Клан - моё государство 3

Глава 4

К Вильяму, стоящему на набережной Тараса Шевченко, против здания Верховного Совета России, подошёл высокий моложавый мужчина.

– Я Фридрих Мурнау!- представился он, не подавая руки.

– Вильям Локридж,- отрекомендовался Вильям.- Бредфорд поручил мне вас встретить. Он задерживается. Там,- Вильям показал взглядом через реку.

– Меня предупредили об этом,- спокойно ответил Мурнау, не обращая ни малейшего внимания на танки, въезжающие на Новоарбатский мост.- Значит, вы будете вторым вице-президентом нашего совместного с Бредфордом концерна в новых землях?

– Я дал такое согласие,- кивнул Вильям утвердительно.- Но вижу, что моё британское происхождение вам не по нутру.

– Моё отношение к британцам действительно негативное, вы, верно, подметили, но на вас распространяться не будет, раз вас рекомендовал Александр Бредфорд. С Чарльзом Пирсом мы работаем успешно, хоть у него достаточно скепсиса и желчи в отношении наших способностей. Это плохая историческая наследственность в нас бродит. Будем её преодолевать вместе. Наше дело от наших отношений страдать не должно.

– У меня аналогичное мнение,- произнёс Вильям, хоть его второе я сильно противилось.

– Долго он собирается там торчать?- спросил Мурнау.

– Скоро будет. Его люди пропустили танки Грачёва, видимо вот эти, в столицу.

– Ясно. Давно вы в России?

– С весны,- ответил Вильям и бросил косым взглядом на людей в гражданском, которые крутились неподалёку.

– И как они вам показались?

– Кто?

– Русские и их игры в демократию,- Мурнау улыбнулся.

– Полегче нет вопроса?

– Вы правы, перебрал.

Общались на русском, который у Мурнау был абсолютно чист. Вильям имел акцент и это его сильно раздражало. К ним подошли двое крутившихся гражданских и один произнёс:

– Ваши документы!?

– Пошёл вон скотина!- не ведя бровью, ответил Мурнау.- Слепой совсем, да! Не видишь кто перед тобой, сучий потрох. Сгниёшь у меня в Лефортово, дерьмо собачье!

– Извиняюсь!- неуверенно произнёс гражданский и стал отходить, однако второй, стоявший чуток поодаль, невозмутимо сказал:

– Генерал, что ль?! Ишь, хавальник раскрыл. Господин!!

– Да ладно, Петро, не цепляй, а то потом приключений не оберемся,- стал оттягивать его первый.

В этот момент в десяти метрах от Вильяма и Мурнау в сторону отлетела крышка сточного колодца, и появился Александр. Он был в камуфляжной спецовке, увешанный оружием и какими-то приспособлениями. Снизу заорал голос матом и Александр, сидевший на асфальте, убрал ноги из люка, протянул туда руку и помог выбраться Апонко. Тот выдернул ещё двоих. Пытавшиеся проверить документы у Вильяма и Мурнау пошли к колодцу и тот, что выразил недовольство в адрес Мурнау, крикнул:

– Что, блядь, за люди?

– Смотри-ка!!- Сашка заулыбался во весь рот.- Еринские сучки объявились. А ну валите отсюда быстренько, пока я вас, блядей, на тот свет не отправил под общий гудок,- Сашка передёрнул затвор автомата и резко его вскинув дал короткую очередь поверх голов переодетых в гражданское ментов. Те бросились через дорогу и скрылись за углом дома.

– Зря,- сказал Апонко.- Жалко патроны. Лучше их зарезать. Дёшево и сердито,- народ, сновавший вокруг и ставший свидетелями бегства, дружно рассмеялся.

Сашка подошёл к Вильяму и Мурнау, передав свой автомат одному из людей Апонко.

– Здравствуй, Фридрих!

– Привет!- Мурнау протянул руку и Сашка её пожал.

– А нас британцев, считают психами,- высказался Вильям.

– Интересно?!- Сашка был в приподнятом настроении.- Спорили уже о чём-то? Или ты ни к чему?

– Вот вы извечные исторические враги, русский и немец, столько в мире крови и смертей из-за ваших отношений, но вы друг другу руки пожимаете, как старые друзья,- Вильям надулся.

– Я при встрече не подал ему руки,- мгновенно отреагировал Мурнау.

– Друг мой!!- Сашка обнял Вильяма за плечо, выставив ногу на парапет.- Что ты понимаешь в дружбе? Смотри внимательно. Сейчас один друг, водку пили вместе не единожды и вместе в этом здании ждали в августе 1991 года штурма, другому другу долбанет из танковых орудий, чтобы скорее сдавался. А ты по пустякам дуешься.

– Не верю, что станут бить по зданию,- Вильям не мог себе представить, что вот сейчас танковые орудия будут стрелять и где? В центре столицы ядерного государства и не просто так, а по зданию законно избранного Верховного Совета.

– Ещё как станут. Не сразу. Сначала попробуют договориться. Будут друг друга увещевать и совестить, а потом пушки дадут залп. Не на поражение. Я уже договорился, чтобы били по пустым этажам. К чему лишние жертвы. И та сторона сдастся,- Сашка повернулся к Мурнау.- Фридрих, как ты считаешь, надо по зданию стрелять или нет?

– Обязательно! Иначе это не Россия. Мир не поймёт,- Мурнау покрутил выставленным пальцем у виска и кивнул в сторону Вильяма.- А твой друг не может понять, что стрелять необходимо?

– Так значит, вы успели познакомиться,- Сашка открутил от фляжки колпачок, глотнув, фыркнул.- Надеюсь, сработаетесь. Вы получили германий?

– Да!- Мурнау выставил большой палец.- Уже готовы первые образцы. Качество выше всяких похвал. Через пять лет начнём гнать со своего рынка янки и японцев. Придётся им становиться в нашу очередь.

– По второму проекту?

– Временно отложили. Этот шум, поднятый вокруг советских войск, не даёт проекту сдвинуться с мёртвой точки. Как только последний солдат покинет немецкую землю, сразу начнём работать. Нагоним,- Фридрих взял из рук Сашки фляжку, и глотнул не принюхиваясь, чуть подержав во рту.- Ничего,- резюмировал он.

– Домашняя водка. По-местному – самогон. Вильям, ты будешь?

– Не откажусь,- Вильям взял фляжку и глотнул.- Второй проект тоже мне на шею?

– Как пожелаешь,- забирая у него фляжку, сказал Сашка.- Будем подпольно клепать образцы советского оружия. Раз русские уходят с рынка, кто-то должен занять их место.

– Поймают,- усомнился Вильям.

– Выкусят!- ответил Мурнау.- Александр, у тебя ещё есть ко мне вопросы? А то пушки заговорят, да и снайперы станут постреливать, получить дырку в башке не хочется.

– Так для чего сюда приехал?- Сашка улыбнулся.

– Наблюдать лучше из укрытия. Разумная осторожность – вот мой девиз.

– По синдикату вы что-то достали?

– Говорить об этом, я не полномочен. Там есть немцы, но выходов на них у нас нет. Они все из конторы бывших конкурентов.

– Как выяснилось, там есть и русские,- бросил Сашка.

– Это можно было предположить. Ну, где же без вас обходилось!- Мурнау положил руки согнутые в локтях на парапет.- Наши сейчас анализируют какие-то данные. Ты можешь подождать до рождества?

– А что изменится?

– Мне сказали, что информация ужасная и теперь ищут каналы, чтобы её проверить.

– Могу и до рождества,- Сашка потянулся.- Паша!- позвал он Апонко.- Сворачиваемся. Через полчаса начнут стрелять. Ты куда?

– Мы на базу,- ответил Апонко и направился к незакрытому люку.

– Расходимся, Фридрих,- Сашка пожал Мурнау руку, после чего Мурнау протянул свою Вильяму.

– До встречи в Лондоне, Локридж-младший,- произнёс он и улыбнулся.

– Лучше в Берлине,- ответил Вильям.- Лондон стоит на месте, а Берлин объединился. В Восточной части я никогда не был.

– Такой вариант нас устраивает. Жду в гости,- Мурнау медленно пошёл от них.

– Пошли на квартиру,- предложил Сашка.- Там прекрасный обзор, а то, в самом деле, снайпер подстрелит.

– Боишься?!- спросил Вильям.

– Смерти – нет. А тебя волнуют эти великие мелочи?

– Не знаю,- Вильям пожал плечами. Они шли по внутреннему дворику дома, в котором была предложенная Миком квартира. Лифт был в исправности, и хоть ехать инструкция не рекомендовала, он был старый в сеточном обрамлении, Сашка вошёл в кабину.- Нарушаем,- произнёс Вильям.

– И хрен с ним,- Сашка вдавил кнопку под номером семь.- Поднимемся один этаж,- и подмигнул, вытащив на всякий случай пистолет. Но всё было тихо. Они вошли в квартиру, три окна которой выходили на Белый дом. Сашка полез в холодильник и стал вынимать продукты.

– Александр!!- воскликнул Вильям.- Ты, почему меня не предупредил, что этот немец свободно владеет русским.

– Два европейца сидевшие в разведке – всегда найдут язык для диалога. Впрочем, я об этом не думал. А были сложности?

– Нет, но мой русский с акцентом.

– Так отвечал бы ему на немецком,- Сашка откусил кусок колбасы прямо от палки и стал жевать.- Ему было бы приятно.

– Иди со своим приятно в задницу,- взвился Вильям.- Этого он от меня не дождётся, чтобы я ему приятно.

– Поди ж ты какой гордый! А руку ему пожал,- съязвил Сашка.

– Гусь ты лапчатый,- Вильям стоял на пороге залы и вытирал полотенцем руки.- Зубы мне не заговаривай. Иди мой свои грабки. Лазил чёрт знает где, по каким-то канализационным трубам и ест без всякой тени сомнений. Мозги потерял? Быстро мой!!- заорал Вильям.

– Так ты же занял ванную,- оправдался Сашка.- Нет, чтобы пропустить вперёд.

– И после тебя подцепить заразу!?

– Все британцы вредные. Вот за это вас немцы и не любят,- подколол его Сашка, вывалил продукты на стол и направился в ванную.

– Кто вреднее: они или мы, не тебе решать.

По возвращению Сашка застал Вильяма торчащим в окне.

– Они уже повернули стволы пушек на здание,- прокомментировал он Сашке.- Иди, а то пропустишь самое интересное.

Сашка не послушался и сел к столу кушать.

– Разве это интересно?

– Так ты же для этого сюда ехал!?

– Я ситуацию хотел видеть. А как пушки стреляют я лицезрел неоднократно. И потом, что удивительно, я этого не люблю. Будь моя воля, я бы конфликтующие стороны выстроил стенка на стенку по обе стороны моста, скажем, пятьсот на пятьсот, чтобы дрались до последнего.

– А кто последний?

– Последнего, я бы, так и быть, лично пристрелил.

– Сути нет.

– Её и не должно быть, потому что и те, и другие – суки. Их надо, по сути, удавить всех скопом.

– Так ведь Ельцин назначил досрочные выборы.

– Дружище!! Кому к чертям собачьим нужны выборы в этой стране? Московским политикам. Им это только давай, лишь бы не работать. Их хлебом не корми, дай на митингах поорать, в грудь себя принародно постукать. Такие игры в показуху они любят. Но никто из них ничего путного для страны и народов в ней живущих не сделал. Только передрались. Вот что я вижу. Тех, кого избирут, сильно задираться уже не станут. Вопрос в другом. Куда Ельцин будет уносить ноги, если его в 1996 прокатят на выборах. В Германию к Колю или к Билу в США?

– Так он выборы президентские назначил тоже. На следующий год.

– Глупый ты! Будет он после победы, а тут он выиграл, не сомневайся, переносить выборы? Не круглый же идиот!

– А взятое слово?- Вильям подошёл к столу и взял бутерброд.

– Бумага всё стерпит. Слово, им произнесенное равносильно блеянию козла. "Гайдара я им не отдам!",- процитировал Сашка голосом Ельцина.- И где, ответь мне, Гайдар?

– Он его вернул в кабинет в роли первого вице-премьера.

– Игра!! Ты видел морду этого молокососа, когда он ночью звал людей к Моссовету? Стыд и позор. А ведь пришло не больше тысячи. И что бы они делали, если бы один из танков выстрелил по ним? Усвой одну истину. В нашей стране играет тот, кто не лезет на экраны телевизора. Ему незачем показывать народу своё лицо. За Гайдаром никого нет, и никогда не будет. Это мелкая марионетка, которую выбросят на политическую помойку через пару месяцев, как паршивую овцу. Сейчас там обоснуются генералы от производства и им экономисты-декламисты и прожектеры не нужны. Они сами умеют считать.

– Это ты про Черномырдина?

– Не только. Черномырдин – газовый король в прошлом и настоящем, только выдвинув его на пост премьера, Ельцин ошибся. Маху дал.

– Почему?- Вильям опять отошёл к окну.

– Гражданский генерал России поднять не сможет. Не дано. Отсутствуют у него в руках рычаги. Он умеет рвать глотку как любой чин его ранга. Его не станут слушать. Орать как он и вес такой как у него в этой стране имеют тысячи три человек. Иди их переори?! Не сможешь, даже если тебя громогласным басом снабдить и оказать полную поддержку президента. Промышленный генералитет на окрики не реагирует, они все его претензии пропустят мимо ушей, молча разойдутся и станут делать всё по-своему. И уговорить он их не сможет, потому что всех уговорить – средств не хватит.

– А выход есть какой-то?

– Есть. Надо взять сотню самых больших чинов из промышленности и экономики, провести следствие и расстрелять, как в тридцатых. Этим только можно напугать до полусмерти остальных и заставить их выполнять неукоснительно всё, что будет написано в указах и постановлениях.

– Опять фабрикация дел?!

– На нынешних ничего фабриковать не надо. Они сами на себя всё необходимое натянули, и на высшую меру хватит вполне.

– Ельцин на это не пойдёт.

– Тогда у него ничего не получится и улучшения не будет, наоборот, всё покатится вниз и неминуемо приведёт к кровопролитию. Кстати, Черномырдина на пост премьера назначал съезд голосованием по предложению Ельцина. Тот самый съезд, который сегодня разгоняют. Чтобы сделал премьер на Западе в таком случае?

– Подал бы в отставку всем кабинетом, как юридически неполномочный. У вас всё без логики и точного соблюдения законов, которые вы пишите прямо на ходу. Я диву даюсь.

– И это в крови. В генах. Не привыкли у нас останавливаться и если необходимо идти назад. Только вперёд. Пусть с боем, пусть с кровью, пусть с потерями жуткими, но вперёд. Рузвельту хватило мужества в годы великой депрессии ввести жесткое ценообразование, а это не что иное, как государственное планирование. Ну, а наши суки взяли и разрушили, мол, оно ни к чему. Нет чтобы на планирование опереться, медленно отводя в рынок и свободные цены мелкие нерентабельные производства, потом средние. Нет! Они сразу на крупные замахнулись, а их трогать нельзя было ни в коем случае, ну лет двадцать как минимум. Вот это давай, давай к таким разборкам и приводит.

– Александр! Я всё тебя хотел спросить. Давно, ещё после нашей первой встречи, тактично не выходило. Теперь я по-русски в лоб могу, научился. Зачем ты Пирса поднял? Только честно.

– Я же тебе говорил.

– Не про то я. Мне понятно, что без него ты построил бы финансовую империю, задатки у тебя есть и к этой сфере, но ты его всё-таки подобрал.

– Вон ты о чём!? А ты знаешь, что главное в финансах?

– Как и везде – информация,- ответил Вильям.

– Точная информация в финансах яйца выеденного не стоит, если тебя не научили ею пользоваться правильно. Правильно – опыт, интуиция, знания. Вот почему одному суждено стать хорошим банкиром, а другому нет?

– Удача!

– Эта гавенная девка в банковском деле не получила прописки и никогда не получит. Фарт тоже там отсутствует.

– Тогда не знаю,- признался Вильям.

– Две составляющие. Жадность и трудолюбие. Есть они в тебе – станешь хорошим банкиром, нет – вылетишь в трубу. Лишнюю минуту позволил себе понежиться в кровати и всё. Тебя уже обокрали. Финансы – мир акул и пираний. Сожрут и отфильтруют из воды молекулы твоей крови. В Пирсе есть уникальное трудолюбие, он сутками может не спать и не есть. Жадность в нём нашла свою благодатную почву, хоть я это так не называю, мне больше подходит слово скупость. Мои люди воют как волки при упоминании его имени, так он всем им стоит поперёк глотки со своими прижимами, но уважают его беспрекословно и за него свои жизни отдадут не задумываясь. Понимают, что мало уметь заработать, надо уметь приумножить и сохранить. Откровенно тебе скажу. Мне был необходим именно он. Этот падший человек. Я бы его вытащил, не будь он банкиром от природы и воспитания. Я его наблюдал долго. Вильям, ты бы видел, как самозабвенно он пиликал на скрипке? Самозабвение – стопроцентное трудолюбие. Он трудоголик до мозга костей. Такой же и я, и мои люди все подбирались и воспитывались в этом. Мы плохо не умеем делать.

– А я кто?

– Ты – игрок,- Сашка открыл баночку с соком и подошёл к окну.- Что там?

– Не пойму!- Вильям пожал плечами.- Бегают, суетятся. Вон из тех машин какие-то вылезли, пошли вон туда,- он показал.

– Это переговорщики. Как только отъедут – жди залп. На чём я остановился? Ага! Ты – игрок. Рисковый. И конечно талантливый человек. Талант и риск – составляющие успеха в любом деле. Но, если у тебя есть талант и риск тебе ведом, ты рано или поздно шагнешь под гильотину, коль в тебе не нашло место трудолюбие. Оно вывозит всегда, при любых обстоятельствах. Вот тебе пример. Пётр Великий. Талант, риск и трудолюбие, за короткую жизнь его сделали для России неимоверную работу и вознесли до высот заоблачных.

– А знания?

– Он был по тем временам не просто грамотный человек, знаниями ведь надо тоже уметь пользоваться. Без них ничего не осуществишь, но и с ними можно с обрыва свалиться запросто. Так, дружище! Во-первых, не лезь близко к окну. Во-вторых, помни, что ты на работе с сегодняшнего дня. В-третьих, у тебя сегодня ночью рейс отсюда.

– Отъехали!

– Теперь жди. Скоро шарахнут. Может, ты лучше пойдёшь к телеку. Си-Эн-Эн прямую трансляцию организовал,- предложил Сашка.

– У них ракурс другой, а у меня всё как на ладони просматривается,- отказался Вильям.

– Гляди, но посматривай. Вдруг снаряд даст рикошет.

– Не дури меня! Я с наукой баллистикой знаком. В нашем направлении рикошет не пойдёт.

– Там, в стволе, друг ты мой, не ваш англицкий снаряд, а русский. Он может дать рикошет куда угодно, супротив всех законов. Народ психованный и снаряд тоже. Вон у нас шутка есть. "Аврора" один раз выстрелила в 1917 году и разрухи на семьдесят лет.

– Учту,- смеясь, ответил Вильям.

– Учитывай. И сильно не высовывайся. Ты нужен мне и сам себе – живым,- Сашка ушёл в другую комнату.