Королева Потерянных Мальчиков

Глава 14 Союзники

Питер

«Питер… То, что я мертва, не означает, что мне по-прежнему не принадлежит частичка твоей души». — знойный смех Тигровой Лилии эхом отозвался в моей голове, когда моё тело пробудилось от сна.

Я в панике приоткрыл глаза и тут же пожалел об этом. Утреннее солнце, пробивавшееся в окно, казалось неистовым, ослепляя меня своими чересчур настойчивыми лучами. Я чувствовал, что моя голова вот-вот расколется пополам. Грёбаный ром. В тот момент я поклялся себе, что никогда больше не буду пить.

Где я, блядь?

Как только мои глаза, наконец, привыкли к утреннему свету, я обнаружил, что нахожусь в огромной кровати. Гвен спала рядом, её каштановые волосы веером разметались вокруг неё. Шёлковые простыни прикрывали её нижнюю половину, но идеальные маленькие груди были обнажены. Мой и без того твёрдый член дёрнулся под простынями. События прошлой ночи разом нахлынули на меня, и я застонал.

Я провёл рукой по лицу, пытаясь прогнать видения, которые плясали в моей голове. Это было так эротично, так запретно, так чертовски горячо. И тот факт, что я разделил этот момент с Крюком, заставил стыд подняться из глубины моего живота и начать разъедать меня изнутри. Я стыдился не Гвен, а тех грязных вещей, которые мы делали с ней. Я позволил Крюку развратить меня, и мне было всё равно. К чему это привело нас сейчас? По-прежнему заклятые враги? Не думаю, что существовал какой-то свод правил, но я сомневался, что трахать одну и ту же девушку в одно и то же время — это то, что делают со смертельным врагом.

Я медленно сел, давая своей пульсирующей голове привыкнуть к движению. Оглядел каюту в поисках Крюка. Он стоял спиной к нам и смотрел в окно, молча любуясь морем на рассвете. Часть меня хотела заключить Гвен в объятия и сбежать, оставив ублюдка позади, но я не мог. Гвен бы оторвала мне яйца, если бы я это сделал, и, как бы больно мне ни было это признавать, мне нужно было кое-что от Крюка.

Он не повернулся ко мне лицом, когда я поднялся с кровати, но я заметил перемену в его позе. Он застыл, каждый мускул его тела напрягся. Был ли он так же смущён нашей совместной ночью с Гвен? Сможем ли мы когда-нибудь оставить прошлое в прошлом и двигаться вперёд?

Я думаю, прошлая ночь была началом, и теперь я был готов совершить прыжок веры. Пойти против всего, во что я верил, и я не колебался, потому что я бы сделал что угодно для Гвен. И теперь, когда я знал правду, он тоже узнает.

— Ты думаешь, возможно зарыть топор войны после стольких лет? — прошептал я, подойдя к нему. Я не хотела будить Гвен, а этот разговор казался мне личным.

Он долго стоял неподвижно, и я начал сомневаться, признаёт ли он меня вообще. Он крутил бокал с ромом в своей единственной руке. Как он умудрялся пить после ночи, которую мы провели, — было выше моего понимания.

— То, как солнце переливается на воде, поднимаясь в небо, — это то, на что я никогда не устану смотреть. Я каждое утро выбираюсь из уютной постели, потому что никогда не знаю, будет ли этот день для меня последним, — его голос был хриплым, когда он заговорил, останавливаясь, чтобы сделать глоток рома. — Когда-то давно я был бы рад достойной смерти. Но она всё изменила для меня. Я хочу провести вечность, радуя эту женщину всеми возможными способами. Если топоры, пистолеты, мечи и даже крокодилы, — он сделал паузу, и его взгляд метнулся к зверю, который оставался прикованным в его каюте, — будут похоронены, то это будет для неё. Я никогда не буду доверять тебе. Никогда не потеряю бдительности рядом с тобой, и я с радостью убью тебя, если ты подвергнешь её риску. Но я не знаю, сколько рассветов у меня осталось, и больше не буду тратить их на таких, как ты.

Я кивнул, принимая его слова. Они перекликались с моими собственными чувствами, и я знал, что между нами было заключено какое-то новое перемирие.

— Мне нужна твоя помощь, — странно было это говорить. Никогда в жизни я не представлял, что скажу эти четыре слова капитану Джеймсу Крюку.

Он сделал ещё один глоток рома, его взгляд также был прикован к восходящему солнцу. Я не собирался пресмыкаться у его ног, но у меня возникло ощущение, что он тоже не станет облегчать мне задачу. Сволочь. Хотя его лицо оставалось бесстрастным, я был уверен, что его внутренний демон ухмылялся от уха до уха. Я продолжил, уверенный, что как только он узнает подробности, он ни за что не останется в стороне, особенно когда дело касается Гвен.

— Я нашёл Осакрен. Он у Ариона, а тот прячется в Виридианском лесу. Ты знаешь столько же, сколько и я, что Гвен обязана смертью вернуть его Костяной фейри. Я планирую вылазку, чтобы забрать артефакт. Он хочет обменять реликвию у принца-бастарда…

— Подожди… Ты сказал «принц-бастард»?

— Я так и сказал. Очевидно, он…

— Я знаю, кто он, — рявкнул Крюк, снова прерывая меня.

— Ты слышал о нём?

— Наши пути пересекались целую жизнь назад. Да смилуется Божество над нашими душами, если это тот фейри, который охотится за Неверлендом.

— Он пытается торговаться с Арионом, чтобы заполучить Осакрен. По словам Зверей, если это произойдёт, — игра окончена.

Крюк постучал крюком по подбородку, на лбу появилась глубокая морщина.

— Тебе нужно больше, чем просто моя помощь, Питер. Нам нужно грёбаное чудо. Этот фейри — худший в своём роде. Бездушный демон, не испытывающий угрызений совести из-за святости жизни. Его единственное стремление — власть.

— Что… Ты боишься небольшого испытания сейчас? Старость берёт над тобой верх?

— Ёбанный Ад, Питер! Ты что, меня не слушал? Нет! Ты никогда не слушаешь. Я пытался предупредить тебя обо всём этом, но ты со своей гордостью рассмеялся мне в лицо. Тебе ещё многое предстоит сделать, чтобы повзрослеть, мальчик.

— Теперь ты пытаешься быть моим отцом?

— Я пытаюсь быть твоим чёртовым союзником, — прорычал он, прежде чем залпом допить остаток рома и стукнуть стаканом о подоконник, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Мой союзник? Это то, о чём я просил, и всё же его слова заставили меня похолодеть. Я разрывался на части. Этот человек был мастером обмана, и всё же я был склонен поверить ему.

— Что изменилось? Что изменилось после всех этих лет?

— Это, — он повернулся и указал на Гвен, спящую в кровати, — это прямо там. Я сгораю от тоски по ней. Она перековала осколки моей души, и я стал другим человеком. Она изменила саму суть моего существа. Я больше не живу для себя. Я существую, чтобы сделать эту женщину счастливой. Это нерационально, я не могу это объяснить, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы склонить судьбу в её пользу.

— Значит, ты поможешь нам?

— Мой путь ведёт туда, куда пойдёт она. Но давай проясним несколько вещей. Я не один из твоих Потерянных Мальчиков. Это, — он ущипнул себя за переносицу, прежде чем покачать головой, — этот союз не означает, что я отвечаю перед тобой. Понял?

— Согласен, — я предложила ему свою руку, чтобы скрепить сделку по доброй воле. Он мельком взглянул на неё, затем вернул свой взгляд ко мне, выглядя недовольным моим предложением.

— Расскажи мне о своих планах, — потребовал он, оставив меня в подвешенном состоянии.

— У него есть время до заката, чтобы доставить Осакрен Дориану. Мы затаимся в засаде, и когда он сделает свой ход, мы перехватим. Но я хочу взять Ариона живым. У меня есть на него планы. То, что он сделал с Гвен, невыносимо, и я планирую заставить его жестоко заплатить за свою ошибку.

— И это всё? Это твой грандиозный план? Слишком многое остаётся в руках судьбы, тебе не кажется? И она довольно мстительная стерва, если дать ей шанс. Я думаю, мы можем придумать что-нибудь получше, — хитрая улыбка тронула его губы, и я почти разглядел дьявольские огоньки в его глазах.

***

Я воспользовался моментом, чтобы собраться с мыслями, прежде чем снова встретиться лицом к лицу со своими Потерянными Мальчиками. Когда мы вернулись из «Весёлого Роджера», мне удалось проинформировать их о новых планах насчёт Ариона, прежде чем я свалил. Мне нужно было немного времени побыть одному, чтобы всё обдумать. Правда о том, кем я когда-то был, разъедала меня изнутри. Крюк вытащил всё это на поверхность, и я не мог спрятаться от действий, о которых давно забыл. Он пытался изобразить меня абсолютным злодеем. И, возможно, я был злодеем в его истории. Но он также совершал ужасные, зловещие поступки. Месть была его излюбленным ядом. И он годами безжалостно стремился к этой мести, не обращая внимания ни на кого, кто стоял у него на пути… кроме Гвен.

Я был высокомерным маленьким засранцем, который думал, что солнце и луна вращаются вокруг меня. Избалованный ребёнок, которому было наплевать на всех, кроме себя. Видение собственного величия ослепило меня, и я понял, на что пошёл, чтобы достичь этого. Но злодей? Эта идея мне не понравилась. Я всегда задавался вопросом, почему Божество привело Венди в мою жизнь? И теперь, возможно, у меня был ответ. Венди запустила цепную реакцию. Заставила меня впервые что-то почувствовать. Нечто иное, чем моё собственное нарциссическое восхищение. И когда её у меня отняли, я плохо с этим справился. Я вёл себя как капризный ребёнок, каким и был.

Это стало последней каплей для Неверленда. Она больше не могла терпеть эгоистичного отродья, которого помогла создать, и это было испытание огнём. Я начинал понимать, что мне всегда было суждено повзрослеть. Просто мне потребовалось очень много времени, чтобы достичь этого. Я страстно желал вернуться в прошлое и дать самому себе, тринадцатилетнему, несколько советов. Сказать ему, что взрослеть не так уж и плохо. Может быть, рассказать, как охренительно приятно быть по самые яйца в девушке, к которой стремилась твоя душа. Это прямо сейчас имело бы огромное значение. Я почувствовал, как мой член зашевелился в штанах при этой мысли. Но сегодня была битва за Осакрен. Только после того, как мы добьёмся своего, и я возложу месть к ногам Гвен в виде трупа Ариона. Только тогда я позволю себе побаловать себя. Когда Гвен, наконец, будет в безопасности от Костяной фейри, тогда у нас у всех будет с ней свой черёд.

Мои мысли вернулись к Триппу, Райдеру и даже Эбену. Мы так сблизились за эти годы. Взросление бок о бок создало между нами неразрывную связь. То, чего у меня никогда не было с предыдущими Потерянными Мальчиками, которые неизбежно выросли и оставили меня позади. И теперь Гвен пополнила нашу разношёрстную семью. Крюк был прав насчёт судьбы. Она втоптала меня в грязь, но, чёрт возьми, оно того стоило.

Я бы никогда никому в этом не признался, но Гвен смягчила меня. Я чувствовал, что соперничество между мной и Крюком начинает угасать. Мы никогда не будем друзьями, какими были в детстве. Но мы могли бы быть уважительными союзниками. И я думаю, что смогу жить с этим.

***

Все были заняты приготовлениями в оружейном погребе, когда я присоединился к ним. Эбен навешивал на Гвен множество оружия.

— Чёрт, Эбен, она не сможет двигаться со всем этим оружием. Я думаю, ты просто снимаешь напряжение, привязывая его к ней, — поддразнил Райдер.

— Отвали, Рай. Очевидно же, я просто забочусь о её безопасности больше, чем ты, — парировал Эбен.

— Или у тебя фетиш на оружие. Не спускай с него глаз, Цыпа. Он просто может попытаться трахнуть тебя рукояткой своего ножа, — мы все рассмеялись, и Эбен бросился к Райдеру, схватив его за голову. Я улыбнулся этому зрелищу. Все были на взводе. Сегодняшняя миссия, возможно, была самой важной миссией в наших жизнях. Моей внутренней реакцией было отклонить план, изложенный Крюком, хотя я видел, что тактические аспекты, стоящие за ним, были разумными. Но Гвен полностью за, и я знал, что позволяю своим эмоциям сдерживать меня.

Всё было готово. Наступил момент перед битвой, когда адреналин зашкаливал, а нервы были на грани того, чтобы взять верх. Но у Райдера был способ разрядить напряжение. Каждый из нас внёс в группу что-то необходимое, и я знал, что готов умереть за любого в этой комнате.

— Как насчёт приберечь энергию для нашего врага? — сказал я. — Пора выдвигаться.

Мы провели утро, пролетая над Неверлендом, каждый из нас был погружён в свои мысли, держа путь в Виридианский лес. Люциус и Крюк ждали нас на опушке леса. Мне пришлось придержать руку, чтобы не ткнуть клинком в белого волка А̀ло, когда он появился из ниоткуда и поддел головой Гвен, как только она появилась.

— Перестань быть подлизой, — проворчал Люциус огромному волку. — Микаэлы здесь даже нет, чтобы произвести впечатление.

— Может быть, он не такой мудак, как ты. Может быть, я действительно нравлюсь ему, и он не использует меня, чтобы набирать очки у моей сестры, — парировала Гвен. Несмотря на то, что её слова были грубыми, она с трудом сдерживала улыбку. Маловероятная дружба, но было ясно, что она питает слабость к своенравному принцу-зверю.

— Любовь моя, ты выглядишь восхитительно, — перебил её Крюк, — или, может быть, дело именно в том, что ты выглядишь восхитительно, — уголок его губ изогнулся в понимающей улыбке. — Я думаю, этот образ тебе очень идёт, — промурлыкал он, притягивая Гвен к себе и крепко целуя. Что ж, он больше не скрывал своих отношений с ней.

Эбен откашлялся, прерывая шоу.

— Ты отлично повеселился прошлой ночью, Крюк. Теперь ей нужно, чтобы ты сосредоточился на миссии, — усмехнулся Эбен, нисколько не скрывая собственных чувств.

— У тебя есть зелье? — спросил я, отмахиваясь от демонстрации «альфа-самца» Эбена. Сегодня был не тот день, когда мелкая ревность могла взять верх над нами. Крюк достал стеклянную бутылку из сумки на поясе.

— Его трудно достать в больших количествах. Это, вероятно, самая большая партия во всей Вселенной, но у меня достаточно для каждого, за исключением волка, но ему это не нужно.

Люциус шагнул к Крюку, явно готовый вмешаться от имени А̀ло.

— Помни, с кем мы сражаемся, — предостерёг Крюк, не отступая от неповоротливого принца. — Мы должны играть на их слабостях. Они не будут обращать внимания на тех, кого считают низшими фейри. Он будет просто ещё одним диким зверем Виридианского леса и не будет представлять для них угрозы, — быстро объяснил Крюк, и Люциус поворчал, но согласился. — Один глоток сделает тебя невидимым, по крайней мере, для нетренированного глаза, — Крюк протянул мне бутылку. Её содержимое выглядело как обычная вода из пруда. Тёмно-зелёная жидкость с плавающими частицами.

— И как долго это продлится? — спросил я.

— По-разному. У нас будет не более двух часов, возможно, меньше.

— Ты уверен, что это не какой-то план избавиться от всех нас, чтобы он мог оставить Гвен себе? — накинулся Эбен.

— Эбен, прекрати, — простонала Гвен с явным раздражением.

Я удивлённо ухмыльнулся. Наблюдать, как она ставит Эбена на место, было чертовски возбуждающе. Эбен просто уставился на неё, и мой обычно болтливый Потерянный Мальчик промолчал.

Она подошла к нему, положив руку на его щеку.

— Я знаю, ты ему не доверяешь, но обещаю, Джеймс здесь не для того, чтобы отравить тебя. Ты доверяешь мне? — Эбен на мгновение закрыл глаза, прежде чем кивнуть в знак согласия.

— Тогда решено, Гвендолин, любовь моя, твои оковы ждут тебя, — Крюк поманил её вперёд, держа в руке кусок верёвки. — Напоминает мне о ночи, когда мы впервые встретились. Возможно, нам придётся разыграть оставшуюся часть сцены позже.

— Джеймс, — отругала она, но я заметил, как она покраснела. Ей нравилось быть связанной, и я сделал мысленную пометку обзавестись собственной верёвкой. Гвен останавливалась возле каждого Потерянного Мальчика, чтобы побыть с каждым наедине. Когда она добралась до меня, я притянул её к себе, прижимая к своей груди.

— Не делай сегодня ничего опрометчивого, хорошо? — прошептал я ей на ухо.

— Я? У меня больше защитников, чем может понадобиться одной девушке. Я беспокоюсь о тебе. Будь осторожен. Либо мы все возвращаемся, либо никто из нас, — она крепко поцеловала меня.

Все её сдерживаемые эмоции вырвались наружу в этом поцелуе, и когда она отстранилась, у меня перехватило дыхание.

— Я люблю тебя, Питер, — и с этими словами она повернулась и подошла к Крюку, протягивая ему свои запястья.

— До дна, мальчики, — крикнул я, прежде чем сделать глоток зелья и передать его Эбену. Моё сердце бешено заколотилось. В последний раз, когда я пил зелье, я потерял свободу воли. Беспокойство пробежало по моему телу, а кожу начало покалывать. Я поднёс руку к лицу и наблюдал, как мои пальцы исчезают в эфире. Когда я поднял глаза, на опушке леса стояли только Крюк, Гвен и огромный волк, остальные из нас теперь были окутаны тёмной магией.

— Помни, любовь моя, — он приподнял её подбородок своим крюком, пока она не посмотрела ему в глаза. — Любые слова, которые я говорю там, они — ненастоящие. Это всё фасад, и он должен быть идеальным, чтобы всё сработало. Так что знай, что я уже сожалею, и я заглажу свою вину, как только это закончится.

Мы плелись позади. Волосы Гвен раскачивались из стороны в сторону, когда она свисала с плеча Крюка. Вид её связанных запястий угрожал полностью отвлечь меня от миссии и увлечь на гораздо более гедонистическую территорию, и мне пришлось совсем отвести взгляд. В какой-то момент Сми присоединился к своему капитану. Подлый ублюдок, казалось, материализовался из ниоткуда.

Я наблюдал, как вражеские часовые начали окружать их. У невидимости есть одно очень полезное преимущество. Моя рука инстинктивно потянулась к эфесу меча, и мне пришлось напомнить себе, что всё это было частью плана. Я делал всё возможное, чтобы держаться к ним поближе. Было важно, чтобы я мог слышать, что говорилось. Крюк резко остановился, швырнул Гвен на землю, как тряпичную куклу, и поставил на неё ботинок. В ответ я стиснул зубы, но сдержался.

— Я знаю, что ты там. Почему бы тебе не перестать тратить впустую наше время и не показаться? — он вытащил из рукава белый носовой платок и помахал им в воздухе.

Скрытые часовые оставались на своих местах, спокойно наблюдая, ожидая какого-нибудь сигнала.

— Я хочу заключить сделку, — продолжил Крюк. — Я знаю, что ты в сговоре с принцем-бастардом, и у меня есть подарок, который он будет очень рад заполучить в свои руки.

Именно тогда Арион, наконец, показал себя, самоуверенной походкой неторопливо выйдя из леса, от чего у меня закипела кровь. Его тёмные волосы были стянуты сзади ремешком, и он был полностью одет в чёрные кожаные доспехи. Очевидно, он готовился продемонстрировать Дориану свою силу и умолять его о толике внимания. Мне не терпелось заполучить его в свои руки, но я должен набраться терпения.

— Крюк, я никак не ожидал увидеть тебя настолько далеко от воды, — осторожно сказал он.

— Настали отчаянные времена. И ты из тех фейри, которых не так-то просто найти в данный момент.

— И в чём суть сделки?

— В такие времена требуются союзы, а я занимаюсь тем, что выбираю сторону победителей. Я знаю, что у тебя есть связи с Дорианом, и я хочу добиться аудиенции у него. Ситуация меняется, и, по моим расчётам, Неверленд падёт в течение двух недель. Я здесь, чтобы заключить сделку. Предлагаю свою верность в обмен на прибыльную должность в его новом королевстве, а чтобы подсластить сделку, у меня есть маленькая шлюшка Пэна. Я думаю, этого достаточно, чтобы заслужить расположение принца.

— Ты хренова пиявка, Крюк. Чертовски жалкий, — усмехнулся он, и мой пульс участился. Крюк должен был преподнести это получше.

Я наблюдал, как внешнее кольцо часовых Ариона начало рушиться. Только что они стояли неподвижно, а в следующую секунду медленно падали на землю с перерезанными глотками, захваченные врасплох невидимым Мрачным Жнецом. Мои мальчики предали их тихой смерти, и, поскольку все взгляды были прикованы к Ариону и Крюку, никто не забил тревогу.

— И вообще, почему я должен тебе доверять? Ходят слухи, что это ты убил Тигровую Лили, — обвинил Арион.

Крюк усмехнулся:

— Если ты действительно в это веришь, то ты более некомпетентен, чем я изначально предполагал. Конечно, Пэн обвинил меня в её убийстве. Он должен держать руки чистыми, чтобы захватить власть в Неверленде без помех.

— Я видел тебя той ночью. Видел, как ты последовал за ней. Это последний раз, когда кто-либо видел её живой.

— У нас с Тигровой Лили было соглашение. Она совершала отвратительные действия против своего собственного народа, а я был удобным козлом отпущения. И всё это взамен того, что она закрывала глаза на мои дела на острове. Зачем мне теперь срывать такую выгодную сделку?

Арион почесал щетину на подбородке, явно обдумывая эти слова. Крюк тоже заметил перемену и продолжил, пытаясь извлечь выгоду из его нерешительности:

— Мне просто нужно, чтобы ты договорился об аудиенции с Дорианом, — Крюк наклонился и рывком поднял Гвен на ноги за волосы. Она издала сдавленный крик, и я так сильно стиснул зубы, что удивился, как они не треснули.

— Она — идеальный инструмент для ведения переговоров. Пэн и его Потерянные Мальчики сдадутся, как только поймут, что она у него в руках. Когда Пэн станет уступчивым, подчинить жителей острова своей воле станет намного проще. Не говоря уже о том, что она красива. Обладает задатками идеальной маленькой игрушки.

Арион усмехнулся.

— Дориан — чистокровный фейри. Он никогда бы не стал порочить себя, засовывая член в простую смертную.

— Ну, ты же знаешь, что говорят, как только ты трахнешь человека…

— Нет, на самом деле, я не знаю, что говорят.

— Верно. Ну, тогда не обращай на это внимания. Давай перейдём к делу, хорошо?

Я заметил, как взгляд Крюка почти незаметно метнулся в сторону, пытаясь оценить наши успехи в устранении внешнего кольца часовых. Их было больше, чем я ожидал, и мы никогда бы не смогли сразиться со всеми в прямом бою. У нас заканчивалось время. Арион был окружён небольшой группой, как я предположил, его лучших бойцов. Мы никак не могли уничтожить их так, чтобы Арион не узнал, что происходит. Лучший шанс, который у меня был, — это самому расправиться с ним и посмотреть, как мои ребята перебьют остальных. Здесь не будет пленников. Никто из них не покинет бы этот лес живым.

Арион шагнул к Гвен. Крюк всё ещё держал её за связанные запястья сзади. Его хищный взгляд прошёлся по ней так, что у меня закипела кровь. Он обхватил её щёки своей грубой рукой.

— Для простой человечешки её ужасно трудно прикончить. Возможно, я всё делал неправильно. Возможно, что-то более растянутое будет лучшим выбором. Посмотрим, как громко она может кричать, — его лицо расплылось в зловещей улыбке, когда он наклонился и глубоко вдохнул запах её волос.

— Пошёл на хуй, Арион, — прорычала она, а затем плюнула ему в лицо. Я бы рассмеялся, если бы не серьёзность ситуации, в которой мы оказались. Выражение лица Ариона было бесценным. Его ухмылка исчезла, когда он протянул руку, чтобы стереть слюну со щеки. В мгновенном движении его рука взметнулась, ударив её наотмашь, отчего её голова дёрнулась в сторону. Мне потребовалась каждая унция самоконтроля, чтобы не выпотрошить его прямо там. Я услышал шелест листьев и вознёс безмолвную молитву Божеству, чтобы мои мальчики держали себя в руках.

— Ну, ну… Я не позволю тебе помять фрукт до того, как у меня будет возможность преподнести его принцу, — отругал его Крюк, делая всё возможное, чтобы уберечь Гвен от дальнейших унижений.

— Как насчёт того, чтобы оставить её со мной? Я позабочусь о том, чтобы она попала к Дориану.

— Когда ты говоришь, что позаботишься о том, чтобы она досталась Дориану, я слышу, что ты планируешь присвоить себе мой приз и оставить меня ни с чем. Это не так работает. Ты организуешь встречу, а я приведу девчонку.

— Я ожидал от тебя большего, Крюк. Но ты вошёл в логово льва всего лишь со своим боцманом и стоишь между мной и моей добычей, — Арион схватил Гвен за руку и потянул вперёд, вырывая из хватки Крюка, и это стало последней каплей. Мысль о том, что она попадёт в руки врага, подтолкнула меня к краю пропасти. Громкий раскат грома отразился от деревьев, и яркая вспышка молнии расколола небо. Арион и его стражники вздрогнули, их внимание привлекло темнеющее небо. Я чувствовал, как ярость изливается из меня, сжигая ту магию, которая делала меня невидимым, и когда их взгляды оторвались от небес, они уставились на меня.

Это был настоящий хаос в движении. Все они бросились в бой, хватаясь за мечи, и были встречены сталью, которая пряталась среди них. Белый волк бросился в бой, разрывая горло чудовищными зубами, обдавая всех нас брызгами крови. Арион был исключением. Вместо того, чтобы вытащить меч, он потянулся к мешочку на поясе.

Крюк схватил Гвен, оттаскивая её с дороги и оставляя Ариона мне, зная, что в его объятиях она в безопасности. Я увидел намёк на страх в глазах Ариона, когда он нащупывал что-то в своей сумке. Видел ли он, как его смерть танцует в моих глазах? Он попятился от меня, но я сократил расстояние между нами. Я почти ощущал исходящий от него страх. Когда ему наконец удалось открыть мешочек, мои глаза уловили белую вспышку, и я заметил, что он держал Осакрен, за мгновение до того, как из него вырвался заряд энергии, сбивший меня с ног.

Взрыв энергии от Осакрена уложил всех, кто находился поблизости. Каждая косточка в моём теле болела, но я с трудом поднялся на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть, как Арион исчезает в лесу. Я не упущу его, не в этот раз. Гвен умрёт, если я не получу этот богом забытый череп. Я позволяю чудовищности этого захлестнуть меня. Видение её безжизненного трупа промелькнуло в моём сознании: её пустые карамельные глаза смотрели сквозь меня.

Что-то оборвалось внутри меня. Сдвиг, перемена, своего рода метаморфоза, и впервые в жизни я почувствовал силу, исходящую от острова. Она разлилась, как электричество, искрясь у моих ног. Она всегда была там, просто ожидая, когда я получу к ней доступ. Ждала, когда меня подтолкнут достаточно далеко, чтобы пробудить силу, которая дремала во мне. Это было похоже на открытие шлюза, и я позволил силе хлынуть в меня, поползти вверх по ногам, в грудь. Миниатюрные разряды молний потрескивали вокруг моих рук. Вот и всё, сила, которая была мне обещана, наконец-то проявилась, как и предначертано судьбой.

Я ухмыльнулся и направился вслед за Арионом. Он был мне не ровня, даже со своей слабой попыткой использовать Осакрен. Я точно знал, где он. Земля сообщила мне о его местонахождении через нашу связь. Он не мог спрятаться от меня. Я забрался на деревья, молча следуя за ним сверху, а когда достиг, с оглушительным раскатом грома спрыгнул с деревьев прямо перед ним. Его занесло и он остановился за мгновение до того, как столкнулся со мной. Выражение страха в его глазах было восхитительным, и я жаждал большего. Он начал поднимать руку, в его ладони был зажат Осакрен. Я набросился, схватив его за запястье, посылая заряд энергии в его руку, пока он не уронил череп на землю.

— Так-то лучше, — прорычал я. — Ты слишком слаб, чтобы владеть такой магией. Но я дам тебе шанс искупить свою вину. Сражайся со мной как мужчина.

Я вытащил меч из ножен, поманив его вперёд. Он вытащил свой меч и повернулся влево, зная, что у него нет другого выбора. Он сделал первый ход, нанеся удар, сталь коснулась стали, звук был как музыка для моих ушей. Я играл с ним, слишком наслаждаясь смертельным танцем. Когда наши мечи встретились, прогремел гром, сверкнула молния, отражаясь от серебра.

— Ты знаешь, что тебе не победить его, Пэн. Он заберёт королевство. Всё, что тебе нужно решить, это сколько страданий ты хочешь вынести, прежде чем подчиниться.

— Это всегда было твоей проблемой. Выбор проигравшей стороны. И вот ты снова здесь, только на этот раз твоя жизнь будет платой за твои неверные решения.

Мы продолжали кружить в боевом танце, меч против меча. Я оттягивал момент, упиваясь тем фактом, что я просто играл со своей добычей.

Когда я насытился и жажда мести стала невыносимой, я развернулся к нему, мой меч вошёл в его ногу, перерезав подколенное сухожилие. Арион упал на землю, и одним движением своего клинка я выбил его меч. Следующий взмах моего клинка нацелился ему в шею, но это была слишком лёгкая смерть за весь тот хаос, который он причинил. Теперь пришло время отомстить за мою девочку так, как она того заслуживала.

Арион усмехнулся, опускаясь на колени, безоружный и в моей власти.

— Он идёт за тобой, Пэн. Убив меня сейчас, ты ничего не добьёшься.

— Говорит отчаявшийся. А теперь вставай. У тебя свидание с Потерянными Мальчиками.

— Я не могу идти.

— Тогда тебе лучше начать ползти.

***

Я опустил Ариона на землю к ногам Потерянных Мальчиков. Последний отрезок пути мне пришлось нести его на руках. Рана на его ноге пропитала мою одежду, его кровь стекала по моей спине. Я оставил щепотку волшебной пыли, чтобы частично исцелить его, дабы он не истёк кровью до того, как у меня появится шанс осуществить свою месть. Осакрен висел у меня на поясе и даже несмотря на свой небольшой размер, казался довольно тяжёлым.

Я стоял над Арионом, его телом, распростёртым на земле, и ощущение силы было ошеломляющим. Мои Потерянные Мальчики вместе с Люциусом и волком уничтожили остальных фейри-предателей, и эйфория нашей победы была ощутимой. Гвен стояла в объятиях Крюка, теперь её запястья были свободны.

— Гвен, дорогая, я привёл его к тебе. Когда всё закончится, ты можешь быть спокойна, зная, что он мёртв, — заявил я, предлагая его ей в качестве некоего мрачного подарка, который мог бы хоть немного облегчить травму, полученную ею от его рук.

Она высвободилась из объятий Крюка и сделала неуверенные шаги к Ариону.

— Свяжите его, — приказала она холодным как лёд голосом, её лицо ничего не выражало, а в том месте, где он ударил её, начал появляться намёк на синяк.

Эбен и Райдер схватили Ариона под мышки, не обращая внимания на его стоны, и привязали к дереву. Гвен вытащила клинок, который дала ей сестра, её рука дрожала, когда она приблизилась к нему.

— Я надеюсь, ты чувствуешь тот же страх, что и я, что чувствовала и моя сестра. Я хочу, чтобы ты почувствовал, как отчаяние закрадывается в твою грудь и поглощает тебя. Я надеюсь, ты будешь гореть в любом Аду, который ждёт тебя после этой жизни.

Арион молчал, опустив глаза. Он знал, что удача отвернулась от него, и он не доставит Гвен удовольствия умолять сохранить ему жизнь. Она поднесла лезвие к его лицу, её грудь вздымалась от эмоций, но она колебалась. Трипп подошёл к ней и медленно провёл рукой по её спине.

— Гвен… красавица… Всё в порядке. Ты не обязана этого делать.

— Я могу это сделать. Я должна это сделать. Он пытался убить меня. Пытался убить Мик, — её слова дрожали от тяжести её эмоций.

— Я знаю, ты можешь, но ты не обязана. Позволь нам быть твоими защитниками. Мы хотим почувствовать его кровь на своих руках. Мы хотим отомстить. Ты позволишь нам сделать это для тебя? — его рука скользнула вверх по её руке, сомкнув свои пальцы вокруг, отводя лезвие от лица Ариона. Гвен обмякла в объятиях Триппа, кивая в знак согласия.

Каждый из нас по очереди занимался Арионом, наслаждаясь криками, которые мы неизбежно исторгали из него. Мы пытали его невыразимыми способами, пока от него не осталось ничего, кроме окровавленного трупа, прислонённого к дереву. Мы все были покрыты его кровью, и никто из нас не сделал ни малейшего движения, чтобы смыть её. Это был знак гордости — носить кровь наших врагов. Суровое предупреждение любому, кто вздумает перейти нам дорогу. Гвен наблюдала за каждым кровавым моментом, не отводя глаз. Только когда это было сделано, когда он сделал свой последний прерывистый вдох, по её щеке скатилась слеза.

Медленный хлопок вернул нас всех к реальности.

— Браво, парни, браво! Я так люблю хорошие пытки. У меня всегда встаёт член, о чём я расскажу позже.

Мы все обернулись, увидев, что к нам приближается мужчина, и я инстинктивно потянул Гвен за себя. Он появился из тёмных глубин леса, слишком красивый для простого смертного. Он был одет во всё белое. Обтягивающие бриджи, прикрытые длинной туникой, доходившей почти до колен и отделанной золотой и серебряной вышивкой. Под плащом он носил уникальные доспехи, его широкую грудь обрамляла серебряная грудная клетка, инкрустированная драгоценными камнями. Волосы, такие светлые, что казались почти серебряными, ниспадали до плеч. Но что действительно привлекло моё внимание, так это огромные чёрные крылья, распростёртые за его спиной, резко контрастирующие с девственно белой одеждой, которую он носил.

— Кто ты? — зарычал я на прекрасного незнакомца. Теперь, когда об Арионе позаботились, нам нужно было разобраться с Костяной фейри. Я был не в настроении отвлекаться.

— Как удручающе, — задумчиво произнёс он, ковыряя ногти. — Я был уверен, что моя репутация опережает меня. В следующий раз постараюсь добиться большего успеха. Позвольте представиться. Я — Дориан, Сын Дома Эйнар, принц Фейри Первого Царства. Истинный потомок Божественной крови.

Воцарилось коллективное молчание, пока мы все рассматривали демона, который теперь стоял среди нас.

— Ааа, так ты всё же слышал обо мне. Как мило.

— Тебе здесь не рады, — сказала я, поворачиваясь к нему лицом, прикрывая Гвен, мои Потерянные Мальчики рассыпались веером вокруг нас. Даже Крюк стоял рядом со мной.

— Разве ты не знаешь, как следует приветствовать членов королевской семьи в своём Царстве? — цокнул он языком. — Небольшой совет самопровозглашенному Королю Неверленда: никогда и никому не показывай свою наивность, это делает тебя уязвимым.

— Не принимай мою прямолинейность за наивность. Мне всё равно, чей ты сын, у меня нет привычки приглашать демонов в свой дом.

— Если ты действительно великий Король, за которого себя выдаешь, тогда позволь мне заключить сделку. Ты передаёшь мне право первородства, и я не буду убивать твоих друзей, — сказал он так небрежно, что мне потребовалось мгновение, чтобы осмыслить его слова.

— Право первородства? Я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— О, не разыгрывай из себя скромницу, Питер Пэн. Я знаю, что Осакрен у тебя, и он принадлежит мне. Это единственный подарок, который когда-либо дарил мне мой отец, и он был незаконно украден у меня. Теперь я ожидаю, что ты вернёшь его, а я с радостью позволю твоим друзьям покинуть этот лес, сохранив свои жизни. Честная сделка, тебе не кажется? Или их жизни для тебя ничего не значат?

Этот ублюдок поставил меня между молотом и наковальней. Если бы я проявил хоть какие-то чувства к Гвен или моим Потерянным Мальчикам, с этого момента у всех них были бы мишени за спиной.

— Допустим, я могу предложить тебе это право по рождению, тогда я ожидаю, что ты покинешь Неверленд в тот момент, когда реликвия окажется у тебя? — я отвлекал его, пытаясь затянуть эти так называемые переговоры. Сейчас он просто играл с нами. Я должен был добыть Осакрен для Гвен и увести её отсюда. Выиграть ей время, пока она не доберётся до Костяной фейри. Может быть, старая карга могла бы предложить ей хоть какую-то защиту.

— Я действительно считаю, что предложил тебе довольно щедрую сделку. Было бы позором перерезать её красивое маленькое горлышко из-за простого сувенира. Моё предложение остаётся в силе. Что скажешь ты, Король Неверленда? — он вытащил из-за пояса маленький кинжал и начал ковырять им ногти. Казалось, ему совершенно наскучила вся эта ситуация. Я воспользовался его минутным отвлечением, чтобы вытащить маленький череп из сумки на боку и вложил его в руки Гвен, стоявшей у меня за спиной. В тот момент, когда её пальцы коснулись кости, я почувствовал давление магии, дышащей мне в спину. Прежде чем я успел осознать опасность, Гвен оторвали от меня.