Княжич Соколов. Том 3

Глава 5

Воздух вокруг дрожал и плыл от перегрева. За спиной призванной твари оставались очаги черного пламени и бесконтрольно разрастались вокруг. Ветер доносил сумасшедший хохот безумного старика, который высунулся из окутанного огнем особняка.

Регенерация тела работала на полную катушку, а Мин продолжал тихо материться.

Одной секунды хватило чтобы осознать все происходящее вокруг и запечатлеть в памяти словно фотоснимок.

Ибо я улыбался.

Этот факт явно показывал, что мне не место в этом мире. Ни один нормальный человек не должен наслаждаться тем, что происходит. Чем моя внутренняя радость кардинально лучше безумного хохота старика?

Разумеется, ему тоже не место в этом мире. Как и любому другому Эфириалу.

С этой мыслью я взмахнул ладонью и все шесть лап твари срезало моим ветром.

Не успевшее осознать, что произошло, сотканное из ужасающего по мощи эфира существо завалилось мордой в землю, да так и докатилось до меня.

Пульсируя ненавидящими дикими глазами существо раскрыло пасть и изрыгнуло в меня всю накопленную ярость и магическую энергию в виде черного как сама смерть пламени.

Дар моего эфириала позволил мне полностью проигнорировать атаку.

Враждебный эфир прошел насквозь, не нанося абсолютно никаких повреждений и устремился на сотни метров вперед, обращая в черный пепел леса, дома и все что попадалось на пути.

Выдавив из себя все, что было, тварь закрыла пасть и, осознав, что я стою невредимый, истошно зарычала.

Нервирующий вопль отчаяния я прервал взмахом второй руки, и полыхающая черным огнем голова пантеро-гиены покатилась в сторону, чтобы исчезнуть спустя несколько секунд.

Удержать контроль над таким мощным сгустком эфира невозможно, если его форма нарушена. Уж точно это не сможет сделать безумный старик, вся сила которого в том, чтобы призвать потустороннее существо и надеяться, что оно победит.

Не победило.

И теперь старый тхаг уже не смеялся, а шел ко мне с мрачным, но осознанным взглядом, боязливо обходя незатухающие огни черного пламени. Удивительно как после такого старик еще окончательно не лишился рассудка.

Часть человека внутри него все еще жива.

Потушить оставленное тхагом магическое черное пламя вокруг могли только одаренные воды выше седьмого ранга, благо семья Сомовых как раз из водников. Сгореть Тобольску не дадут.

По крайней мере не полностью.

— Кто ты такой… — проскрипел сухой голос.

— Фигура, которую нельзя сбросить с доски, сам же сказал, — улыбнулся я.

После тестов атакующих техник настроение у меня было прекрасным. Расход энергии на атаку оказался даже ниже прогнозируемого.

В отличие от обороны, в которой из-за слабости этой физической оболочки я вынужден тратить тонны Ж и вы, атака Ж и ву не задействовала вовсе!

Она потребляла только эфир. Этот ресурс очень сильно ограничен моим пятым рангом и соответствующим ему скромным запасом источника, но и пятого ранга для моих целей оказалось вполне достаточно.

Моей главной проблемой в этом мире была невозможность пробить покров любого врага выше рангом.

Поначалу я думал, что смогу нивелировать этот нюанс увеличением мощи своего эфира и набором рангов, но как только Мин пробудился, я осознал, что это не требуется.

Способность Мина заключается в нивелировании любого воздействия.

И чтобы устранить цель, достаточно было точечно использовать его дар на расстоянии. Активация дара Мина на призванной твари частично развеяла непробиваемый эфирный покров пантеро-гиены. Не настолько эффективно, чтобы покров исчез полностью, но вполне достаточно, чтобы создать микроразрывы, в которые с легкостью проникли мои потоки ветра.

А запустив потоки ветра внутрь, враг полностью оказывался в моей власти.

Человеку достаточно свернуть шею, на что я даже эфир не расходовал. Но с пантеро-гиеной было чуть сложнее, нужно было разорвать ее внутреннюю структуру. И с этим с успехом справился мой поток ветра под резонансом.

В итоге, ценой всего лишь десяти процентов источника я уничтожил призванное существо, в котором совокупное количество эфира было в миллион раз выше, чем я затратил.

Но разве это важно, когда девяносто девять процентов его эфира находятся снаружи?

Это как взорвать гранату в желудке броненосца. Толщина внешней шкуры не имеет значения.

Таким образом и одолеть высокоранговых одаренных для меня становилось вполне по силам. Контролем на этой планете особо не заморачиваются, создать бреши даже в защите Богатырей вполне посильная задачка. А шея ломается у всех одинаково.

— Самодовольный ублюдок… — сплюнул кровью пошатывающийся старик.

Его и так тощее тело осунулось еще больше, глаза впали, покрытая бурыми пятнами кожа потрескалась, а сердце едва-едва билось.

— Ты сам пришел в мой дом, — уже без улыбки жестко ответил я, — и если нападение на меня лично я еще мог спустить, то за покушение на мою семью я вырежу весь твой поганый клан, тхаг.

— Э-хе-хе, — захрипел старик, — сколько громких слов, ветряк. Побойся богини. Ложь в присутствии Великой аукнется тебе даже в загробном мире…

— Ложь, — усмехнулся я, — пожалуй ты прав, старик. У меня есть дела более важные чем рыскать по миру в поисках каждого бегающего от меня в ужасе тхага. Но, тем не менее, не в этой жизни, так в следующей, не я, так мои люди, не через год, так через сто — твой клан будет истреблен. Это я тебе обещаю, тхаг.

— Быстро учишься, юный ветряк, — потирая повязанный на шее алый платок хмыкнул старик, — может ты прав… а может и нет… только нам с тобой уже не суждено увидеть, что будет дальше…

С этими словами, кроваво-янтарные глаза старика поднялись на меня и тхаг резко вскинул руку.

В тот же миг мою шею окутал адский жар.

Я попытался ответить, но голос не слушался… я потянулся волей к эфиру, но тот не отозвался. Нерушимая связь с потоками ветра тоже оборвалась, и я бессильно завалился на колени.

Незримое кольцо вокруг шеи продолжило сжиматься. Я машинально схватился руками за шею и, не продержавшись и двух секунд, одернул руки. На ладонях горели три пятна точечных ожогов.

— Бесполезно, глупец, — прокряхтел полубезумным голосом старик, — ты уже принадлежишь Кали!!!

В памяти тут же всплыли слова, которые я уже слышал и мозг быстро сопоставил ожоговые пятна на руке и то, что оставил мне на шее прошлый тхаг.

— На тебе метка богини!!! — продолжал захлебываться в радостном хрипе старик и начал сжимать свою выставленную ладонь.

Жар в горле резко усилился, но я тут же заглушил болевые сигналы, чтобы выиграть время и не отключиться раньше времени.

— Мин, — мысленно позвал я терпеливо ожидавшего приказов Эфириала, — вылезай.

— Ты спятил⁈ — вскинулся Мин, — это прикончит оболочку! Она слишком слабая!

— Да не сейчас, — продолжил я указания, старательно игнорируя жар, который даже сквозь блоки стал нестерпимым, — в… момент… слияния… не дай… поглотить… — с трудом я мог формулировать мысли.

Температура тела скакнула выше сорока градусов. Мозг плавился, перегретое тело сходило с ума, выгорая изнутри.

— Я… я… я же могу ошибиться, Артем! Я так никогда не делал… — продолжал напряженно отнекиваться Мин.

Но я уже не мог ему ответить.

Сраная слабость физической оболочки. Простейшая эфирная метка с иммунитетом к регенерации, и я ничего не могу сделать.

И Мин не может. По крайней мере изнутри.

Метка получена еще до того, как он пробудился.

Скверно.

Остается лишь ждать и верить в своего напарника.

Темнота заволокла сознание. В ушах гремел отзвук собственного сердца, которое уже разогналось до неимоверных скоростей, норовя выпрыгнуть из груди.

Выгорающее сознание подкидывало калейдоскоп бесчисленных образов странных форм. Дабы не уснуть навечно, я старался концентрироваться на каждом из них.

Картинку определить я не мог, слишком смазано и быстро двигались, но я выделял цвета.

Синий.

Зеленый.

Красный.

Желтый.

Вновь красный? — замер я и картинка вдруг обрела четкость.

Передо мной растекалась кровь. Поначалу казалось, что она везде, но проморгавшись, я понял, что это просто огромная лужа на земле.

Испытывая дичайшую слабость, я с трудом поднял голову и увидел поодаль тело старика. Ну как тело. Тысячи его кусков, разбросанных вокруг. Словно его пропустили через мясорубку. Или разрубили на кусочки сотнями лезвий.

— Сработало? — уставшим голосом спросил я.

— Еще бы не сработало! — обиженно бросил Мин, — работа мастера!

Достаточно было простой материализации на одну десятую долю секунды, чтобы мой эфириал мог коснуться метки на моей шее и избавить от нее зараженную оболочку.

Долю секунды, энергию на которую Мин должен был вытащить из тела старика в момент слияния.

Техника тхага, которую религиозный фанатик называл волей богини, на деле лишь банальное поглощение. Поглощение Ж и вы жертвы, а не души, как любили думать фанатики и культисты, коих и в мире Веера миллионы.

Работает такая метка медленно, не особо стабильно и может рассеяться под влиянием практически любого мало-мальски крепкого покрова. Отчего в Веере ее используют только чокнутые культисты и практически всегда на обычных людях.

И это низкосортная хрень, пригодная для забивания безвольного скота меня едва не убила.

Не магический черный огонь, расщепляющий любую материю.

Ни материализованный элементаль высшего порядка по силе эфира равный местным Богатырям.

А долбаная культистская метка.

— Зачем так рисковал… — с трудом поднялся я на ноги, — он бы и так сдох.

Для материализации Мин должен был выкачать всю Ж и ву тхага без остатка. Иначе бы не хватило. А без Ж и вы люди не живут.

— Бесил меня его видок, — хмыкнул Мин, — да и риска никакого! Я зверюгу пожрал. Дохлая гнилая тухлятина, конечно, словно шматок грязи схавал. Остаток эфира копеешный, но на две секунды хватило. Это того стоило чтобы старикашку по ветру пустить.

Чушь. Это не должно было сработать. На материализацию эфириала в реальность поглощается энергия исключительно живых существ. Ж и ва. Неужели она была внутри призванного зверя? Или я недооценил внутреннюю силу старика?

— Тебе ли не похрен? — ответил на мои мысленные рассуждения Мин, — сработало же!

— Сработало, сработало, — буркнул я и, пошатываясь, побрел в сторону особняка.

Тестам в боевых условиях можно смело ставить двойку.

— С плюсом! — радостно добавил Мин.

Голос моего эфириала звучал раздражающе бодро для меня, у которого адски ныла каждая клеточка тела. И будет голос Мина таковым еще долго. Пока бушует эйфория от коротких, но таких желанных секунд материализации.

Ведь куда больше чем полет, мой эфириал любит свободу.

Столица встретила меня холодным вечерним ветром и мигренью.

В четырехместном разведывательном самолете «Коготь» было слишком мало места, чтобы спрятаться от нотаций Эмилии.

«Ты чуть не умер, Артем»

«Почему нас не позвал, Артем»

«Как ты посмел потерять сознание, Артем»

И это я еще сестрам и матушке умудрился перед отлетом не попасться на глаза своим болезненным полумертвым видом.

Задерживаться в Тобольске дольше необходимого я не планировал изначально. Потому и позаимствовал у отца его «Коготь». Сверхскоростной стелс самолет, существующий на планете в единственном экземпляре.

Именно благодаря «Когтю», отец и умудрялся скрывать в своих «деловых» поездках на дальний восток военные операции в Китае, Тибете и Индии. Следы наркотрафика и контрабанды с которыми князь Соколов истово боролся с того дня как возглавил Омск, вели именно в те страны.

Без «Когтя» отец бы и года в Омске не продержался.

О существовании этого мощнейшего артефактного самолета мало кому известно. Я и сам его вживую до этого полета никогда не видел. Но когда точно знаешь, что отец в столице, область поиска снижается. А имея на вооружении «Око сокола» и Алекса, найти необходимый для быстрой и тайной вылазки агрегат не составило особого труда.

Маскировка «Когтя» оказалась удивительно схожей с маскировкой Алекса. Даже не так. Она работала абсолютно по тому же принципу! Один в один.

Из-за чего Алекс без особого труда его нашел на третьем западном аэродроме, в котором мы и совершили посадку, вернув дорогую игрушку отца на место, а теперь под моросящим дождем шли к неприметному старому седану на подземной парковке.

— Артем, а можно… — робкий голос из-за спины нарушил только-только устоявшуюся тишину.

— Нет, — отрезал я и ускорил шаг.

— Но ведь…

— Выбери что-нибудь другое, — безапелляционно заявил я и почувствовал, как мигрень усилилась.

Зашибись.

— Но я хочу «Коготь»! — упрямо вскрикнул Алекс и даже ногой топнул.

Зря, конечно. Так я смог быстрее оторваться и нырнул в дверь скрытого парковочного блока аэродрома.

Два пролета, короткая лестница и вот я уже вижу наш старенький седан с тонированными окнами. Неприметная машинка, коих по столице ездят тысячи. Без бронирования и артефактов, старенькая и не особо быстрая, но обладающая неоспоримым преимуществом перед передвижением пешком.

Там можно громко включить музыку и ни с кем не разговаривать.

Гиперактивный Мин за два часа своего гиперактивного бодрствования истратил весь мой сегодняшний лимит терпения.

Эмилия в полете ввела лимит терпения в глубокий минус.

И Алекс сейчас выбрал крайне неудачный момент для разговора. Тело все еще ломило от последствий боя со старым тхагом, а голова была готова разорваться и успокоить ее могла лишь тишина.

Тишина, которая сейчас могла мне только сниться.

— Ну пожалуйста! — уже настойчивее потребовал догнавший меня у машины Алекс, — ты мне разве не друг?

— Друг, — вздохнул я.

— Не похоже, — хмыкнул парнишка, скрестив руки.

Пожалуй, сейчас Алекс впервые за время нашего знакомства напоминал подростка.

— Я бы с радостью подарил тебе «Коготь», но он не мой.

— А чей? — ухватился за соломинку Алекс.

— Моего отца.

— Я могу купить, — тут же переобулся парень, — как думаешь, за миллиард князь продаст?

Спрашивать откуда у шестнадцатилетнего пацана может быть годовой бюджет целого города я не стал. Как и сомневаться в правдивости его слов. С его то маскировкой Алекс мог с легкостью исполнить мечту детства любого местного ребенка.

Зайти в банк и взять столько денег, сколько захочется.

И повторять пока не надоест.

С этой мыслью я сел за руль и завел машину. Алекс невозмутимо опустился на переднее сидение и продолжил пристально смотреть на меня своими щенячьими глазами.

В этом всем был лишь один плюс. Эмилия перестала причитать и вела себя тихо. Вот и сейчас, она без единого слова просто села на заднее сидение и уставилась в окно. Правда всем своим видом и надутыми щечками девушка показывала, насколько она обижена моим поведением.

Люди.

Как же с ними порой тяжело.

— Я спрошу, — смирившись с неизбежным, пообещал я и вжал педаль газа.

— Обещаешь? — даже дышать перестал от услышанного Алекс.

— Обещаю, — вздохнул я, выруливая на поверхность.

— Йессс! — победоносно сжал кулак Алекс и обернулся влюбленными глазами на укрытый маскировочным пологом самолет.

И в салоне автомобиля наконец образовалась долгожданная тишина. Даже магнитолу включать не пришлось.

Благодать.

Правда, радость была мимолетной. У шлагбаума на выезде с закрытой территории аэродрома стоял черный внедорожник, а перед ним нервно расхаживали два человека.

И по их близким к настоящей панике лицам было понятно, что тишины мне сегодня точно не видать.