Книга тайн

XXXV

Париж

С Сены задувал колючий ветер. На набережной над рекой четыре L-образные башни устремлялись к серому небу. Архитектор добивался сходства с открытыми книгами, поставленными вертикально, но Эмили они скорее казались похожими на углы громадного стеклянного замка. Вот только самого замка не было. Пространство между башнями — площадь в несколько футбольных полей — оставалось пустым. И только глядя сверху, можно было увидеть вывернутую наизнанку сердцевину комплекса: стеклянную шахту, глубокий прямоугольник, на шестьдесят футов уходящий в землю, а разные этажи библиотеки взирали на этот утопленный двор. И вместо замка в лесу — лес в замке: во дворе росли деревья, посаженные на такой глубине, что верхушки их крон едва достигали уровня земли. Эмили не видела другой такой библиотеки.

Деревья начали подниматься над ней, когда она опускалась эскалатором в эту яму. Она спустилась до половины — на уровень бельэтажа, где скучающий охранник бегло осмотрел содержимое ее сумочки. Внутри было тепло, здесь, словно в фойе театра, царила бархатная атмосфера красных ковров и полированного дерева. Даже компьютеры располагались в деревянных боксах. Эмили подошла к одному из них и положила читательский билет Джиллиан на считывающее устройство. На мониторе появилось сообщение на французском — приветствие Джиллиан Локхарт. Эмили посмотрела на пучок проводов, змеящихся из компьютеров и уходящих в отверстие в полу. Интересно, подумала она, как далеко тянутся эти щупальца, в каких закоулках электронного мира стало известно, что Джиллиан Локхарт снова появилась в Национальной библиотеке.

Эмили поднесла палец к сенсорному экрану. Появился список.

Потерянные книги Библии

Анализ «Физиолога» Средневековья

«Физиолог» (Анонимный, XV век)

Эмили нахмурилась. «Физиологом» назывался бестиарий, собрание притч под личиной зоологии. Она работала с этим памятником, когда исследовала средневековые анималистические изображения. Зачем эта книга понадобилась Джиллиан? Нашла ли она что-то, связанное с животными на игральных картах?

Она снова прикоснулась к экрану, чтобы заказать книги из башен, где они хранились.

Merci, Gillian Lockhart

Эмили поежилась от ощущения неловкости. Ей не нравилось быть Джиллиан Локхарт. Они никогда не встречались, но Джиллиан присутствовала в «Клойстерсе», словно призрак, привезенный вместе со средневековыми камнями; стоило назвать это имя, и тема разговора гарантированно менялась. У всех музеев есть свои тайны, и Эмили (которая только что защитила диссертацию, жаждала понравиться и должна была скрывать собственные тайны) решила не затрагивать эти вопросы. Знал ли Ник, спрашивала она себя. Была какая-то подкупающая наивность в том, как он безоглядно пустился на поиски Джиллиан. Странствующий рыцарь, ринувшийся спасать свою даму. Эмили читала немало средневековых романов и знала, что женщины, на поиски которых по зову сердца отправляются рыцари, не всегда являют собой то, чем кажутся.

Книги должны будут принести в читальный зал на уровне двора. Она сдала сумочку в гардероб и отправилась к ряду турникетов, приложила билет еще к одному считывающему устройству. Турникет повернулся, она прошла через него, стараясь скрыть дрожь, которую ощутила, когда холодная штанга турникета коснулась ее ноги.

Джиллиан Локхарт

грозит смертельная опасность

(последняя запись 2 января, 11:54:56)

Ник, сидевший в интернет-кафе на рю Сен-Жорж, вздохнул. Какие-то стороны характера и жизни Джиллиан всегда оставались для него тайной. То, как она намазывала арахисовое масло на гамбургер. То, как иногда отключала свой телефон и не приходила домой по вечерам. Когда он набрался смелости и спросил, не встречается ли она с кем-то еще, она обвинила его в том, что у него отсутствует воображение, и заперлась в ванной.

Почему она написала «смертельная опасность»? Если ей действительно грозила опасность, то почему она не обратилась в полицию, не убежала, не вошла на сайт, чтобы обновить свой профиль? Разве только это был последний жест, вызов, шутка, попытка приуменьшить серьезность того, что ее ждет. Это было похоже на нее.

Рядом с ее именем маленькая фотография — не такая, как на читательском билете. Эта фотография была сделана раньше — Джиллиан с длинными прямыми волосами, с глазами панды, похожая на студентку художественной школы.

Он принялся исследовать сайт. Тут была доска объявлений, на которой другие пользователи могли обмениваться обычными банальностями, шутками, корявыми оскорблениями, которые в Интернете сходили за остроумие. Доска была пуста. Он перешел на другую часть сайта — фотоальбом. Здесь было несколько фотографий: Джиллиан в огромном сомбреро пьет пиво на вечеринке. Джиллиан в Центральном парке, застенчиво улыбаясь в камеру, прижалась к камню, делает вид, что пытается обхватить его. Джиллиан перед булочной с длинным батоном под мышкой. Она к этому времени уже перекрасилась в блондинку — то же лицо, что на читательском билете. Интересно, подумал он, кто делал эти снимки? Ательдин?

Ни одной фотографии Джиллиан с Ником не было. Он сказал себе, что и не ожидал увидеть таковых, недоумевая: а что же он ищет на самом деле?

Прежде чем уйти, он посмотрел новостные сайты — нет ли информации про него. Он предполагал увидеть заголовки вроде «ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ В УБИЙСТВЕ БЕЖАЛ ИЗ СТРАНЫ», но за последние сорок восемь часов ничего нового не было. Знали ли они, что он бежал? Или взялись за ум и поняли, что он невиновен? Он представил себе детектива Ройса и счел это маловероятным.

Это напомнило ему слова Джиллиан. Он как-то застал ее у окна — она разглядывала пустую улицу через щелочки в жалюзи. Он сказал ей, что там никого нет, она ответила, демонстративно понизив голос: «Если ты их не видишь, то это не означает, что они не могут видеть тебя».

Он решил, что это шутка, цитата из фильма, реплика одного из персонажей, которых она все время изображала. Он пошел готовить сэндвич, но, когда посмотрел на нее через кухонную дверь, она по-прежнему стояла у окна — смотрела.

Когда-то источником тревоги был черный бакелитовый телефон, соединенный с коммутационным щитом черными кабелями, свисавшими с него, как цепи в стене узилища. Позднее таким источником стал пейджер. А еще позднее — ряд сотовых телефонов, уменьшающихся в размерах при возрастающих возможностях. Во всех этих проявлениях одно оставалось неизменным: они почти никогда не звонили. Месяцы проходили беззвучно, иногда целые годы.

Теперь телефон звонил во второй раз за три недели. Отец Мишель Рено, последний в длинной череде людей — держателей этого телефона, уставился на экран. Когда раздался предыдущий звонок, он покрылся холодным потом и чуть не выронил трубку. На сей раз он был готов.

— Oui?

— Один из наших флажков засветился. Это Национальная библиотека, садовый уровень, место номер сорок восемь.

— Bien.

Благодаря новым технологиям задача значительно упрощалась. Когда-то им приходилось просматривать заявки, перекрестные ссылки в университетских архивах, даже простейший запрос требовал немалых усилий. Теперь они знали все еще до того, как читатель садился на свое место.

Он набрал номер телефона, который дал ему кардинал.

— В Национальной библиотеке. Та же книга, что и в прошлый раз. И то же имя. Джиллиан Локхарт.

Он услышал сухой смешок на другом конце провода.

— Очень сильно сомневаюсь, что это Джиллиан Локхарт.

Она словно вошла в космический корабль или средневековое подземелье, переоборудованное последующими цивилизациями. Эмили проехала на длинном эскалаторе по гулкому залу, образовавшему наружную оболочку комплекса. Подземный ров, окружающий подземный замок. Наружные стены были из монолитного бетона, а в дополнение к ним имелась внутренняя защита — занавес из металлических колец, напоминающий кольчугу.

Эмили нашла место, предписанное ей компьютером, и стала ждать. Она посмотрела через окно в засаженный деревьями двор и подумала, что оказалась словно в какой-то сказке: зеленые ели щетинились хвоей среди голых дубов и берез, на ветках которых образовалась тонка корка обледеневшего снега. Даже зимой противоположная сторона двора была едва видна за деревьями.

Над столом загорелся красный свет — вызов к стойке. Усталая библиотекарша протянула руку.

— Votre carte?

Эмили улыбнулась, чтобы скрыть тревогу. Она предъявила читательский билет, закрыв большим пальцем верхушку фотографии Джиллиан. Библиотекарша кинула на билет мимолетный взгляд и тут же просунула руку в нишу у нее за спиной, вытащила оттуда две книги и положила их на стойку.

— Но я заказывала три, — по-французски сказала Эмили.

Библиотекарша сощурила густо накрашенные глаза. Эмили даже не успела возразить, как женщина выхватила билет из ее руки и приложила к считывающему устройству компьютера, а затем уставилась на монитор.

— Анонимная. «Физиолог». Эта книга отсутствует. — Она прокрутила изображение. — Вы уже запрашивали эту книгу раньше?

— Гм, да. В декабре.

— И тогда она тоже отсутствовала.

Это был вопрос или утверждение? Эмили предпочла ответить на это мычанием на французский, как ей хотелось думать, манер, сопроводив его неопределенным движением плеч.

— В системе есть запись, что мы не смогли найти эту книгу, когда вы запрашивали ее в прошлый раз.

Эмили оперлась рукой о стойку, чтобы ее не пошатывало.

— Я… я просто подумала, может, она нашлась.

— Non.

— В онлайновом каталоге она присутствует, — не отступала Эмили.

— Значит, в каталоге ошибка. Я внесу еще одну запись. — Она подняла взгляд выше плеча Эмили на следующего в очереди.

Эмили поняла намек.

Она вернулась за свой стол с двумя книгами: «Потерянные книги Библии» и «Анализ „Физиолога“». Все связанное с Джиллиан Локхарт было покрыто туманом. Эмили видела только какие-то тени, мелькавшие вдалеке, но не могла понять — настоящие они или же это игра света. Она чуть ли не испытывала сочувствие к Нику.

Но работать она могла только с тем, что имела. Начала с «Анализа „Физиолога“», подверстывая новые факты к уже известным. Термин «физиолог» вышел из употребления в Средние века, но возродился, когда новоявленные печатники решили придать своим книгам штрих старомодной подлинности. Время издания потерянной книги в каталоге было обозначено пятнадцатым веком. Эмили перешла в приложение. Существовало одиннадцать печатных изданий «Физиолога», выпущенных до 1500 года. Ни одно из них в каталоге не называлось.

Тупик. Она перешла ко второму тому — «Потерянные книги Библии». Тут дело обстояло труднее — она никак не могла вчитываться в текст, не зная, что ищет. Принялась листать страницы — не обнаружится ли подчеркнутых слов, карандашных помет, оставленных Джиллиан на полях. Она обратилась к предметному указателю в поисках животных, бестиариев или карт. Но находила только пророков, древних царей и сердитых богов.

Она услышала покашливание у себя за спиной и оглянулась. Это была библиотекарша.

Сердце Эмили забилось чаще.

— Нашлась?

Библиотекарша отрицательно покачала головой.

— Для вас сообщение. Вас просят подойти к справочному на верхнем уровне. Там вас ждут — некто мсье Эш. Он говорит, это срочно.

Последним звонком со своего сотового Джиллиан вызывала такси. Ник мог бы позвонить туда, но решил немного повременить. Ведь то была последняя наводка. Когда он с ней разберется, у него ничего не останется. Он нашел в Интернете адрес и пошел пешком, пытаясь обманывать себя еще какое-то время, делать вид, будто движется к цели.

Он ужасно не любил ощущение неизвестности. Джиллиан поддразнивала его, говорила, что ему бы, наверное, хотелось вести жизнь по часам, как в школе. «Ты был бы счастлив, если бы Бог вручил тебе расписание на всю оставшуюся жизнь — три учебных часа работы, полчаса на ланч, сорок минут в онлайне, час на внеклассный секс». Он не стал возражать.

У Джиллиан же все было спонтанно. Иногда, если его одолевала усталость, Ник думал, что у нее чуть ли не невроз. Она могла подобрать на тротуаре листовку с анонсом концерта или выставки и тем же вечером отправиться туда. Ее друзья, о которых он никогда не слышал, могли позвонить в полночь, только-только приехав в Нью-Йорк, и она неслась на Пенн-стейшн и тащила их в квартиру. Она могла познакомиться с человеком в поезде и в тот же день до двух ночи играть у него в квартире в канасту.

«Люди — они как часы, — говорила она ему. — Вначале кипят энергией, а дожив до тридцати, превращаются в развалин. Если ты не действуешь, ты обречен. Необходимо иногда вносить хаос в свою жизнь».

После того как она его бросила, он иногда замечал эти рекламные листовки, которые ветер носил по улице, и думал: а не похож ли он на них? Его она тоже нашла, действуя импульсивно, чтобы доказать себе, что еще может. Внести хаос.

Офис таксомоторной компании представлял собой маленький закуток, который каким-то образом втиснулся в щель между двумя большими зданиями. Внутри почти ничего не было: вянущее растение в горшке, три пластмассовых стула, обожженные сигаретами, и две женщины, сидящие за окошечком перед выцветшей картой Парижа. Макияж на их лицах был такой густой, что вполне мог бы сойти за штукатурку. На обеих были куртки, шерстяные шапочки и перчатки без пальцев. При каждом телефонном звонке трубку снимала женщина слева, выкрикивала ряд вопросов, потом передавала ответы сидящей рядом коллеге. Та, в свою очередь, брала микрофон и повторяла все сказанное первой женщиной. Такое разделение труда могли придумать только французы.

Ник подошел к окошку.

— Вы говорите по-английски?

Женщина на рации продолжала выкрикивать приказы в микрофон. Женщина на телефоне метнула в него взгляд, потом кивнула в сторону коллеги. Ник дождался, когда та закончит.

— Anglais, — пролаяла женщина на телефоне.

Женщина на рации насупилась.

— Немного.

— Моя знакомая заказывала такси четырнадцатого декабря. Я хочу знать, куда она ездила. — Он окинул взглядом помещение, теряя уверенность. Тут не было ни компьютера, ни даже каталожного ящика. — Вы как-то регистрируете вызовы?

Женщина уставилась на него из бирюзовых лагун теней вокруг ее глаз.

— Non.

Если по-честному, то ничего иного он и не ждал. Надежда была мучительна, он чуть ли не исполнился благодарности к этой женщине за то, что та убила ее. Он отвернулся.

— Nom, — повторила женщина у него за спиной. — Sa nom. Ее имя.

Ник повернулся, чувствуя неловкость из-за того, что не понял.

— Джиллиан Локхарт.

Телефонный звонок прервал их разговор. Ритуал между двумя женщинами повторился. Когда заказ был передан исполнителю, женщина на рации снова посмотрела на него.

— Джиллиан Локхарт. Четырнадцать тридцать. С рю Сент-Антуан, она приехать сюда.

Ник оглядел пластиковый офис.

— Сюда? Ici?

Диспетчерша указала на другую сторону дороги, где стояло величественное стеклянное здание в неоклассическом стиле.

— Вокзаль. Гар-де-Лест.

Это удлиняло его поиск на несколько минут — Ник пересек улицу и вошел в здание вокзала. Тут пахло дизельным выхлопом и сталью. Он окинул взглядом ряд табло, насаженных на торчащие из стены кронштейны, прочитал пункты назначения. Ему всегда нравились европейские вокзалы — грандиозная архитектура, затуманенная сажей, хищного вида поезда, пункты назначения, раскинувшиеся по всему континенту, а не какие-то пригородные станции. Он принялся читать названия на мигающих табло. Базель, Эперне, Франкфурт, Мюнхен, Зальцбург, Страсбург, Вена.

Куда теперь?

Штанга турникета повернулась и выкинула Эмили в фойе. Справочное было перед ней — в центре зала. Она поискала глазами Ника, но не увидела.

Она посмотрела на стеклянную стену справа, через нее — на балкон, выходивший в лесистый двор. Летом там, наверное, работало кафе, балкон был уставлен столиками и стульями, теперь там не было ни души, если не считать невысокого человека в куртке-пуховке, который, опершись о перила, курил сигарету. Не на нее ли он смотрит?

Он бросил сигарету на пол и загасил ее носком ботинка. Эмили подошла к стойке справочного.

— Мне в читальный зал передали сообщение. Нет ли здесь Ника Эша…

— Вот он.

Ее запястье с такой силой ухватила чья-то рука, что, казалось, хрустнула кость. Рука оттянула ее прочь от кивающей администраторши, развернула, потащила в сторону двери. От страха она потеряла способность к сопротивлению. Может быть, то же самое случилось и с Джиллиан? Она подняла глаза и увидела мужчину плотного сложения с крючковатым носом и щетинистыми бровями. Левой рукой он обхватил ее за талию, правой ткнул ей в поясницу что-то округлое и тупое.

— У меня пистолет. Не кричите. Не пытайтесь бежать.

Да она бы и не смогла. Ноги у нее были как студень. Она и идти-то едва могла. Ее похитителю приходилось чуть ли не тащить ее по ковру. Они уже прошли половину пути до двери. Человек в пуховке спешил им навстречу.

Звук тревожной сигнализации вклинился в ее панические мысли. У входа охранник производил досмотр длинноволосого студента, на котором было столько цепочек и заклепок, что сработал детектор. Эмили уставилась на рамку. Неужели через нее можно пронести пистолет? Или же этот человек блефует?

— Пожалуйста, не уводите меня, — прошептала она похитителю. Они были уже почти у выхода. — Я знаю, что вам нужно. Это у меня в сумке. Можете взять. Пожалуйста, отпустите меня.

Он остановился в нескольких шагах от бархатной веревки, обозначающей границу фойе. По крайней мере, он слушал ее. Посмотрел на ее пустые руки.

— Где твоя сумка?

Она мотнула головой в сторону гардеробной.

— Мне пришлось ее сдать — иначе не пускают в читальный зал.

Так же резко, как ухватил, он ее развернул и зашагал вместе с ней к гардеробной. Подходя к загородке, он отпустил ее, толкнув вперед, отчего она чуть не упала. Она протянула билет растерявшейся гардеробщице, которая через несколько секунд вернулась с ее коричневой наплечной сумкой. Не успела Эмили взять сумочку, как почувствовала железную хватку на своем локте.

— Один евро, — сказала гардеробщица.

Эмили щелкнула замком и принялась шарить в сумке. Рука ухватила ее за локоть еще сильнее, Эмили от боли чуть не теряла сознание. Но она нашла то, что искала, — вытащила монетку, правда, была слишком неловкой и выронила ее на ковер.

На лице ее появилась извиняющаяся улыбка, предназначенная гардеробщице; Эмили стала наклоняться, чтобы поднять монетку. Ее похититель растерялся, не зная, позволить ей это или нет, и ослабил хватку.

Этого было достаточно. Она среагировала быстрее, чем он ожидал, толкнув его так, что он потерял равновесие. Это дало ей возможность развернуться. Она выкинула руку к его лицу и, прежде чем он успел осознать происходящее, нажала на клапан баллончика, зажатого в кулаке.

Струя перечного газа вырвалась из сопла и ударила прямо ему в лицо. Он отпрянул, закрывая руками глаза. Завопила тревожная сигнализация. Эмили подумала, что газ мог воздействовать на детектор запаха. Но сигнализация работала у двери на балкон. Человек в пуховке видел, что происходит, и ринулся внутрь, поэтому металлодетектор и сработал. Второй преследователь запустил руку в карман куртки, но упал — охранник свалил его на пол.

Эмили схватила сумку и побежала.