.

Ревность пронзила меня, и я попыталась подавить ее. Конечно, Савио все увидел. Он усмехнулся, и новая волна ярости вспыхнула во мне.

— Теперь я весь твой, Китти.

Так ли это на самом деле?

Он поцеловал меня в шею, а потом направился к моим губам. Его язык дразнил их, подталкивал, ласкал, гладил внутреннюю часть моего рта, пока все не закружилось и мои трусики не прилипли к центру. Я даже не знала, что может быть так. Мое тело никогда раньше так не реагировало. Вскоре я почувствовала доказательство возбуждения Савио, и мои чувства вернулись. Я отстранилась от поцелуя, разгоряченно задыхаясь.

— Я не собираюсь спать с тобой, — повторила я, на этот раз более твердо.

Должно быть, это наконец дошло до него, потому что он нахмурился.

— Значит, ты хочешь заставить меня ждать.

— Тебе придется ждать, или ты возьмешь то, что хочешь, против моей воли.

Он поцеловал меня в щеку.

— Ах, Китти, ты же знаешь, что это не мой стиль. Я хочу, чтобы твоя киска кричала о моем члене, и это произойдет. Эта игра, в которую ты играешь, а я в ней мастер. Ожидание будет для тебя таким же мучительным, как и для меня, поверь мне.

Судя по тому, как низко я могла почувствовать его голос у себя между ног, я боялась, что он был прав, но я не позволю ему взять верх, не в этот раз.

— Слезь с меня. Я устала и хочу приготовиться ко сну.

— Конечно, — сказал он, выпрямляя колено и слегка касаясь меня между ног.

Я дернулась от всплеска удовольствия, мои глаза расширились, дыхание остановилось.

Савио понимающе улыбнулся и выпрямился. С пылающими щеками я посмотрела на выпуклость в его брюках, затем быстро отвела взгляд. Я попыталась сесть, но платье мешало этому. Вздохнув, я протянула ему руки.

— Не поможешь мне встать?

— Только если ты поможешь мне избавиться от этого, — сказал он, кивнув на свою промежность.

— Я могла бы пнуть тебе между ног.

Савио со смешком покачал головой. Наконец он взял меня за руки и потянул. Я поднялась на ноги, и мы снова оказались рядом. Взгляд Савио заставил меня с трудом сглотнуть.

— Думал, ты хочешь приготовиться ко сну, — пробормотал он, и его слова прозвучали намного грязнее, чем были на самом деле. Я не была уверена, как устоять против него в этой битве желаний, так как это было совершенно вне моей зоны комфорта. У меня не было никакого опыта в игре обольщения.

Я сделала шаг назад от него. Савио был слишком сильным противником для меня, но я не из тех, кто легко сдается.

— По крайней мере, ты позволишь мне вытащить тебя из этого платья, или тоже откажешь?

Он просто пошутил. Однако я не пропустила мрачную нотку в его голосе. Мне все равно понадобится его помощь, чтобы выбраться из платья. Тяжелая ткань была застегнута на крючки и пуговицы на талии и ягодицах.

Я молча кивнула.

— Значит ли это, что мне позволено раздеть тебя?

— Да, — тихо ответила я, хотя мое сердце билось где-то в горле.

Самое большее, что я когда-либо показывала мужчине — мой живот. Никто никогда не видел меня без одежды.

Савио погладил меня по голой спине, отчего у меня перехватило дыхание. Затем ослабил крючки и помог мне снять верхнюю часть. Даже глядя в другую сторону, я чувствовала себя незащищенной. Я подняла ладони, прикрывая грудь, когда Савио медленно потянул мою юбку вниз, пока я не смогла выйти. Я не была уверена, где он был, но чувствовала его пристальный взгляд, когда он увидел меня в одних белых кружевных трусиках.

Я разрывалась между желанием убежать в ванную и обернуться, чтобы увидеть выражение его лица.

Внезапно я почувствовала его за спиной, и он нежно поцеловал меня в затылок.

— Боже мой, Джем, ты меня убиваешь.

Улыбка тронула мои губы услышав тоску в его голосе.

— Это делает тебя счастливым?

Закусив губу, я поспешила в ванную и закрыла за собой дверь. Мое сердце колотилось о грудную клетку. Заставив себя успокоиться, я огляделась по сторонам. У меня никогда не было собственной ванной комнаты, всегда приходилось делить ее с каждым членом семьи. В особняке Фальконе, вероятно, имелась дюжина ванных комнат, и все они были такими же великолепными, как эта, с гранитными полами и стенами, душевыми кабинами от пола до потолка и бесконечными туалетными столиками.

Я долго принимала душ, прежде чем смыть макияж и распустить волосы. Потом приступила к чистке зубов.

— Подготовка ко сну не может занимать так много времени, Джем. Я сейчас войду.

Зубная щетка застряла у меня в зубах, я схватила с крючка халат и надела его. Моя одежда все еще была снаружи.

Мои пальцы вокруг щётки сжались сильнее, когда Савио вошел совершенно голый и со стояком, от которого мои щеки запылали. Я перестала чистить зубы и замерла.

Савио не выказал ни малейшего намека на стыд. Конечно, нет. Он был голым перед столькими женщинами, и в этом не было ничего особенного.

Его глаза весело блеснули, заметив выражение моего лица. Я и раньше видела его голым, но это не шло ни в какое сравнение. Он был больше, чем я думала, что это воообще возможно. Бык определенно прибавил к этому фактору устрашения.

Усмехнувшись, он шагнул в душ и обхватил рукой свою эрекцию.

— Что ты делаешь? — прошептала я.

— Дрочу, раз уж ты отказываешься позаботиться об этом для меня.

— Уверена, у тебя имеется девушка на быстром наборе, которая с радостью поможет.

Взгляд Савио был полон чистого огня.

— Никаких других девушек, Джем.

Я выплюнула зубную пасту, вытерла рот и выбежала из комнаты.

Не обращая внимания на ночнушку, которую я должна была надеть сегодня ночью, я выхватила пару спортивных штанов Савио из одного из комодов и надела одну из своих футболок. Так я буду более похожей на себя. Находиться в одной постели с Савио было уже достаточно плохо.

Через несколько минут Савио вышел из ванной в спортивных штанах, почти таких же, как те, что были на мне, и внимательно оглядел меня с головы до ног. Он подошел к пуфику перед кроватью, взял нелепый кусок шелка и, приподняв бровь, поднял тонкое неглиже.

— Что? Никакой сексуальной ночнушки для меня?

Я пожала плечами.

— Если тебе нужны сексуальные наряды, ты можешь отправиться в Сахарницу и поглазеть там на шлюх.

Улыбка Савио потемнела, когда он бросил ночнушку на пол и подошел ко мне с той самоуверенной развязностью, которая привела меня в ярость.

— Я никогда не говорил, что ты не сексуальна, — он остановился рядом со мной, его рука скользнула по моему бедру и пояснице, наклоняясь ближе к моему уху. — Честно говоря, видеть тебя в моих тренировочных штанах самая сексуальная вещь, которую я могу себе представить, так что спасибо тебе за это.

Я вздрогнула, но слегка пожала плечами.

— Я не пыталась быть сексуальной для тебя.

— И все же ты сексуальна, — пробормотал он. — Я никогда не дрочил так быстро, как сейчас, с мыслью оказаться первым внутри тебя.

Было ли что-нибудь такое, что заставило этого парня покраснеть? Или хотя бы чуть-чуть смутится?

Я отодвинулась в сторону.

— Ну что ж, сегодня ночью тебя там не будет.

— Не сегодня, но в конце концов, Джем. Я буду единственным мужчиной, который когда-либо будет внутри тебя. Я буду первым во всем.

Он был прав. Даже если я не переспала с ним сегодня ночью, я все равно сделаю это в будущем, и не только потому, что Савио был моим мужем и, следовательно, единственным мужчиной, которому я должна была отдаться; но и потому, что, сколько я себя помню — я всегда хотела его.

Джемма этого не отрицала. Она заправила прядь волос за ухо и нерешительно подошла к кровати. Теперь, присмотревшись повнимательнее, я увидел, как она нервничает. Она продолжала двигать пальцами, пытаясь скрыть их дрожь. Через мгновение, когда ей показалось, что кровать вот-вот нападет на нее, она взглянула на меня.

— Теперь это и твоя кровать тоже.

Она рассеянно кивнула и забралась под одеяло.

Я подошел к другой стороне кровати и лег рядом с ней. Она была напряжена, облокачиваясь прямо на подголовник. Я повторил ее позу.

— Ты собираешься провести всю ночь в таком положении?

— Что ты предлагаешь? — спросила она, и это показывало, как сильно она измотана. Моя Джем нервничала из-за того, что оказалась в одной постели со мной.

Я приподнял одну бровь.

— Я серьезно, Савио, — тихо сказала она. — Знаю, это похоже на игру, но… я хочу брака, партнерства. Хочу узнать тебя получше. Желаю, чтобы мы стали командой.

Серьезные разговоры не были моей специальностью. Я старался избегать их, но Джемма была права. Теперь мы были женаты.

— Нас ничто не останавливает. У нас есть вся наша жизнь.

Черт, я действительно так сказал.

— Да, — тихо ответила Джемма и огляделась. — Это очень странно.

Самое странное в этой ситуации было то, что снаружи вечеринка была в самом разгаре, а я разговаривал с девушкой в своей постели почти полностью одетый.

— Я знаю.

Мой взгляд скользнул по ее стройным плечам, по тому, как очертания ее груди дразнили меня сквозь футболку.

— Я не знаю, что делать, — призналась Джемма. — Или как себя вести.

— Как насчет того, чтобы просто лечь, начнем с этого?

Я вытянулся и подпер голову рукой, затем подождал, пока Джемма сделает то же самое. Она лежала на боку, лицом ко мне.

— Все равно странно.

Я протянул руку и коснулся ее щеки.

— Как насчет того, чтобы подвинуться поближе?

На ее лице промелькнуло подозрение. Наверное, я это заслужил.

— Только ради обнимашек.

— Обнимашек? — повторила она наконец с легким расслабляющим смешком.

— Грета так говорит.

Джемма подвинулась ко мне, и я обнял ее за талию, притягивая ближе. Она на мгновение напряглась, когда наши передние части прижались друг к другу, вероятно ожидая, что мой член пробьёт дыру в ее животе, но у меня было больше самообладания…по крайней мере, когда я этого хотел.

Она посмотрела вверх.

— Для тебя это, наверное, обычное дело, быть с девушкой в своей постели.

Быть в постели с девушкой, это точно. Но вот в какой?

— Ты единственная девушка, которая когда-либо была в моей постели.

— Серьезно?

— Да. Это мое место, и мне никогда не хотелось, чтобы кто-то вторгался в него.

— И вот теперь я здесь.

— Так и есть, — я убрал локон с ее лба. Я не возражал против ее присутствия здесь, совсем наоборот. Присутствие Джеммы не было похоже на вторжение в мое личное пространство. — Я хочу поцеловать тебя.

Джемма слегка кивнула, и я поцеловал ее рот, погрузившись внутрь. Ее глаза затрепетали, закрываясь, и я тоже закрыл свои, что делал редко, но, черт возьми, я просто хотел чувствовать. Джемма ощущалась прекрасно в моих объятиях. Ее тело сливалось с моим, наши ноги двигались ножницами, пока жар, исходящий от ее киски, казалось, не опалил мое бедро.

Моя ладонь прижалась к ее пояснице, испытывая искушение придвинуться еще ниже, и обхватить эти круглые ягодицы. Я хотел двинуться дальше, до самого конца, но больше всего мне хотелось доказать Джемме, что я уважаю ее решение. Если бы это было испытанием, я бы его не провалил.

Оторвавшись от поцелуя, губы Джеммы последовали за моим ртом, пока она не взяла себя в руки и не открыла глаза. В ее глазах я видел желание — ее тело практически кричало о большем, но если я и знал что-то о Джемме, так это то, что она могла быть чертовски упрямой, и очевидно, решила наказать меня за мой послужной список с другими женщинами.

Громко сглотнув, она убрала свою ногу с моей и оставила между нами пару сантиметров. Ее жар не угасал, а мой член пульсировал с каждым ударом моего сердца.

— На что будет похожа наша жизнь?

Об этом я тоже особо не задумывался. Вот уже долгое время мой распорядок дня оставался прежним. Утренняя тренировка, завтрак с кем-то из семьи, затем несколько визитов в рестораны и бары, которые платят за нашу защиту — смотреть, как они работают, чтобы убедиться, что они не забыли, кто их охранял. Встречи с моими братьями, разбирая работает ли Каморра хорошо, как смазанный двигатель. Боевая подготовка. Ужин с семьей, затем вечеринка и поиск траха на ночь. Принятие душа и повтор. В последние два месяца тоже, кроме чертовой части, привлекшей к еще одной вечерней тренировке, чтобы выпустить пар и заставившей меня еще больше разорваться.

— Я действительно хотела бы знать, о чем ты думаешь, — тихо сказала Джемма.

— Нет, не хотела бы, поверь мне.

Она обдумывала это некоторое время, позволяя мне рассмотреть ее лицо. Ее кожа была безупречна, каждый сантиметр ее тела был прекрасен. Мне действительно нравилось ее лицо без макияжа, когда в прошлом — с другими девушками — их утреннее лицо (если у меня было слишком сильное похмелье, чтобы исчезнуть сразу после секса) вызывало желание блевать.

— Кому ты доверяешь, Савио?

Ее глаза пытались проникнуть глубже, заглянуть за маску, которую я показывал людям.

Я выключил свет, потому что это достигло личного уровня, который я предпочитал обсуждать в темноте.

— Совершенно точно, моим братьям. Фабиано, конечно.

Даже Адамо. Он сильно изменился с тех пор, как провел год в Нью-Йорке, и кое-что из того дерьма, что он вытворял, ему удалось наверстать.

— Ты к ним обращаешься, когда тебе нужно поговорить?

Я никогда не разговаривал так, как это делала Джемма, даже с моими братьями. Я сам во всем разбирался. Юмор и сарказм были моим оружием против любых попыток моих братьев (особенно Нино) поговорить о некоторых вещах, через которые мы прошли в прошлом. В конце концов они сдались

Джемма ждала ответа.

— И все?

— Киара, в какой-то степени.

— Не Диего?

— В какой-то степени, но это другой уровень доверия, чем с семьей.

Для меня доверие было сознательным усилием. Я должен был позволить кому-то заслужить мое доверие. Я редко беспокоился об этом. Мы с братьями чуть не поплатились жизнью за то, что однажды, вернувшись в Штаты после убийства отца, доверились кому-то. Дружба была шаткой конструкцией, которая часто ломалась под тяжестью лучшей возможности.

— Разве он теперь не член семьи?

Ее голос был мягким, испытующим, но также сонным, и я надеялся, что она заснет прежде, чем сможет копнуть глубже.

— Так оно и есть. Еще ты.

Но все же, как может простой обет, свадьба, превратить людей в семью? Для этого требовалось нечто большее. Как и доверие, это требовало усилий. Фабиано превратился в семью, не имеющий общей крови с нами. Он отдал все, что мог предложить, убивал и проливал кровь за нас.

— Но не совсем. Пока еще нет, — прошептала она. — Ты когда-нибудь будешь доверять мне так же, как своим братьям?

Я хотел сказать да. Не хотел ей лгать. Тишина нависла над нами, как влажность воздуха перед летней грозой.

— Ты можешь мне доверять. Можешь говорить со мной обо всем.

Кончики пальцев коснулись моего запястья.

— Китти, тебе не кажется, что это достаточно серьезный разговор для нашей первой брачной ночи? Я не записывался на психологический сеанс.

Джемма напряглась.

— Ты совершенно прав. Ты хотел проникнуть в меня, не дав заглянуть мне в твою голову.

Разочарование росло в моей груди, но я подавил его. Вскоре тело Джеммы смягчилось, дыхание выровнялось.

Я выскользнул из постели и вышел из спальни. Вечеринка на улице уже утихла, но я держался подальше от сада, не желая встречаться с кем-то из гостей. Вместо этого я направился на кухню, чтобы взять сладкую закуску, единственную сладкую вещь, которую мне разрешат съесть сегодня ночью.

Я остановился, заметив Римо, прислонившегося к стойке с Невио на руках. Мальчик выглядел измученным, но явно отказывался спать. То, как он повис в руках моего брата, положив подбородок ему на плечо, говорило о том, что он долго не протянет. Когда он был полусонным, он был милым ребенком, но иногда ему удавалось вывести меня из себя, несмотря на то, что ему было всего четыре года.

— Уже закончили?

Мой рот сжался.

Римо удивленно поднял бровь.

— Она тебя не впустила?

Невио переводил взгляд с отца на меня.

— Держу пари, что это доставляет тебе большое удовольствие.

— Мне все равно, забьешь ты или нет, Савио.

Я наклонился к нему, зная, что чем дольше я здесь пробуду, тем больше Римо будет видеть. Даже не делясь с ним моими самыми мрачными мыслями, он, казалось, всегда знал, что происходит.

— Ты полностью доверяешь Серафине?

Темные глаза Римо сделали свой рентгеновский снимок, но я не отвел взгляда. Если и был на этой планете хоть один человек, которому я позволил бы препарировать мое извращенное сердце, то это был он.

— Да, — тихо ответил он, и это была опасная правда для такого человека, как он. Мало кого в Штатах ненавидели больше, чем моего брата. Доверие — это риск, который он не должен себе позволять.

— Как ты позволил себе доверять ей?

Как ты смог?

— Это просто произошло. Она спасла меня, хотя должна была убить. Она простила меня за то, что я разрушил ту жизнь, в которой она выросла. Она предала свою семью ради меня.

Я мрачно рассмеялся.

— Ничего из этого с Джеммой не произошло, так что…

Он прищурился.

— Если бы Джемма не заслуживала доверия — ей не позволили бы жить среди нас, среди моих детей, сыновей Нино и дочери Фабиано. Я бы никогда не рисковал ни одной из их жизней только для того, чтобы ты мог попробовать девственную киску. Так что лучше скажи мне сейчас, что она заслуживает нашего доверия, твоего доверия.

Предоставьте Римо нести угрозу, заставившая бы меня чувствовать себя лучше.

— Ей можно доверять, не переживай. У Джеммы золотое сердце.

Повторяя слова ее матери, я знал, что они были правдой, и это заставляло меня чувствовать себя еще большим мудаком, потому что она заслуживала лучшего, чем я.

— Тогда в чем проблема?

Я иронически улыбнулся ему. Как будто он сам не знал.

— Я. Проблема во мне.