Клан - моё государство 3

Глава 6

Заливая в бак снегохода бензин из принесенной канистры, Проня спросил у Павла, сидящего на прикрепленных к снегоходу санках и отдыхавшего:

– Ну, как, вправил вам Сашка мозги?

– Да. Я Валерию и раньше говорил, что надо самим выбить деньги из уголовки, чем идти к вам. Но он упрямый до ужаса, не захотел.

– Так бы они вам и отдали, да ещё в Москве. Держи карман шире.

– Мы что, хуже вас?

– Разве я так сказал? Я, Паша, так не говорил. Но не всё так просто, как это, кажется на первый взгляд. Вам зубы выбьют и о гвардейском прошлом не спросят.

– Думаешь, что мы слабее уголовных?

– Известное дело – слабее.

– Почему?

– Ну, кто вы есть? Бывшие военные. Что умеете? Кости сломать! Так и у них в охране сидят костоломы из бывших десантников, которые в закрытых спортзалах подкачались и приобрели реальный опыт на улицах. Стрелять умеете? Так и они не хуже вас палят. Они имеют несколько десятков тиров подпольных в столице. У вас есть оружие? И у них есть тоже, арсенал будь здоров – мощный. Всё у вас ровно ложится, пополам, но сожрут вас в момент.

– Как?

– Что у тебя кроме пенсионной корочки есть? Кукиш. Ты, Паша, салабон в весе. У авторитета под рукой до двух сотен бойцов, но и это не главное. У него деньги, связи везде, от местного отделения милиции до прокуратуры и представителя президента, а у тебя – пусто. Он тебя заложит своим подельникам по ветвям власти и тебя привлекут, ну или вас, за угрозу и бомбаж, то бишь рэкет. Он на свободе, а вы в тюрьме, ибо для власти вы – никто. Пока вы служили, то были в системе, а выпали – за вас слова никто не замолвит. И ещё у вас семьи, ну а эти козлы на чада твои не посмотрят, убьют. Все они сидят в системе, от них вся система кормится, от участкового до министра. Вы для них мелочь, сброд блатных и нищих, пусть и с геройским прошлым. Вот и попробуй меня переубедить.

– Так вы же бомбите?

– Лично я такими делами не занимался, хоть и в курсе, как это делается. Сашкины, знаю, сдирают семь шкур с любого, кто в их руки попался. У стрелков семьи нет, да и ничего нет, кроме мозгов и парочки стволов за душой. Как ты их подцепишь? Хоть на пупе извертись, хоть в задницу без мыла влезь, но поймать стрелка не может никто. Вы же все на виду, ваши данные станут известными в течение пары дней, после налёта. В криминальном мире сбор информации поставлен серьёзно.

– А ты, почему не бомбил?

– На кой оно мне ляд? Нет, мог, конечно, и я пойти, но кому-то надо было тут охранять. Нас ведь тоже по кордонам давили. Убивать мне приходилось ездить много, это же моя непосредственная работа, но только лишь, а бомбить не бомбил.

– Это Александр в практику ввёл?

– Что ты! И до него бомбили, но больше за границей. У нас в стране было некого. Даже сидевшие в столице в верхах и те не ахти, какой капиталец имели, по нынешним меркам – мизер. С начала восьмидесятых произошел обвал и стали появляться и в нашей стране богатые хапуги, вот когда Леонид Ильич своих битюгов распустил.

– Значит, раньше не занимались?

– Боялись. Да ты сам посуди: ты туда что-то вывез и продал, а тебя спецслужбы захомутают, но это уже статья расстрельная. Измена Родине. Чувствуешь?

– Я не подумал об этом.

– Что не подумал – плохо, но терпимо.

– А в Советском Союзе он первым стал криминал донимать?

– Тут он. У него нюх адский на гроши. Сначала он сам это делал, теперь его братия чистит новых богатых так, что кости трещат. Он наработал опыт, собрал необходимый информационный материал, всё это обобщил и составил программу.

– Большая?

– Огромная. Скажи: тебя пустят без документа в особую зону? Лагерь особого режима имею в виду.

– Нет, конечно.

– А они свободно туда шастают в любое время дня и ночи. "Хозяин" зоны их впускает и кого они хотят убить – отдаёт без тени сомнения.

– Серьёзно?

– Элементарно. Могут и просто смерть нужного человека в лагере заказать, если времени нет самому приехать. Сам "хозяин" любого задавит. Знаешь почему?

– Скажи.

– Все сидящие в зоне спокойно воспримут любое количество убийств. Бузить по поводу смерти никто не станет. Любое противодействие для них гибель. Ведь "хозяин" потому и хозяин, что он может им перекрыть клапан на доставку со свободы всего необходимого, на что в зоне никто не пойдёт никогда. В одном лагере в Иркутске случился такой казус и зарыли в один день восемьдесят человек, причём довольно авторитетных. Сделала это сама зона.

– Информация сильно необходима?

– Сильно. Кто владеет информацией – владеет миром. Особенно, если это информация частного порядка, ведь именно человек или группа лиц осуществляет власть. С помощью информации можно дёргать за ниточки и рулить, не будучи во власти. Это глобально. А вы лишены возможности получить информацию. У вас ведь как было? Кто-то собирал данные, кто-то их анализировал, кто-то по этим прогнозам составлял решение, а вы, не зная ничего, осуществляли целенаправленное действие. Так?

– Конечно.

– Вот и получается, Паша, что козыри в руках тех, кто информацию доставал. Она, кстати, информация, самый дорогой товар.

– Это Гунько и Евстефеев.

– Ага, примерно. Капитал это большой. Вас этому сбору не учили, а сами вы, стало быть, достать её не сможете.

– Так поделитесь или вам жаль?

– Умение добыть информацию – искусство. Стоимость определить невозможно. Ты пойми, что малюсенький пустячок, небрежно брошенное слово, пустая на первый взгляд писулька – вершат судьбами миллионов. Продавать или делиться с кем-то такими вещами не принято. Есть один путь – обмен. Хочешь иметь информацию, добывай её и обменивайся с тем, у кого она тоже есть. Естественно не с конкурентом.

– Но ведь и продают тоже!- не согласился Апонко.

– Продают только дерьмо. Всё, что идёт в торговлю – информацией не является. Ведь она имеет цену только тогда, когда она кому-то нужна. Но купить данные за деньги невозможно.

– Проня, но ведь это явная неправда?- возмутился Апонко.

– А вот как раз и нет. Хорошая информация добывается в поте лица, задница в мыле. Её потому и пытаются секретить, что она бесценна. Себя возьми к примеру.

– То есть?

– Ну, хотел бы ты, чтобы твоя жена узнала, что у тебя есть любовница?

– Какая же это информация, если про это знают многие? Ну, кроме жены, конечно.

– Так для тех, кто знает, это и не информация. Тебе же это информация, ибо ты её скрываешь, а жене твоей тем более. Я это как пример привёл. Вот скажи: кто захочет опубликовать из нынешних властителей, что у него склонность к аномальному сексу или он вообще "голубой"?

– Желающих, думаю, не будет.

– То-то. Голубой ты или нет, можно вычислить, не залезая под кровать. А иди определи тайного агента, даже покопавшись в его грязном белье? Такое сделать не просто. Для этого надо внедриться в главную контору. Если ты вознамерился поймать врага в своём доме, тебе надо усадить своего человека рядом с директором ЦРУ, как минимум. Или поймать на крючок их информированного человека, чтобы он давал тебе эту информацию.

– Это можно и тут отследить.

– Можно, но долго. И потом расходы на такое слежение будут огромны. Рыться в грязном белье в ЦРУ дешевле, хоть и многократно опаснее.

– Соглашусь.

– Санька, стало быть, денег вам не дал?

– Ни цента.

– Правильно сделал. Мудро. Посоветовал что?

– Сидеть в общей коробке, учиться и не рыпаться.

– Тоже верно,- Проня уселся на снегоход, закончив заливку бензина и осмотрев, всё ли в порядке. Достал папиросу, прикурил.

– Проня, скажи, если не секрет, что ты знаешь о событиях на железной дороге от 1987 года?

– Паша, Паша! Клан мой к этому делу отношения не имел никакого. Сашкино это дело. Вот с ним и говори. Одно могу тебе поведать: если на него навалятся за это, то поднимется весь клановый мир. И китайцы, и наши, и его братия, и европейские, есть и такие. С такой махиной не справится никто.

– Китайцы тут причём?

– Дак при том, что Сашка не наш. Он гражданин Китая по рождению. А это другой клан.

– Но вырос он тут?

– Это так. У них в Тибете война была с центральной властью, вот они по-родственному к нам и перекинули своих детей. Не всех, конечно, а тех, кто по генотипу европеец, остальных в Индию, Непал, Таиланд, Гонконг.

– Понимаю. А общее можешь мне поведать?

– Общее просто как мир. Вот как белый снег под ногами. Сашка оплачивал долги, так сказать и кому-то большому наступил на мозоль или на хвост. И, поскольку до сих пор Сашка этого неизвестного не достал, значит, сидит этот некто где-то в секретке.

– В ГРУ, что ль?

– Найти надо, чтобы выяснить.

– А "хвост" это что?

– "Хвост" по-нашему – клешня. Этот некто держал в легале какое-то дело или промысел, с чего и жил, но видно, держал даже в секрете от власти это. Вот Сашка, невольно, разгребая дерьмо по своему делу, рубанул по клешне. Тот, хорошо ориентируясь в информации, доступ к которой имеет, спустил на него КГБ, потом вас, а сам остался в тени.

– Так это легко выяснить?!

– Как?

– Пройти по цепочке у наших.

– Эта цепочка пройдена и привела в тупик. Начальник Генерального штаба об этой операции, вами проведенной, ничего не знал, даже не был информирован. Полковник передал вашему командованию вводные лично, пакетом под роспись и когда вы на дороге проиграли, упустив Сашку, его людей и старика Давыдова, попал в автокатастрофу. "Мазом" на него наехали. Часть документов исчезло в КГБ и кто их потянул, тоже выяснить не удалось. Вот иди и ищи.

– Если некто имел информацию, то мог запросто уйти за кордон. ГРУ своих перебежчиков не афиширует.

– Я тебе, о том, что этот мудак из ГРУ ничего не говорил. Это чистой воды твоё предположение. Доступ к вам имели три конторы: ГРУ, МИД, ЦК КПСС. Не надо сбрасывать аппарат президента по линии Верховного Совета. Кроме того, это мог быть и не человек совсем.

– Группа?

– Запросто. Ну, а почему нет? У кита, самого крупного млекопитающего есть такие рыбки – прилипалы. Видел?

– Теперь и понял, и видел,- ответил Павел неопределенно.

– Мы ведь его похоронили.

– Кого?- встрепенулся Апонко.

– Сашку. Двенадцать лет мы о нём ничего не знали. Я когда в Охотске с тобой встретился, ещё не знал о его появлении и что дело на дороге железной его рук. Тогда я был главой клана и о событиях на дороге мы узнали уже сутки спустя.

– Был президентом!

– Главой. Знаешь, почему я к вам поехал, когда вы взяли курс на Охотск?

– Нет.

– Потому что вы армейские и на вас дерьмо по делам внутри Союза не числилось. Будь вы из КГБ, хрен бы я к вам близко подошёл. Только на расстояние выстрела.

– Проня, а вот такой вопрос. Вот ты увидел, что с нами можно обсудить, а он, Александр, слепой выходит?

– Дело не в том, кто слепой. Знал он, что вы армейские. Про вагон он, положим, не знал, связи такой у него тогда не было. Вагон минировали в страховку и рванули в последний момент, когда вы отцепились. Что вы оперативная армейская группа захвата он тоже ведал, но как определить, кто стоит за вами и куда бы он попал в случае поимки вами? Старика Давыдова Сашка к этому некто отпустить не мог.

– Дед этот ветхий много знал?

– Скользкий клиент. Сашку он по старым делам вычислил.

– Могли просто убить его, старика этого.

– Ты не думай, что Сашка боялся дать старику упасть к этому некто. Сашка же в этом мире никого не боялся и не перед кем не пасовал. Это игра такая. Давыдов этот был чем-то вроде приманки-наживки, которую заглотнули вы. Сашка же хотел, чтобы этот некто проглотил. И обязательно с выгодой. Он вообще в одноходовки не играет, а работает с прицелом на дальность. Ваша засветка на железке – это один из способов выявления противника по параметрам. Вес, величина, возможности маневра и прочая ерундистика.

– Выгода в чём?

– То дело, на которое Сашка наступил, давало по всей видимости крупный доход и по каналам тайным, никому в этой стране неизвестным. Он напоролся случайно, а может и специально встал. Такой он от природы, шибко любознательный.

– Опять деньги,- вздохнул тяжело Павел.

– Это у тебя деньги, Паша, в виде пенсии по выслуге лет, а то миллиарды долларов, возможно и сотни миллиардов. Сделанных, кстати, в этой стране, значит, ворованные. Ворованным надо делиться, так повелось. По Сашкиным прогнозам капитал этот – власть. Не в прямом смысле слова, но рычаги влияния на власть точно. И не столько в этой стране, во всём мире. Это ты секёшь?

– Да куда уж круче,- признал Апонко.

– Вот тут я тебе делаю повтор.

– Какой?

– Предыдущий. Зачем тратить огромные средства для получения информации, сажая кругом своих людей, им же надо платить, если есть более короткий и простой путь?

– Убить пару десятков глупых военных? Так?

– Это в тебе говорит обида. Простой – это вычислить этого некто по обрывкам данных.

– Так ещё сложнее и дольше.

– Так думает человек не знающий аналитических способов вычисления. Даже при тех крохах, что сейчас Сашка собрал, получился вагон и маленькая тележка. Но надо время, чтобы он её обработал и всё. Получишь ты своего гада в тёплой постели.

– Серьёзно,- не поверил Апонко.

– Абсолютно. Со слов Сашки надо года полтора, но в тишине. Поэтому он тут торчит, сверлит дыры и считает. Не думай, что полтора года долго. Иных скрытых всю жизнь ловят, а тут всего десять лет.

– Ты же говоришь полтора года?

– Это полтора осталось. Восемь с лишним Сашка ловит. Всё, Паш. День короткий. Давай за рычаги, рули. Только аккуратно, не убей. У этого малолетнего бандита не аппарат – зверь.

На лице Павла появилась улыбка, он охотно соскочил с прицепчика и подошёл к снегоходу.