Корона для бунтарки

Глава 6

Только проснувшись, я тут же получила сообщение от Сены. Она завалила меня устрашающими смайликами и жалобами, как она волнуется насчет сегодняшнего выступления. Мне тоже было немного боязно, но проблему больше создавала моя клетка под названием дворец. Понятия не имею, как я скажу Саше, что именно сегодня мне нужно уехать. Вряд ли она поймет, что это для меня значит. Надо, конечно, было ее раньше предупредить, но я как-то запамятовала или момент был неподходящий.

Сегодня я собиралась быть прилежным ребенком и полным воплощением идеальной принцессы. Если все сработает, Саша будет довольна и с радостью отпустит меня на пару часиков в Бостон. Я уже посмотрела расписание самолетов, чтобы не брать личный королевский, уж за билет я заплачу. Единственный рейс на сегодня — на пять часов вечера. Мне это подходит, ведь до города лететь часа два, а выступление у меня в семь тринадцать. Не спрашивайте, кто назначает нам время.

Встав пораньше, приняв холодный душ и надев ненавистную школьную форму, я взглянула на себя в зеркало, отперевшись руками на столик и чуть подавшись вперед, грозно прошептав:

— Так, Микки, я знаю, что это немного не в твоей компетенции, но ты, то есть я, должна продержаться этот день, в обществе маленьких королевских засранцев, и выйти с гордо поднятой головой. Итак, в бой!

Я стянула волосы в хвост, приподняла подбородок и вышла из комнаты, мягко ступая на носки.

— Доброе утро, Гарольд, — поздоровалась я с одним из наших дворецких. Он удивленно на меня посмотрел и тоже пожелал доброго утра.

На завтрак я не опоздала, поэтому узрела всю свою светскую семейку в полном составе за столом.

— Доброе утро. Сегодня чудесный день, неправда ли? — улыбнулась я, ошарашив всех присутствующих. — Как спалось? — поцеловала я Сашу в щеку и села рядом. Бутерброд с маслом Шарлотты застыл в паре сантиметров от открытого рта.

— Хорошо, если бы кто-то не забыл свой телефон в коридоре, — буркнул Роберт.

Я лишь мило пожала плечами, припоминая, что вчера ночью ко мне заглянул дворецкий и тихо положил телефон на столик. Сумку я оставила в коридоре, так как было слишком лень тащить ее в свою комнату, а вот неподалеку оказалась опочивальня Роберта. Сена же не знала, что я уже легла спать, названивала мне, а на звонке совершенно случайно стояли Rammstein. Я люблю менять мелодию телефона в зависимости от своего настроения, вчера у меня было именно такое.

— Не сердись, котик, лучше отведай пирожных. Говорят, что сладкое поднимает настроение, — ответила я и принялась за завтрак.

— Ты рано. Мы даже не ожидали, — сказала ошарашенная Саша.

— Просто не хочу пропустить еще один день в академии. Мне же столько нужно догнать.

— Что за подлиза? — пробурчал себе под нос Роберт. Я пнула его ногой по коленке, но лицо оставила невозмутимым.

— Раз так, то сегодня мы сможем оставить одного водителя в покое. Поедешь в академию вместе с Шанти и Кейтлин, — продолжила тетя с улыбкой.

— Отлично, — ответила я и улыбнулась своим сестренкам. А вот они, кажется, моей радости не разделили. Кейтлин же смотрел с такой злобой…

После завтрака мы вышли на улицу. Парни сели в один автомобиль и первыми уехали, а мы долго пытались влезть в свою. Сначала девчонки вручили свои сумки водителю, а тому пришлось зачем-то нести их в багажник. После из дворца вынесли какой-то громадный холст, который нужно было положить так, чтобы «ничего не смазалось и не помялось», по словам Кейтлин. Это оказалась какая-то конкурсная работа.

Наконец мы уместились в огромном салоне мустанга, и Фрэнк выехал на дорогу к академии. Кейтлин этим временем красила губы, смотрясь в маленькое зеркальце. Она делала какие-то смешные движения губами, то открывая, то закрывая их, совсем как рыба. Я прыснула и отвернулась к окну.

— Что? — недовольно спросила Кейтлин.

— Совсем ничего. — Шанти не слышала нашего разговора. Как только она села в автомобиль, тут же надела наушники и погрузилась в свой мир.

— Тогда не надо высказывать свое недовольство такими примитивными методами. Хочешь сказать — скажи.

— Вот я и молчу.

— Вот и молчи! — парировала кузина.

— Просто не понимаю, зачем нужно это делать, — продолжала я, привыкшая, что последнее слово обычно за мной.

— Что именно?

— Эти твои… — я изобразила губами рыбку. — движения. И помада. Без нее никак?

Кейтлин усмехнулась.

— Это шутка такая? Еще скажи, что ты никогда косметики не видела.

— Почему же. Видела. И даже в руках держала. Только вот никак, на протяжении многих лет, не пойму, зачем ей пользоваться. Она же все скрывает… это обман, — настаивала я.

— Ничего ты не понимаешь. Неужели у вас в Кембридже никто не красит губы?

— Во-первых, в Бостоне. Во-вторых, понятия не имею. Просто хотела донести до тебя мысль, что красивым девушкам косметика не нужна.

— Косметика нужна для того, чтобы и быть красивой. А принцессе без этого не обойтись. Чтобы там не говорила Саша о своей индивидуальности, без этого не прожить. Тебе тоже советую, — Кейтлин кинула в меня свой блеск для губ и вышла из автомобиля.

Академия за эту ночь не изменилась, а я-то надеялась.

Сегодня во дворе столпился весь преподавательский состав, внимательно оглядывая собравшихся. Кейтлин, пользовавшаяся авторитетом в этих стенах, подошла к директору и милым голоском спросила:

— А что здесь происходит?

— Да вот, хотим оградить девичью и юношескую половины двора. Слишком уж много прогулов из-за этих встреч, у нас такого не потерпят. Вы же, мисс Саммерс, не прогуливайте, чтобы встретиться со своим избранником? — каверзно спросила глава академии.

— Что вы, — искренне удивилась Кейтлин. — Учеба на первом месте. Все остальное подождет.

— Это правильно. — Ей одобрительно кивнули, после чего взгляд директорских глаз задержался на мне, потом перешел на мои ноги, а потом уже директор повернулась к своим коллегам.

— С каждым днем становится все строже и строже, — сказала я, но меня уже никто не слушал. Кейтлин убежала к своему бойфренду, повиснув у него на шее. А этот тип даже не улыбнулся, только тогда, когда она на него посмотрела. Какой-то он нечистый…

Я прошла к своему шкафчику и беспомощно взглянула на время. До начала занятий еще целых десять минут, а я ведь еще поспать могла. В Бостоне я приезжала прямо в последнюю секунду, и это было куда лучше.

— Посмотрите, кто вернулся. — Либо у меня глюки, либо этот русый монстр снова со мной заговорил.

— Привет, Дакота. Еще не всех своим ядом забрызгала? — поинтересовалась я, поворачиваясь.

— Нет, осталась еще одна маленькая, живучая мышь, — процедила она.

— Оу, как ты могла пропустить хоть одну жертву? Странно, девочки, что именно ее вы выбрали своим лидером. А ведь штат Дакота был освоен позже всех из вашей тройки.

— Это лучше, чем быть случайным отпрыском короля и какой-то уличной развратницы.

Вот теперь мне было точно не до шуток.

— А ну повтори, что ты сказала, амеба недоразвитая!

— Совсем ничего, — отнекивалась Дакота. — Просто мне интересно. Как правительство Мурона вообще додумалось посадить на трон случайный результат чьего-то веселого времяпровождения?

— Хочешь сказать, что я была ошибкой?

— Да это всем понятно, Микки. Жаль, правда, твою мать. Она бы еще многое успела наворотить, если бы не ты. А отец? Да он просто был вынужден отдать тебе наследство. Совершил ошибку, будучи молодым и наивным, теперь и оправдывался. Много он вам платил?

— Он нам ничего не платил, потому что вообще не знал о моем существовании.

Дакота рассмеялась, а за ней подтянулись и подружки.

— Даже так? Значит, твоя мать в деньгах и не нуждалась. Интересно, где она их брала?

— Хочешь что-то сказать, говори прямо, нечего тут загадки загадывать, ты уже начинаешь меня раздражать.

— Да, впрочем, ничего. Я так покопалась и узнала, что живете вы не в роскоши, а твоя мать и на работе-то не показывается. Интересно, на что вы тогда живете? Кстати, Микки, сколько мужчин ты видела в доме на протяжении всей жизни?..

— Лучше замолчи, — я сжала ладони в кулаки.

— Каждый день, небось, менялись…

— Еще слово, и ты пожалеешь, — предупредила я, делая шаг вперед.

— И всех их ты называла «папочками»?

— Ну ты нарвалась.

Я особенно не вспыльчивая, но эта крыса помойная вывела меня из себя. Тем более она посмела оскорбить мою маму, а это я просто так не оставлю.

Единственное, что увидела Дакота после своих слов — это мой кулак, летящий ей прямо в глаз. Драться, как вы знаете, я умела хорошо, но бить накрашенную стерву в разы приятнее. Дакота вцепилась своими кошачьими когтями мне в запястье и попыталась вырвать клок волос, но я извернулась, и сама схватилась за ее хвост.

Вокруг уже собралась толпа с удивленными лицами. Давно в их академии полного порядка такого не случалось. Девушки даже не сразу принялись телефоны свои доставать, для записи видео. А вот подруги Дакоты кричали больше всех, но близко не подходили, через некоторое время вообще заулыбались.

Кейтлин тоже прибежала. Она растолкала толпу и выбилась в первые ряды, нервно озираясь по сторонам, думая над ситуацией. Ей единственной было не смешно. В конце концов, она взяла свою бутылку и выплеснула воду прямо на нас. Дакота отскочила как ошпаренная, и, возможно, я могла бы скрыться с места преступления, но в эту же секунду прибежали несколько учителей и директор. Такого ужаса в глазах я еще ни у кого не видела.

Директор просто не знала, что сказать. Ей хотелось кричать и плакать одновременно. Она опомнилась и, глядя на нас с Дакотой по очереди, надрывающимся голосом, произнесла:

— В мой кабинет. Живо!

Ну а дальше… а дальше, я думаю, вы понимаете, что было.

— Это она во всем виновата! Накинулась на меня, как бешеный зверь, да еще и кофту порвала! — кричала Дакота на весь кабинет.

Я лишь молча отвернулась от нее и закатила глаза.

Уже битые полчаса мы объясняли, что же произошло. Серьезно, драка в этой академии такой событие, что в кабинете директора собрались чуть ли не все учителя, пока сама директор их не выгнала. Естественно, Дакота — похищенная принцесса, а я злой и страшный дракон. Сначала выслушали ее речь, полную страданий, слез, соплей и драмы, жестикуляции и надрыва голоса, она даже со стула поднялась. А я мирно все рассказала, но мне, конечно же, никто не верил. Да и побоев на Дакоте больше. Каюсь, мои навыки дали о себе знать.

— Говорю же, Дакота начала оскорблять мою семью, а я такого не терплю.

— Ты могла решить все мирным путем, — ответила директор.

— А она могла не нарываться.

— Это все ложь! — заорала Дакота, отнимая платок от лица. — Я и слова не сказала о ее семье!

— Да хорош заливать! — скривилась я. — Там полно свидетелей.

— Вы же ей не верите?! Только вчера появилась в нашей академии, а тут уже все с ног на голову. Не думала я, что это место докатится до такого. Если мой папа узнает, то вас всех посадят! — пригрозила она, вытирая наигранные слезы.

А вот директор точно испугалась такой угрозы. Ее взгляд на мгновение изменился, а потом шестеренки в голове быстро придумали, что нужно делать в такой ситуации и кого обвинять.

Мы просидели в кабинете еще минут двадцать, затем подписали какие-то бумаги, вызвали мне машину, и вот я оказалась во дворце, сидела перед разгневанной тетей и ошарашенной Шарлоттой, которая лихорадочно глотала успокоительное. А я, как провинившийся щенок, склонила голову к порванному пиджаку, потирая оцарапанные пальцы. Голова еще болела там, где Дакота особенно яро пыталась хоть что-то мне выдрать.

— Как это «выгнали из академии»?! Микаэла, что ты говоришь?

Я почесала ушибленную голову и пожала плечами.

— Драка? Здесь серьезно написано «драка»? — переспросила Саша, держа в руках листочек с информацией о моем официальном выгоне.

Шарлотта оторвалась от стакана воды и взглянула мой приговор.

— Да, драка, — и вновь вернулась к столику.

— О, Господи! Микаэла! Когда Фрэнк сказал, что везет тебя домой, я подумала, что ты опять что-то натворила. Но такое… Драка! Как это произошло? Я всю жизнь боялась, что такое может произойти с кем-то из мальчиков, но ты, Микки… ты меня очень разочаровала.

— Я не виновата! — вскочила я со стула. — Когда же мне уже начнут доверять? Это Дакота спровоцировала меня!

— Что она сделала?

— Она назвала мою мать… потаскухой. Я не собиралась выслушивать это, вот и заткнула ей рот! Я пыталась сказать по-нормальному, но ваша «интеллигенция» не такая уж и интеллигентная! — обратно села я на стул, сложив руки.

Саша посмотрела на белый потолок и вздохнула.

— Микаэла, запомни раз и навсегда, что проблемы никогда не решаются насильственно. Она могла сказать все, что угодно, но ты должна была промолчать и уйти, но никак не лезть в драку! Всему есть свое дипломатичное решение.

— Забудь, — сказала я и встала. — Я знала, что ты не поймешь, — и вышла из комнаты, немного похрамывая. Эта накрашенная корова своими каблуками неплохо так мне ногу отдавила.

Оказавшись в своей комнате, я скинула порванный пиджак и плюхнулась лицом в подушку, начиная кричать, что есть сил. Позже ко мне пришла медсестра и обработала все раны. Их, к счастью, было немного. Вот, что меня радует в этой ситуации больше всего, так это то, что Дакоте досталось куда больше.

На обед я не ходила, мне просто было неудобно. Но последние новости мне все же рассказали. Кто-то, а я предполагаю, что это была Саша, подсунул мне под дверь очередной листок с печатью. Там было сказано, что я переведена на домашнее обучение и причина: неадекватное и опасное для окружающих поведение, описанное в более дипломатичной манере. Каждый день мне будут присылать задания, которые я буду должна готовыми отправлять обратно. Еще иногда будут приезжать учителя, проверить уровень моих знаний, да и дворцовых наставников мне вполне должно хватить выше крыши.

Надев свою любимую куртку, я посмотрела на часы, уже почти шесть. Рюкзак был собран, а настроя никакого. В любом случае мне нужно на самолет, а вот поговорить с Сашей я не была готова. Мой план определенно шел коту под хвост.

Дежуря у комнаты тети, где она вела какие-то важные переговоры, я и ходила туда-сюда, размышляя, что же ей скажу такого убедительного. Внутрь меня не пустили как раз из-за этих гостей, а ожидание становилось еще более томительным, а мой страх нарастал.

— Что делаешь, Халк? — спросил вальяжно шагающий по коридору Роберт.

— М-м, а ты оказывается знаешь, какие сейчас фильмы по телеку крутят? — подколола я в ответ.

— Эй, я вырос во дворце, а не в пещере. Так что ты тут делаешь?

— Жду Сашу, — продолжала я мерить ковер шагами.

— А зачем?

— Это важно? — вопросом на вопрос ответила я.

— Да нет. Просто слышал, что сегодня произошло. И, если честно, я на твоей стороне.

Меня как током ошпарило. Я остановила, повернула голову и приподняла левую бровь.

— Правда? — саркастично спросила я.

— Ну да, — невзначай ответил Роберт, сложил руки за спиной и начал ходить по моей траектории. — Видишь ли, мне тоже кажется несправедливым то, что тебя все осуждают. Дакота та еще штучка. Я знал, что когда-нибудь она получит свое, но даже предположить не мог, что это сделаешь ты.

— И что теперь?

— Я давно мечтал увидеть ее фиаско…

— Она что, не ответила на твою эсэмэску? — перебила я.

— …поэтому хочу поддержать тебя, — закончил он, не обратив внимания на мою подколку.

Я приподняла уже вторую бровь.

— Ну… спасибо, наверное.

— Пожалуйста, — уверенно ответил он. — Так что тебе надо от Саши? Пришла унижать себя извинениями?

— Почему унижать?

Роберт усмехнулся.

— Потому что извиняются слабые и безвольные. Я же привык ждать, пока ко мне сами приползут.

— Даже, если ты виноват?

— Я не бываю виноватым. Что поделать, если люди глупее тебя.

— Знаешь, если человек тебе дорог, то можно перед ним и извиниться.

— Не думаю, что за столь короткий срок Саша уже стала тебе родным человеком. Ты ведь ее совсем не знаешь.

— Я и своего отца не знаю, но она мне кажется какой-то ниточкой, ведущей к нему.

— Ты так восхищенно о нем говоришь. Как так можно? Он же бросил тебя и никогда не любил.

— Если не любил, то не оставлял бы наследство в виде целого королевства. Я вообще не понимаю, к чему ты завел весь этот разговор.

— Мы остановились на том, что я спросил, зачем тебе Саша?

— Я сегодня планировала ненадолго улететь в Бостон, но, кажется, не судьба. Я хотя бы попытаюсь.

— Почему не судьба?

— После этого инцидента меня уже никуда не выпустят из дворца, беспомощно посмотрела я на дверь комнаты Саши.

— Можно и не говорить Саше. Ты ведь ненадолго.

— Ага, точно, а потом меня еще и из королевства выгонят.

— Не выгонят. Вот что: ты сейчас улетишь, а я скажу Саше, что мы поругались и ты закрылась в своей комнате. Она поверит и не решит тебя беспокоить. Когда соберешься возвращаться, позвони мне, и я заберу тебя из аэропорта, мне доверяют автомобиль и ночные прогулки. Я даже могу купить тебе билет на самолет.

— Ого! С чего бы такой признак радушия?

— Я же говорил. К тебе это никакого отношения не имеет, а вот то, что Дакоте все-таки досталось заслуживает награды. Так ты согласна или мне уйти?

Я посмотрела на дверь. Вдруг она сейчас откроется, и появится Саша.

Но она не открылась, а разговоры за ней продолжались. Времени у меня оставалось не так уж и много. Пришлось согласиться на предложение Роберта, пусть это было и очень подозрительно, выбора особенно и не было.

Домчал меня лорд с ветерком на своем мерседесе ярко-красного цвета. Серьезно, такое чувство, будто мы оба опаздывали на один и тот же самолет, хотя времени еще оставалось достаточно. Он припарковался у входа и даже галантно открыл мне дверь, подав рюкзак.

— Ну все, тебе лучше поспешить. Я тебя прикрою.

— Спасибо, Роберт, — сказала я и запрыгнула на бордюр. — Ты ведь можешь быть нормальным, если захочешь, — напоследок кинула я и побежала внутрь.

Билет он мне купил электронный, а в самолете я была почти что одна. Пока была в зале ожидания, купила себе кофе, но оно было не такое уж и вкусное, поэтому принялась разрисовывать бумажный стаканчик мульти-рисунками.

В этот раз мои наушники были с собой, поэтому я наслаждалась собственной музыкой и могла спокойно танцевать под нее на борту самолета. Правда ко мне несколько раз подходили стюардессы. Говорили, что небезопасно дрыгаться в салоне. После третьего раза я успокоилась и включила прямую трансляцию звездных новостей. Единственной стоящей новостью был приезд «Мэск» в Лондон этим летом. Может, к тому времени я уже стану принцессой и смогу спокойно посетить их концерт.

Вы не подумайте, что я такая самоуверенная дурочка. Конечно, мне далеко до идеала правительницы, но я правда стараюсь, пусть у меня это выходит и не очень хорошо. Я не была рождена для этого, меня никто не учил, а свалилось это наследство на мою голову совсем в неподходящее время. Я подросток, который не расстается со своими наушниками, любит бунтовать, прогуливает школу, влюбляется безответно и мечтает путешествовать по всему миру.

Я вылезла из самолета, прошлась по трапу и оказалась в аэропорту. Отсюда я не стала вызывать такси, проехалась на своем старом, добром скейте прямо до заброшенной парковки. Когда-то здесь должны были построить торговый центр, но начали почему-то именно с парковки. Компания разорилась, а здание никто рушить не стал. Теперь это место является любимым местом сбора у наркоманов, экстремалов и студентов. Так что без публики точно не останемся, да и сообщения с приглашениями были уже отосланы от одного друга к другому и его другу, а потом еще одному другу и так далее…

Из освещения здесь уже повесили множество фонариков и новогодних гирлянд, но здание до сих пор оставалось мрачным и темным. Место выступления осветили лучше всего, что главнее. Выступать приехало множество команд, но я со своими ребятами буду на разогреве.

На всех уровнях уже толпился народ. Я поднялась на второй этаж по лестнице и тут же подбежала к диджею. Адам сначала меня не заметил, занимаясь со своими проводами. Он приподнял голову, ударившись о пульт. Хотел было выругаться, но заметил меня и тут же замолчал.

— Привет, Микки. Не видел тебя на этой неделе в школе. Кто-то пустил слух, что тебя выгнали.

— Нет, Адам, я сама ушла.

Он чуть было наушники из рук не выронил.

— То есть, как? Прямо перед выпускным?

— У меня появились… неотложные обстоятельства.

— Мы больше не сможем гулять вместе? — Казалось, он и вправду был расстроен такой новостью.

— Наверное, нет. Но сегодня я здесь и готова выступать. Лучше бы тебе сделать все по максимуму, ты не представляешь, чего мне стоил побег из моей тюрьмы.

Адам кивнул. Я улыбнулась ему и отошла подальше, высматривая в толпе Сену, но разговор Адама с каким-то парнем долетел до моих ушей.

— Говорил же тебе, что ее в военную школу отправили.

— А разве она не для пацанов?

— Это же Микки Макбрайд, она сама как пацан.

Не скажу, что это сравнение меня обидело. Более того, я никогда не обращала внимание на ярлыки, хотя у меня их было немало, но отчего-то стало грустно. Я же все-таки принцесса и должна быть женственной, а не сравниваться с парнями.

Сену я увидела возле колонны с лампочками. Она разматывала гирлянду, пока мой согруппник ее закреплял. Я подбежала и обняла подругу сзади. От неожиданности она даже подпрыгнула, но быстро взяла себя в руки.

— Микки, боже мой! Я же чуть с ума не сошла. Сначала от ожидания, а только что от испуга. Нельзя ко мне подкрадываться! — Сена стукнула меня по плечу, но совсем не больно.

— Извини. Я опоздала?

— Совсем нет, — ответил Джейк, второй солист в нашей районной группе.

— Это что? У тебя губа разбита? — спросила Сена, дотрагиваясь до моей нижней губы.

— Потом расскажу. А все уже на месте?

— Да, мы ждали только тебя, — Сена забрала мой рюкзак и кинула его в общую кучу. — Пойдем после выступления в бар?

Мое хорошее настроение в миг испарилось, а улыбка превратилась в недовольную гримасу.

— Прости, Сена. Я сюда-то еле выбралась. У меня самолет через два часа. Если не улечу сегодня, то попаду назад только через неделю.

Моя подруга очень расстроилась, а я почувствовала себя последней бездушной тварью. Она так ждала меня, а я ее кидаю, заявляя это прямо в лоб.

— Где ты вообще сейчас живешь? Это правда так далеко?

— Это… в Северном море. Знаешь, остров Мурон.

— Мурон? — подал голос Джейк. — У меня там бабушка живет.

— О, отлично. Значит, такое место хотя бы существует, — раздраженно проговорила Сена, сложив руки на груди и отвернувшись от меня.

— Эй, ты что, обиделась?

— А ты как думаешь?

Ненавижу, когда Сена обижается. Она очень злопамятна и может не разговаривать со мной от одного дня до нескольких месяцев. Самый долгий наш конфликт произошел, когда я попала на день рождение Глории Филс, а она нет. Это было в седьмом классе и, если честно, Сена сама виновата. Нечего было портить рисунки Глории в детском саду. Она обиделась на меня, мол все мероприятия мы должны посещать вместе. Я была просто обязана отказаться от приглашения, так как моя лучшая подруга останется одна дома и будет скучать. Короче, виноватой оказалась я, а Сена не разговаривала со мной целых три недели.

— Ну прости, что мои родственники мешают нашим планам. Я не могу сейчас все бросить. Хотя, думаю, после моей сегодняшней вылазки, они сами меня выгонят.

— Что ты имеешь в виду?

— Там слишком строгие правила, а я и так дров наломала…

— Эй, народ! — заорал Адам в свой микрофон. — Собираемся теснее вокруг танцпола. Еще несколько минут и будем зажигать!

Это был единственный случай, когда я радовалась голосу Адама. Он избавил меня от оправданий перед Сеной.

Вся моя команда побежала к танцполу, а нас было не так уж и мало. В основном, все парни со стажем уличных танцев, я и еще пара девчонок. Мне досталась вокальная часть и немного танцевальных движений, которые я заучивала несколько дней. Половина нашей группы создавала ритм — отбивали хлопками. Ну и, конечно, танцы. Заводные, энергичные, от которых двигается каждая мышца даже у зрителя.

Я распустила волосы, повязала куртку на поясе, оставшись в одной белой майке без рукавов, и побежала к своей команде.

— Ты в порядке Микки? Мы боялись, что ты совсем не появишься.

— Я не из тех, кто бросает слова на ветер.

— Знаем.

— Но все равно сомневались, — закончила я.

— Слова-то еще помнишь?

— Обижаешь. — Текст этой песни мне даже снится. Честно говоря, музыку выбирала не я. От меня в этом выступлении совсем ничего не зависимо. Мне просто предоставили слова и показали нужные движения, а дальше сама разберешься.

Людей вокруг площадки собралось много, Адам пока не включал музыку, потому что начало у нас было, можно сказать, естественным. Ребята начали отбивать ритм кулаками и хлопками, а Джейк посчитал, что будет круто сделать вступление в виде вдохновляющего монолога.

Ну а потом выхожу я со своей танцевальной командой. Пока за моей спиной происходит что-то волшебное — ребята делают невероятные движения, как настоящие профессионалы, отбивают чистый ритм и Адам подыгрывает нам, я начинаю петь.

Мне нравилось петь, а многие даже говорили, что это у меня выходит довольно хорошо. Кто-то сравнивал с цветком розы. Что-то вроде: «я такая колючая снаружи, но мягкая внутри» или с карамельной конфетой: «твердая корка, но сладкая начинка». Да, голос у меня и правда был самый что ни наесть девичий. Но мне это даже нравится.

Энергетика в здании была просто сумасшедшая. От такого цвета наша кожа казалось белее альбомного листа. Смотря вперед, я не видела лиц собравшихся, только темноту, но одобряющие выкрики слышались со всех сторон. Я тоже танцевала, пытаясь делать это синхронно. Жаль, что не получится посмотреть на выступления остальных ребят. Если публику так заводит наше выступление, то что будет с остальными командами.

Всех выступающих я знала хорошо. Бостон делится на несколько секторов, где заправляет отдельная компания, но мы хорошо относимся друг к другу, а мне всегда рады в любой точке города. Как я уже говорила, Микки Макбрайд пользуется популярностью.

Музыка закончилась, а бетонные стены заполонили ярые аплодисменты и свист зрителей. Мне было очень жарко, но одновременно весело. Сердце так и стучало, а адреналин бушевал в крови каким-то цунами. Я могла сейчас даже с третьего этажа этой парковки спрыгнуть, но мой мозг, пусть не очень хорошо, но все еще работал.

Такие же уставшие ребята обняли меня сзади. Нам сделал общую фотку какой-то начинающий фотограф, а после нужно было освободить площадку для остальных танцоров.

Я жадно отобрала у Сены бутылку с холодной водой и принялась ее поглощать. Подруга достала свою пшыкалку для цветов и начала брызгать ей на меня, а после махала полотенцем возле лица. Я отняла бутылку от губ и наконец-то спокойно вздохнула.

— Все? Навыступалась? — спросили у меня.

Я лишь молча кивнула.

— И как?

— Это… Потрясно, Сена! Зря ты не захотела с нами! — запрыгала я на месте.

— О, нет. Ты же знаешь, у меня обе ноги — левые, а на ухо медведь наступил.

— Какая разница, могла бы просто рядышком покружиться.

— Ага, конечно. Мальчикам не нравятся такие клуши, которые просто трутся у стенки. Я лучше буду делать то, что хорошо умею.

Я рассмеялась.

— Ладно, я поняла.

Взглянув на наручные часы, я обнаружила, что до самолета осталось около сорока минут. И что мне делать оставшееся время?

— Может, все-таки сходим в кафе? Ребята прямо сейчас собираются, — кивнула Сена на группу парней вдали.

— Да, почему бы и нет. У меня все равно есть время.

— Сколько еще?

Я вновь взглянула на часы.

— Самолет вылетает примерно через… пол часа и пять минут.

— Нет, самолет улетает прямо сейчас!

Я не сразу поняла, что происходит. Казалось, голос Саши прозвучал в моей голове как совесть, но это было бы куда лучше, чем суровая реальность.

Я обернулась и действительно увидела свою тетю в сопровождении Фрэнка. Она была действительно зла. Даже больше, чем, когда получила новость с моим отчислением из академии.

— Саша… — пропищала я, выдавливая из себя улыбку. — а что ты тут делаешь?

— Я хотела задать тебе тот же самый вопрос.

— Так это… выступление…

— Эй, Микки, я что-то не догоняю, это твоя тетка за тобой приехала? — прошептала Сена мне на ухо.

— Тут и догонять нечего. Мы уезжаем, Микаэла, немедленно!

— Но самолет еще нескоро! — настаивала я.

— Мы полетим на моем самолете.

— Ого! А у нее свой аэропорт есть? — спросила Сена воодушевленно.

— Есть. И порт тоже есть, — резко ответила Саша, стремительно разворачиваясь по направлению к выходу.

— Круто, — покачала головой Сена.

Фрэнк был очень настойчив, он подталкивал меня следовать за Сашей.

— Прости, Сена! Я потом тебе все объясню! — кричала я вдогонку подруге.

Набрав темп, я поравнялась с тетей. Она избегала на меня смотреть и шла только вперед, высоко подняв голову, но челюсти ее были плотно сжаты.

— Я надеялась на тебя, Микаэла. А ты взяла и сбежала прямо перед таким ответственным моментом! У нас же завтра телеэфир!

— Я знаю, но не сегодня же!

— Сегодня вечером у нас репетиция. Если ребята еще смогут что-то сказать, то тебе просто необходимо натаскаться! Завтра у вас интервью для местного канала, а после прогулка на лошадях. Что ты будешь отвечать, когда тебе зададут вопрос?

— Но, Саша, я же не знала, что у нас сегодня будет репетиция.

— Я сказала об этом за обедом, тебя не было. Но я никак не думала, что ты сбежишь из замка!

— Ладно, каюсь, в этом действительно была моя вина. Но Роберт мне ничего не сказал насчет интервью…

Чем дальше я говорила предложение, тем больше понимала суть сказанного. Ах этот наглый кот! С ума сойти! Я уже второй раз попадаюсь на одну и ту же удочку. Ведь знала, что ему нельзя доверять! Глупая Микки, почему ты всегда пытаешься найти в людях что-то хорошее?!

— Микаэла, нельзя никому доверять! Тем более такие важные мероприятия. Можно только первым доверенным лицам и то не всегда. Даже среди приближенных есть предатели. Поэтому королева всегда опирается на саму себя.

Я опустила глаза. Этот день просто не может стать еще паршивее.

— Когда начнется репетиция? — спросила я.

— Через сорок минут и продлится около двух часов. Я пришла сказать тебе об этом, но в комнате тебя не было, а после стража мне сообщает, что вы с Робертом покинули замок. Твой самолет вылетел, когда я только садилась. Не думаю, что мы еще успеем на репетицию.

В который раз я уже подвожу Сашу. Она ведь не заслужила таких мучений. Жила бы себе и не знала такой проблемы под названием Микки Макбрайд. За всю дорогу она больше не сказала мне ни слова, заставляя оставаться наедине со своими мыслями. А я ведь совестливая, меня вина так и сжигала изнутри.

Сев в мустанг уже на острове Мурон, я нервно постукивала пальцами о коленку. Остановившись в темном дворе замка, я выбежала из автомобиля и из-за всех сил рванула по направлению к репетиционному залу. В дверях я чуть не сшибла какого-то старичка с бумагами, но медленно его обошла и ворвалась в комнату, ребята уже собирали свои вещи и сделанные конспекты. Обреченно вздохнув, я опустила плечи и попыталась восстановить дыхание.

— Ты опоздала, — констатировала Кейтлин. Она взяла свою белую сумку и вышла из комнаты, а за ней подтянулись и остальные.

Только Роберт остался сидеть на месте, злобно ухмыляясь.

— Ах ты маленький… — процедила я, нарывавшись ударить ему по этом самой ядовитой улыбочке.

— Микки, Микки, — цокал он. — Ты еще такая наивная. Это качество королеве совсем не нужно. Я просто помогаю тебе понять, что правительницей тебе не стать, лучше выйти из игры прямо сейчас. Или я тебя заставлю, — напоследок сказал Роберт и вышел из комнаты, кивнув на меня последний взгляд.

Я уже не злилась и не отчаивалась, я просто потеряла все силы. Может, он прав и правительницей мне не стать? Серьезно, какая дурочка поверила бы этому кретину? А мне еще завтра перед камерой выступать. Знать бы, что вообще от меня будет требоваться. Вдруг они спросят о политике или о моих планах на этот остров? Да я же опозорю не только Сашу, не только Мурон, но и всю Англию. Меня все возненавидят и отправят в ссылку на какую-нибудь далекую и богом забытую Землю, а островом будет править Роберт, вспоминая, как он просто смахнул единственную прямую наследницу короля с трона. Ну уж нет, я ему не позволю. Если трон принадлежит мне, то я его заполучу. Пусть и не совсем мирным путем. Это война, котик.

Ночью, вооружившись фонариком и наушниками, я спряталась под одеялом и читала все книги о королевском этикете и смотрела видеозаписи с различных выступлений королевы Англии и принцессы Дианы. Пыталась запомнить их ответы, грацию, выражение лица. Не совсем уверена, что у меня получится тоже самое, но парочку умных словечек я уже точно выучила. Точнее, записала их на руке. До завтра все равно все в голове перемешается, а кое-что останется. Мне нельзя облажаться второй день подряд, если уж взялась за этой непростое дело, то будь добра закончить его до конца.

Остальное время, когда я не смотрела фильм и не читала книгу, я составляла свою завтрашнюю предполагаемую речь, с банальными вопросами и такими же банальными ответами. Что ж, какая-то база у меня точно есть, а на сон осталось около трех часов. Лучше не тратить это время попросту, ведь завтра я собираюсь покорять этот остров.