Клан - моё государство 3

Глава 5

– Потапов, вставай,- расталкивала Потапова супруга.- Да вставай, ты, мамонт чёртов!

– Ну, чего ты, Люсь, как с цепи сорвалась,- мямлил он спросонья.

– Паша Апонко приехал. Ждёт тебя на кухне.

– А времени сколько?

– Пять часов уже.

– Ух, ты, мать честная,- простонал он, усаживаясь в постели.- Что-то я вчера не то, переборщил. Мутит,- он замотал головой и, ухватившись за неё руками, застонал,- у-у-у-у-у-у.

– Я тебе говорила не надо, а ты мне чё плёл? Эх, Потапов, Потапов, дать тебе как следует некому. Вот вызову брата, он тебе мозги вправит быстро.- Брат жены жил в селе под Кировом, имел два метра роста и силищу необыкновенную. Легковую машину, если нуждалась в ремонте он переворачивал на бок одной рукой без особых усилий ворча при этом: "Чичас подлатаем тебя, голубушка. Хворать не будешь".

– Не-е-е. Только не его. Ну, его к бесу. Он же мне последние мозги отобьёт.

– Было бы что выбивать,- ответила жена.- Ну, ты, проснулся или ещё нет?- спросила она укладываясь.

– Всё, всё. Встал,- Потапов поднялся, стал, пошатываясь собирать свои вещи, раскиданные с вечера, где попало. Подошёл к жене и попытался её поцеловать со словами:- Прости, Люсь…

– О, Господи!- взъярилась супруга.- От тебя же несёт, как от… Иди уже. Ждёт ведь тебя человек. Потом объясняться будем.

Он вышел из спальни. Апонко сидел на кухне и ел, запивая сваренным по быстрому кофе и, увидев, Потапова, показал ему на часы, тот кивнул и скрылся в ванной. Когда вышел минут через пятнадцать, Апонко коротко ему бросил:

– Перекуси.

– Не. Не могу. Перебрал вчера. Поехали, что ль?

Деньги обменяли быстро. К их машине подошёл человек, поздоровался с Павлом за руку, кивнул Потапову не подавая руки, сел на переднее сиденье, взял у Апонко рубли, пересчитал, отсчитал доллары, подождал, когда тот их пересчитает и проверит и со словами: "Надо будет ещё, звони", вылез. Вся процедура заняла не более двадцати минут.

– Что за тип, Паш?- спросил Потапов, когда они отъехали.

– В КГБ работал по валютчикам. Теперь держит свой привоз полулегально. Свои его не трогают, сами у него пасутся.

– Что же это в мире происходит? Раньше сам ловил, теперь сам меняет. Не жизнь, сплошная карусель,- посетовал Потапов.

– Здесь многие ныне ошиваются в поисках своего куска хлеба.

– Наши тоже есть?

– Я у него не спрашивал. Может и наши есть,- хмуро ответил Апонко.- Ну что, в Протву катим? Нет?

– Горючка есть?

– Есть.

– Поехали. Пивка на выезде купим, а то трубы горят.

– На выезде в два раза дороже,- сказал Апонко и свернул в узкий проход, остановившись возле небольшого магазинчика. Выскочил и исчез в нём. Отсутствовал минут пятнадцать, но вернулся с блоком баночного пива. Подошёл со стороны Потапова, и когда тот открыл двери, подал ему со словами:- Держи, лечись.

– Тут тоже знакомые?- осведомился Потапов.

– Ещё какие!- ответил Апонко.- Это собственный магазин нашего бывшего начхоза. Шмотьём торгует, а пиво держит для себя. Я ему кое-что из зимнего заказал. На обратном пути заберём.

– А хмурый ты из-за моего вчерашнего признания?

– Валер, не трогай ты это. Я за Колю любому шею сверну. Оставь.

– Паша!- Потапов перестал пить пиво.- Я не хочу тебя убеждать ни в чём. Делай, как знаешь. Александра на железке под нас подставили, а нас под него. И если ты собираешься рассчитаться за смерть друга, то своди счёты с теми, кто нас столкнул. Вот и всё, что я тебе хочу сказать.

– Разберёмся, не дети,- отрезал Апонко.

– Я думаю.

– Или, может, ты меня уже с собой не берёшь?

– Беру, Паша, беру. И Снегиря беру, если пожелает. Не думай, что я стал дерьмом, не надо. Моё слово другу – дороже.

Весь путь до Протвы ехали молча. Дом родителей Снегиря был на околице, точнее в глубине центральной улицы и за ним через две хаты начинались поля. Снегирь, одетый в свитер и джинсы рубил дрова.

– Бог в помощь,- поздоровался Потапов.

– Привет,- буркнул Снегирь в ответ, не подавая руки и, продолжая колоть.

– Как житьё-бытьё?- спросил Потапов.

– Нормально,- ответил Снегирь.- Что надо?

– Да в общем ничего. Заехали проведать тебя. Узнать, не составишь ли ты нам компанию в одном походе,- сказал ему Потапов.

– На Марс собрались?- спросил сухо Снегирь.

– Да нет, Андрей, хуже. На Север. В гости к старому знакомому. Помнишь зиму 1987 года? Станцию радарную?- Потапов взял Снегиря за локоть, чтобы тот перестал рубить дрова.- Вот к тем, кто тебе стволы подарил.

– Что так приспичило?- Снегирь воткнул топор в чурбак, на котором колол.

– У нас к нему вопросы есть кое-какие. Так как? Поедешь?- Потапов смотрел Снегирю в глаза. Приблизившись, Апонко отстранил Потапова от Снегиря.

– Что я у них там забыл? Мне и в деревне работы хватает по горло. Я теперь вольный землепашец. Кормилец,- поставив ногу на чурбак, ответил Снегирь.- Стволы я сдал при увольнении. Если вам нужен тот человек, вы и езжайте.

– Ты что, Андрей, на меня в обиде?- прямо спросил Потапов.

– Совсем нет. С чего вы взяли,- Снегирь пожал плечами.- Нет у меня повода на кого-то обид держать.

– А уволился чего? Ушёл как-то не по-людски, не зашёл, не поговорил, бац-бац, шмотки собрал и смылся. Почему?- не отставал от него Потапов.

– Надоело клопов в общаге кормить,- резко ответил Снегирь,- да задницы чужие прикрывать, толстые. Что мне светило? Быть до старости на побегушках? Спасибо, что на увольнение капитана дали. Выходного пособия как раз хватило на двое брюк.

– Пиво будешь?- Апонко протянул Снегирю баночку.

– Это можно,- Снегирь взял баночку, откупорил и глотнул.

– Значит, ты так и думаешь тут прозябать?- Потапов был приставуч.

– Не прозябать, Валерий Игоревич, а сеять,- ответил ему Снегирь.

– Ладно,- Апонко отстранил Потапова в сторону.- Андрей!- обратился он к Снегирю,- послезавтра на шестой полосе в Кубинке ждём тебя к десяти вечера. Надумаешь, приходи.

– На службу берёте?- язвительно спросил Снегирь.

– Мы сами в запасе. Третьего дня бумаги на руки получили. Летим по своим делам, личным. Ну, а ребята по старой памяти нас согласились подбросить попутно до Свободного. Пошли, Валер,- и Апонко стал выталкивать Потапова со двора, тот упрямился, желая ещё что-то сказать Снегирю.

С тем и отъехали.

– Не придёт,- огорченно отметил Потапов.- Мягкотелый какой-то он стал.

– Придёт. За другого я бы не поручился, а за него голову ложу. Будет, как штык. На таких как он, Валер, земля наша стоит. Снегири не ссучиваются. Отец у него умер месяц назад. Я кое-кого обзвонил вчера. Такие дали сведения. Сам он остался, один. Большой сирота. А уволился он из-за Маринки. Любовь.

– Ты что, роту собираешь?

– Ну, Валер, ты и впрямь мозгами поехал. Собирались же втроём? Или ты передумал?

– А обзванивал зачем?

– Тэц-пиздэц! Я тем, кто, уволившись, обосновался на гражданке. Плакался я в жилетку и выпытывал, куда лучше податься, кто из наших где, чем кто занимается. Так и узнал, что Снегирь отца схоронил.

– Дельное что-нибудь посоветовали с работой?

– Всякое советовали. Ерунду, в основном,- Апонко махнул рукой, давая понять, что не стоит говорить об этом.

– Ясно,- Потапов вздохнул.- Кому мы с нашим дерьмом нужны. Им своё воняет. Чужого нюхать никто не хочет.

– Александру этому, что ли, наше надо?

– И ему не надо. Ему своего хватает. Но он, в отличие от остальных, не спрашивает прошлого и не ставит условий. Каждый сам свой возик тащит.

– Что-то я этого не заметил.

– А тут и замечать не стоит. Просто наши старички не привыкли работать без ЦУ. Вот ему постоянно и названивают. За главного они его сами поиметь захотели, он им себя не навязывал. Деньги помог сделать и всё. Ну вот, ещё Тима подкинул, чтобы тот уму-разуму учил.

– Ага, и приглядывал.

– Он, кстати, уходил, когда наши отказались по его программе учиться. Знаешь к кому?

– Говори, где уж мне всё знать.

– К Скоблеву. Такого знаешь?

– Ещё бы не знать. Я в его контору чуть было не попал после окончания училища. Случай спас,- Апонко улыбнулся сам себе.- Этот-то как всплыл?

– Его фирма от нашей через стенку. Мы у него арендуем площади.

– Быть того не может!?

– Вот тебе и не может. Всё при таком бардаке, что в стране творится, может быть. Он с Александром Бредфордом давно работает и сидит мёртво.

– Скоблев крупняк ловил в стране.

– Ловил. И знаешь, хорошо ловил. Специалист.

– Вона в чём дело,- Апонко выматерился.

– Матерись не матерись, но так получается, что Скоблев Александра когда-то ловил, до нас. Потом ушёл на пенсию, но до того как нас понесла нелёгкая на железку. Старик Давыдов, которого мы вели и проморгали, тоже в группу поиска Александра входил. Группа эта существовала до смерти Сергеева. Это начальник контрразведки.

– Я в курсе.

– Так вот группа эта была кем-то прикрыта после смерти Сергеева. Кому-то они поимкой Александра жгли пятки. Сильно жгли.

– Ему и жгли.

– Нет, Паш. Если бы они ему жгли, он бы их на тот свет спровадил давно. Кто-то в деле, в которое мы по дурости влезли, был выше нас всех. Скоблев и Давыдов искали Александра и вышли на того некто, за что и были пущены в драбадан. Самого же Александра подставили под нас в расчёте, что мы его завалим. Видно, он что-то знает про этого некто такое, что тому стоит костью в горле. Был в группе ещё некий Кириллов, так тот, не мудрствуя лукаво, счёл за благо перебраться в США. Генерал-лейтенант. Ведал в КГБ политсыском.

– Этого что в США понесло. Ему там не место.

– Не знаю, Паш. В чьей-то игре Александр сильно насолил, но его в порошок не стёрли. Не дался он.

– Кто он вообще-то?

– Английский лорд.

– Не шутишь?

– Отнюдь. Сэр Александр Бредфорд.

– Правда! Не загибаешь?

– К чему? Это чистая правда, Паша.

– Я слышал, но думал, что миф.

– У него огромное дело на Западе, на юго-востоке. Заводы, концерны, паи в совместных проектах с арабскими шейхами, японцами, китайцами, немцами. Свой собственный банк огромнейший. Целая империя. У него столько есть, что бюджет нашей страны может покрыть с учётом возрастающих потребностей лет на сто вперёд.

– Это ты брешешь,- не поверил Апонко.

– Про сто лет я может быть и приврал, но в остальном точен.

– Что же он у нас делает? Он же говорил, что он русский?

– Верно и то, и другое. Он русский, но китайского происхождения. Мне лично до его национальности дела нет. Я не боюсь встать к стенке за связь с английско-китайским шпионом.

– Ты не ответил, что он у нас делает?

– Работает в поте лица. И желает добра нашей стране. Чтобы тут, в конце концов, установился нормальный общественный строй. Люди чтобы жили по-человечески, трудились и не боялись, и чтобы не стояли с протянутой рукой, как последние нищие. Стыдно ведь. В богатейшей стране мира живём, а у Запада кредиты просим.

– Так они кредиты под шоколадные батончики берут, не под производство. Что ж ты хочешь?

– Вот в этом всё и дело. И я буду, Паш, с Александром договариваться любой ценой. Ему можно верить, а ты как знаешь, поступай. Хочешь, хоть на дуэль его вызови.

– Это моё личное, Валера. Только моё.

– Этого у тебя взять не могу, не в силах. И не хочу брать. Ты мне друг или нет?

– Друг.

– Ладно, будь что будет,- после раздумья ответил Потапов.

Когда Потапов и Апонко поднялись на борт самолёта Ил-76, то застали там Снегиря, который о чём-то весело травил экипажу. Он был прежним Снегирем, живым и беспечным. Бесшабашным рубахой парнем. Своим в доску.