Кэсткиллский орел

Глава 14

— Тебя беспокоит, что нам не известно местонахождение этого домика, — сказал Хоук, распростершись на сиденье «вольво».

Мы стояли на парковке гостиницы «Рыбацкая верфь», притулившись в черной тени здания.

Обычно в три часа утра полицейские в такие места не заглядывают.

— Ничего, спросим о нем у доктора Хилльярд, — предложил я.

— У психиатра Сюзан? А ей откуда знать?

— Вполне возможно, она и не знает, но люди говорят с психиатром о множестве вещей, а те знай себе запоминают.

Сиденья в «вольво» откидывались назад, и мы почти горизонтально возлежали на них.

— Жаль, — вздохнул Хоук, — что нам не удалось отобрать у Костигана немножко стволов.

— Просто нам перестало везти.

— Нам перестало везти с того самого момента, как мы попали в этот паршивый городишко, — уточнил Хоук.

— Главное — готовность к лучшему, — сказал я.

Было очень тихо. Иногда до меня доносился звук проезжающего по Эмбаркадеро грузовика.

Тьма отдавала промозглым холодом, но включать обогреватель мне не хотелось: урчащий мотор автомобиля мог привлечь внимание полицейского.

— Похоже, мы собрали в свой адрес довольно-таки неплохие обвинения, — заметил Хоук. Нападение на полицейских, побег из тюрьмы, проникновение на территорию Костиганов, нападение на владельцев...

— Интересно, а похищение нам пришить смогут? — полюбопытствовал я.

— Это ты насчет задержания Костигана и его старухи? — спросил Хоук. — Если попробуют, попадут впросак, это я точно говорю.

— Но, по крайней мере, на нашем счету два убийства и вооруженное ограбление Лео и его телохранителя.

— Если смогут доказать, что это мы, — хмыкнул Хоук.

— Смогут, если очень постараются, — сказал я.

— Мне кажется, сан-францисские копы не будут чересчур опечалены тем фактом, что кто-то замочил Лео.

В одной из комнат гостиницы внезапно загорелся свет. Горел минуты две, затем погас. Когда мы отыщем охотничий домик, Сюзан там уже не будет: Костиганы не дураки. Но мы не знали другого места, куда бы ткнуться. Итак, домик мы отыщем. Костиганы будут нас поджидать, возникнет заварушка, ситуация выйдет из-под контроля и, возможно, всплывут новые факты. Я вспомнил лицо на фотографии, лицо смеющейся Сюзан рядом с Расселом. Вспомнил, как Хоук описывал ее с застывшей полуулыбкой и глазами, полными слез.

«Все очень плохо, но я тебя люблю». Вспомнил Лео, когда я в него выстрелил. Я был обязан. По-другому не выходило. Эти шлюхи умерли бы, а ведь это мы их втравили в неприятности. Ночной сторож, гремя подошвами тяжелых ботинок, прошел по стоянке. Мы с Хоуком замерли, пока он не отошел. Шлюхи были не виноваты. Им просто не стоило становиться шлюхами. А может, у них были на то свои причины? Ведь я тоже не хотел стрелять в Лео. Но я должен отыскать Сюзан.

— Как, черт побери, получилось, что мы завязли здесь? — спросил я.

— Я жертва социальных обстоятельств, — сказал Хоук.

— Значит, ты костоломом стал из-за расизма? — yточнил я.

— Нет, костоломом я стал из-за того, что занятие это необременительное, а платят хорошо. И завяз я здесь только потому, что якшаюсь с белым громилой средних лет. Неужели твоя мама мечтала о таком будущем для своего сыночка?

— Я не помню свою мать, — сказал я. — Меня воспитывали отец с двумя дядьями, братьями матери.

— Жили с твоим отцом?

— Ага. Плотничали вместе. Так мой отец и повстречался с моей матерью.

— Она бросила вас или умерла? — спросил Хоук.

— Умерла.

Сторож прошел обратно мимо другого ряда автомобилей. Шаги тихо уплывали в темноту.

— Ладно, домик мы отыщем, — пообещал Хоук. — Но я думаю, нам нужно экипироваться. Всякие там пули, куртки, ремень для тебя — в общем, что-нибудь такое.

— Сначала узнаем, где она находится, — сказал я и поерзал на сиденье. Никогда не сплю на спине, потому и ворочаюсь.

Солнце встало в пять тридцать. В шесть тридцать мы обнаружили местечко, где нас напоили кофе и накормили английскими булочками, а в семь тридцать я позвонил доктору Хилльярд из телефона-автомата на углу Бич-стрит и Тэйлор. Ответила секретарша, и я попросил перезвонить мне, как только доктор появится.

— Речь идет о Сюзан Сильверман, — сказал я. — А также о жизни и смерти. Так и передайте доктору Хилльярд.

Я продиктовал номер телефона-автомата, повесил трубку и стал ждать. Два человека подходили к будке, поглядывая на телефон, но всякий раз я поднимал трубку, прикладывал ее к уху и вслушивался в гудок, пока они не уходили. В семь пятьдесят пять телефон зазвонил.

Я поднял трубку:

— Алло.

— Это доктор Хилльярд.

— Меня зовут Спенсер. Может быть, Сюзан Сильверман обо мне упоминала.

— Мне знакомо это имя.

— Она попала в беду. Беда по моей части, не по вашей. Но мне необходимо с вами побеседовать.

— А что значит «беда по вашей части»?

— Рассел Костиган удерживает ее против ее воли, — пояснил я.

— Так, может быть, эта ситуация возникла из той беды, что по моей части? — предположила она.

— Именно, — сказал я. — Но сейчас она нуждается в моей помощи, чтобы потом получить помощь от вас.

— Приходите в восемь пятьдесят в мой офис, — сказала доктор Хилльярд. — Думаю, раз вам известен мой номер телефона, вы должны и адрес знать.

— Верно. Я буду. Видели меня по телеку?

— Да.

— Будете звонить в полицию, как только я повешу трубку?

— Нет.