Когда растает снег...

Пролог

Опять кольнуло сердце, и товарищ Бенедиктов полез в карман за таблеткой. Такое у него было уже не первый раз, так что министр сельского хозяйства в какой-то мере уже даже привык… Врачи, правда, что-то говорили там про больное сердце и советовали хотя бы немного отдохнуть от работы и подлечиться, да только работа с этим была явно не согласна… И пусть самые трудные и голодные первые годы прошли, но и сейчас проблем в сельском хозяйстве хватало.

Ну вот, кажется полегчало… Можно и продолжить работу. Как ни крути, проблем еще хватало! К счастью, Долгая зима вознесла возглавляемую им отрасль народного хозяйства на первоочередные места, а потому проблем с ресурсами не было. Если раньше старательно тянули на себя одеялку военные, то сейчас они отошли куда-то на второй план. В конце концов, оружия у страны много, техники много, боеприпасов — тоже. А вот если с сельским хозяйством дела будут плохо, то и вам, товарищи, жрать станет нечего!

Так что все его запросы исполнялись в максимально возможном объеме и в максимально короткие сроки. Надо завод по производству кормовых дрожжей? Будет завод! Надо больше сельхозтехники? А вон Курганмашзавод пойдет? Все равно ж БМП больше не делаем! А харьковский танковый?

Жаль только, что не везде это было возможно. Та же селекция новых сортов сельскохозяйственных культур — дело, увы, не быстрое. И существенно его ускорить вряд ли получится. И лесополосы быстрее не вырастут… И оросительный канал за год не построить. А еще этот Иран…

Новая республика позволила стране легче пережить самые трудные годы Долгой зимы — и, в то ж время, стала настоящей головной болью для руководителей. Нигде, даже в самых отсталых областях союза, не было столько головотяпства и бесхозяйственности, столько недовольства политикой Советской власти, столько провокаций и диверсий! Фактически в Иранской СССР до сих действовало военное положение — и если в городах еще поддерживался порядок, то в сельской местности большинство стремилось жить «по старинке», саботируя новые требования. И масштабы этого саботажа просто поражали! И ведь не начнешь сейчас всех сажать и расстреливать…

К счастью, хотя бы в курдских областях дела обстояли получше… Отчасти из-за придуманной умниками из ЦК идеи о социализме как «неомаздакизме», которую сейчас вовсю пропагандируют в тех местах. Даже сняли несколько фильмов, что повысило авторитет советской власти — причем, с участием самих курдов. В остальных местах же было что-то наподобие «бандеровщины» в послевоенные годы… И когда еще оно все закончится? Оставалось лишь гадать…

Но самое главное — они все же пережили самые тяжелые годы. И этом не помешали ни «происки империалистов», ни пробудившиеся в ряде областей СССР религиозный фанатизм и националистические настроения. Да, не без потерь — но ведь все могло быть и гораздо хуже! А теперь пора думать на перспективу… О том, как развивать сельское хозяйство в дальнейшем. В том числе, с учетом уже предсказанного учеными нового ледникового периода — пусть даже наступление ледника растянется на века. А потом… По подсчетам ученых, Долгая зима продлится еще года два-три — если считать до того момента, как окончательно сойдут снега за Уралом и на большей части Сибири. Так что дотянуть бы до того времени! А там уж можно будет и на пенсию…

— В соответствии со статьей 17 пунктом 3 Закона об Особом положении, регистрация и расторжение браков при отсутствии общих детей и имущественных споров производится в день подачи документов без предоставления испытательного срока. Согласны ли вы вступить в законный брак? — произнесла молоденькая девушка, сотрудница петровского ЗАГСа.

— Согласна, — первой произнесла Катя.

— Согласен, — ответил стоявший с ней рядом парень.

— Подходите и расписывайтесь, — произнесла девушка. — Поздравляю вас! Фотографироваться будете?

— Конечно, — кивнула Катя.

Достав из ящика стола фотоаппарат, работница ЗАГСа сделала фотографию молодых на фоне висящего на стене советского герба, и на том все и закончилось. Несколько минут на оформление документов — и все, можете идти.

— За фотографией зайдете в любой удобный день, — на прощанье произнесла работница ЗАГСа. — Желая счастья!

— И тебе тоже счастья побольше, — улыбнулась в ответ Катя, которой было откровенно приятно услышать такое вот искреннее пожелание. Эх, не успела еще эта девчонка вдоволь пропитаться «канцелярским духом»!

— Спасибо! — только и кивнула в ответ девушка.

— Ну что, пойдем? — обратился к кате новоиспеченный муж.

— Пойдем, Сереж, — кивнула в ответ девушка.

Как же все просто, элементарно… Зашли в ЗАГС, поставили росписи, получили штамп в паспорте и свидетельство — и пошли домой. Да, еще недавно Катя не могла и подумать о том, что ее свадьба будет выглядеть именно так. Раньше она мечтала о красивом белом платье, в котором она придет на свадьбу. О множестве гостей — родных, друзей и знакомых, пришедших поздравлять ее. Конечно, пришли бы и кто-нибудь от комсомольской организации… О том, как потом отметят все за свадебным столом. Долгая зима все поменяла. Теперь кате было все равно… Лишь бы милый был рядом, а все торжества — ну какой в них смысл?

Впрочем, Долгая зима поменяла многое в ее быте. Еще недавно Катя любила красивую и модную одежду, обувь, прически… Да, она была слишком гордой для того, чтобы сесть на шею мужу и жить за его счет, а стремилась всего добиться сама, своими руками. В конце концов, чай не мещанка какая-то, а советская комсомолка! Но при этом она рассчитывала, что найдет работу с хорошей зарплатой, что будет одеваться в артельных магазинах, покупать себе домой все самое лучшее и качественное. Будь то хоть одежда, хоть холодильник или шкаф. А еще обязательно накопит на собственную машину — и не меньше чем «Москвич»! И водить ее тоже научится… И уж, конечно, Катя собиралась всю жизнь прожить в Москве — столице, культурном центре страны… Где по выходным или в отпусках можно было бы ходить в кино, театры, музеи и различные учреждения культуры.

Теперь же все стало совсем иначе… Одежда с обувью? Лишь бы были удобными и теплыми, а там уж она хоть в фуфайке и валенках будет ходить! Мебель, бытовая техника? Лишь бы выполняли свою задачу! Машина? Да зачем она нужна? Москва? Да зачем ей город, где фактически никто ей и не рад? Где на той же работе на нее смотрят как на какую-то помеху спокойному существованию. И пусть комиссия из министерства и навела там шороху, но осадок-то на душе остался. Да и отношение людей из того же руководства оттого лучше не станет…

Странно, но в Петровске она в большей мере почувствовала себя дома, при уже успевшем полюбиться деле. Где ее слушают, ее уважают… и плевать на то, что это — всего лишь маленький городок! Тем более, что именно тут она нашла и того, кого полюбила, с кем захотела создать семью. Чувства к кому затмили прежнюю влюбленность к тому парню из здешнего областного центра… Хотя друзьями они все же остались, даже переписываются время от времени.

«Ну почему у меня опять нифига не выходит?» — ворчал Василий, думая о сложившемся положении дел. Да, тогда с Пальцевым у них получилось неплохо… И хоть никакой формальной договоренности и не было достигнуто, но тот развернулся прочь от города и ушел восвояси. Себе он нашел неплохое местечко километрах в трехстах от их города — и, потихоньку собирая людей, пытался даже выстроить некое подобие экономики. И, вот странно, при худших изначальных условиях он сумел достичь как бы не большего, чем Василий.

Да, у Пальцева не было электростанции… Но они смогли создать некое ее подобие из того, что смогли раздобыть в округе. Запрудили небольшую речушку, поставив несколько небольших турбин. Притащили и смонтировали целую кучу ветрогенераторов. Соорудили что-то на основе агрегатов от паровозов. Организовали и пусть не полноценный завод, но несколько мастерских, производящих различные нужные в хозяйстве товары… А что у него самого?

А у Василия осталось все практически без изменений. Теплоэлектростанция, которую с трудом поддерживали в рабочем состоянии. Механический заводик, который худо-бедно обеспечивал город запчастями для различной техники. Ну и то самое сельское хозяйство… В виде работающих на газогенераторах тракторов, которыми пашут окрестные поля. Добычу и доставку леса им все же удалось наладить, но на том фактически и закончились все успехи. Вон даже обычную плавильную печку недавно с трудом запустили — специалистов по литью, увы, в городе не нашлось. Так что отрабатывать технологию обычного стального литья пришлось буквально методом тыка…

В остальном же — их община, которую все чаще стали называть попросту «племенем», словно замкнулась в себе. Никакого развития видно не было! Прекратился и приток людей извне… И даже появившиеся пару лет назад «вольные торговцы», обеспечивавшие какую-никакую связь между «вольными общинами» и уцелевшими островками цивилизации к ним практически не заглядывали. Им просто нечего было предложить друг другу. Товарное производство в городе отсутствовало — самим-то всего не хватало! А вот к Пальцеву почему-то торговцы эти шастали только так! Хотя, казалось бы, у него тут — «гигант машиностроения», прежде многочисленный завод, а у того лишь какие-то кустари…

«Этак скоро мы останемся далеко в тени», — вновь и вновь думал Василий. Но что поделаешь, если никто не учил его руководить страной. И то, что из него получился относительно неплохой армейский командир, не заменяло собой недостатка экономических или технических знаний

Но как замкнуть разорванные в клочья производственные цепочки? Как хотя бы выйти на хоть какое-то самообеспечение, не говоря уж про создание товарного производства? Ведь ресурсов в распоряжении — с гулькин хер, и многие из них просто неоткуда восполнить! Ведь в городе критическая нехватка специалистов по многим отраслям хозяйства — чудо уже то, что они могут сделать хоть что-то! Ведь их самих ой как мало… Даже подмятые было Пальцевым под власть город «вольные общины» нынче разбежались или, несмотря на формальное подчинение, по факту продолжают жить своей жизнью. Причем, еще с самого момента свержения Пальцева. А других людей Василию взять было просто негде… По его предложению, в городе не раз организовывали дальние рейды, но итог их был един. Ничего особо ценного! Не удалось даже отбить понесенные затраты.

Промышленные города севера и запада лежали в руинах… Не столько даже из-за землетрясений, сколько в результате развязавшейся в первую зиму тотальной войны всех против всех. Сельскохозяйственных общин тоже практически не было — уж больно холодно стало в тех местах. Так что теперь там хозяйничали, в основном, банды мародеров да всевозможные племена людоедов. На юге жили, в основном, сельскохозяйственные общины, основным занятием которых было огородничество. Кое-где еще закрепились банды дезертиров и все те же прожирающие растащенные запасы мародеры, попадались и сектанты с людоедами. Но существенных островков цивилизации, с развитым производством, обнаружить так и не удалось. Так что скооперироваться особо тоже было не с кем. Как и негде завербовать специалистов…

Так что… Что делать дальше — Василий откровенно не знал, а потому смотрел на будущее весьма пессимистично. Ничего хорошего их уже не ждет — лишь упадок и деградация. И максимум того, что они могут сделать — это по мере возможности затянуть его.