Кай из рода красных драконов

Глава 28 Обман

Я угадал — колдун был жив. Но выглядел он не браво. Или ногу подвернул, когда падал, или это его так вчера об камни шарахнуло.

Однако поза у моего врага была нехорошая: колдун успел подобраться, сосредоточиться. Он был готов к схватке.

А ещё он очень удобно привалился к выступающим корням здоровенной сосны, прикрыв таким манером свой тыл. Присел на корень и делал руками пассы — словно бы шар в них катал. И что-то, пока не видимое, но уже ощутимое, постепенно росло между его пальцами.

Так вот как эти мрази «лепят» свои молнии! Прямо как мы в детстве снеговиков!

— Темир, назад! — скомандовал я и спрыгнул с волка. — Поднимайся и собирай наших! Хрен с ним, с драконом, он сам сдохнет. Все сюда! Будем из колдуна — труп делать!

Выкрикнув приказ, я не сдержал злого смеха.

Колдуном в моей прошлой жизни называли ветроуказатель. Этакий полосатый конус на палке, похожий на колпак Буратино.

Но колдун, затаившийся за древесным корнем, напоминал, скорее, Карабаса. Только не в начале, а в самом конце сказки, когда ему откромсали бороду.

Вражина пообтрепался, подрастерял свой лоск, а башку перевязал пёстрой полосатой тряпкой! Ну натуральный «сын тарабарского короля»! Такие же толстые щёки с бакенбардами!

— Сдавайся, скотина! — выкрикнул я.

Колдун весь сгорбился и аж посинел от усердия. Однако молния плеснула из его сведённых рук совсем не сиротская.

Темир благоразумно отступил и слинял. И уже набрал высоту.

Потом он свистнул, и Гиреш тоже захлопал крыльями, поднимаясь в воздух.

Я оскалился, предвкушая схватку. Мне чесалось убить колдуна до того, как брат приведёт подмогу.

Всё-таки меч у меня противоколдунский только один. А братья-барсы будут неоправданно рисковать, пытаясь подколоть этого тарабарского идиота!

Наверное, я поддавался сейчас горячей крови Камая. Парень хотел сражаться, и удержать его в обороне до появления барсов было попросту невозможно.

Темир засвистел где-то в высоте, собирая своих. Он нравился мне всё больше — взрывной, но отходчивый, способный быстро подчиняться приказам.

Брат же тоже успел войти в раж. Я ж у него конфету изо рта вытащил. Надо делать из парня сержанта, толк будет.

Он молодец, что так быстро отреагировал. Защищая его, я не смог бы сражаться бездумно, полностью отдаваясь пению стали. Зато сейчас!..

Колдун что-то прочёл в моём лице. Надеюсь, что свою смерть. Он запаниковал и стал прямо-таки сыпать молниями.

Я отбил одну, вторую, третью. И с каждым ударом всё приближался, лишая раненого врага возможности даже самого маленького манёвра. Его убежище постепенно превращалось в ловушку.

Пара минут, десяток молний — и я был уже в трёх шагах от дерева, в корнях которого укрылся колдун.

Замах, подшаг! Меч провернулся в моей руке, словно бы сам отражая молнию, и резко пошёл вниз, грозя разрубить колдуна пополам.

Воздух дико завизжал над его головой. Верно, сработало какое-то хитрое заклинание.

Я ощутил дрожь в пальцах, словно меч ударил в препятствие. А потом мощная вспышка осветила полянку, где мы рубились, и визг прекратился, а меч свободно скользнул вниз, едва не задев колдуна.

Вот этого он явно не ожидал!

— Стой, воин! — заорал колдун.

Он подскочил и кое-как перевалился через корень, прячась от меня за ствол. Ногу этот мерзавец приволакивал, но двигался резво.

Я перескочил через корень, занося меч, чтобы отбить очередную молнию. Смола на стволе сосны зашипела и вспыхнула!

Эх, была бы у колдуна борода, замоталась бы сейчас как у Карабаса!

Колдун всплеснул руками, но больше из них ничего не вылетело — иссяк, бедняга. Тогда он выхватил из-за пояса саблю и кое-как отразил мой следующий удар.

Ну, где ваши молнии, дяденька? Утомились? Так я вам сейчас и ручки укорочу!

Удар в нижнюю часть клинка, под самую гарду, и сабля колдуна со звоном полетела в кусты.

— Стой! — заорал он, растопыривая руки. — Я заплачу за свою жизнь! У меня есть то, что тебе нужно!

— Мне ничего не нужно! — подшаг, замах…

Колдун с воем бросился за ствол.

Выкрикнул:

— Я расскажу, кто тебя ищет!

— Терий Верден, а кто ещё? — подшаг.

— Это Нангай рассказала тебе? Не верь ей! Большей вруньи наш свет не видывал! Тебя ищет главный колдун правителя, Шудур! Я знаю зачем! Ну, стой же! Опусти меч!

Я остановился. Хоть и понимал, что даю ему возможность накопить энергию и снова вызвать молнию. Однако информация была мне тоже очень нужна.

— Ну и зачем я сдался главному колдуну?

— Давай сядем и поговорим, как люди! — Колдун дышал хрипло, словно я полчаса гонял его вокруг дерева.

В небе надо мной засвистели. Потом зашумели крылья. Значит, Темир собрал барсов, и они снижаются.

Я поднял руки над головой, делая запрещающий жест. В их помощи мне выгоды пока не было, скорее, наоборот.

Колдун уставился на меня совой, он тоже слышал шум, но боялся отвести глаза и посмотреть вверх.

— Говори так! — приказал я.

— Хорошо, — он затряс головой, пытаясь кивнуть. — Дай только, я отдышусь немного. Ты же видишь — я ранен.

— Кончай болтать, — усмехнулся я. — Кто ищет меня и зачем?

— Ищут не тебя, а твой меч. Давай поторгуемся, а? Меч, который ты нашёл в долине, дорого стоит. Я — очень богат. У меня есть золото, эликсиры вечной жизни…

— Ты знаешь, кто убил правителя Юри? — вырвалось у меня.

— Конечно! — расплылся в улыбке колдун.

И тут же десяток призрачных воинов встали между нами стеной. Проклятый колдун просто собирался с силами!

Я отпрыгнул и выхватил второй меч. Помнил, что демон Мергена почти не уступал мне по мастерству. А десять демонов?

Колдун тяжело дышал, но призраки постепенно сгущались, наливались темнотой. А в глазах у них уже играло отсветами адское пламя. Ещё минута — и они превратятся в смертельное оружие!

Колдун приосанился. Теперь, за стеной из густеющих призраков, он снова ощущал себя в безопасности. Гадко захихикав, он ткнул в меня пальцем:

— Что, доболтался, щенок? Запомни, врага нужно добивать сразу! Болтливость — большой порок, если…

Он осёкся и уставился вверх.

Прямо над моей головой захлопали крылья. Кто-то снижался, судя по шуму — один. Брат не смог меня бросить?

— Темир, назад! — зарычал я. — Прочь!

Барсам здесь было не справиться. Я должен сам что-то придумать, только мой меч способен убивать демонов.

Но меня не услышали. Что-то плюхнулось в траву чуть позади меня. Я оценил по звуку, не поворачивая головы.

— Кинь его мне! — услышал я испуганный голос Шасти. — Мне! Он в моей сумке! Скорее кидай!

— Ах ты, мерзавка! — прошипел колдун, увидев дочь. — Да как ты смеешь идти против отца! Я что, зря тебя столько учил⁈

— Ты? Учил? — Шасти задохнулась от возмущения. — Ты мне всегда говорил, что я — бездарность! Что я — ничего не умею! Криворукая!..

— Это чтобы ты знала своё место, дура! — взревел колдун. — Пошла прочь! Ты не можешь идти против своего отца!

— Да какой ты отец⁈ — завизжала Шасти. — Ты хотел отдать меня этому жирному Пангеру четвёртой женой! Он бы убил меня, как убивает всех своих жён! Убил!

— Дура! — заорал колдун. — Это была тщательно задуманная игра! Я хотел шантажировать Пангера! Мне нужен был свой человек в его доме! Отойди! Прочь! — Тут он сообразил, что Шасти нужно не ругать, а уговаривать, и голос его сразу стал льстивым: — Девочка моя, прости, что не рассказал тебе ничего! Я думал, тебе рано знать мои планы! Ты — самое дорогое, что у меня есть! Я заберу меч, и мы полетим домой! Пожалуйста! Ну, хочешь, меч останется у тебя? Возьми его, как подарок! Хочешь — никакого замужества не будет? Пойдём домой?..

Я смотрел в слащаво-приторное, искажённое гневом лицо колдуна, ещё различимое за стеной густеющих, облекающихся плотью демонов и понимал — он не врёт.

Колдун по-своему любил Шасти. И не хотел ей злой судьбы.

Просто его интересы требовали такой вот подставы — отдать девчонку за мерзавца-конкурента, втереться к нему в доверие, чтобы отобрать влияние, а потом и жизнь.

Девчонка, да ещё и магически обученная — отличная ловушка. А унижал он её, чтобы не думала о себе много и слушалась отца. Можно сказать, из лучших отеческих побуждений.

Но девочка-подросток такой «любви» не поймёт. Мало того — эта «любовь» её покалечит.

— Враньё! — твёрдо сказал я. — Шасти, ты мне сама говорила, что отец всегда врёт! Не верь ему!

Девушка вздохнула со всхлипом — наверное, опять плакала. Я не мог обернуться — призрачные воины становились всё более реальными и напасть могли в любую секунду.

— Кидай мне его! — закричала Шасти. — Иначе он убьёт тебя! Ну, скорей же!

Я наконец понял, что именно она просит. Перехватил короткий меч так, чтобы пальцами зацепить сумку, привязанную к поясу. Дёрнул, обрывая завязки. Швырнул за спину.

— Не-ет! — заорал колдун, и демоны бросились на меня.

И тут же раздался залихватский свист Темира, а волчьи всадники посыпались с неба.

Они спрыгивали на лету, сжимая в руках мечи. Крылатые волки взмывали вверх, а их хозяева перекатывались и бросались в бой.

Братья-барсы могли только отвлекать демонов, не давая им навалиться на меня всем скопом. Но и это уже было немало.

Я крутился как бешеный, парируя удары и нанося их по чёрным телам, отвечающим холодом и огненными вспышками.

Клинок стонал от нагрузки, но не ломался, а сталь его разгоралась всё ярче, словно бы поглощая энергию напавших на меня тварей.

И вдруг призрачные воины остановились. Начали мутнеть.

Только тогда я сумел оглянуться. Шасти, моя нечаянная жена, держала в ладонях этот проклятый чёрный камень и что-то шептала над ним.

Я догадался, что демоны подчиняются чёрному камню. Но непонятно, был ли такой же камень у колдуна? А если был, то, выходит, дочка переиграла отца?

Призраки, так и не набравшие полную силу, таяли. Но и камень в руках Шасти становился всё меньше.

Я видел, как дрожат от магического усилия её худенькие плечи, и жирные черные капли текут по запястьям.

Хлоп, хлоп, хлоп… Призраки исчезали, как мыльные пузыри.

Когда исчез последний, я бросился к девушке, вытащил из лежащей на траве сумки кусок кожи и набросил на жирную тварь, отсекая её от реального мира.

— Туда! — крикнул Истэчи, указывая мечом. — Колдун побежал туда! Надо его поймать!

— Стойте! — пискнула Шасти. — Остановитесь! Пожалуйста!

Наверное, ей всё-таки стало жалко отца.

Но остановиться я не мог. Ноги сами понесли меня туда, куда указал мой приятель, а передо мной уже неслись крылатые волки и бежали воины моего рода.

Колдун не успел уйти далеко. Он едва тащился, из-за повреждённой ноги.

Волки догнали его первыми. Окружили и клацали зубами перед самым носом, понимая, что враг выдохся.

Колдун вскидывал руки, и звери шарахались, чтобы тут же подскочить ещё ближе.

Темир и ещё двое барсов опередили меня, но ждали, уступая мне право зарубить загнанную тварь.

— Сдохни, гад! — я прыгнул к колдуну и занёс над ним меч.

— Не убивай меня! Я всё расскажу! — заорал он.

— Кто убил правителя Юри?

— Его убил младший сын, Камай!

— Кто сказал тебе это? — выдохнул я, ощущая, как кровь застывает в жилах.

Я знал, что Камай не мог убить отца. А вот обвинить его в этом могли запросто. Вот же мерзавцы!

— Это он! Он предал отца! Об этом на каждом углу кричат глашатаи! Убей его, не меня! — верещал колдун, не понимая, что я и есть Камай.

Лицом и телом, но не сознанием. И это меня спасло.

Колдун, наверное, всё-таки догадывался, что я — княжич или как-то с ним связан. А может, просто хотел прихватить с собой своего убийцу.

Но я не кинулся на него, чтобы разорвать на части. Остановился, смерил презрительным взглядом. Замахнулся медленно, чётко…

И тут, опережая мой удар, свистнул короткий меч, брошенный, словно метательный нож, и вонзился колдуну прямо в грудь.

Пффф! Огненная вспышка разорвала тело колдуна. Он взорвался, словно шахид!

— Ни хера себе! — радостно сказал Истэчи. — Ты меня учил меч кидать — я попал, да! Хорошо! Это твоя жена мне сказала, что надо кидать!

Я обернулся: рядом с приятелем стояла заплаканная грязная Шасти, вся в пятнах сажи от чёрного камня.