Кэсткиллский орел

Глава 17

Дорога к охотничьему домику оказалась именно в том самом месте, которое нам указал толстяк.

Грунтовая дорога, уводящая наверх в вечнозеленые леса без малейших намеков на разумную жизнь. Было десять тридцать теплого осеннего утра. В лесу звучала птичья трель, а в воздухе разносился едва уловимый запах «Пьюджет Саунд». Проехав по дороге примерно с милю, я остановился.

— Здесь трюк с братцем Кроликом не пройдет, — сказал Хоук.

— Знаю.

Мы вышли из машины и углубились в лес.

Деревья здесь были настолько высоки и с такими плотными шапками наверху, что земля казалась совершенно голой и темной. Лишь коегде росли весьма скромный кустарник и чахлая травка.

— Пойдем прямо на восток, — сказал я. — Солнце должно находиться прямо перед нами.

Затем, примерно через полчаса, повернем на юг и проверим, нельзя ли обогнуть домик. Если не дойдем до него, то выскочим на дорогу.

— А если пройдем, то запросто дошагаем до Орегона, — ухмыльнулся Хоук.

Сидящие в домике нас, разумеется, поджидают. Но им не известно, когда именно мы появимся. Время есть. Можно позволить себе роскошь побыть терпеливыми. Наблюдать не торопясь.

Сюзан, видимо, отнюдь не счастлива с Расселом, зато можно не беспокоиться насчет ее безопасности. Пусть только меня дождется. Земля под ногами была упругой от вековых залежей хвои. Деревья, мимо которых мы проходили, были совершенно прямые. Они тянулись далеко вверх, пока на самой макушке не раскидывали толстые сучья и не переплетались ветвями. Иногда нам приходилось обходить поваленное дерево, ствол которого насчитывал футов пять в диаметре, со сломанными от падения сучьями, корнями, вздыбленными в воздух выше моей головы. В лесу пели птицы, но больше не попадался никто и ничто. В одиннадцать мы свернули на юг, оставив солнце слева.

В двадцать минут двенадцатого я почуял запах дыма. Посмотрел на Хоука. Он кивнул. Мы остановились, принюхиваясь и вслушиваясь. Никакого движения, ни звуков, только щебетание птиц и легкий, играющий среди стволов деревьев ветерок.

— Если нас поджидают, то должны расставить поблизости охрану, — тихо сказал Хоук.

Запах дыма не исчезал. Мы снова тихо и осторожно двинулись вперед. В лесу довольно сложно определить источник дыма, но нам показалось, что он находится впереди справа, поэтому мы стали продвигаться именно в том направлении. В руке у меня лежал автоматический пистолет — патрон в патроннике, палец на спусковом крючке. Впереди и справа сквозь деревья я заметил какие-то блики. Дотронулся до руки Хоука, и мы направились в ту сторону, аккуратно опуская ноги на покрытый хвоей лесной ковер, двигаясь крайне осторожно, высматривая в траве безопасные — без веточек и листьев — места, куда можно было бы ступить, изо всех сил напрягая обоняние, слух и зрение, высматривая людей с оружием, ветки, что могли громко треснуть под башмаком, электрические провода или телекамеры.

И вдруг под нами, в небольшой низине, на фоне дальней стены вечнозеленого леса появился... домик. Домик... Огромное шале: сплошное стекло и высокая крыша. В северной части здания поднималась огромная труба, выложенная из необработаных булыжников, и из нее-то и поднимался тот самый дым, что мы учуяли. По всему второму этажу шел сплошной балкон. На перилах виднелись резные выступы, а стена представляла собой раздвигающиеся стеклянные панели, выходящие на юго-запад.

Хоук пробормотал рядом с моим плечом:

— Музыка, живущая среди холмов, детка.

К дому вела щебенчатая дорога, которая заканчивалась кольцом для разворота. Она была обнесена грубой деревенской оградой, через равные промежутки которой виднелись уличные фонари, сделанные под «летучих мышей». На повороте рядом с черным «джипом» с псевдодеревянными молдингами стоял красный «джип» с белой полотняной крышей. В поле зрения двигался только дым, поднимающийся из трубы камина.

— Родной дом, — сказал я.

— Все вернулись, — продолжил Хоук. — Сейчас бы войти и попросить горячего сидра, сесть у камелька и...

— Кажется, никто не ждет беды, — сказал я.

— Да, выглядит все тихо-мирно, — согласился Хоук.

— Думаешь, надо войти?

— Лучше будет перестрелять всех, кого увидим отсюда, тогда и спускаться не придется.

— Давай немного посидим и понаблюдаем.

Мы уселись в молодой поросли хвойных деревьев, прислонившись спинами к поваленному стволу, и стали наблюдать за домиком. Ничего не происходило. Это был приятный осенний день в лесу тихоокеанского Северо-Запада, и запах горящего дерева приправлял сладковатый воздух провинции.

— Думаешь, вокруг дома по лесу расставлены часовые? — спросил Хоук.

— Да, — ответил я.

— Наверное, сторожат посменно, — сказал Хоук.

— И если мы будем сидеть достаточно тихо, то, быть может, увидим смену караула.

— Угу.

С нашего поста была видна вся местность вокруг дома и дальше по долине ярдов на сто. Деревенская постройка, изукрашенная сияющим стеклом и тщательно подобранными камнями.

Провода тянулись по одной стороне дороги, затем пересекали ее и втыкались в шале возле югозападного края балкона.

— Нужна отменная подготовка для того, чтобы сидеть часами в лесу, не подозревая даже, когда именно покажется неприятель, — сказал Хоук.

— Отменнейшая, — согласился я. — Вскоре мы их засечем.

— Сколько будем сидеть?

— Столько, сколько нужно. Пока что-нибудь не произойдет, — сказал я. — Времени у нас навалом. Посидим и посмотрим, что тут у них творится.

— Приятно знать, чем именно занимаешься, — сострил Хоук. — А то неудобно как-то.