Когда рушится мир

Глава 7

Эйдена высадили из машины недалеко от границы Лотиана и Ингланда. Отсюда до цели всего несколько дней пути. Проклятый перс купил его с потрохами. Надо же, убить самого короля! Да после этого вечное блаженство и воинский рай ему будут обеспечены. Ни один из братьев до сих пор не убивал коронованных особ. Вотан посадит его по правую руку в небесных чертогах.

Бронеход марки «Хумбан Великий», убивший друзей Эйдена, ну, или его брат-близнец, повернул одну из антенн в его сторону, и совершенно явно потерял к нему интерес. Воин подтянул рюкзак и двинулся вперед, отмечая бесподобное качество высоких ботинок на толстой рифленой подошве. Он их потом точно оставит себе. Он и не знал, что обувь такая бывает. Недалеко от границы Эйден увидел десяток королевских бронеходов, без всяких антенн и дополнительных стволов. Они были сожжены, а их экипажи, кто успел выбраться, лежали вокруг в разнообразных позах. Многие трупы были объедены до скелета.

— Собаки! — отстраненно подумал Эйден. Надо быть осторожнее. Его предупреждали, что эти твари стали очень опасны. Но пристало ли такому бойцу бояться каких-то собак. Смешно! Тем более, что снарядили его по высшему разряду. — Как же они десяток бронеходов то сожгли? Тут настоящий бой был, что ли? Ребята явно на прорыв шли. Он подошел к трупу и прочитал на груди: Первый лейтенант Этельред Кант.

Тяжелый ракетный крейсер «Саргон второй» патрулировал свой участок в Северном море. Капитан брезгливо смотрел на десяток прыщавых сопляков, которые расположились в кают-компании, превратив ее в какой-то игровой клуб. Но сопляки были в унтер-офицерских званиях, имели пятилетние контракты с военно-воздушными силами Его Императорского Величества, а их суета была вполне осмысленной и деловой. И все-таки флотский офицер в тридцатом поколении с плохо скрываемым недоумением смотрел на сутулых очкастых ботанов, что сейчас разворачивали на его корабле мониторы и игровые кресла. Капитан знал совершенно точно, что это, ведь он своему сыну на пятнадцатилетие подарил почти такое же. Просто кресла, стоявшие сейчас перед ним, были намного, намного дороже, и это было видно невооруженным взглядом. И очкастым обалдуям было куда больше, чем пятнадцать лет! И они военнослужащие! Безумие какое-то!

Сегодня ночью его крейсер произвел пуски ракет по целям в Ингланде, а эта группа оказалась операторами беспилотников, которые должны были добить вооруженные силы страны до конца. В злосчастном королевстве не должно было остаться ничего серьезнее винтовки.

Прыщавые вояки залипли в своих мониторах, на диво быстро порхая пальцами по невидимым капитану клавишам. Они перебрасывались короткими фразами, смысл которых от флотского офицера иногда ускользал.

— Восьмой сектор, активность.

— Порожняк!

— Принял.

— Третий сектор. Одна единица. Наш клиент.

— Гаси его.

Парнишка в кресле, который, видимо, отвечал за третий сектор, надел на голову обруч, откинулся в кресле и взялся за два рычажка в подлокотниках, которые имели кнопки в самых разных местах. Мальчишке, это, впрочем, ничуть не мешало, и его руки жили отдельной жизнью от неподвижно лежащего тела.

— Коробку сжег, — доложил он, — а экипаж сто сорок седьмой зачистил. Эти придурки с пистолетиками и гранатами на него пошли.

— Вот так! — подумал капитан. — Эти прыщавые засранцы сожгли бронеход, а экипаж был расстрелян одним из имперских Хумбанов. Что за жизнь началась! Кадровых военных убивают какие-то мальчишки, которые как будто поиграть решили.

Сердце капитана укололо какое-то неприятное чувство, его симпатии явно были на стороне экипажа бронехода, который выполнил свой долг до конца. А вдруг эти очкарики и крейсер затопить смогут? Это что же за война тогда будет, а?

— Одиннадцатый сектор! Прорыв! Двести второй подбит! Все на помощь!

Юнцы побросали мониторы и попрыгали в кресла. Их лица приняли серьезное выражение, а кисти рук задвигали рычагами. Где-то там явно шел сейчас настоящий бой, где-то там гибли люди.

Первый лейтенант Этельред Кант вел свою роту с ночных стрельб. Заночевали они на полигоне, разбив палатки, и сейчас шли назад в часть. Десяток бронеходов, что и составлял роту, во главе с командирской машиной с трудом пробирался по запруженным автомобилями дорогам. Творилось что-то невообразимое. В пяти милях отсюда была граница с Лотианом, и Этельреду показалось, что туда решило переехать все королевство. Машины с перепуганными людьми были забиты барахлом, некоторые держали на руках клетки с кошками и попугаями. Малейшая заминка на дорогах вызывала истерики, и даже драки. И только столбы дыма, что поднимались на горизонте, ненавязчиво давали понять, что для беспокойства у этих людей были все основания. Этельред остановил одну из машин и допросил трясущегося толстяка. Рядом сидела его жена, которая, брызжа слюной, требовала дать им проехать. Пассажиры из другой машины, что ехала в обратном направлении, рассказывали какую-то совсем уже несусветную чушь. Вроде бы на границе стоял бронеход, и расстреливал всех, кто пытался уехать из страны. Якобы, уже есть убитые.

Картина вырисовывалась самая отвратная. Пока рота била по целям на полигоне, кто-то напал на его страну и уничтожил системы жизнеобеспечения. И так по всему королевству! А они и не слышали ничего, потому что сам палили по чем зря. Вот ведь как бывает! Им нужно срочно в часть, и оставшиеся три мили они прошли по полю, плюнув на правила, которые пришлось для этого нарушить. Да кому они сейчас нужны, эти правила?

Свою часть они увидели издалека. И услышали тоже. Столб дыма в том месте, где стояла Его Величества отдельная ударная бригада, пламя пожаров и взрывы детонирующих боеприпасов не оставляли сомнений, что война не только началась, но, и скорее всего, уже закончилась. И это было страшно. Связи не было, командования не было, а на борту оставалась только треть боезапаса. Этельред принял единственное решение, которое показалось ему в тот момент верным. Он должен уничтожить вражеский бронеход и дать уйти гражданским.

Он развернул роту, и уже через двадцать минут увидел машину со странными обводами, обвешанную со всех сторон антеннами. Перед ним стоял десяток автомобилей, которые не смели пересечь черту, за которой их ждала смерть. Никто не собирался с ними шутить, ведь две машины уже были расстреляны, и еще несколько трупов лежали на пыльной дороге.

— Залп, — дал Этельред команду наводчику.

Выстрел лег удачно, и остальные машины отстрелялись тоже, выведя вражеский бронеход из строя. Люди, что отхлынули было, испугавшись, теперь ринулись в Лотиан, не обращая внимания на подбитый бронеход, который пытался шевелить дулом.

Радость была недолгой, потому что восьмой бронеход из роты Этельреда вдруг получил тяжелый удар и вспыхнул, как свеча. На горизонте лейтенант увидел, как легковые машины, сумевшие прорваться за границу королевства, расстреливались один за другим беспилотниками, которые упали на них из-за облаков.

— Воздух! — заорал Этельред в рацию. — Рассредоточиться! Пулеметы!

Бронеходы рассыпались, и стрелки заняли штатные места, ведя прицелом юркие цели. Очередь! Один из беспилотников ливень пуль разрезал напополам, и он полетел вниз. Остальные же поднялись на высоту, осознав грозившую опасность. Впрочем, они никуда и не уходили, и бронеходы англов начали вспыхивать один за другим. Экипажи, что пытались выбраться из своих машин, расстреливались еще двумя странными бронемашинами, которые подошли на выручку с соседних участков.

— Я вышел, парни! — один из ботанов снял обруч с головы, и с сожалением вставил его в штатный держатель кресла. Он сел за монитор, и начал порхать пухлыми пальцами по клавишам с удивительной для таких сарделек скоростью.

— Подбили? — имитируя сочувствие, спросил капитан. Впрочем, у него это не получилось.

— Угу, — совсем не по-военному буркнул пацан. — И за машину меня еще взгреют. Премии за квартал не видать теперь.

— Бывает, — хмыкнул капитан. Эти горе-вояки у него никак не ассоциировались с армией, хоть убей. Если какой-нибудь унтер посмел бы так с ним разговаривать, он бы его в нарядах сгноил. А это просто сопливый мальчишка, который только что потерял летательный аппарат за несколько миллионов, пока его друзья, сидя попками в теплых креслах, жгут вражеских танкистов в их железных гробах. Там люди заживо горят, а ему премию не дадут, вот ведь горе то какое!

Высадив из машины чокнутого отморозка, помешанного на убийствах и собственной героической смерти, Мастер даже выдохнул. Ему было не по себе рядом с этим парнем. Глаза, как пуговицы, неподвижные и мертвые. Даже его дрожь пробирала, когда он с этим Эйденом общался. Но ведь что-то его остановило в тот момент, и он не стал отдавать приказ о ликвидации опаснейшего террориста. Так и знал, что пригодится. А ведь все так хорошо начиналось…

В тот день Мастер с удовольствием читал отчет второго лейтенанта Билича, который успешно внедрился в королевство Ингланд, организовал базу и нашел объект. Не ожидал… Ведь парень из себя круглого дурака разыгрывал. Ох, и непрост оказался словен!

Читая донесение дальше, Мастер поморщился. Да, снарядили иглометами, это прокол. Есть запрос, прислать пистолеты местного производства, глушители и запас патронов. Без проблем, это мелочь, удовлетворить. Дальше. Большая масса тела, непривычная на фоне замученных голодом англов. Тоже грязная работа. Надо сделать внушение куратору операции. Вот почему четверо других агентов засыпались, надо было худых подбирать. Билич пишет, что их, скорее всего, съели. Либо люди, либо собаки. Ну, надо же, как там сейчас весело. Парню нелегко майорские нашивки достанутся. Так, что тут еще? Просит разрешение на вербовку одного из местных. Причина? «Иначе просто зарежут во сне». Да, обоснованно. Разрешить с последующей ликвидацией. Ага, да тут еще один прокол. Мастер побагровел, и отбросил донесение в сторону. Дать фото короля, и не сказать, кто это… За всем нужно самому следить! Он вызвал секретаря.

— Майора Эль Суфи ко мне.

В кабинет зашел куратор операции, смуглый брюнет, судя по виду, с самого юга Аравийского полуострова. Родственник кого-то из Великих семей, его сюда недавно засунули, по великому блату.

— Ну, что первый лейтенант, это залет, — почти ласково сказал Мастер.

— Смею поправить, я майор, ваше… — пискнул тот задушенным голосом.

— Молчать! — заорал Мастер. — Если еще раз рот откроешь без разрешения, ты отсюда капралом выйдешь.

Бывший майор стоял, ни жив, ни мертв. По смазливому лицу катилась струйка пота. Родня прикроет, конечно, но если залет серьезный, то это может и не помочь.

— Ты, болван, почему не сказал агенту Биличу, что его объект король Эдмунд?

— Я посчитал, что эта информация излишня при выполнении задания.

— Я из-за тебя чуть полезного человека не потерял, идиот, — заревел Мастер. — Ты понимаешь, что он был бы единственным во всей стране, кто этого человека в лицо не знает. Да его же сразу в оборот взяли бы и убили потом. Ты это понимаешь, кретин?

Эль Суфи теперь понимал. По его спине ручьем тек пот, холодной струйкой доходя до задницы. Только бы не трибунал! Только бы не трибунал!

— Трибунал по тебе плачет, — выплюнул Мастер. — Что делать будем?

— Я все исправлю, я доведу операцию до конца…, - мямлил он непослушными губами.

— Да? — Заинтересованно посмотрел на него Мастер. — А на переброску готов? Так сказать, искупить свою вину?

— Так точно! — прошептал бывший майор.

— Если так, — милостиво сказал Мастер, — то готовься и иди рапорт пиши, что выражаешь желание отправиться в тыл врага добровольцем. Я рапорт твой подпишу, а приказ о разжаловании пока придержу. Если через год ты там все наладишь, то вернешься назад и останешься майором.

— Слушаюсь! — хрипло ответил майор.

— Свободен! — махнул рукой Мастер.

Нет, день был положительно хорош. Если у него с глаз долой еще и этот придурок исчезнет, то это же просто подарок судьбы. Мастер очень не любил, когда ему навязывают людей. Придя в хорошее настроение, он открыл терминал и начал изучать почту. Но и тут были сюрпризы.

Откинувшись на спинку стула, Мастер крепко задумался. Это было странно. В одном сообщении ему открытым текстом предписывалось защитить жизнь бывшего короля Эдмунда, а в другом — организовать его ликвидацию. Причем один из руководителей департамента неформально курировался самой императрицей, а второй — лично императором. Голова кругом!

Кого-то придется оставить с носом, а это могло стать большой проблемой для него лично. И Мастер, наплевав на субординацию, набрал личный номер министра обороны.

— Да, слушаю.

Князь Дайаэ, богатейший человек страны, и один из самых влиятельных вельмож, удивлен звонком не был. Напротив, он его ждал, ведь ситуация была крайне щекотливой. Расшалившаяся императорская чета дала противоположные приказы через близких им людей, и конечное звено, где эти приказы сошлись, сейчас недоуменно хлопало глазами на мониторе спецсвязи.

— Сиятельный, я получил сейчас довольно странные вводные насчет объекта с Туманных островов. Ну, вы поняли, о ком я…

— Ни слова больше, — оборвал его князь. — Мне известна суть этих сообщений. Приказ командования должен был выполнен.

— Так их же два… — растерянно сказал Мастер.

— Вот оба и выполняй, — припечатал министр обороны и отключился.

— Мда… ситуация, — думал Мастер. — Ведь кого-то придется кинуть. С кем же ему сейчас не так опасно испортить отношения? Это нужно было тщательно обдумать.

— Я ничего не понимаю, — растерянно сказал Любомир. — Тут написано организовать защиту короля Эдмунда от покушений. Срок особого режима — три месяца. Его кто-то убить хочет, что ли?

— Так тебе же об этом открытым текстом написали. Ты что, не понял? — лениво ответил Зигги, который только что слопал банку тунца. Он валялся на диване, который они притащили в свое убежище, и блаженствовал. Теперь его жизнь играла новыми красками, и Зигги почти примирился с окружающей действительностью.

— Нет, не понял, — честно признался Любомир. Он, как и все военные, был довольно прямолинеен и любил получать понятные приказы.

— Тогда просто поверь, — убежденно сказал ему Зигги. — По его душу кто-то скоро придет. Мне кажется, там у вас наверху какая-то херня происходит. Давай проверим.

— Как? — удивился Любомир.

— Пиши запрос: как поступить с возможным убийцей его Величества?

— И что? — Любомир так ничего не понял.

— Если они тебе хоть что-то ответят, значит, они про этого убийцу знают. Если он не из ваших, то напишут, что нужно ликвидировать. А если придет какая-то размытая неконкретная хрень, то это значит, что у нас все плохо. Причем, в основном у тебя.

— Да у тебя тоже все нездорово, — хмуро парировал Любомир. — Мне разрешили нанять человека из местных только с условием последующей ликвидации.

— Это нормально, — легкомысленно махнул рукой Зигги. — Я другого и не ожидал. Ну, ликвидируем кого-нибудь, не ссы. Пиши запрос.

Ответ пришел на удивление быстро и состоял из одной фразы: «Действуйте по обстоятельствам».

— Да что это за дерьмо? — взревел Любомир.

— Это самое большое дерьмо и есть, напарник, — подтвердил Зигги, который выковыривал из зубов щепкой застрявшую рыбу, внимательно рассматривал извлеченное, и отправлял его обратно в рот.

— Проясни, — сказал Любомир.

— Проясняю, — охотно сказал мальчишка. — Тебя послали с одной задачей, а кого-то послали совсем с другой. Причем сделали это одни и те же люди.

— Зачем? — тупо спросил лейтенант.

— Да я без понятия, — лениво ответил пацан.

— А делать что?

— Как что? Мочить этого типа надо. Только тебе открытым текстом написали, что во всем виноват будешь ты сам, а они к этому отношения не имеют. Если что, отвечать тебе.

— Так может, не убивать его?

— Обязательно убивать, — уверил его Зигги. — Только не говорить об этом никому. Знать, мол, ничего не знаешь и ведать не ведаешь. Тут много кто шляется. Если и был кто, то, наверное, его собаки съели.

— Может прокатить, — задумчиво сказал Любомир. — Давай с Артом завтра переговорим. Пусть нам про всех новых людей на районе информацию сливает. Десять патронов ему, и пять тому, кто увидит. Только как мы поймем, что это тот, кто нам нужен?

— Да элементарно! — сказал мальчишка. — У него будет сытая морда, и такие же ботинки, как у тебя. Вы же, военные, тупые до безобразия. — Слушай, — Зигги даже привстал, — у меня есть отличная идея…