Как провести медовый месяц в одиночестве

28

— Ты здесь, — говорю я.

Он кивает.

— Да.

— В моем родном городе. В моем доме.

— Да, — повторяет он и хмурится. Борода исчезла, а волосы стали короче и аккуратно уложены по краям. Он выглядит до боли знакомым и одновременно красивым незнакомцем. — Я могу вернуться в другой раз. Или никогда, если хочешь.

— Нет, не уходи.

— Хорошо, — говорит он и снова улыбается.

Зигги подходит к новому незнакомому мужчине у дома, в котором он редко бывает, и обнюхивает ноги Филлипа, обутые в мокасины. Постепенно его хвост начинает вилять.

— У тебя есть собака? — Филипп наклоняется, чтобы погладить его, проводит большой рукой по спине Зигги.

— Нет, — говорю я.

Мир словно перевернулся. Как будто он постоянно перемещается под моими ногами, и я не могу найти точку опоры.

Я просто смотрю на него.

Филипп усмехается..

— Точно. Значит, ты украла ее?

— Нет. Это моя лучшая подруга.

— Собака?

— Нет, прости, я имею в виду, что это собака моей лучшей подруги. Он остался у меня на ночь, потому что моя подруга рожает.

Его брови взлетели вверх.

— Черт.

— Да. Это сложно, — говорю я. — И твоя записка только пришла. Твоя открытка, я имею в виду. Только сегодня.

— Вау. — Он проводит рукой по челюсти, размышляя над этим. В нем есть что-то сдержанное и осторожное. Это в точности отражает мои чувства.

— Ты получил мою? — спрашиваю я. Во рту пересохло.

— Да, около трех недель назад.

— О.

— Мне понравилось, — говорит он. — Ты сказала, что будешь моим гидом в Пайнкресте… если он мне когда-нибудь понадобится.

— Да. Говорила. — Потом я качаю головой, чувствуя себя нелепо. Зигги обнюхивает мои розовые кусты, моя лучшая подруга рожает, а тут еще и Филипп стоит прямо передо мной. — Я в замешательстве.

— Почему?

— Из-за тебя, — говорю я. — Из-за этого. Открытка, твое появление здесь… все это.

Его улыбка исчезает.

— Понятно. Если ты хочешь, чтобы я ушел, я уйду. Это не проблема.

— Нет, оставайся. Просто после того, как мы попрощались на Барбадосе, я развернула такси.

Его глаза расширились.

— Правда?

— Да. Я поехала в твое бунгало, собиралась дать тебе свой номер и сказать, что хочу поддерживать связь. Как-то так. Но ты разговаривал по телефону.

Его брови сошлись, и между ними пролегла небольшая борозда, как будто он вспоминает.

— Да, это так.

Я делаю глубокий вдох.

— Дело в том, что теперь я думаю, не была ли я сумасшедшей. Потому что ты здесь. Ты у моей входной двери, и ты написал все эти милые вещи в своей открытке…

— О, — говорит он, его лоб разглаживается. — Ты слышала мой разговор с сестрой?

— Да. Ты что-то говорил, и сначала я подумала, что речь идет о твоей бывшей, но потом ты упомянул о контракте.

Он резко выдохнул.

— Это было связано с моей бывшей. В тот день моя сестра была у меня в квартире, чтобы убедиться, что Лорен забрала все свои вещи и получила ключи. После этого я написал Лорен сообщение и сказал, что она не может мне больше звонить ни по какому поводу. Я хотел покончить с этим.

— Правда?

— Да.

— Но ты упоминал о том, что тебя попросили прочитать контракт, и именно это ты сделал для меня. Я попросила тебя прочитать мой!

Он хихикает.

— Да, потому что я хотел, Иден. Я хотел прочитать твой. Но она прислала мне по электронной почте контракт на какую-то мелкую сделку по поддержке, который она хотела, чтобы я просмотрел. Видимо, она решила, что все еще может получить от меня бесплатную юридическую консультацию. Я ответил "нет".

— О. На той же неделе?

— Да. В последнее время она пыталась стать влиятельной персоной в социальных сетях и постоянно фотографировала… Боже, Иден, последнее, о чем я пришел поговорить с тобой, — это моя бывшая.

Мое дыхание участилось.

— Значит, ты действительно говорил не обо мне?

— Нет, я действительно, действительно не говорил, — говорит он. — Прощаться с тобой было… ну. Хотел бы я быть более спокойным.

— Ты был спокойным. Ты выглядел невозмутимым.

— Ну, это было не так. Я хотел попросить твой номер. Чтобы увидеть тебя снова. Но ты сказала мне, что ищешь только отвлечение, а на работе у тебя симпатичный учитель математики, который приглашал тебя на свидание…

— Я никогда не говорила, что он симпатичный!

— Во всяком случае, я так слышал, — говорит Филипп и делает шаг ближе. — Весь полет домой, в Чикаго, я ненавидел себя за это. За то, что не спросил тебя.

— Я тоже ненавидела тебя весь полет домой, — бормочу я.

Он улыбается. Криво.

— Я бы также это заслужил, если бы действительно говорил о тебе.

— Как ты меня нашел? Как… как ты здесь?

— Я прилетел в Чикаго, и ничего не чувствовал. Мы общались две недели, и я не был готов к тому, что это закончится.

— Я тоже, — шепчу я.

Он протягивает руку и перебирает прядь моих волос между двумя пальцами. Его глаза смягчаются.

— Ты, со своими дикими идеями и разговорами о каникулах, заставляя меня выходить из зоны комфорта на каждом шагу. Твои прекрасные каштановые волосы, быстрый рот и эти темные глаза. Я мог бы смотреть в них вечно.

Я не могу дышать.

— Мою юридическую фирму наняла одна компания в Вашингтоне. Происходит слияние в сфере технологий, одна из крупнейших общенациональных сделок за последние месяцы. Открылась вакансия консультанта.

— Здесь? — спрашиваю я.

Он кивает, и на этот раз его слова звучат осторожно.

— Я отправил заявку через девять дней после возвращения в Чикаго. Оно прошло только на прошлой неделе.

— Так ты… живешь здесь сейчас?

— Да, я нахожусь в Сиэтле на трехмесячной стажировке.

— Ого, — говорю я. — Ладно. Вау.

— Хорошее «вау»? Или ужасающее "вау"?

— Хорошее, я думаю. Но как ты нашел меня? И мой дом?

При этом выражение его лица становится озабоченным.

— Ну, возможно, я провел небольшое расследование. Я не был уверен, что моя открытка вообще дойдет, и я… — Он прерывается и проводит рукой по волосам. — Я думал о тебе без остановки с самого Барбадоса.

— О, — вздыхаю я.

— Я должен был узнать. Я должен был сказать то, что не сказал, когда мы прощались, даже если бы ты хотела, чтобы я ушел после. Я запомнил твой адрес с открытки и… вот я здесь.

Я делаю шаг ближе.

— Я правда не могу поверить, что ты здесь. Несколько недель я думала, что тебе все равно. Что попрощаться с тобой было легко.

— Это было не так, — говорит он. — Ни в тот момент, ни в последующие дни. Я знал, что должен найти тебя.

— Ты нашел.

— Да, — говорит он и проводит пальцами по моей щеке. Неуверенно, словно он еще не уверен, что ему разрешено прикасаться ко мне. — Меня сдерживало только одно.

Я прислоняюсь к теплу его руки.

— Что?

— Ты познакомилась с моим отдыхающим "я", как ты любила это называть. Я не был уверен, что тебе понравится и моя обычная сущность.

— Есть только один способ это выяснить.

— Я много работаю, Иден. Мне это нравится.

— Я знаю, что любишь.

— Я не уверен, что когда-либо испытывал к кому-то такие чувства.

— Я тоже, — шепчу я. — Я также не переставала думать о тебе. Даже когда я ненавидела тебя, потому что думала, что ты говорил обо мне такие вещи.

— Мне жаль, что я заставил тебя сомневаться, — пробормотал он. Он откидывает мою голову назад, и от интенсивности его взгляда у меня перехватывает дыхание. — Ты — самое замечательное, чего я никогда не ожидал. Мне нужно больше этого в моей жизни.

Он лезет в задний карман джинсов и достает тонкий глянцевый путеводитель. На нем жирными черными буквами написано слово "Вашингтон".

— Видишь ли, мне нужен путеводитель.

— О.

Он улыбается.

— А в этой книге позорно не хватает аннотаций.

— Она даже не выглядит с заметками, — говорю я.

— Нет. Там нет ни одной.

— Бедняжка, — шепчу я и приподнимаюсь на цыпочки.

Он наклоняется еще на дюйм.

— Значит ли это, что ты позволишь мне взять тебя на свидание?

— Да, — говорю я, и он сокращает расстояние между нами.

Филипп нежно целует меня, и через мгновение его губы снова становятся знакомыми. Я завязываю руки у него на шее и целую его в ответ. Сердце в груди словно вырывается из грудины. Я мечтала снова оказаться в его объятиях. Закрыв глаза, я почти слышу, как океанские волны разбиваются о берег и как вдалеке стрекочут цикады.

Это похоже на возвращение домой и отпуск — лучшее из двух миров.

Волнение захлестывает меня. Я смогу проводить с ним больше времени. После нескольких недель раздумий и переживаний у меня появилось будущее. Мне не придется жить одними воспоминаниями.

Его поцелуи становятся еще мягче и медленнее, словно он боится, что я сломаюсь или испугаюсь, словно все это еще слишком хрупко, чтобы в это поверить. Я хочу сказать ему, что это не так.

Что я никогда не чувствовала себя такой живой.

Но, думаю, время сделает это за нас.

— Где ты остановился? — спрашиваю я, запуская руки в его волосы. Боже, как он хорошо пахнет.

Его большой палец проводит по моей нижней губе.

— В мотеле в Оуквуде.

— Это больше часа езды.

— Да. На полпути к Сиэтлу.

Я беру его за руку и переплетаю свои пальцы с его.

— Пойдем. Пойдем, я покажу тебе свое бунгало.

Он улыбается. Улыбка ослепительно широкая, обещающая еще много нового, и его рука крепко сжимает мою.

— Веди.