Кай из рода красных драконов

Глава 20 Лазутчик

Пока я гладил взволнованного Бурку и хватал губами воздух, Темир с Истэчи в четыре руки откопали Ойгона и втащили его в убежище.

Брат уже немного пришёл в себя. Он бешено вращал глазами, ругаясь на чём свет стоит.

Вернее, думал, что ругается.

Для меня его проклятья больше походили на жалобы.

— Как же так⁈ — возмущался Ойгон. — Да как такое могло случиться, чтобы брату пришлось тащить на себе воина, как маленького ребёнка⁈ Небо сейчас заплачет от стыда, а земля затрясётся! Но что это было со мной? А почему память пуста, как бурдюк пьяницы? Это всё нижний бог со своими кознями!..

Слова про небо и нижнего бога звучали особенно беспомощно. Ну, кто ж так ругается? Научить его, что ли?

— Колдун врезал по лагерю молнией, — сказал я Ойгону успокаивающе. — А у тебя от удара наступило что-то вроде контузии. Знаешь, как это бывает?

Ойгон только замычал в ответ на незнакомое слово. Хотел головой мотнуть — и подавил крик боли.

— Ничего, — подбодрил я его. — Раз ты отделался провалами в памяти и даже не тошнит — значит, совсем ерунда.

Брат непонимающе уставился на меня.

— Но как ты меня тащил? — спросил он. — Я же воин. Я сражался с драконами, но такой жути не видел! Какой сильный колдун! А ты…

Он заморгал и сморщился. Видимо, память ему капитально отбило.

Назвать меня Каем в воинском лагере Ойгону Заратустра не позволял. И теперь он лихорадочно соображал: если я — Кай, то воином быть никак не могу. А если не Кай — то кто?

— Гэсар… — выдавил он наконец.

— Точно, — кивнул я. — Твой брат вырос, Онэгэн. Я — такой же воин, как ты, и могу показать тебе знаки на руках. Просто я лежал в кустах чуть дальше от колдовского удара. Мне повезло. Вот я и вынес тебя из-под огня. Разве не так надо?

Ойгон замолчал и задумался. Он был умнее Темира. Тот слопал рассказ Истэчи про то, что я теперь воин, и даже не почесался.

А вот старший брат поверил не до конца и решил расспросить позже. Но тут уже оставалось только принять как данность.

Истэчи, прислушавшись к звукам снаружи, заявил безапелляционно:

— Тихо совсем. Улетел ваш колдун.

— Не улетит он так просто, — вырвалось у меня. — Драконов над лагерем два. Они минут десять круги нарезали, словно искали тут что-то.

— Не нашли? — спросил Темир.

— Да если б знать!

Я задумался.

А и в самом деле — что же произошло? Чего они не садились, если кого-то или что-то искали? Поверили, что в лагере барсы, и решили зажарить свидетелей?

Значит, искали не человека. Но тогда — что?

И почему улетели, а не посадили своих драконов на пепелище и не роются в нём?

Я озвучил свои мысли, и барсы задумались.

— Воины терия Вердена не рискнут посадить драконов в лагере, — уверенно сказал Истэчи. — Плохо будет. Драконы — слишком большие и неуклюжие звери, а скалы — острые и опасные.

— То есть, они сожгли лагерь и полетели искать место, где можно без риска посадить своих зверей? — осенило меня. — И вернутся пешими, чтобы обыскать здесь всё?

Ойгон потёр болящую голову и ничего не сказал. Но Истэчи и Темир согласно переглянулись и закивали.

— А что они могут искать в нашем лагере? — спросил я.

— То, что не горит, — предположил Темир. — Оружие или амулеты.

— А может, они ищут тот чёрный камень, что был на шее у Мергена? — осенило Истэчи. — Я видел, он не сгорел! Я же говорил, что это — «глаз колдуна»! И колдун всё ещё видит своим чёрным глазом! Он злится на нас за огонь у себя в глазу — потому и хотел убить всех барсов!

— А куда делся этот колдуний «глаз»? — За камнем я не следил, не до того было.

— Ичин велел сгрести его вместе с золой и швырнуть со скалы в пропасть! — обрадовал меня Истэчи. — Это глубокий обрыв, если идти по охотничьей тропе на восход.

— Хорошо, — кивнул я. — Значит, камень они не найдут.

— Найдут! — не согласился Истэчи. — Колдун видит, где лежит его «глаз»! Он полезет за ним и в пропасть! Это, наверное, о-очень дорогой амулет! Надо было размолоть его в муку и по ветру рассеять! Вот как было бы хорошо!

— Ну и где ж ты раньше был, такой умный? — вздохнул я. — А можно как-то спуститься в пропасть?

— По верёвке, наверное, можно, — кивнул Темир. — Но я не знаю, насколько там глубоко.

— Надо уходить! — выдохнул Ойгон, болезненно морщась. Взгляд его, однако, стал уже более осмысленным, видно брата отпустило немного. — Колдун будет бродить вокруг лагеря, искать здесь свой чёрный глаз. И нас почует. Идём в волчий лог!

— Подожди, — не согласился я. — Сначала надо послать кого-то в разведку. Вдруг драконы всё ещё в небе?

— Я пойду! — вскинулся Темир.

Но Истэчи вдруг заспорил с ним, косясь на меня:

— Нет, я пойду! Мне идти хорошо! Лучше!

— Да с чего бы вдруг! — рассердился Темир. — Какой ты воин? Название одно!

— Воин я плохой, — легко согласился мой приятель. — А вот охотник — хороший. Там ведь убивать никого не надо. Надо, чтобы и ветер тебя не почуял, и небо моргнуло. Кто из вас так сумеет?

— Пусть идёт Истэчи, — решил я, вызвав удивлённый взгляд Темира.

Решать должен был Ойгон, но он смолчал, растирая виски. И Истэчи, пользуясь моментом, щучкой выскользнул из убежища.

А потом стало темно — это он заложил вход в наше убежище камнем и присыпал землёй.

Сидеть в темноте и ждать, поймают Истэчи или нет, оказалось страшнее, чем смотреть на колдуна с молниями.

Я молча ругал себя: ведь Истэчи и в самом деле не воин. В лагерь барсов его взяли совсем недавно, а уж как он на мечах дрался — лучше и не рассказывать, чтобы не позорить.

Наверное, поэтому парнишка и прибился ко мне — к новичку неопределённого ранга да ещё и с провалами в памяти. А потом я вдруг оказался воином, способным навалять демону, и приятеля стало заносить на поворотах.

Выпросился в разведку… А что, если сгинет?

— Может, я тоже пойду. Гляну — как там чего? — высказал мои опасения Темир.

— Подождём, — отозвался Ойгон. — Времени прошло мало.

— Да там надо-то вылезти из оврага и оглядеться! Куда он запропастился? — рассердился Темир.

— Значит, увидел что-то важное, — пояснил я. — Может быть, колдун уже в лагере. И нужно понять, пойдёт ли он по охотничьей тропе к скалам или начнёт бродить вокруг.

— А если Истэчи не вернётся? — спросил Темир, протискиваясь мимо меня к выходу. — А если его убил колдун и идёт сюда?

— А ну, сядь на место! — прошипел Ойгон и сморщился от боли.

— Волки спокойны, — пояснил я, жалея, что не могу сейчас просто выписать брату успокаивающий подзатыльник. Очень хорошо помогает в таких ситуациях, да уж больно я маловат. — Они первые услышат чужаков. И почуют.

— А если… — заспорил Темир.

— А если бы Истэчи увидел что-то опасное — вернулся бы сразу!

— Да откуда ты знаешь?

— Духи сказали, — буркнул я.

Ну не объяснять же ему про военный опыт в другой жизни? Раз Истэчи решил разведать, что там и как, значит, в небе драконов нет.

Мне было страшно, конечно, за Истэчи, рядом со мной поверившего в свою неуязвимость. Но не дурак же он, чтобы на рожон лезть. И в плане разведки охотнику доверять можно.

А вот что делать, когда он вернётся?

Допустим, приятель прав, и драконьи всадники спускаются сейчас в наш лагерь пешими.

Выпускать их отсюда нельзя. Но скалистый обрыв, который барсы называют «пропастью», я видел. Место было открытое, и драться нам там не с руки.

Надо в лесу. Меч Камая при мне. Раз он сумел меня защитить от демона, не поздоровится и колдуну.

Тем более что драконов-то рядом не будет. Я ведь не разобрался ещё, как валить эту махину. А колдун — человек. И это означает, что мощность и скорострельность у него ограничена.

Вон сколько молний уже раскидал. Вряд ли сил у него хватит теперь на нашу компанию. И всё-таки…

Нет. Биться глаза в глаза — это на крайний случай. Гораздо эффективнее подловить колдуна в лесу, напасть со спины и связать. И допросить.

Интересно, сколько воинов с ним прилетело?

Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить количество всадников, сидевших на втором драконе: трое, четверо, пятеро?

Как ни крути — не так уж и много. И если колдун опасен своими потусторонними штучками, то воины — они и в Африке воины.

— Ты помнишь, сколько воинов летело на втором драконе? — спросил я Ойгона.

— До пяти воинов может нести чёрный дракон, — подумав, сказал брат. — Но я не помню, скольких я видел. В памяти — темно совсем.

— Значит, будем считать, что пять, — подытожил я. — Плюс колдун. — И начал раскладывать: — Колдуна я беру на себя. Убил демона, справлюсь и с человеческим выродком. А вот с пятерыми сразу мы в открытой схватке не встанем. Мы нападём на них в лесу. Как думаете — луки у них есть?

— Есть, конечно! — горячо воскликнул Темир.

— Подожди, — перебил его брат. — В оттоне, конечно, лучники есть. Но зачем их брать в горы? Драконы унесут от любого врага. Колдуну нужны те, кто обережёт его от зверей и поможет в поисках — значит, с ним мечники и копейщики. Четверо. И погонщик дракона. Он не будет сражаться.

— А что за погонщик дракона?

— Так называют всадника, что ведёт дракона на битву с крылатыми волками и другими драконами. Если погонщик погибнет — дракон не возьмёт в полёт чужаков.

— А сам этот «погонщик» драться не умеет, что ли?

— Управлять драконом непросто. Некогда ему там мечом махать. Потому позади него и сидят воины с луками, копьями и мечами.

— Значит, одного-двух лучников они могли с собой взять?

— Выходит, могли, — нехотя согласился Ойгон.

Я кивнул сам себе. У Темира тоже есть лук, но готов ли он стрелять из засады? Сражаться без лишнего рыцарства? Есть ли оно у барсов?

И как спросить — непонятно.

— Когда Истэчи вернётся… — начал я, тщательно подбирая слова.

— Не вернётся, наверно, уже! — прошептал Темир.

И тут Бурка — сидели мы в убежище довольно тесно — ткнулся мне сухим носом в ладонь.

— Вернулся, — сказал я.

Снаружи вдруг зашуршало, и два других волка тоже заволновались.

Темир вытащил меч, но я-то знал, что это Истэчи. Бурка меня просто предупредил, а не зарычал, как на чужака.

Вместе со светом к нам и в самом деле ввалился мой приятель: лицо его блестело от пота, и дышал он как марафонщик.

— Что там? Как? — быстро спросил Темир.

— Хорошо! — расцвёл Истэчи. — Они посадили драконов на плато Кур-Теке и идут в лагерь пешком!

— Откуда ты знаешь? — поразился Ойгон.

— А я выглянул — нет драконов, — рассмеялся Истэчи. — Ну и я бегом к первому сигнальному месту. Наши дозорные сидят на вершине Теке, им-то всё видно. Я сигнал подал — и они мне отсигналили. А потом я бегом назад.

— Вот олень! — поразился Темир. — Это же у ручья!

— Да я так набоялся в темноте с вами сидеть, что быстро-быстро бежал! — подколол его Истэчи.

— Харэ болтать! — я отодвинул приятеля и выбрался из укрытия. — Покажи, по какой тропе они к нам идут?

Я полез из оврага, чтобы оглядеться как следует.

Кусты вокруг лагеря барсов выгорели вместе с аилами, и обзор был отличный. Хоть и невесело смотреть на то, что стало с нашей маленькой уютной долинкой между скалами. Зато крылатые твари покинули небо, и можно было не бояться, что драконы свалятся на нас сверху.

От плато Кур-Теке — ходу часа два, да и то, если знаешь тропу. А враги будут идти медленно, опасаясь засады.

— Сверху колдун мог увидеть только звериные тропы, ведущие к ущелью. — Истэчи вылез следом за мной из оврага и начал рисовать мне схему палочкой на земле. — А от ущелья они будут подниматься вот здесь, мимо курумника. Там иначе и не пройдёшь. И выйдут на охотничью тропу.

— Тропа безопасна? — спросил я, вспоминая свой путь к лагерю.

— Куда там! — развеселился Истэчи. — Это тебя духи провели через горы. А на тропе — зверовые ямы, петли да самострелы! Чуть ступи не так, как я тебя научил, сразу получишь стрелу в пузо!

— Но с ними колдун! — воскликнул Темир.

Он тоже выбрался наверх и косился в сторону пепелища. И даже глазами моргал, вроде бы как от дыма. Тут был его дом, пусть и временный.

— Так и мы сложа руки сидеть не будем!

Я кивнул.

— Сколько воинов прилетело? — спросил я у Истэчи.

— Один остался на Кур-Теке, охранять зверей. Четверо идут сюда. И колдун с ними. — Истэчи показал мне четыре пальца на одной руке и один на второй.

Надо было уже научить его считать все пальцы подряд.

— Луки у них есть?

Приятель развёл руками — этого он не спросил у дозорных.

— Ладно. Будем играть с тем, что имеем, — кивнул я. — Насколько опасен колдун? Как с ним справиться?

Барсы переглянулись.

— Надо башку отрубить, — просто ответил Истэчи.

— Вы что задумали?

Из оврага кое-как вылез Ойгон. Далось ему это непросто — он тяжело дышал и покачивался.

— Убить колдуна! — пояснил я и пристально посмотрел на старшего брата — как он относится к тому, что я тут командую?

Ойгон хотел, чтобы мы ушли в волчий лог. И если бы не контузия, брат, может, и возразил бы чего. Но тут вздохнул, покачал головой и молча полез назад в овраг.

Я понимал: Ойгону больно было признать, что командовать нами ему не по силам. Потому он просто ушёл в убежище, показывая, что останется здесь и будет ждать исхода боя. И это покажет, кто прав.

Да, мы могли бы бежать к своим. Оставили бы Бурку в овраге и дотащили как-нибудь контуженного Ойгона.

Но тогда колдун найдёт свой «глаз», и в этом мире появится ещё одно чудовище. Да и отступать при таком количестве козырей — не мой метод.

Мы знали местность. У меня был меч, способный убивать всякую нечисть, если колдун напустит её на нас. И даже пара крылатых волков имелась.

На тропе есть места, где сосны почти не растут, и можно напасть сверху. Тут главное, продумать всё как следует. Потому что воинов у колдуна четверо, а у меня — Темир да Истэчи.

— Задача такая! — сказал я. — Нельзя дать колдуну найти камень и улететь. Забрав камень, он сделает из человека нового демона. Мы не позволим ему впустить в мир новое зло!

— Мы найдём камень раньше колдуна? — спросил Темир.

— Мы убьём колдуна. А потом — уничтожим камень. Тенгри — ждёт нас на небе! А в волчьем логу — друзья и жареное мясо! Вперёд, парни. Мухой — туда и обратно!