Княжич Соколов. Том 3

Глава 28

В глазах потемнело.

Сознание накрыла тишина, однако продолжалось это недолго.

Когда я вновь смог видеть, то все вокруг было красным. Словно алая пелена покрыла весь мир целиком.

Пронзительного крика полного боли больше не было, а вот сама боль осталась. Острая и яркая, боль пульсировала в такт биению сердца и разлеталась дальше по всему телу.

— Живой, — констатировала смутно знакомая краснокожая девушка.

Только спустя пять секунд я узнал перед собой Звереву.

Красная пелена нехило так искажала зрение. Анна стояла в метре от меня, а взгляд ее отображал беспокойство и восхищение одновременно.

Вокруг девушки защитным коконом пульсировало облако алых нитей.

Разглядеть их в красном спектре удалось не сразу, но они угрожающе мигали и буквально фонили «опасностью», заставив обратить на себя внимание.

Секунду помедлив, я посмотрел на свои руки и заметил, что алые нити плотно обволакивают мое тело.

Я с усилием тряхнул руками, но ничего не изменилось. У меня словно появился новый слой кожи. Болезненный такой и недвусмысленно угрожающий сплющить меня своим давлением до смерти.

Однако боль оказалось терпимой, а внешнее давление хоть и неприятное, но двигаться я мог, хоть и далеко не так быстро, как привык.

— Как я выгляжу? — задал я вопрос и не узнал собственный голос.

Он звучал глухо, отдаленно и крайне неестественно. Алые нити частично подавляли даже звуковые волны.

Тем не менее Зверева меня поняла и задумалась.

— Как ожившая картинка с учебников биологии, — подобрала наконец формулировку Анна, — словно тебе мышцы натянули поверх кожи.

— Значит, выгляжу устрашающе, — довольно улыбнулся я и покрутил плечом.

Тело слушалось все лучше.

— Это странно… — проговорила Зверева медленно обходя меня по кругу с озадаченной мордашкой, — защитный контур не принимает тебя за своего, но и врагом не считает. Он словно… словно просто смирился с твоим присутствием внутри. Как ты это сделал?

— Укротил, — пожал я плечами.

Правда затратил на это практически всю поглощенную из Невского Ж и ву Рюриковичей, которую Мин так старательно дозировал. Зато контур теперь действительно меня запомнил. Словно старый сторожевой пес, неохотно признавший незваного гостя.

Собственно мой эфириал оказался настолько опустошенным из-за этого факта, что сейчас и двух слов связать не мог, а потому передавал свое ярое возмущение чистыми эмоциями.

Внешнее давление постепенно снижалось, как и боль. Однако внезапно закружилась голова. Да так резко, что я едва смог устоять на ногах и оперся плечом на край беседки.

Зверева тут же отключила защитный контур и дышать стало в миллиард раз свободнее. Красная пелена постепенно сошла на нет и вернула обычный спектр моему зрению. Внешнее давление исчезло окончательно, словно я резко вынырнул из глубин океана.

А еще скрутило живот и накатил такой животный голод, как будто я месяц не ел.

— Ты в порядке? — подскочила Анна с обеспокоенным видом, но я остановил ее выставленной ладонью.

— В полном, — не смог я скрыть торжествующую улыбку, — просто проголодался как зверь.

— Ой, там еще остались некоторые запасы… что именно приготовить?

— Всего и побольше, — прислушавшись к ощущениям ответил я, — а лучше приготовь вообще все что осталось.

— Сделаю, — понимающе кивнула Анна и умчалась в свою палатку.

Кухонный блок в царской палатке был не в пример меньше ванного, но зато был укреплен от неблагоприятных воздействий по высшему разряду. Видимо Михаил Елецкий оставаться голодным не любил куда больше, чем грязным.

Сам же я нашел в себе силы встать ровно и выбрался из беседки. К дикому голоду добавился адский сушняк и с каждой минутой становилось только хуже.

Ж и ва черпала энергию именно из ресурсов физической оболочки, и для ее восстановления куда важнее чем сон были именно питательные вещества, которых истощенному организму сейчас катастрофически не хватало.

— Ну и что думаешь, приятель? — спросил я.

— Я не знаю, Артем, — тихо признался Мин, вернувший себе способность говорить, — я ушел так глубоко как только смог и, даже так, едва сдержался чтобы не начать поглощать всю эту Живу вокруг…

— Хорошо, — удовлетворенный ответом кивнул я, — будь готов, в следующий раз сдерживать свой аппетит не придется.

— Так они готовы? — раздался в просторном кабинете обеспокоенный голос Прохора.

Старый гвардеец не мог найти себе места и даже любимый чай не мог успокоить тревожное отцовское сердце.

Глядя на это, Михаилу Елецкому было приятно думать, что его подданный так рьяно беспокоится за Империю, а не только за свою дочь. Правда государь знал, что это не так, но не спешил осуждать своего гвардейца. Он то своих близких эвакуировал подальше от столицы, а вот Анна Зверева осталась в самом эпицентре. По своей воле, но все же.

— Будем надеяться, — размеренно ответил Михаил Елецкий.

Расклад в его видениях за эти шесть дней не изменился. Все те же сто к одному.

С одной стороны, может показаться что княжич Соколов не добился прогресса.

С другой же, тот единственный вариант будущего, который ведет к процветанию Империи никуда не исчез, а значит, княжич на верном пути.

По крайней мере, государь в это верил и старательно распространял свою веру вокруг.

— Связь пропала слишком рано… а еще эта просьба об эвакуации города заранее… — мельтешил Прохор Семенович, заменяя суетой отчаянное желание отправиться на помощь княжичу и своей дочери, — может, я все же…

— Нет, Прохор, — покачал головой государь, — ты нужен мне здесь.

Говорить о том, что его присутствие только помешает, Михаил Елецкий не стал. Старый гвардеец был нужен ему уверенный в своих силах и живой.

— Ждать, — проскрипел зубами Прохор, но спорить с прямым приказом государя не мог. Хоть и понимал, что его личное присутствие в Царицыне сейчас не требуется.

Один из трех Витязей, князь Донской не только вернул Богатыря Кочубея живым, но и принес государю настолько жесткие вассальные клятвы, что, по сути, навечно привязал себя к роду Елецких.

Именно к роду, а не трону. Теперь даже если следующим государем Рюрик изберет потомка другой фамилии, род Донских останется вассалом Елецких.

При таких условиях оставаться в Царицыне и дальше не было смысла, но государь приказал ждать. Просто сидеть и ждать.

— Прошу простить, ваше величество, — тяжело выдохнул после паузы Прохор, — но может вы скажете, чего именно мы ждем? Откуда идет угроза… может мы можем хоть как-то помочь…

Старый гвардеец не до конца верил, что может существовать такой враг, перед которым может оказаться бессильна вся мощь сильнейшей Империи на планете. Под личным подчинением Прохора находится больше десятка тайных Богатырей-гвардейцев, совокупной Силы которых хватит чтобы захватить если не весь мир, то его половину…

А уж о том, почему одолеть эту неизвестную угрозу имеет больше шансов один единственный человек, старый гвардеец и вовсе старался не думать. Прохор знал о Силе Провидения государя, знал, что ему виднее и верил в своего Императора.

Однако подкрепить эту веру логикой и опытом он никак не мог и это терзало его.

Но куда сильнее Прохора терзало то, что эта угроза нависла и над его дочерью. И над десятью миллионами граждан столицы, которых старый гвардеец поклялся защищать, а сам сейчас сидит в безопасном и светлом кабинете попивая чаек…

— Помочь мы не можем, Прохор, — успокаивающим голосом ответил ему государь и в раскрытом перед Михаилом Елецким ноутбуке раздался странный звук, — а вот показать откуда идет угроза, это можно. Вот посмотри сюда.

С этими словами государь развернул экран к своему гвардейцу и ткнул пальцем в зеленую точку. Взгляд Прохора забегал по изображению, и он ошарашенно вскинул брови.

— Это метеорит? — сглотнул он ком в горле.

На экране старый гвардеец узнал ориентиры космического пространства вокруг планеты, которое пересекал неопознанный предмет.

Очень быстро пересекал.

Прохор Семенович тут же начал перебирать варианты как задействовать воздушно космические силы чтобы перехватить объект, но тут раздался странным образом спокойный ответ государя.

— Это корабль.

— Корабль? Чей? Наша космическая программа самая передовая…

— На этой планете да, — задумчиво проговорил Михаил Елецкий, потирая подбородок.

Для него самого происходящее было сюрпризом.

В своих снах и видениях Михаил Елецкий видел только результат краха, но не видел причину. Использовав все доступные данные и верных аналитиков из канцелярии, государь предположил семнадцать типов угрозы что могли нести видимые им в видениях глобальные последствия.

И две трети из возможных угроз могли исходить из космоса, поэтому вся подозрительная активность вокруг планеты отслеживалась в режиме реального времени. Так и случилось, один из семнадцати вариантов угрозы сработал, но спутники, как и предполагалось, обнаружили неопознанный объект в самый последний момент, когда сделать уже было ничего нельзя.

Да и что можно сделать с тем, кто способен бороздить космос? Напасть на него с луком и стрелами?

— От корабля отделился маленький объект и движется к земле. Что делать? — моментально переключился на деловой лад Прохор.

Все возможные вопросы и сомнения опытный гвардеец отложил в тот же миг, как угроза появилась на экране и тем самым стала материальной и очень даже реальной. А с тем, что существует, можно и нужно работать. Даже если это что-то, слегка за гранью человеческого понимания.

— Координаты назначения? — уже зная ответ уточнил государь.

— Прямо к Соколову… — произведя нехитрые манипуляции на ноутбуке, выдал заключение Прохор и сглотнул ком в горле.

Объект имел человеческие размеры и двигался к земле со скоростью ракеты. Ни один одаренный не способен выдержать такой нагрузки. По крайней мере, ни один одаренный с этой планеты точно.

— Хорошо, — кивнул своим мыслям Михаил Елецкий, — не сеять панику. Продолжать эвакуацию столицы. Что бы ни случилось, оцепление вокруг Соколова не нарушать и ничего не предпринимать.

— Всю область мы эвакуировать не успеем, — спохватился Прохор, прикинув какой разрушительной мощью может обладать существо, которое способно так легко входить в атмосферу земли своими силами.

— Всех и не нужно, — неотрывно глядя на экран проговорил Михаил Елецкий, — если все пройдет хорошо, то и до столицы не достанет.

По крайней мере, в его видении единственного благополучного исхода Санкт-Петербург остался цел. По б о льшей части.

— А если все пойдет плохо? — спросил старый гвардеец, тоже пристально наблюдая за точкой, которая уже вошла в атмосферу земли.

— То стоит попрощаться со своими близкими пока не поздно, — размеренным голосом констатировал государь, — потому что всю планету эвакуировать невозможно.

Яркая вспышка озарила едва успевшее потемнеть небо.

Объект, что еще несколько секунд назад казался далекой падающей звездой, стремительно увеличивался в размерах.

Двигался он строго на нас.

В этом не было никаких сомнений ни у меня, ни у Зверевой, которая, закусив губу, стояла рядом со мной с поднятой к небу головой.

Она и сама не заметила, как ее горячая от волнения рука обхватила мою. Всего на мгновение, но девушка захотела почувствовать, что я рядом и сразу отстранилась.

Сколько я ни смотрел в гордый профиль Анны, я никак не мог понять какие мысли сидят в ее голове. Что именно заставляет Звереву стойко стоять и смотреть на нечто для нее непостижимое и при этом не поддаваться инстинкту самосохранения и не бежать без оглядки подальше.

— Это корабль? — напряженно спросила Зверева, не отводя взгляд от приближающегося объекта.

— Нет, — покачал я головой, — это сам враг. Корабль остался на орбите.

— Ясно, — словно видела инопланетян каждый день ответила Анна. Хотя, если задуматься, я тоже своего рода инопланетянин.

— Крепкое у него тело, — нервно подергивая ладонями заключила Зверева, — если он выдерживает даже такую температуру.

— Оболочка, — поправил я, — это не совсем тело. Точнее тело, но не на биологической основе. Можешь считать это броней. И да, температуры твоего пара не хватит чтобы пробить ее напрямую. Даже не пытайся.

— Л-ладно, — уверенно кивнула Анна.

— Действуем строго по плану. Никакой самодеятельности, это понятно? — строгим голосом повторил я.

— Да, — не очень уверенно ответила Зверева и в этот момент в десяти метрах от нас объект с грохотом обрушился на землю.

К нам тут же устремилась разрушающая все на своем пути ударная волна, но она с хлопком ударилась об появившееся красное облако алых нитей и прошла мимо беседки.

Следом за ней на беседку обрушился еще один удар где-то из-под земли и, вонзившись в непреодолимую преграду, энергия выплеснулась на поверхность, вырывая землю комьями и оставляя за собой ветвистые разломы.

Все пространство сада затянуло едкой пылью похожей на перламутровый песок. Невесомые пылинки витали в воздухе и снизили видимость практически до нуля.

Фигуру, что медленно шла в нашу сторону от точки приземления, мы заметили не сразу. Первым делом до нас донеслись глухие удары тяжелой поступи. И только потом, среди витающего в воздухе песка, сначала показались три ярких перламутровых огня, а потом и вся высокая фигура целиком.

Двухметровое антропоморфное существо, облаченное в одну из самых крепких материй всего Веера миров.

Третий вестник Цитадели и старейший Ликвидатор, Миронус Айзон Ксайк собственной персоной.

≡=

Примерно так автор видит Майка внутри боевой первородной оболочки служителя.

* Картинка из открытых источников.