Король мертвецов

Глава 16

Пастухами, значит. Офигеть перспектива.

— И когда твои хозяева придут?

— Когда Российская Империя падёт.

— А какое вообще хозяевам дело до России?

— Она большая. Могучая. Людей много, охотников много.

Угу, ясно. Значит, кем бы эти «хозяева» ни были, Россию они побаиваются. Слишком тут, видите ли, людей много. Это хорошо, значит, сами не всесильные.

— Кто такие хозяева?

— Не ведаю. Троекуров одно говорил: они хозяева над всеми тварями.

— Хозяева — тоже твари? Или люди?

— Не ведаю.

— Зачем хозяевам наша земля?

— Не ведаю…

— Да что он вообще ведает, — проворчала Земляна. — Бестолочь какая-то. Продался не за хвост собачий, да ещё не знает ничего.

— Я за жизнь продался, — равнодушно возразил Филька.

— А сколько костей охотников ты Троекурову отдал⁈ — рявкнула Земляна.

— Много. Но я не убивал, только…

Я думал, он скажет «только могилы раскапывал», но прозвучало иное.

— … только подставлял, чтобы твари убивали.

— Ах ты, сука! — побледнел Прохор. — Так ведь… так ведь верно!

— Что верно? — повернулся я к нему.

— С этим подонком кто ни пойдёт — не возвращается! И всех якобы совсем твари задирают, даже кусочка похоронить не остаётся. Вот мерзавец!

— Что он мерзавец, мы уже определились. Так, Филимон, продолжаем беседу. Что знаешь о планах Троекурова?

— Пули он специальные сделал, охотников убивать.

— Это я и без тебя в теме.

— Ещё мертвяков поднимает. И делает с ними что-то, чтобы убить их сложнее было. Кости укрепляет.

— Угу, блендаметом натирает, — буркнул я. — Ещё?

— Не ведаю.

Что ж, не дурак Троекуров. Не каждой шестёрке всё выбалтывает. Но кое-что Филька всё же прояснил. Значит, каких-то хозяев мы ждём, да, Дмитрий Иванович? Ну, жди-жди. Ты-то, наверное, не дождёшься, а вот я с ними охотно поручкаюсь. Люблю хозяев. На завтрак.

— Ты как медведями повелевал? — спросил Прохор.

— Ошейниками.

— Чего?

— Ошейники специальные. На тварь надеваешь — она слушается. У Авроса такие есть. Я у него брал.

— А Аврос знал, зачем тебе эти ошейники?

— Знал. Тварей пленить. Я ему так и сказал. А зачем ещё мне ошейники, которые нужны, чтобы тварей пленить…

Кгхм… Ну, логично. В густой шерсти медведей ошейников мы могли и не заметить. Да и вообще — чуток не до того было. Но ключевой вопрос нужно бы ещё прояснить.

— Аврос про твои шашни с Троекуровым знает?

— Не ведаю.

— Да блин! — рявкнул я. — Отвечай по существу!

— Может, знает, может, не знает. Мне не говорил.

— Ошейники у него откуда⁈

— Вестимо, у торговца амулетами брал. Только у того сейчас нету. Вот я к Авросу и сходил.

— А он спрашивал, нахрена тебе?

— Спрашивал.

— Ты что ответил?

— Что тварей ловить хочу.

— И он тебе просто так, от доброты душевной, десять ошейников отдал?

— Не просто, за плату. Волкодлака привести попросил.

А-а-а. Ясно. Вона откуда, выходит, Петрушка нарисовался.

— А медведей ты где такую кучу нашёл?

— Троекуров привёл. Сказал, что ты придёшь однажды меня убивать. Сказал, нужно совсем немного продержаться — он явится и защитит. И медведей в подмогу дал.

Гы. Гениально. То есть, Троекуров предполагал, что Фильку я рано или поздно раскрою и приду наказывать. Что тогда сделает Филька? Перенесётся Знаком, как любой нормальный человек. А потом побежит к Троекурову плакаться. Теперь, внимание, вопрос: нахрена Троекурову раскрытый охотник, которого теперь до себя ни один бывший собрат не допустит? Ботинки чистить? Так наверняка уже есть штатный чистильщик, ещё один не нужен.

Вот и решил заранее подготовить слив. А плюсом — медведей и мертвяка в подпол. Чисто на всякий случай, вдруг меня завалят — приятно будет.

Ну и даже если я Фильку возьму и допрошу, знает тот почти ничего. Никаких жизненно важных секретов не разболтает.

— Дурак ты, Филька, — от души сказал я.

И тут он уже окончательно завалился на бок и издох. Ну… справочник честно предупреждал, что эффект длится «до часа». Часа явно не прошло, так что претензий ноль.

— Дела… — протянул Прохор.

Судя по выражению лица, для него всё услышанное оказалось громом среди ясного неба. А вот Земляна только разозлилась.

— А я говорила! Я когда ещё вам всем говорила — неладное творится! Охотники пропадают, могилы их разоряют! Вы всё отмахивались, пеньки дубовые! Нате вам теперь!

— Ладно ты, — буркнул смущённый Прохор.

— Ла-а-адно! Я-то ладно, а вы — как кроты слепые!

Тут с улицы донеслись топот копыт и ржание. А потом — знакомый ворчливый голос:

— Слезай нахрен, недотрога! У меня вся спина мокрая, позорник.

— Я вспотел! — завопил Захар.

— Вспотеешь тут — так ссаться…

— Да не ссался я!

— О, да они подружились, — обрадовался я. — Ладно. Земляна, в той деревне, где Егор, твои Знаки есть?

— Чего нет, того нет…

— Так и думал. Прохор, с падалью разберись. Земляна — пошли.

Мы вышли на улицу, где Захар, стоя на трясущихся ногах, пререкался с кобылой.

— Никогда! — заорал он, увидев меня. — Никогда больше я на эту тварь не полезу!

— Посмотрим, — сказал я. — Земляна, запрыгивай.

И сам оседлал Тварь.

— Чего⁈ — обалдела Земляна.

— Давай, садись спереди, я тебя держать буду нежно.

— На эту…

— Землян, Егора выручать нужно.

— Ар-р-р! — зарычала Земляна, задрав голову, как волкодлак. — Ненавижу тебя, Владимир! Стой смирно, тварь! Только попробуй меня цапнуть.

— Да сдалась ты мне, тебя цапать! Это пусть хозяин цапает, за что ему больше понравится. А меня увольте, я тварь приличная.

Земляна уже села передо мной, но я даже сзади, по кончикам ушей увидел, как она покраснела. И врезала Твари кулаком по гриве.

— Стерва злая, — огрызнулась кобыла.

— Тварь грызучая!

— Показывай дорогу, Земляна, — сказал я. — В дороге поругаетесь.

В дороге Земляне резко стало не до ругани.

— Это ж как же она мчится-то, — донеслось до меня. — Будто вовсе дороги не касается! Страсть-то какая, Господи!

— Хочешь, поменяемся? — крикнул Земляне на ухо я. — Позади поедешь, за моей спиной спрячешься?

— Нет уж. — Земляна взяла себя в руки. — Чай, не трусливей, чем твоя кобыла! — и тут же теснее прижалась ко мне.

Не потому, что скорости боялась, понятное дело. Просто соскучилась.

Я крепче обхватил Земляну за талию. Так и ехали всю дорогу.

— Вон там, — махнула рукой Земляна. — Вон она, деревня. На пригорке, видишь?

— Вижу. Тварь! В деревне скорость сбавь до сорока. А как увидишь кого, с кем поговорить можно, тормози. Поняла?

Тварь не ответила. Но скорость честно сбавила. По ощущениям, именно до сорока.

Мы проехали мимо разинувшей рот бабы с коромыслом. Старика с клюкой. Двух мужиков, спорящих о чём-то возле гружёной телеги…

— Алё! Ты останавливаться собираешься? Нам с людьми поговорить нужно!

— С этими, что ли? — презрения в голосе Твари было столько, что хватило бы на три деревни. — Да о чём с ними разговаривать? Таких, чтоб поговорить можно было, не то, что здесь — во всей округе не сыщешь.

Я присвистнул.

— Тю! Да ты у меня, ко всему прочему, ещё и сноб!

— Сам ты это слово, — огрызнулась Тварь. — А что оно значит?

— Не скажу. Мучайся. И остановись вон там — видишь, где девки стоят кружком?

Тварь, недовольно фыркнула и остановилась возле трёх девок с корзинками в руках, собравшихся почесать языки. Разумеется, исполнить это без спецэффектов она не могла — нужно была встать на дыбы, забить копытами и заржать на всю округу.

Девки завизжали так пронзительно, что тварному ржанию дали сто очков вперёд. Они бы, пожалуй, и русалок переорали, если бы понадобилось. А Тварь говорит — убогие! Тьфу. Это она от зависти, что так не умеет. А может, просто из-за склочности характера.

Я подождал, пока девки навизжатся всласть. Крикнул:

— Доброго дня, красавицы! Охотника не видали?

Молчание. Застыли, обалдело глядя теперь уже на нас с Земляной.

Ну, блин. Не сказать, чтобы кобыла в своей оценке так уж категорически неправа. Местное население толковостью и впрямь не отличается. То-то барину про крыс докладывать не спешили. Не иначе как думали, что если делать вид, будто ничего не происходит, то оно само собой рассосётся.

— Охотника, — повторил я. — Не видали?

— Был, — отозвалась наконец одна из девок. — Патлатый, в рукавице, и с саблей вот такой! — она попыталась изобразить размер меча.

— Как он выглядит, я знаю. Пошёл-то куда?

Тут уже отмерли все три. Уверенно ткнули пальцами в одну сторону. Ну, хоть в показаниях не расходятся, и то ладно.

— Когда это было?

— Утром ещё. Он у Прокла кузнеца ночевал, а после в лес ушёл. Сказал, искать там будет что-то.

Мы с Земляной переглянулись.

— Утром ещё, — пробормотала она. — Давненько!

Я хмуро кивнул. Происходящее мне нравилось всё меньше. Спешился, вслед за мной спрыгнула Земляна.

— Всё, Тварь. Скачи домой, к усадьбе, — я хлопнул кобылу по крупу. — Там у ворот подождёшь, не развалишься. А я, как тут закончим — Знаком перенесусь, отведу тебя в конюшню. Вести себя прилично, глазами не сверкать, население не пугать! Поняла?

— Да нужны они мне — пугать. В зеркало пусть не глядят, вот и пугаться не будут…

— Поняла? — строго повторил я.

— Да поняла, поняла.

— Вот и скачи, не пререкайся. Тётку Наталью можешь попросить, чтобы яичницу приготовила.

Услышав про яичницу, Тварь преобразилась на глазах. Взбила копытами землю, и только её и видели.

Девки снова дружно завизжали. Под это сопровождение мы с Земляной развернулись и потопали в указанную сторону.

Лес подступал к деревне близко. Минут через десять мы ступили на опушку. Ещё через десять тропинка была уже едва видна, её теснили деревья. А скоро под ногами захлюпало — начиналось болото.

Читать следы Егор меня учил. Крысиные следы на тропе имелись, в изрядном количестве. И не только на ней, на стволах и корнях тоже. Ориентируясь по следам, мы забирались всё глубже.

— Тут, — остановившись, сказала Земляна. — Вот здесь он с ними дрался!

Небольшую сухую полянку окружили мрачные вековые ели. Следы от сапог, ветки, выломанные Ударами и срезанные Мечом. Дрался Егор от души, и не зря — холмиков золы, оставшихся от крысиных туш, я насчитал несколько десятков. Только куда он потом-то делся?

— Прохор говорил, что Егор крысиного короля хотел отыскать, — вспомнил я. — Значит, дальше в лес пошёл.

— Наверное. Только куда? Лес большой, следов крысиных — не счесть. И все сюда ведут.

Да уж. По каждому следу ходить — мы тут на неделю застрянем…

— Егор! — крикнул я.

Чем чёрт не шутит, вдруг отзовётся.

Но отозвался не Егор.

Я услышал знакомый клёкот, а в следующую секунду с неба рухнул камень. Прямо мне под ноги. Встрепенулся и оказался соколом. Расстроенно заклокотал.

Я вытянул руку, сокол сел мне на локоть. К его лапе по-прежнему была привязана записка.

— Хочешь сказать, что ты тоже не нашёл Егора?

Теперь в клёкоте послышалось возмущение.

— Ты его нашёл, но записку он не забрал?

Вместо ответа сокол взмыл вверх.

— За собой зовёт, — перевёл Земляне я. — Бежим! Чую, дело там плохо.

Дело было не просто плохо. Крысиное повизгивание мы услышали ещё издали. Переглянулись и прибавили ходу.

Открывшаяся картина впечатляла. У болотной кочки кишмя кишели крысы. Лезли по головам друг друга, стремясь добраться до чего-то. Чего именно, мы не видели за их телами.

Наше приближение крысы почуяли. От общей кучи отделились полтора десятка тварей и ринулись в атаку. Я встретил их Мечом, рассёк сразу три туши и получил две родии. Надо же — когда их мало, уже и не замечаю почти. Так, кольнуло слегка. Одновременно с этим скастовал Красного Петуха, швырнул его в шевелящуюся крысиную кучу. Ещё семь родий.

И отчаянный визг. Те крысы, что не загорелись, бросились врассыпную. Мгновенно определились с новой целью и ломанули ко мне.

Но за тот короткий промежуток, что крысиные туши не закрывали обзор, я успел рассмотреть, вокруг чего они толпились. Точнее, кого.

Егор — который почти полностью погрузился в болото. Нам с Земляной повезло, мы стояли на относительно сухом участке. Ему повезло меньше. Увлёкся, наверное. А может… Может, специально увлекли. Заманили. Лично я уже ничему не удивлюсь.

Из болота торчали только голова и руки Егора. Руками он отчаянно цеплялся за меч, лежащий на кочке. Крысы не могли добраться до Егора благодаря Доспеху. Но давить на охотника своим весом и втаптывать его в болото всё глубже Доспех не мешал. Что, видимо, и происходило.

— Егор! — крикнул я. — Держись, дружище!

Егор не отозвался. Остаток сил, должно быть, уходил на то, чтобы держать Доспех.

— Мрази! — взревела Земляна. Она тоже поняла, что происходит.

Мороз — её любимый Знак. Крысы, застывшие в прыжке, попадали на землю. Но их всё ещё оставалось очень много.

— Спасай Егора! — крикнул Земляне я. — Кастуй Защитный Круг и вытаскивай, пока совсем в болото не ушёл! Только сама не провались!

Земляна, отшвыривая от себя мечом крысиные туши, бросилась к Егору.

Я, решив не размениваться по пустякам, прокатил по крысиной стае Костомолкой. Тут же скастовал Красного Петуха. Вот теперь хорошо тряхнуло! Пятнадцать родий. По оставшимся бил уже прицельно, Ударами. Краем глаза видел, как Земляна, пристроившись на кочке, в которую вцепился Егор, пытается его вытащить. Но сил у охотницы не хватало. Егор уходил в болото всё глубже. Ещё немного — и не останется ничего, кроме пузырей на поверхности.

— Да чтоб вас!!! — заорал крысам я.

С такой скоростью не махал мечом, кажется, ещё никогда. Вообще, в тот момент сложно было сказать с уверенностью — это я наношу удары, рассекая мерзкие туши, или это меч в моей руке движется, а я просто следую за ним. Всё, что знал твёрдо — действую на пределе возможностей. Иду по самому краю, шкала маны, и так едва восстановившаяся после Фильки с его медведями, будто тает у меня на глаза. Но иначе поступить я не мог.

Сколько времени продолжался бой, не знаю. Но я успел. Последняя рассечённая крыса ещё падала, а я уже стоял рядом с Егором и Земляной.

Сказал Земляне:

— Я за одну руку, ты за другую. Давай!

Мы ухватили Егора за запястья. Глаза у него закатились, нас он, судя по всему, не видел и не слышал. Но кулаки так и не разжал и меч не выпустил.

— На нём Доспех! Я говорила, чтобы отменил, не слышит!

Да, блин, понятно, что Доспех! Руки проскальзывают, фиг ухватишь.

— Егор! — рявкнул я. — Доспех отмени!

Ноль эмоций.

— За меч берёмся, — сказал я Земляне. — Ничего, у нас тоже Доспехи есть!

Мы взялись за два конца лезвия. Потянули. Егор, к счастью, держался мёртвой хваткой. Буквально сросся с мечом. Потихоньку, сантиметр за сантиметром, продвигались.

Когда Егор оказался рядом с нами на твёрдой сухой поверхности, меня самого уже ноги не держали. Плюхнулся рядом с ним. Скастовал Восстановление сил.

Над Егором хлопотала Земляна. Доложила:

— Доспех истаял.

Я кивнул.

— Понятно было, что недолго осталось. Вовремя мы успели.

— Ой! — Земляна отшатнулась.

На грудь Егору — камнем с неба, как положено — упал сокол. Лапой с примотанной к ней запиской подёргал охотника за бороду.

Ну да, задача-то не выполнена! Записку адресат не получил.

Егор уже немного отличался от покойника, но на внешние раздражители пока не реагировал. Одного Восстановления сил тут явно не достаточно, надо ещё вливать.

— Всё нормально, Грамм. — Я потянулся к соколу, отвязал от лапы записку. — Ты своё дело сделал. Лети домой. Веди себя прилично, с кобылой не цапайся!

Сокол понятливо курлыкнул и через минуту растворился в небе.

Земляна скастовала ещё одно Восстановление. Егор порозовел и открыл глаза.

— Ну вот кой-чёрт тебя понёс за этим королём? — пожурил я. — Прохор сказал, ты полсотни крыс набил. Неужто мало?

Егор что-то пробормотал.

— Что? — не расслышал я.

— Филька… Он, гад, наврал, что знает, где крысиный король! Да самому, дескать, боязно на него, ранг не высок. Как идти сюда — всё подробно рассказал. Я поверил, пришёл. А крысы как ринутся со всех сторон! Будто только меня и ждали. Я оступился и в болоте увяз.

— Они только тебя и ждали, — подтвердил я. — А короля нет. Ни здесь, ни поблизости.

— Откуда знаешь?

— Ну, сам подумай. В короле-то весу побольше, чем в обычных крысах. Был бы король где-то здесь, тебя бы давно утопили.