Крапленые карты

Глава 11

Ровно через два дня я как штык был в представительстве Луганских. Слуга проводил меня в покои Златы, которая находилась там абсолютно одна.

— Здравствуй, Ратибор, — поприветствовала боярышня и сразу ехидно поинтересовалась. — Что так внимательно рассматриваешь? Боишься, что опять подмена?

— Не боюсь. Просто пытаюсь понять твоё настроение. Из-под палки Главы Рода решила сохранить договор или сама?

— Сама. Отец хоть и поддержал наше сотрудничество, но не давит. Такое ощущение, что проверяет меня на зрелость.

— У меня примерно также. Злат, давай сразу договоримся: мы с тобой оба боевые офицеры. Будем считать “Народный княжич” нашим полком. Здесь нет любви или ненависти, а лишь чёткая субординация и выполнение приказов. Я — командир, ты — заместитель командира. Служим вместе, прикрывая спины друг друга, а в свободное время каждый развлекается, как хочет.

— Хотела предложить нечто подобное, но ты первый озвучил. Нормальных личных отношений у нас не получится, а вот рабочие надеюсь наладить. Честно говоря, немного завидую, что “Княжича” придумала не я. Ведь всё на поверхности лежало.

— Ты и не могла придумать: для этого нужно было хорошо знать жизнь улиц. Собирайся, поехали.

— Куда?

— Устранять пробелы в твоём образовании. На окраины, конечно. Нас ждут.

— Успел договориться, не дожидаясь окончания нашего разговора?

— Не ищи подвоха там, где его нет. Теперь окраины Новгорода наше с тобой основное место работы. Даже если и не ждут сегодня, то пусть привыкают к приезду начальства в любой момент. С тобой или без тебя я бы туда поехал всё равно.

— Но ждут не тебя, а НАС?

— Был уверен, что согласишься. Ты хоть и зануда, но из хорошей стали выкована.

— Хамство и комплимент в одном предложении. Растёшь! Раньше только хамство было.

— Задницу твою я всегда хвалил, так что не наговаривай. Ладно, хватит словами кидаться. Дел слишком много, чтобы тратить время на взаимные уколы.

— Уговорил. Сейчас охране сообщу…

— Нет. Достаточно моей. Привыкай, что телохранителей должно быть по минимуму. Люди не любят, когда от них сильно отгораживаются. У меня все бойцы проверенные. Опытные витязи, хотя одеты неприметными ратниками… Распоряжение отца после неудавшегося покушения. Тебе на будущее советую поступить также: две-три машины охраны и не больше. Желательно иметь при себе не только “Ведуна”, но и армейскую рацию. Оптимально, если боярин Славута даст перстень правительственной связи — эта штука мне жизнь спасла, когда эфир глушили бандиты.

— Подобные украшения доступны лишь Главам Родов, а остальным раздавать может только князь.

— Выбью через отца.

— Круто! Очень статусный перстенёк!

— Не радуйся, с подружками поболтать по нему не сможешь.

— Ты не понял. Это ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ! Можно сколь угодно некоторым товарищам в нос бумажки с печатями тыкать и о силе Рода рассказывать, но многие вопросы легко решаются лишь одной демонстрацией перстня с соколом. Человеку с ним редко отказывают.

— Уверен, что главные проблемы будем решать с людьми, которые тоже носят его. Для меня это прежде всего экстренная связь.

Тихон встретил нас у входа в новый главный офис, на котором большими золотыми буквами было выбито название нашей организации.

— Боярышня Луганская, Ратибор! — галантно поклонился он. — Всё готово к началу работы. Прошу в ваши кабинеты.

Мы поднялись на второй этаж, и он показал место дислокации.

— Почему наши кабинеты находятся на разных этажах? — поинтересовалась Злата.

— Всё просто, боярышня. В целях безопасности. Если будет теракт, то пострадает один руководитель, а не оба сразу. Шансы такого минимальные, так как мы скупили близлежащие здания и заселили туда военных специалистов Рода Тулиных, но витязь Гнат сказал, что лишних перестраховок не бывает: людей посторонних ожидается много.

— Я бы хотела, чтобы и Луганские участвовали в охране.

— Не проблема, — согласился я. — Тем более что со временем заменим всех родовых бойцов на наших. Но новые хоромы потом осмотрим. Тихон, что по нелегалам и остаткам Крыс?

— Справляемся. Дураков отмороженных среди наших не так и много оказалось. Их сами вычищают те, кто хочет новой жизни, а оба лагеря с нелегалами постоянно в движении. Лагерь тех, кто желает остаться, пополняется, а остальных отправляют на исторические родины. Процесс сложный: транспорта не хватает, упрямятся сильно, но через неделю всех попрём.

— Хорошо. Но хочу сам посмотреть. Боярышне тоже не мешает увидеть собственными глазами происходящее, а не на картинках монитора.

В начале прибыли к тем, кто не хочет принимать гражданство. Два ряда колючей проволоки и вышки с пулемётчиками. Я со Златой и Тихон не подверглись досмотру, но мою охрану неулыбчивые ратники проверили.

— Извини, княжич, — немного смущённо начал начальник караула, — у меня приказ, чтобы незнакомых…

— Не извиняйся. И благодарю за службу! — перебил я его. — Только так и надо. Лучше доставить небольшие неудобства своим, чем пропустить врага. А то придёт идейный ухарь с бомбой, рванёт посреди толпы, и тут такое начнётся, что пулемётами не остановить.

— Я тоже так думаю. Спасибо за понимание.

— Что с кормёжкой? Не голодают?

— Выдаём по нормативам ночлежек. Пища однообразная, и живот от сытости не распирает, но жить на ней можно.

Внутри лагеря охрана тут же взяла нас в кольцо, не давая приблизиться беженцам больше, чем на пять метров. Натянутые тенты с настороженными и злыми людьми, мусор под ногами, неприятный запах от импровизированных отхожих мест.

— Дети же должны быть отдельно? — морщась, спросила Злата у Тихона.

— Как и было приказано. Сейчас покажу наш “детский городок”.

Десяток длинных армейских палаток были тоже обнесены рядом “колючки”. Ратники пропустили за неё нас без пререканий. Дымятся полевые кухни, убрано, проведено даже электричество. Зашёл в одну из палаток. Две девушки в белых халатах возятся с малышами.

— Здесь самые маленькие, — пояснил мой помощник. — Волхвы Дара Жизни отрядили несколько своих учениц, чтобы за ними присматривали. Справляются хорошо.

— И когда ты всё успел, Тихон?

— Я тут особо и ни при чём. Прибыли люди от князя Бориса. Вот они и подсуетились. Мне оставалось только слегка координировать их, чтоб зазря одну работу два раза не делали.

— Если ещё нужно что-то, что можете обращаться и к Главе Рода Луганских, — тут же встряла Злата.

— Спасибо, боярышня. Учту. Оно всегда что-то да надо.

— Тихон, можешь звать меня просто по имени, как и Ратибора. Одно дело делаем.

— Как скажешь. Второй лагерь поедем смотреть?

— Обязательно.

На выходе из детской зоны нас окружила толпа нелегалов. Охрана тут же взяла оружие на изготовку, но нападать вроде никто не собирался. Вперёд вышел парламентёр — крепкий старик в дорогой одежде.

— Князиц, — обратился он ко мне. — Так люди не делают. Мы зили и не трогали. Зацем гонишь?

— Ты чем раньше занимался?

— Гостевой дом был.

— И ты впускал в него всех подряд или только за плату? Не отвечай! Ответ знаю! Так вот, вы незваными гостями пришли в наш дом и платить не хотите, по правилам жить не хотите. Так зачем вы нам нужны?

— У нас свои традиции, князиц. Есть свои боги, есть свои мудрецы. Зацем других, славянских?

— Вот и я думаю, что незачем, поэтому к своим и отправляетесь, а здесь наши боги и мудрецы всё решают. Разговор окончен!

— Врагов делаешь, — не унимался он. — Уехавший не любить тебя будет. Зла зелать.

— Мне б с друзьями кто помог разобраться, а с врагами легко справлюсь. И пугать меня не надо! Вот вернёшься в свою страну, пугай там своего правителя. Я лично прослежу, чтобы тебя первым же рейсом отправили!

Больше не обращая на него внимания, я двинулся сквозь толпу. Несколько предупредительных выстрелов в воздух заставили её быстро расступиться.

— Бррр… — поёжилась в джипе Злата, дав волю эмоциям. — Столько негатива! Чувствую себя липкой от него.

— Уже нормально, — успокоил её сидящий на переднем сиденье Тихон. — Вначале всё намного хуже было. Людям Гната несколько раз пальбу открывать приходилось. Но Ратибор прав: у каждого был выбор, и винить некого.

Второй лагерь представлял из себя почти нормальный военно-полевой городок. Пусть и обнесён колючей проволокой, но везде порядок и люди не такие мрачные, хотя улыбок на лицах не видно. Куча мелюзги бегает вокруг палаток, во что-то играя. Хороший показатель: раз детей родители без присмотра оставляют, значит, доверяют нам.

— С чего лучше начать осмотр? — обратился я к коменданту лагеря.

— Разрешите представиться! Гранд-полковник в отставке, витязь Москай Озёрский! С чего хочешь, княжич. Мелкие проблемы по обустройству есть, но все под надзором. Кормим по армейским нормативам, а детям ещё дополнительно фрукты со сладостями подбрасываем. Обживаемся потихонечку. Как понимаю, надолго тут обосновались?

— Думаю, да. Организовать и правильно распределить людей, чтобы жизнь каторгой не казалась, быстро не получится. Ты тут лучше всех всё видишь, так что не стесняйся, если мысли дельные в голове заведутся.

— Так, я уже и сейчас могу! — оживился он. — С разнорабочими всё понятно, а остальных сортировать нужно по навыкам. Потом легче пристроить специалиста в нужной области на землю, где вот такого умельца как раз и не хватает. Ещё бы неплохо что-то с оповещением и агитацией придумать. Народ хоть и согласен в Княжестве осесть и массово подаёт запросы на гражданство, но всё равно дёргается от неизвестности. Где нет информации, там слухи плодятся.

— Да. Слухи — сила страшная. Радиоточки и газеты достаточно?

— Лучше сайт в Сети — не дремучие же.

— Не подумал. Согласен. Что ещё?

— Да вроде и не проблемка, но свербит у меня… — смущённо опустил глаза комендант. — Есть мужчины, что оружие держать умеют. В банды главарей нелегалов не подались, считая подобное уроном чести, но военная косточка даёт о себе знать. Несколько таких подходили и спрашивали, можно ли потом им будет заключить контракт с армией.

— И в чём проблема? Пускай идут.

— Так, они воевали… И не на нашей стороне многие. Воеводы вряд ли таких пустят к себе, а если и пустят, то новые сослуживцы припомнят былое. Что отвечать людям? Некоторые к мирной жизни не приучены и сорваться могут, бросив тень на остальных.

— Подумаю.

— Рат, — вмешалась в разговор Злата. — Ты, кажется, собственную армию хотел?

— Точно! Сокровище лежит у самых ног, и остаётся только наклониться, чтобы поднять его! Златочка! Премия тебе в виде самой вкусной конфеты!

— Лучше котлеты. Аппетит нагуляла.

— Свою отдам! Комендант… Москай. Имя откуда такое?

— Из мордвы мать была. По отцовой линии два поколения предков у Бориса служили.

— Кормить нас не надо — перетопчемся, а вот мужиков призывного возраста собери всех. Митинг небольшой проведу.

— Нужен час. Как раз перекусить успеете. Сытое начальство всегда добрее выглядит, не зря ж с застолий любые проверки начинаются, — пошутил он.

Отказываться не стал, так как сам проголодался не меньше Златы. После сытного обеда на небольшой площади устроили импровизированную трибуну, на которую я взгромоздился и окинул взглядом притихшую толпу мужчин.

— Люди! — начал вещать в микрофон. — Прежде всего хочу поблагодарить каждого, что доверили свои судьбы Славянскому Княжеству. Извиняться за многочисленные проверки спецслужбами и задержку выдачи гражданства не буду — всё должны сами понимать. Хотел поговорить немного о другом…

Дальше с воодушевлением, которое часто накатывает на меня на публике, с полчаса вещал о том, что каждый волен выбирать себе занятие по душе, но есть интересная служба у интересного человека — у меня, то есть. Расписывал перспективы, которые сами придумывались на ходу, льготы, возможность жить не в суровом “медвежьем углу”, а рядом со столицей. Толпа внимательно слушала, но особой радости не выказывала, основательно обдумывая каждое слово непонятного княжича. Это не разгорячённая эмоциями демонстрация недовольных, а битые жизнью мужики, несущие ответственность за свои семьи. Такие в первый попавшийся блудняк кидаться не будут.

— Спасибо, княжич Ратибор Тулин, — выйдя вперёд, вежливо поклонился один из слушателей, когда мой запал иссяк. — Вы всё очень доходчиво и красочно описали. Правда, только хорошее, но все знают, что медаль имеет две стороны. Какие сложности ожидают тех, кто за вами пойдёт?

— Убить могут, — честно сказал я. — Оружие дают в руки, чтобы из него стрелять, и глупо ожидать, что в ответ не прилетит пуля.

— Несомненно, — снова поклонился он. — Молодым воинам терять нечего, но люди в возрасте имеют семьи.

— Законное замечание. Договор ещё на стадии формирования, но там будет обязательное условие о приличном пособии для семей, потерявших родственника. Думаю, что когда будет готов макет соглашения, то можем вместе с делегатами от вас обсудить его и внести необходимые дополнения, не ущемляющие интересы обеих сторон.

— Это было бы очень учтиво, но у меня… Думаю, что не только у меня есть сомнения, насколько мы сможем сработаться со славянскими ратниками и витязями. Вы же понимаете, что кровь друг друга приходилось проливать не раз.

— И опять в точку! Как зовут?

— Эдмонд Леду. Бывший паладин на службе Его Величества Людовика Двадцатого. Воздух — моя стихия. Как понимаете, из франков.

— Даже паладин?! — искренне удивился я. — И что заставило покинуть родину?

— Над родной сестрой было совершено надругательство. Я убил обидчика. Он был из очень непростой семьи, по сравнению с которой мой клан — маленькая песчинка. Король не стал выяснять, за что пострадал его приближённый, и велел Клану Леду выдать убийцу. Отец дал мне денег и приказал скрыться из страны вместе с беременной женой. Так я оказался здесь.

— Ты говоришь по-нашему без акцента.

— Чтобы понять страну, в которой намереваешься жить, надо знать её язык. Я один из немногих, кто уже имеет Славянское гражданство, и не жалею об этом.

— Тогда зачем торчишь в лагере?

— Нужно помогать людям. Так меня учил отец.

— Дельный он у тебя, раз такие советы даёт, — слегка поклонился я, выказывая уважение. — Насколько я знаю, франки не имеют с нами границ и практически не участвовали в конфликтах с Княжеством.

— Мне пришлось. Бритты договорились с моим королём о военной помощи. Потом, правда, оба правителя сильно… эээ… поссорились, и уже воевал против бриттов, но по всем меркам славян: я враг.

— Но тебе же дали наше гражданство? Или утаил эти факты при его получении?

— Леду не имеют привычки лгать! — с лёгким гонорком в голосе заявил франк. — Два года проверяли. Дали, но с некоторыми гражданскими ограничениями. Служба в армии — одно из них.

— У нас будет нерегулярная частная армия, так что ничего нарушать не придётся. Пока, как и говорил, всё на стадии планирования, только уверен в одном: сработаемся. Перед подписанием контракта все новобранцы будут проходить совместную учебку. Кто не сможет поладить с новыми товарищами, тем службы не видать. Это относится к обеим сторонам. Бойцы “Народного Княжича” не имеют прошлого, а только настоящее и будущее. Какое будущее? Это зависит от каждого лично. Все в равном положении.

— Свобода, равенство, братство? — неожиданно выдал Эдмонд знаменитый робеспьеровский лозунг.

— Почти. Свободы нет. Есть ответственность. А так всё верно.

— Немного цинично, княжич, но я убедился, что свободы действительно нет, если не живёшь один в глухом лесу. Хотя… Там тоже нет. Я решил и постараюсь попасть в твою армию.

— Желаю удачи! Достойные люди пригодятся.

На этом можно было бы закончить разговор, но, узнав, что передо мной паладин с тем же Даром Воздуха, что и у меня, внутри проснулся боец ММА. Противник, равный по рангу, но другой школы единоборств! Ну как тут пройти мимо?

— Эдмонд… — предложил я. — Всегда было интересно сразиться с паладином не в жестокой схватке без правил на войне, а в честном спортивном поединке. Не окажешь ли мне честь?

— Ни один мужчина Леду никогда не отказывался от подобного, княжич, но будет ли такое уместно?

— В серости бытия должно быть место развлечениям.

— Вы говорите, как истинный франк! Здесь и сейчас?

— Да.

— Принимается! Готовьтесь, месье!

— Сдурел? — прошептала Злата, незаметно, но больно ткнув бок.

— Нормально, боярышня, — успокоил её Адам. — Я с Ратом бился. Когда он скорость включает, то…

— Нет, — разочаровал я его. — Мне интересно не победить, а понять его технику, поэтому свою способность к ускорению применять не буду.

— Ну и зря, — покачал он головой. — Опозориться можешь перед нелегалами. Этот Эдмонд опытный боевой пёс, поверь ветерану.

— Посмотрим!

Люди в ожидании зрелища, словно по команде, отошли на безопасное расстояние, чтобы их случайно не зацепило заклинанием. Витязи создали лёгкий защитный барьер, и мы с французом сошлись, скинув с себя верхнюю одежду.

Эдмонд не стал устраивать разведку боем, а сразу запустил в меня серией из четырёх небольших Воздушных Кулаков. Круто! Я два с трудом делаю, за такой короткий промежуток времени. От трёх увернулся, успев в ответ кинуть Плеть. Четвёртый увёл в сторону Стеной и жахнул под ноги противника Воронкой, поднимающей землю до уровня глаз и, по идее, ослепляющей. Но Эдмонд был готов к такому повороту и резким броском сократил расстояние, навязав уже рукопашный бой. Хорош, зараза! Почти не уступает мне, прокачанному биосателлитами, ничем. Но тут главное слово ”почти”! Серией ударов пробиваю его защиту и почти отправляю в нокаут чётким прямым в лоб. Опять ”почти”… Франк, падая, делает кувырок, оказываясь за моей спиной. Чувствую, что горло сдавило острой струной, разрывающей кожу, а чужое колено упирается в позвоночник.

— Вы убиты, месье, — спокойно говорит этот чёртов Леду, слегка ослабляя хватку. — Признаёте своё поражение?

— Безоговорочно… — хриплю я.

Тут же Воздушная Удавка исчезает, и у меня появляется возможность повернуться к противнику. Эдмонд смотрит слегка напряжённо, ожидая, как я отреагирую на поражение.

— Спасибо! — протягиваю ему ладонь для пожатия. — Давно меня никто не уделывал!

— Вы прекрасный боец, княжич. Даже лучше меня в рукопашной, но у вас не хватает опыта. Эмоции мешают. Когда чувствуете, что победа близка, расслабляетесь, впадая раньше времени в эйфорию и забывая, что кроме кулаков есть Дар.

— Послушай умного человека, Рат! — подтвердил его слова Адам. — Я тебе на тренировках тоже постоянно вдалбливаю, что как мальчишка иногда себя ведёшь! Вот он результат!

— Мы все были такими, господин витязь. Молодость для того и дана, чтобы иметь место для лихого сумасбродства, — встал на мою защиту франк. — Только мне кажется, что княжич Ратибор, может быть… ээээ… немного другим. Быстрее. Но стоит уважать чужие секреты. Главное не это, а как он принимает поражения. Я к подобному равновесию в душе шёл много лет.

Тепло расставшись, мы поехали домой.

— Хочу его в команду. Мужик со смыслом и боец отменный, — заявил я, залечивая в машине небольшие раны после поединка.

— Уверен, что так и случится, — выразил своё мнение Адам. — Эти франки очень высокомерны, а паладин тебя ровней признал по тому, что я видел. Уважение такого заслужить тяжело. Да и остальные лагерники с одобрением смотрели, как ты себя поставил. Несмотря на то что проиграл, знающий человек оценил бой. Скажу без прикрас: высший пилотаж с обеих сторон. Потом разбор подробный проведу, но красиво.

— Но быстро.

— Долго только пьяницы в подворотне кулаками машут.

Выйдя из джипа у входа в офис, молчавшая всю дорогу Злата остановилась и внимательно посмотрела на вывеску.

— Чего-то в ней не хватает… — задумчиво сказала она. — Может, нужен собственный девиз? Как там ты говорил: “Ответственность. Равенство. Братство.”… Красиво бы смотрелось.

— Злат! Прекрасная идея! — высказал я ей своё одобрение. — Хочешь ещё одну котлету?

— Теперь можно и конфету, — довольно улыбнулась боярышня. — А с тобою, Рат, оказывается, не так и скучно.

— Надеюсь, что прибыльно тоже будет.

— Я тоже на это надеюсь, поэтому пойдём работать, а не двумя баранами на вход пялиться.