Клянусь своим сердцем

ГЛАВА 23

Так много вариантов, что в конечном итоге ты не знаешь, какой из них тебе нужен.

ТЕЙЯ

Я прикоснулась к серьгам, обводя пальцем маленький овальный бриллиант на них. Эта маленькая вещица — то, что принесло все проблемы и вскоре могло принести хаос, если я не рассказала бы Люциферу правду. Прошлая ночь все изменила.

Все.

Я видела глубину правды в его глазах с каждым словом, слетавшим с его губ.

В тот момент, когда он признался в своих глубоко запрятанных чувствах ко мне… Мне конец. Я знала, что больше не смогла бы предавать его. Я также больше не могла предавать себя. Но я должна рассказать ему все, раскрыть каждую тайну, которую я скрывала от него. Он должен знать о своей дочери.… он должен знать, через что я прошла.

Но поверил бы он мне?

Доверял бы он мне после того, как узнал, как я предала его, чтобы вернуть нашу дочь?

Он помог бы мне вернуть ее?

Я сделала два глубоких вдоха и выдоха, пытаясь успокоить свои нервы. Подняла руки, сняла серьги из ушей и положила их на ладонь. Два маленьких осколка, которые могли разрушить то, что было между нами с Люцифером.

Доверие.

Как только он узнал бы, что я сделала за его спиной, он больше никогда не будет смотреть на меня так, как раньше. Он возненавидел бы меня. Чувство вины поглотило меня в свою черную дыру. Капли пота стекали по моей шее, когда мое дыхание стало поверхностным. Облизывая пересохшие губы, я положила серьги на прикроватный столик и обдумывала миллион способов открыть правду Люциферу.

Как мне ему сказать?

Я должна забрать нашу дочь у Аида.

Мой взгляд переместился на серьги на прикроватной тумбочке, что усилило мое беспокойство.

Не теряя ни секунды, я взяла их и выбросила в окно, пока они не скрылись из виду. И я выбрала не жить в предательстве и темноте. Половина моей жизни была пропитана ложью и предательством. Но не больше. С меня хватит.

Внезапный стук в дверь заставил меня подскочить на месте, когда я обернулась и увидела Франко, стоящего на пороге. Сумка с этикеткой от Gucci болталась у него в руках, когда он стоял там, одетый в белую рубашку и черные брюки в комплекте с раздраженным выражением лица.

— Да? — спросила я, закрывая окно.

Он кивнул на сумку, прежде чем пробормотал нейтральным тоном.

— Это для тебя. Будь готова к 16:00. Люцифер отведет тебя в клуб.

Бросив сумку на мою кровать, он ушел, не сказав больше ни слова, с громким стуком закрывая за собой дверь.

Садясь на кровать, я взяла ее и положила себе на колени, обнаруживая записку поверх коробки внутри пакета.

Надень это и будь готова.

Воспользуйся и красной помадой. Я хочу, чтобы она была на мне сегодня вечером.

С любовью,

Люцифер

Бабочки запорхали у меня в животе при одной мысли о том, что он будет делать со мной сегодня вечером. Я открыла коробку и нашла внутри самое великолепное коктейльное платье с открытой спиной. Красный цвет такой яркий… А учитывая длину до бедер, я была чертовски уверена, что сегодня вечером буду в центре внимания.

Я не торопилась одеваться, делать макияж и прическу. Коктейльное платье облегало каждый изгиб моего тела, заставляя мою кровь биться быстрее от волнения, когда я взглянула на себя в зеркало. Я надела туфли на каблуках в тон и накрасила губы красной помадой, выглядя как ходячий секс. У меня внутри все затрепетало, когда я схватила свою сумочку и спустилась вниз.

Люцифер стоял в конце лестницы, глядя на свой телефон.

У меня пересохло в горле, когда я оглядела его с головы до ног. Он был одет в черную футболку, кожаную куртку, брюки и ботинки в тон, и выглядел как плохой парень с другого конца города. Тот, от кого я должна держаться подальше, но и не смогла бы устоять. Футболка подчеркивала его мускулистое тело, делая его сексуальнее, чем когда-либо. Стук моих каблуков привлек его внимание, и он поднял голову с хитрой усмешкой на лице. Его напряженный взгляд обжигал мою кожу, пока я спускалась по лестнице.

Я одарила его застенчивой улыбкой, и он подошел и коснулся моей талии, прежде чем поцеловал в щеку.

— Ты выглядишь такой чертовски вкусной. Я хочу погрузиться в тебя прямо сейчас, — шепчет он мне на ухо, заставляя мою кожу покалывать.

Мои щеки вспыхнули, и мне пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы подавить нервный смешок.

— Теперь твое лицо идеально подходит к платью. — Он сжал мою талию, нежно покусывая мочку уха. — Будет довольно сложно держать подальше каждого ублюдка, который захочет к тебе приставать. Но как только они увидят тебя рядом со мной, никто не посмеет даже подумать о том, чтобы заполучить тебя. Все они будут знать, что ты принадлежишь мне.

Я обвила руками его шею, прежде чем приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы.

Как раз в этот момент кто-то откашлялся, заставляя нас отделиться друг от друга.

Это Франко.

— Машина готова, сэр, — сообщил он со стоическим выражением лица.

Люцифер кивнул и, в последний раз чмокнув меня в губы, взял за руку и повел к машине.

— Ты часто здесь бываешь? — спросила я Люцифера со своего места.

— Я владелец этого клуба, — сказал он, припарковываясь на стоянке.

Я удивленно приподняла бровь.

— Это что, такой клуб с танцорами на шесте и стриптизершами? — с любопытством спросила я.

Люцифер посмотрел в мою сторону.

— Только в VIP-залах.

Мы вышли из машины, его охрана и Франко последовали за нами, а еще несколько человек впереди. Очередь начиналась с углового переулка, где люди нетерпеливо ждали возможности попасть внутрь клуба. Вышибала коротко кивнул Люциферу, открывая перед нами дверь, когда я услышала, как некоторые люди начали спорить о том, почему нас впустили внутрь.

Когда мы вошли, вокруг меня заиграла громкая музыка.

Люди расступались, освобождая нам место, как будто знали, кто вошел. Все светилось голубовато-бордовым светом, а потолок был заполнен зеркалами, отражавшими пьяных людей, танцующих в такт музыке. В барах были установлены шесты с танцорами в откровенной одежде, которые танцевали на каблуках, развлекая всех. Слева и справа, вероятно, находились VIP-залы, поскольку на входных дверях были занавески. Я видела все, людей, потерянных в данный момент, не заботящихся о своем мире или окружении, некоторые из них с закрытыми глазами.

Внезапное возбуждение расцвело во мне, и мой пульс участился. Люцифер провел меня в один из VIP-залов, официантка раздвинула занавеску, и мы заняли свои места на овальном плюшевом диване ночного клуба. Под диваном и столом зажглись неоновые огни.

Люцифер обнял меня за плечи, положив ногу на противоположное колено.

— Что бы ты хотела выпить?

— Мартини сойдет.

Люцифер передал официантке заказ на напитки, когда она отошла, чтобы принести мартини для меня и крепкий скотч для Люцифера.

Официантка быстро вернулась с нашими напитками и поставила их перед нами, прежде чем оставила нас наедине. Его руки лежали на моих коленях, и я чуть не подавилась своим напитком, когда почувствовала, как его рука подняла мне платье.

— Кто-нибудь увидит, — прошептала я, пытаясь оттолкнуть его руку, которая даже не сдвинулась с места.

Он хихикнул рядом с моими губами, облизывая мочку уха, когда мои глаза закатились от избытка ощущений.

— Ты думаешь, это заявление заставит меня действовать по-другому? Мне все равно, Ангел. И к черту этих людей, они все знают, что ты моя.

Внезапная злая идея пришла мне в голову, когда я допила свой напиток двумя большими глотками, поставила его на стол и встала со своего места.

— Да? Докажи это.

Я кивнула в сторону танцпола и, не дожидаясь его, присоединилась к миру потерянных и опьяненных. Я позволила музыке овладеть моим телом, когда песня сменилась на "Spinning Over You".

Мое тело начало гудеть в такт. Я двигала бедрами и задницей, вращаясь с запрокинутой головой. Я заметила, что мужчины пялились на меня, но мне не хотелось отвечать на их голодные похотливые взгляды. Мужчина в бордовой рубашке встретился со мной взглядом, приподняв бровь, но я покачала головой. Он сделал несколько шагов ко мне, но тут же остановился, открыв рот, затем закрыл и попятился.

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, кто его отпугнул. Я продолжала танцевать, поскольку знала, кто был позади меня, знала по затравленному взгляду мужчины, который бросился прочь. Я вращала бедрами и выпячивала задницу, поднимала руки, время от времени проводя пальцами по волосам. Крепкие руки обхватили мою талию. Я узнала бы это прикосновение даже в самой темной комнате. Порочно улыбаясь, я выгнулась назад, когда моя задница потерлась о его промежность.

Я почувствовала горячее дыхание Люцифера у моего уха, когда он заговорил.

— Что такая сногсшибательная девушка, как ты, делает здесь совсем одна?

Я наклонила голову, чтобы заглянуть в его обжигающие темные глаза.

— Танцую. Получаю удовольствие.

Он ухмыльнулся.

— Такую прекрасную Афродиту нельзя оставлять одну. С кем ты здесь?

О, так вот в какую игру мы играли, да? Что ж, в эту игру могли бы играть двое.

— Я здесь со своим парнем.

— Какой гребаный идиот. Ты должна быть со мной, потому что я бы не выпускал тебя из виду ни на секунду.

Я прикусила губу, наблюдая, как выражение его лица стало голодным.

— Не думаю, что моему парню это понравилось бы. Он могущественный человек, так что тебе следует быть осторожнее.

Он кивнул в знак согласия.

— Он может быть силен с другими, но силен ли он, когда берет тебя в свою постель? — У меня перехватило дыхание. — Он заставляет твою кожу гореть от его прикосновений? Он заставляет тебя кончать, как его королеву? — Его пальцы на моей талии напряглись. — Он трахает тебя так, словно ты принадлежишь ему?

— А что? Ты заставишь меня почувствовать то же самое?

Я повернулась в объятиях Люцифера, мельком увидев Франко, сидящего в баре с бокалом в руке, в то время как его взгляд был прикован к нам.

— Ты хочешь этого? Ты хочешь, чтобы я предъявил на тебя права? Ты хочешь стать моей королевой?

— Я хочу, чтобы мой король потанцевал со мной.

Он притянул меня к своему телу, его лицо было так близко к моему, что наши губы почти соприкасались. Не теряя времени, он начал танцевать, что застало меня врасплох. Казалось, прошла целая вечность, а я увидела его таким беззаботным. Его движения были плавными и быстрыми, у меня перехватывало дыхание. Его глаза не отрывались от моих, руки собственнически лежали на моих бедрах. Он опустил меня на пол, как профессионал, и поднял просто для того, чтобы закружить так, чтобы мое тело столкнулось с его вздымающейся грудью.

Его губы обрушились на мои, яростные и требовательные. Такие чертовски горячие. Его голова наклонилась, чтобы прошептать мне на ухо.

— Ты такая чертовски сексуальная. Я такой твердый. Мне хочется затащить тебя в туалет и трахнуть у двери, пока другие ждут снаружи, слушая твои стоны и вопли, — прорычал он мне в губы, и я почувствовала, как его сдерживающий член выпирал из штанов.

— Тогда почему ты этого не делаешь?

Он хихикнул, нежно покусывая мою нижнюю губу.

— Тебе действительно начинает нравиться, когда я беру тебя на публике. Какого монстра я создал?

— Монстра, подходящего только тебе, который хочет только одного — быть желанной тобой навсегда.

Кто-то откашлялся, привлекая внимание Люцифера. Франко встал позади него и наклонился, чтобы что-то прошептать ему на ухо. Я ничего не услышала из-за оглушительной музыки, но когда Люцифер кивнул в ответ, я знала, что что-то произошло.

Когда Франко ушел, Люцифер повернулся ко мне лицом и быстро чмокнул.

— Подожди меня в комнате. Я скоро вернусь.

— В чем дело? — спросила я.

— Просто немного работы. Закажи выпивку-другую, пока ждешь.

Держа руку на пояснице, он повел меня обратно в комнату. Поцеловав меня в висок, он ушел, смешиваясь с толпой.

Я заказала еще выпивку и ждала Люцифера, пока двое его охранников стояли по обе стороны, выглядя как свирепые мужчины, с которыми не хотелось связываться.

Проходит пятнадцать минут, а Люцифер все еще не вернулся. Я посмотрела, но его нигде не видно. Я встала, сообщая охранникам, что шла в туалет.

— Я пойду с тобой, — сказал один из них.

— Нет, все в порядке. Я справлюсь.

Прежде чем охранники смогли остановить меня, я вышла и пошла в направлении неоновой вывески туалета в углу.

В коридоре довольно темно, но дорожка освещена неоновыми лампами.

Я увидела очередь впереди, но в этот момент чья-то рука схватила меня за руку и потащила в угол. Я открыла рот, чтобы закричать, но другая рука закрыла его. Мгновенный страх охватил меня, когда я корчилась и боролась с хваткой незнакомца. Он одет в черную толстовку с капюшоном и наклонился ближе, его дыхание коснулось моей щеки.

Но только когда он снял капюшон, мои глаза расширились. Я мгновенно замерла, чувствуя, как мое тело обмякло. Шок приковал меня к месту, когда мои глаза встретились с глазами моего мужа.

Улыбаясь, как демон, он убрал руку с моего рта.

— Я тоже скучал по тебе, детка, — прошептал он.

От его глубокого хриплого голоса по моему телу пробежали мурашки, когда все эти болезненные воспоминания всплыли в моей голове.

— Аид? Что ты здесь делаешь? — спросила я в отчаянии.

Что он здесь делает?

Почему? Как?

Люцифер видел нас здесь?

— Почему не целуешь мужа? Или это зарезервировано для моего брата? — его голос звучал раздраженно.

Улыбка оставалась приклеенной к его лицу, но в глазах мелькнуло раздражение.

— Я… я просто не ожидала, что ты будешь здесь…

— Подумал, что стоит зайти, чтобы лично поблагодарить тебя за то, что ты сделала для меня так много работы.

Его руки удерживали меня по обе стороны от меня. Аид наклонился вперед и грубо поцеловал меня, его язык обвел мои губы, когда он начал пробиваться внутрь. Я поцеловала его в ответ, но в этом поцелуе нет эмоций и уязвимости, как это было каждый раз, когда я с Люцифером. Это был поцелуй из чувства долга перед Аидом.

Он откинулся назад, облизывая губы, его указательный палец провел по моей щеке.

— Я так скучал по своей жене. Она тоже скучала по мне? — Я кивнула, одаривая его нерешительной улыбкой. — Хорошо, потому что скоро ты вернешься ко мне. Еще несколько дней, и ты снова будешь в моих объятиях.

Страх и тревога овладели моим сердцем, заставляя его биться все быстрее и быстрее в груди. Я была так погружена в незабываемые моменты с Люцифером, что у меня осталось очень мало воспоминаний о моей болезненной жизни с Аидом.

— Мне просто нужно, чтобы ты сделала одну последнюю вещь.

Я нахмурилась. Ужас осел в моих костях свинцовой тяжестью.

— Что это?

Аид одарил меня самой милой улыбкой. Той, которая погрузила меня в темные и полные агонии воспоминания, о которых я предпочла бы забыть. Он вытащил из кармана маленький флакон, держа его передо мной.

— В тот день, когда он вернет тебя мне, добавь всю эту бутылку в один из его напитков или еды.

— Что это? — прошептала я, хотя прекрасно понимала, что это такое.

— Это таллий. Средство для избавления от Люцифера. И оно не имеет цвета и запаха, так что не беспокойся, что тебя поймают. Просто не забудь воспользоваться им, когда он приведет тебя ко мне. В течение тридцати минут оно сделает то, для чего предназначено.

Мой желудок скрутило, и я почувствовала, что меня вот-вот вырвало бы. Он хотел, чтобы я убила Люцифера.

Нет, никогда.

Даже в кошмарных снах я бы этого не допустила.

— Аид, ты хотел получить информацию о его местонахождении. Его убийство никогда не входило в план.

— Я тот, кто разрабатывает план, так что, если я хочу его смерти, то да, это часть плана.

Я покачала головой, проглатывая комок в горле.

Он хихикнул, как гребаный мудак, каким он и являлся.

— Я никогда не говорил, что у тебя есть выбор, детка. Ты сделаешь это, потому что тебе лучше не забывать, для кого ты это делаешь. Не теряйся настолько, проводя время со своим бывшим, забываясь о том, кому ты на самом деле принадлежишь. — Он положил флакон мне на ладонь и поцеловал в щеку. — Так что будь хорошей женой и делай, что тебе говорят.

В моих венах бурлило столько ярости и ненависти. Я никогда не ненавидела Аида так сильно, как сейчас. Дело не только в его мести, дело в том, чтобы лишить мою жизнь всякой основы счастья. Но я беспомощна. У меня нет другого выбора.

И единственный выбор, который у меня был, привел бы меня к смерти за считанные секунды.

Сейчас я должна принять его условия и играть свою роль, пока не нашла бы какой-нибудь другой способ спасти Люцифера. Я не позволила ему умереть.

Я киваю.

— Хорошо…Я сделаю это.

Прижимая флакон к ладони, я положила его в сумочку и сделала движение, чтобы убраться к чертовой матери подальше от него, но Аид крепко держал меня за руку, останавливая мое движение.

— Как ты думаешь, куда ты направляешься? — спросил он, и я увидела, как его глаза потемнели от голода.

— Вернуться к Люциферу, он, должно быть, ищет меня.

Он цокнул, качая головой, и притянул меня ближе к своей груди, зарываясь носом в мои волосы, когда резко вдохнул.

— Я скучаю по своей жене и ее киске, так что ты не уйдешь, пока я не трахну тебя, — прорычал он.

Я отчетливо услышала звук расстегиваемой на нем молнии, в то время как почувствовала, что меня потащили обратно в ад, как тряпичную куклу. Он развернул меня, когда мое лицо уперлось в стену, в то время как Аид поднял мое платье, когда оно стянулось вокруг моей талии.

Оглядываясь через плечо, я увидела, как он облизнул пальцы и погрузил их в мою сухую киску, другой рукой обхватывая мою шею, ощущая горячее дыхание на мочке уха.

— Аид, нет, не делай этого… Он узнает.

Его запах остался бы на моей коже. Его прикосновения будут пятнами на мне, как грязь.

— Дай ему знать. Позволь мне напомнить и тебе, и ему, что в конце концов ты моя, а не его.

Я не могла больше протестовать, когда его грудь, прижатая к моей спине, сковала мои движения, и одним быстрым толчком он вошел в меня, сопровождаемый стоном.

Как и в предыдущие разы, я закрыла глаза, парализуя свое тело и разум. Заменяя этот момент воспоминаниями о мужчине, в которого я все еще влюблена.

Человек, которого я предавала.

Человек, которого я бы пыталась спасти до своего последнего вздоха.

ЛЮЦИФЕР

Закончив встречу, я вернулся в комнату, чтобы вернуться к моему ангелу. Ее бедра, покачивающиеся в такт музыке, все еще были нарисованы в моем воображении. Мой член все еще болел от того, что ее задница терлась об него. Как только мы вернулись домой, я трахнул бы ее до чертиков.

Максвелл присоединился ко мне, когда мы вышли из задней комнаты.

— Этот ублюдок был пустой тратой времени.

Не мог не согласиться. Когда дело дошло до борьбы с подпольными рестлерами, они могли быть настоящей занозой в заднице. И этот ублюдок был одним из самых больших.

Если бы только он не был одним из самых высокооплачиваемых и жестких рестлеров в поединке Максвелла в клетке, тогда я бы с удовольствием содрал с него кожу заживо, наблюдая, как его эго разлеталось на куски.

Франко стоял там, где он был до начала собрания, у входной двери, кивнул в знак согласия и последовал за нами.

— Разве они не всегда такие? Но он полезен нам, поэтому, пока не наступит день, когда его не станет, мы не можем разрубить его на куски.

Максвелл закатил глаза, засунув руки в карманы куртки, в то время как его черные ботинки глухо стучали по полу при ходьбе.

— Почему ты решил приехать сюда на встречу? Это можно было сделать у тебя дома. Уверен, у тебя найдется лишняя комната для встречи троих.

— С другой стороны, я просто подумал немного расслабиться.

Грохот музыки стал приближаться, когда мы вошли в главную комнату клуба.

— И твое расслабление заключалось в том, что ты взял с собой Тейю. — Я остановился и повернулся к нему лицом, но только для того, чтобы получить предложение с самодовольной ухмылкой. — Я думал, она ничего для тебя не значит, — он приподнял бровь.

— Времена меняются.

— Но меняются ли люди на самом деле?

— Они делают это, когда прошлое перестает их контролировать, и им становится на это наплевать.

Он кивнул и облизнул губы, прислоняясь бедрами к барному столику. Одна из танцовщиц на шесте в черном нижнем белье и прозрачном жилете перевела взгляд на Максвелла и улыбнулась, кусая губы. Она начала покачивать бедрами, бросая на него знойный взгляд.

Но выражение его лица совсем не наполнено похотью. Оно абсолютно нейтральное.

Никаких эмоций. Никакого огня.

Смерть жены действительно изменила его эмоционально, хотя именно он нажал на спусковой крючок и выстрелил ей между глаз. В его глазах не было и следа раскаяния, когда я навестил его на похоронах. Такое чувство, что вместе с женой он похоронил и свое сердце.

— Сходи с ней. Она новичок в клубе и не скажет тебе нет.

Он повернулся ко мне с ухмылкой.

— Люцифер, — он глубоко вздохнул. — На свете нет женщины, которая могла бы удовлетворить меня. Я почти уверен, что она даже не была создана самим Богом. Такие девушки, как она, всегда рабыни денег. Только когда я увижу свое отражение в моей женщине, я попытаюсь заполучить ее, — он подмигнул мне.

Я хихикнул, когда мой взгляд блуждал по сторонам и мгновенно остановился на Тейе, которая сидела за стойкой бара. Ее нетрудно не заметить. Даже в миллионной толпе я всегда нашел бы ее, мое сердце всегда находило ее.

— Твоя женщина, кажется, наслаждается собой, — констатировал Максвелл.

Присмотревшись повнимательнее, я заметил, что она выпивала рюмки водки одну за другой, и хотя ее тело немного покачивалось, это не от музыки.

— Черт.

Я бросился к ней, расталкивая толпу, пока не оказался прямо рядом с ней. Я остановился ее от следующего глотка и услышал, как она заскулила.

— Какого черта, чувак? Я собиралась это выпить, — она произнесла слова невнятно, и волна дурного предчувствия пробежала у меня по спине.

— Для одной ночи этого достаточно.

Она прищурила глаза, глядя на меня, положив руки на барный столик.

— А ты кто такой? Любитель повеселиться? — она снова потянулась за стаканом, но я забрал его у нее, качая головой, приказывая бармену прекратить разливать напитки для нее.

— Давай отвезем тебя домой.

— Нет. Я здесь, чтобы повеселиться, и мне надоело, что мной командуют, — она икнула, почти падая на колени, прежде чем мои руки обвились вокруг нее. — Почему я всегда просто объект, который нужно использовать в своих интересах? — спросила она, и ее глаза заслезились.

Я нахмурился, когда мое сердце замерло от ее слов.

— Что ты имеешь в виду?

— Все, чего я хочу, — это чтобы кто-нибудь любил меня такой, какая я есть. Как личность, а не потому, что я способствую их победе или власти.

Она пыталась стоять прямо на своих трясущихся ногах и прижала палец к моей груди, четко произнося каждое произносимое ею слово.

— Я. Не. Объект. Понял? — спросила она требовательным голосом, когда я кивнул в ответ.

Она никогда не была такой. Может быть, вначале я использовал ее в своих интересах, но я всегда буду сожалеть об этом решении. Но я никогда не пожалел бы, что вернул ее.

Если бы мне пришлось пройти через все печали и разбитые сердца, чтобы вернуть ее, я бы сделал это не задумываясь. Она никогда не была объектом.

Больше никогда.

— Понял, Ангел. Пойдем, пока ты еще не пожалела об этой ночи.

— Хорошо.

Она посмотрела на меня, прищурившись, с ошеломленным, пьяным выражением лица. Секунду она рассеянно смотрела в пол и, прошептав "блядь", отвернулась, и ее вырвало на пол.

О черт!

Другие заметили это и скорчили недовольные рожи, но когда их взгляд встретился с моим злобным взглядом, они сглотнули и немедленно ушли без каких-либо дальнейших суждений.

Игнорируя их, я схватил ее за волосы и отвел их в сторону, пока она продолжала извергать все, что есть у нее в желудке. Обняв ее одной рукой, я повел ее в ближайший туалет для персонала.

— Если тебя снова стошнит. Я здесь, Ангел.

Ее рвало снова и снова, она держала руки на раковине. Это жалко.

Как только ее желудок опорожнился, ее продолжало рвать, она делала долгие сухие глубокие вдохи. Ее тело постепенно расслабилось, когда она закончила, и я открыл для нее кран, помог вытереть рот и вытер ей лоб насухо.

— Пить — это не весело, — заныла она.

— Правда? Для меня это новость, — поддразнил я ее.

После того, как я закончил помогать ей, она прислонилась спиной к раковине и посмотрела на меня. Она не проявляла особых эмоций, но ясно, что она чем-то расстроена.

Ее что-то беспокоило.

Я обхватил ладонью ее лицо, наплевав, что от нее пахло водкой и блевотиной.

— В чем дело, Ангел? Что случилось?

Она покачала головой и закрыла глаза, откликаясь на мои прикосновения, как на спасательный круг.

— Я хочу домой. Я просто хочу вернуться домой.

Я кивнул и поцеловал ее в лоб, прежде чем подхватил на руки и взял ее сумочку. Ее голова покоилась у меня на груди, а руки обвились вокруг меня, когда я вынес ее на улицу и посадил в машину. Когда я опустил взгляд, она дремала в моих объятиях, пока мы вернулись ко мне домой. К тому времени, как мы добрались до места назначения, я понес ее наверх, в свою комнату, бросил ее сумочку на тумбочку и положил ее в кровать. Она что-то пробормотала раз или два, но не проснулась.

Быстро снимая с нее туфли на каблуках и, взяв салфетки из ванной, смыл косметику с ее глаз и губ. Затем я расстегнул ее платье и снял его, помогая ей переодеться в мою белую футболку и шорты. Она спала, как мой мирный ангел, когда я сел рядом с ней.

Ее кожа такая безупречная и такая красивая. Каждый гребаный раз, когда я смотрел на нее, мне хотелось прикоснуться к ней, отметить каждый дюйм ее тела своими пальцами, хотя я увидел несколько исчезающих отметин на ее руках и бедрах. Я видел несколько синяков и темных отметин в тот день, когда ее привезли сюда, но я так и не удосужился спросить ее. Но теперь я действительно хотел знать, как она их получила… Она упала или врезалась во что-то? Или кто-то причинил ей боль?

Я коснулся ее щеки, и в этот момент ее глаза слегка приоткрылись.

— Привет, — прошептал я с легкой улыбкой, проводя пальцем по ее щеке, наблюдая, как ее кожа покраснела от моего прикосновения.

Она слабо подняла свою руку и взяла мою, прежде чем поцеловать мою ладонь.

— Любишь меня? — пробормотала она.

— Во веки веков, — прошептал я, потирая большим пальцем ее скулу.

— Обещаешь?

— Клянусь сердцем.

Я погладил ее по щеке тыльной стороной указательного пальца.

— Приятных снов, ангелочек, — пробормотал я и посмотрел, как ее веки закрылись, когда она заснула.

Я часами сидел сложа руки, наблюдая, как она спала, но в голове у меня прокручивалось несколько сценариев.

Что произошло сегодня вечером?

Почему она вдруг так много выпила?

Больше всего…что ее на самом деле беспокоило?

На следующее утро Тейя проснулась, застонала от боли, держась за голову. Улыбаясь, я вошел в комнату и протянул ей лекарства и стакан воды. С легкой улыбкой она приняла их и выпила залпом.

Я присоединился к ней в постели и прислонился спиной к изголовью, раскрывая для нее объятия.

Застенчиво улыбаясь, она заняла свое место и села ко мне на колени, положив голову на мою обнаженную грудь, в то время как мои руки обнимали ее. Целуя ее в висок, я легонько сжал ее руку, и мы окидывали взглядом городской пейзаж, открывающийся с балкона.

— И тебе доброго утра, — прошептал я ей в волосы.

Она хихикнула.

— Доброе утро.

— Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше. Быть в твоих объятиях — лучшее лекарство, — вздохнула она, когда я гладил ее по руке.

Весь этот момент казался таким… естественным.

Таким нормальным.

— Почему ты вдруг так много выпила вчера вечером?

Ее тело напряглось от моего вопроса, но тут же расслабилось.

— Я не знаю. Напитки действительно расслабили мои нервы, и я получала такое удовольствие, которого не осознавала, когда превысила свой лимит.

Звучит разумно, но не убедительно.

Я кивнул.

— Ты также сказала что-то о том, что к тебе не относятся как к объекту… — мой голос замолк.

— Наверное, моя пьяная сущность становится довольно феминистской, да? — пошутила она, прижимаясь теснее к моей груди.

Я тихонько захихикал.

— Да, это точно.

Кончики ее пальцев слегка коснулись моей груди, когда она провела указательным пальцем по татуировке.

— Что означает твоя татуировка? — спросила она.

— Почему бы тебе не догадаться?

— Если бы я знала, я бы не спрашивала, — подразнила она, продолжая водить пальцем по татуировке.

— Она… представляет тебя…

— Что? — она посмотрела на меня, ее брови выражали замешательство, а губы приоткрылись.

Я кивнул, взял ее руку в свою и прижал к левой стороне груди, там, где была татуировка.

— Эта ночь напоминает мне о тех временах, которые мы провели под звездами. Как ты была загипнотизирована природой, в то время как я был околдован тобой, — прошептал я, позволяя ее пальцу обвести день, представленный солнцем.

— С каждым новым восходящим днем ты дарил мне надежду и счастье.

Приблизив взгляд к растущему растению, ее ладонь прижалась к моей груди.

— И ты помогала мне расти даже в самую темную бурю. Ты заставила мое сердце расцвести.

Ее голова склонилась, а губы задрожали. Я приподнял ее лицо, проведя пальцем под подбородком, и, увидев слезы в ее глазах, мое сердце сжалось. Я всегда был причиной ее слез, ее разбитого сердца. Но теперь нас ничто не разделяло. Мы — правители нашей собственной истории любви.

— Ты никогда не покидала мое сердце и никогда не покинешь, мой Ангел, — заявил я, смахивая поцелуями ее слезы, чувствуя солоноватый привкус на своем языке.

— Ты мое сердце тоже никогда не покидал, — прошептала она и, наклонившись ближе, поцеловала меня в губы.

Ее пальцы запутались в моих волосах.

Ее язык скользил по моей нижней губе, когда она нежно покусывала ее, зажигая во мне удовольствие подобно фейерверку.

— Боже, Тейя, — я резко выдохнул, затем прижался губами к ее губам, раздвигая их и пробуя ее на вкус, пробуя ее слезы, ее печаль, и каким-то образом убирая часть этого с каждым касанием моих губ.

Моя рука коснулась ее ключицы, предплечья, бока, бедра, легкое прикосновение, едва заметное, но все же единственное, что мы осознавали. Я сел, приподнимая ее, пока она сидела у меня на коленях, обхватив ногами мою талию, когда я опустил свое тело так, что она ударилась спиной о кровать. Чувствуя нетерпение, я сорвал футболку, в которой она была, наблюдая, как выпятилась ее грудь. Когда она подняла руку, я схватил их обе, прижимая над ее головой. Я покрыл поцелуями каждый дюйм ее тела, опускаясь все ниже и ниже, пока она извивалась подо мной.

Целуя ее бедро, я стянул с нее ночные шорты. Каждый гребаный раз, когда я с ней, у меня возникало желание заявить на нее права снова и снова. Одной этой мысли достаточно, чтобы мне захотелось погрузиться в нее. Я медленно кружил по ее влажному клитору…Черт, она насквозь мокрая.

— Такая чертовски мокрая. Боже, я никогда не смогу насытиться тобой.

Я засунул в нее палец, и она вскрикнула. Она горячая, тугая и влажная, и я хотел ее каждой живой клеточкой внутри себя. Тейя посмотрела на меня с выражением голода в глазах.

Обхватывая ее ноги вокруг своей головы, я погрузился внутрь, пробуя на вкус ее сладкую влажную киску. Мой язык погружался в нее, пока я посасывал ее клитор. Она корчилась и стонала, как будто сходила с ума. Мой член был таким твердым, что все мое тело покалывало. Ее соки покрыли мой подбородок, когда моя борода царапнула верхушку ее бедер, заставляя ее ноги дрожать.

Черт. Я хотел трахнуть ее прямо сейчас.

— Пожалуйста, Люцифер. Займись со мной любовью, — умоляла она, дергая меня за волосы.

Кряхтя, я встал, облизывая губы и снимая спортивные штаны. Не теряя больше драгоценного момента, я вонзился в нее. Блядь. Если это то, что ощущались небеса, я хотел остаться здесь на всю оставшуюся жизнь. Я оставлял мягкие, как хлопок, поцелуи на ее виске, лбу и щеке, прежде чем снова нашел ее губы для поцелуя, от которого у нее перехватило дыхание. Мои руки по обе стороны от ее лица, пока ее глаза сияли, глядя на меня. Она хныкала с каждым толчком, постепенно приближаясь к своему оргазму. Я тоже был на грани, когда мягко входил и выходил из нее.

Все эти бессмысленные траханья несравнимы с моментами, когда я заявлял о своих правах на Тейю. Занятия любовью никогда не были моей сильной стороной, но с Теей…это то, что мне нужно.

Это то, чего я всегда буду жаждать.

— Я всегда буду заниматься с тобой любовью. Тейя. Всегда, — сказал я низким голосом.

Она закричала в ответ, когда я почувствовал, как ее киска сжалась на моем члене. Ее тело содрогнулось, когда она кончила, ее руки крепко обхватили меня, как будто она никогда не хотела меня отпускать. Я содрогнулся от оргазма всего несколько мгновений спустя и почувствовал, как обмяк внутри нее, но не отстранился.

Я лежал на ней, все еще погруженный в своего ангела, ее дыхание ласкало мою бороду. Я нежно поцеловал ее в губы, и она ответила мне взаимностью.

Но в этом-то и фишка моментов. Они меняли свои лица, как хамелеоны.

В одну минуту они наполняли наши сердца счастьем, но в следующую секунду разрушали все это, не оставляя нам ничего, кроме уязвимости.