Крестьянка в наказание

Глава 14

— Вызывали, господин?

— Вызывал! Где тебя носит? Я приказал позвать тебя ещё час назад! — шикарно одетый высокий красавец-посол был раздражён до предела.

Вошедший виновато склонил голову… А возможно, чтобы хозяин не заметил злого проблеска в глазах? Тем не менее, виноватая поза успокоила лорда и он, уже спокойнее, задал интересовавший его вопрос:

— Что с людьми? Все готовы?

— Все и всё готово, мой лорд. Охоту собираются провести после небольшого приёма в поместье герцога Отеро. Там будут и наши люди, мы очень надеемся, его величество пригласит их принять участие в развлечении.

— Опять вы полагаетесь на удачу? — недовольно бросил посол. — Один раз она уже ускользнула.

Насмешки в его голосе хватило бы и на пятерых, но неброско одетый лорд не поднял глаз и хозяин опять не заметил злого блеска в глазах.

— Герцогине всего лишь очень повезло, — тихо проговорил он, опасаясь очередной вспышки ярости.

— Вот и я о том же! Ей сопутствует удача! А вас, похоже, Калистарн недолюбливает!

Пришедший не поднял виновато склонённой головы, не ответил ни слова, однако про себя подумал: "Посмотрим, как тебя будет любить Калистарн! Я не я буду, но заставлю Бланку отправить тебя на плаху!".

— Ладно, ступай, — небрежно бросил посол. — Надеюсь, в этот раз удача будет на нашей стороне!

Он прошёл к одному из высоких зеркал, наполнявшими, по его же приказу, всё посольство Ларнадена. Оправил кружевные манжеты, уложил покрасивее пару локонов, свободно спускавшихся на плечи…

"Надеюсь, сегодня её величество снизойдёт до меня и примет…"

Не глядя на господина, всё так же не поднимая глаз, кузен королевы тихо выскользнул из комнаты. Остановился в коридоре, бросил взгляд — никого рядом. Надо срочно переодеться и лететь к Бланке. Нельзя допустить, что бы она забыла свои обещания. Да и настроение её величеству неплохо бы поднять, последнее время она совсем не в духе.

Оба лорда отправились во дворец разными путями. Им не суждено было встретиться во дворце.

Её величество посла не приняла, сославшись на плохое самочувствие, и тот вернулся в посольство ещё более раздражённым, чем при разговоре с подчинённым. Которого, кстати, королева приняла. Правда, пройти пришлось потайными ходами…

Эта неделя пролетела, как один миг. Все дни оказались заполнены суетой: подготовка к приезду гостей, уроки домоводства, пересмотр гардероба и обсуждение с модисткой каким образом обновить подходящие для приёма платья… Целыми днями оказалась занята. Времени на прогулки и на рукоделие почти не осталось. Всё, что смогла — подготовить задуманный новый рисунок и начать плетение. Именно начать, на большее времени не хватало, хотя тянуло забросить всё на экономку с компаньонкой и заняться любимым делом.

Каждую ночь супруг ночевал у меня.

Его дни были заполнены делами. Герцог обсуждал с лесниками варианты организации охоты. Надо обезопасить свои земли и земли соседей, не дав опасным хищникам распространиться за пределы поместья.

С каждой ночью всё больше осознавала, насколько повезло с супругом. По рассказам Руланы и замужних подружек, а так же словам леди Доротеи и леди Мальвины, составила себе иное представление о замужней жизни. Каждое утро я радовалась — супруг оказался совсем не таким, как себе нарисовала.

Наша близость была наполнена лаской, её мне всегда недоставало. Он был внимателен и заботлив. В один из дней, когда я убегалась так, что рухнула в постель чуть не замертво, просто обнял, прижал к себе и убаюкал, будто ребёнка. Хотелось плакать от благодарности за такое внимание, особенно учитывая — особой склонности к сантиментам со стороны его светлости обычно не замечалось.

Короче, замужняя жизнь меня устраивала со всех сторон. Теперь ещё понести бы побыстрее, не разочаровать супруга, и было бы полное счастье.

Увы, за всеми сложностями и радостями этой недели, я и представить не могла — счастье моё может оказаться хрупким.

Его величество со свитой, состоявшей исключительно из мужчин, приехал после полудня. В очередной раз порадовалась стоявшим рядом со мной леди Мальвине и супругу.

Увидев его величество, одетого в простое дорожное платье, да не в карете, а верхом, обомлела. Поддержка супруга и тычок в спину от компаньонки заставили собраться и должным образом приветствовать его величество и лордов.

Мы стояли на главном крыльце у самой двери.

Герцог спустился по ступеням, по-дружески приветствуя его величество. А тот, едва обратив внимание на хозяина, взлетел по ступеням и замер передо мной.

Мы с компаньонкой, стоявшей позади, присели в изящных реверансах.

— Потрясающе, — проговорил его величество, за руку поднимая меня из реверанса, — просто потрясающе! Аугустус, а тебе жену не подменили часом?

— Не подменили, — со смешком ответил супруг, осторожно вынимая мою руку из руки его величества и прижимая к своему твёрдому надёжному боку.

— Не верю! — у его величества явно было хорошее настроение. — Помнится, во дворце ты представил мне перепуганную крестьяночку. А теперь я вижу очаровательную леди!

— Благодарю, ваше величество, ваши слова очень много значат для меня. Мы с леди Ледорн приложили много усилий для таких изменений.

Запнулась и не стала продолжать, в спину опять слегка стукнулся кулачок компаньонки. Похоже, опять не то и не тому человеку говорю!

Испугаться не успела.

Его величество рассмеялся и взглянул на супруга.

— А она совсем не тихоня!

На языке вертелся ответ на подобное поведение — обсуждать даму так, словно она мебель, неприлично. Но сумела сдержаться.

— Прошу в дом, ваше величество. Слуги проводят вас и ваших спутников в их покои. Прикажете подавать обед?

— Отлично, — потёр руки король, сворачивая с неприятной для меня темы, — обед это замечательно! Мы выехали засветло и ехали без остановок, откровенно говоря — проголодались. А в этом доме, насколько мне известно, прекрасная кухарка!

— Вольно ж вам было ехать верхами, — его светлость под руку провёл меня в дом. — Да ещё по такой распутице.

— А тебе давно бы пора дорогу в порядок привести! Замости и не придётся грязь весной да осенью месить, — укорил его величество, направляясь к лестнице, похоже, давно знаком с домом.

— Да-да, — вроде как согласился супруг, — только вот куда тогда от гостей деваться?

Мужчины посмеивались. Определённо — этот спор шёл уже давно и стал всего лишь поводом для шуток.

Подав знак экономке и главной горничной, отлично знавшим своё дело, и занявшимся устройством гостей, мы с компаньонкой оставили мужчин на прислугу и тихо ускользнули в гостиную, где решили ждать, когда путешественники приведут себя в порядок и соберутся к столу.

Дёрнувшись проверить, как накрывается стол, была ухвачена за руку и посажена в кресло.

— Миледи, сейчас ваша задача развлекать гостей. Столом есть кому заняться, всё спланировано и оговорено не один раз.

Тяжко вздохнув, пришлось опуститься в кресло и ждать.

Развлекать гостей оказалось несложно. У мужчин свои, мужские, разговоры. Все возбуждены предстоявшей охотой. На нас с компаньонкой внимание обращали, как мне показалось, лишь из вежливости. Мужчины готовились к предстоявшему развлечению.

Ну и пусть.

Его светлость, поняв, что я вовсе не расстроена малым вниманием со стороны гостей, ободряюще улыбнулся.

Его величество подал руку и галантно провёл меня к столу. Леди Мальвину, хоть она и была всего лишь компаньонкой, проводил к столу лорд Итори. Вот точно эти двое должны быть вместе!

Обед прошёл весело. Поначалу мужчин, быстро утоливших первый голод, сдерживало наше с леди Мальвиной присутствие. Они пытались вести приличные светские беседы. Но его величество задал совсем другой тон. Он просил меня рассказать вкратце, что и как произошло на прогулке.

Я не вдавалась в подробности, рассказ получился кратким и сухим, но впечатление он произвёл. Беседа вернулась к охоте и больше уже не сворачивала, поскольку мужчины заметили — меня, как хозяйку, подобные разговоры не смущают. Да, не понимаю я — разве можно, сидя перед тарелкой наполненной мясным жарким, падать в обморок при обсуждении охоты. И не буду! Как мне говорили? Я герцогиня Отеро. Сама буду решать, от чего мне падать в обморок?

После обеда оставили мужчин развлекаться. Без нас гул разговора в гостиной быстро разросся, мужчины принялись громогласно обсуждать способы убиения хищников, не сдерживаемые присутствием дам.

— Уф, — прислонилась к стене коридора, чуть не падая от напряжения.

Сама не ожидала настолько вымотаться за пару часов.

— Всё прошло замечательно, — ласково погладив меня по плечу, успокоила компаньонка.

— Увы, это ещё не конец! Завтра приём, съедутся местные господа. А там дамы будут! Разъедутся послезавтра! Со знатными дамами я дело уже имела, — передёрнула плечами от воспоминания.

— Всё будет хорошо, я уверена. Вы хозяйка дома, в лицо никто не посмеет ничего сказать.

— А за спиной пусть злословят сколько угодно! — отлипла от стены. — Проверим подготовку к приёму?

— Нет, — не согласилась леди Мальвина. — Сейчас мужчины обойдутся без нас. Только рады будут, если мы с вами не станем мешать им развлекаться по-холостяцки. Пойдёмте в комнату для рукоделия, посидим в тишине, я почитаю новый роман, а то никак не можем дочитать, вы отвлечётесь от суеты. Вы совсем бледная, надо отдохнуть. Впереди ещё ужин.

Согласно кивнула, и компаньонка увлекла меня отдыхать душой в наш женский мирок.

Войдя в будуар, обессилено присела на козетку.

Слава всем богам, этот страшный день, наконец, миновал! Осталось пережить совсем немного. Многие гости остались с ночёвкой и уедут завтра с утра.

Галита заглянула в комнату, поняла, насколько я вымоталась и принесла стакан тёплого взвара. Благодарно глянув на заботливую камеристку, проглотила напиток. Тепло побежало по жилкам и мне стало легче дышать.

— Галита, а поесть найдётся?

— Как не быть? Матушка Жув прислала. Она так и сказала — за столом с гостями госпожа и не поест нормально. Если хотите, накрою, хоть перед сном подкрепитесь.

— Очень хочу, — молитвенно сложила я руки. — Ты даже не представляешь, это даже хуже было, чем с одними мужчинами за столом сидеть! Дамы сыты одним видом салата, не могла же я наедаться…

Передёрнула плечами, вспомнив трапезу. Мужчины те попроще, они полными тарелки не оставляли. А на дам посмотришь — то ли больные все, то ли приготовлено не вкусно… Всё почти, что слуги ставили перед прекрасными гостьями, оставалось на тарелках. Так, вилочкой ковырнут, и слуги, почти нетронутым уносят.

Я извелась, провожая глазами уплывающие из-под носа деликатесы, приготовленные матушкой Жув. А венценосный гость и его светлость лишь подливали масла в огонь — ели да нахваливали! Король даже предложил герцогу уступить ему такую повариху, сказал во дворце его подобными изысками почти и не балуют.

Галита смотрела на моё огорчённое лицо и посмеивалась, накрывая на стол. Чего там не было! Даже горшочек жаркого матушка Жув прислала. Интересно, как он горячим остался?

— Вы, госпожа, не думайте. Эти дамочки только за столом перед господами едят, аки птички небесные, — камеристка заботливо придвинула поближе соусник, — Им каждой по здоровенному блюду с печением и кувшину с взваром в покои отнесли. Вот я не я буду, если утром прислуга пустую посуду унесёт.

Мы глянули друг на друга и расхохотались.

— Расспроси после и мне расскажи. Неужто даже молодые госпожи ночью печенье грызть будут?

— Будут, поверьте. Как всегда. Его светлость иногда гостей принимает, так редко от кого из дам полное блюдо унесут. Господа те больше взвар выпивают, а дамы на печенье налегают. Иной раз кажется, всю ночь, бедняжки, в обнимку с блюдом просидели, сколько съедают.

— Нет уж, — я быстро работала вилкой, — лучше нормальной еды поем! Матушка Жув готовит — пальчики оближешь! Лучше бы за столом полакомились, чем вот так, ночью, печеньками перебиваться.

Сыто осмотрела стол и отрицательно помотала головой на предложенные Галитой пирожные. Махнула рукой, показывая, что камеристка сама может их приговорить. Радостно засияв, лакомка не удержалась и отправила одно пирожное в рот.

— Помоги мне раздеться и хоть всё тут съешь!

— Угу, — больше с набитым ртом Галита сказать и не смогла.

Она оставила пирожные в покое и побежала в спальню.

Когда вошла, всё было готово к отходу ко сну. Устало повернулась спиной к камеристке и облегчённо выдохнула, когда она начала распускать завязки.

Платье тихо соскользнуло на пол. Корсет, за день намявший бока, отправился на кресло…

— Ванную я налила.

— Отлично, волосы разбери и можешь идти, дальше я сама.

Недовольно поморщившись, Галита последовала за мной к креслицу перед туалетным столиком. Ловко сняла драгоценности и принялась распускать сложную причёску, наверченную для этого приёма.

Я расслабилась, свободно откинувшись на спинку креслица, и едва не задремала под ловкими руками, вспоминая прошедший приём. Мой первый вечер в роли хозяйки дома. Надеюсь, его светлость не разочарован мною?

Сборы заняли почти весь день. Собирались даже дольше, чем на мой первый приём во дворце. Леди Мальвина была неумолима, требуя проведения всех необходимых процедур.

В итоге, побелевшая за эти месяцы, кожа светилась, оттеняя алые губы и волосы, концы которых почему-то отдавали серебристыми отблесками. Наверное, потому, что волосы Галита намазала какими-то притираниями и они тяжёлой густой волной сами завивались в локоны.

Пока Галита втыкала мне в волосы неисчислимое количество шпилек и заколок, леди Мальвина, собравшаяся на приём поразительно быстро, сдёрнула с манекена ткань, закрывавшую приготовленный модисткой наряд.

Наряд был не по моде. Нет, фасон модный — большое декольте, едва прикрытые плечи, длиной до самого пола, так как танцевать я собиралась опять лишь с его величеством и супругом, роскошный муар тёмно-синего цвета, почти чёрный, отливавший разводами синевы… Но без модных рюшей и бантов. Мне показалось кощунством нашивать что-нибудь поверх такой красоты.

Корсаж, облегавший тело, как перчатка, узкие рукава до локтя и тончайшее кружево из моих запасов. Кружево обрамляло широкой полосой вырез и края рукавов, прикрывая руки. На кружево модистка нашила крохотные синие камешки, их леди Мальвина принесла от герцога. Уж откуда взял — понятия не имею, но получилось волшебно! Такие же камешки, нашитые на самый низ подола, мерцали при каждом движении.

Платье, с моей точки зрения, было божественно прекрасно, но… Абсолютно наперекор моде, введённой её величеством, обожавшей пышность и разные фестоны, воланы, банты и прочие украшения, превращавшие дам в изысканные (или не очень) пирожные.

Придвинув манекен ближе, леди Мальвина окинула наряд критическим взглядом, но промолчала. Поняла, по нашим спорам с модисткой — предлагать мне другой, более привычный наряд, бессмысленно…

— Леди Мальвина, — глядя в зеркало на компаньонку, решила успокоить, — его светлость, да и вы, не раз говорили — я теперь герцогиня Отеро и не я следую за модой, а мода должна следовать за мной. Вот и пусть следует. Платье красивое?

— Очень, — с вздохом подтвердила компаньонка.

— Ну вот! Да и ничего страшного я не совершаю. Его светлость платье видел. Вчера показала. Он всего лишь рассмеялся, — пожала плечами.

— Уж не знаю, как вам удаётся добиться, что его светлость выполняет все ваши желания. Но если до её величества дойдёт слух…

Компаньонка помолчала, давая мне додумать самой.

— Дойдёт, обязательно дойдёт. Но я в этом платье не перед её величеством предстаю, а перед деревенским гостями, ожидающими увидеть крестьянку, вытирающую нос рукавом. Их сильно не шокирует. А её величество…

Искоса глянула на молчаливо поддерживавшую меня Галиту, зло дёрнувшую прядь волос. Постучала её по руке, напомнив — волосы на голове. Камеристка виновато встретилась со мной в зеркале глазами и стала осторожнее. А я продолжила:

— Леди Мальвина, неужели после того, как её величество прислала сюда лорда Хесли, я могу думать, будто она будет мне благоволить?

Компаньонка ещё раз осмотрела платье, молча признавая мою правоту.

На этом и закончили. В четыре руки завершили причёску, надели скандальный наряд. Леди Мальвина открыла большую коробку, доставленную от герцога, и надела на меня прекрасные украшения из таких же синих камней, как на платье.

В зеркале стояла если и не богиня, то, минимум, принцесса. Я с трудом узнавала в этой леди свои собственные черты. Захотелось ущипнуть себя…

Захотелось? И я это сделала!

Ущипнула за руку, тихо ойкнула и засмеялась, поймав удивлённые взгляды своих помощниц. Нет, там, в зеркале, может и стоит принцесса, но внутри меня всё же я сама! Ну, пусть боги дадут сил выдержать этот вечер!

На удивление никаких острот и шуточек за своей спиной о своём крестьянстве не услышала за весь вечер ни разу.

Мы с его светлостью стояли, встречая гостей, прибывавших из близлежащих поместий. Гости, приехавшие издалека, уже гудели в зале. Нам кланялись, ловила удивлённые взгляды мужчин и потрясённые, жадно рассматривавшие меня взгляды женщин. Но, похоже, особо придраться было не к чему. Во многих глазах загоралась зависть, презрения было совсем немного.

Гости приехавшие только на вечер, собрались на удивление быстро, мы прошли в зал. Приём потёк, словно река в долине — плавно и размеренно. Леди Мальвина и госпожа Ленст постарались на славу. Всё предусмотрели, приготовили.

Передвигалась между гостями, вежливо беседуя о погоде и природе, иногда отвечая на вопросы о видах на урожай (от пожилых гостей), иногда на лёгкие уколы дам, пытавшихся сказать неприятное, завуалировав это под сочувственные восклицания: "Как вам, голубушка, тяжело — из коровника да в зал приёмов!" (Это я слегка перевожу на простой язык). Зато ловила на себе удовлетворенные взгляды супруга. Ещё в покоях, когда он зашёл за мной, увидела — приятно удивлён моим видом. Сейчас герцог определённо доволен тем, как научила меня леди Мальвина вести светские пустые беседы и отвечать на шпильки дам.

Его величество жмурил глаза и тихонечко улыбался в бокал, который не выпускал из рук. Кажется, ему нравилась моя дерзость.

Когда объявили танцы, выполнила свой долг перед его величеством и супругом, отказывая всем остальным гостям. На удивление потанцевать со мной хотели многие, но я была тверда, хоть и научилась всем необходимым танцам. Не хотелось чувствовать прикосновение к себе чужих рук. Даже танец с его величеством не доставил особого удовольствия.

Особо гости не настаивали, приехавшие местные господа, прослышав, что в свите его величества много молодых свободных кавалеров, привезли даже совсем молоденьких дочерей, даже если им едва можно стало выходить в свет. Поэтому для танцев дам оказалось достаточно. Мне же хватило утомительных разговоров ни о чём, какие приходилось вести с гостями, не давая некоторым из них узнать о себе или его светлости чего лишнего.

Вытянувшись на постели, прислушалась к тихим шагам и такому же тихому разговору за неплотно прикрытой дверью в покои супруга. Он отдавал распоряжения на утро. Неужели ещё и мажордом у него в покоях?

Впрочем, кто его знает. Некоторые господа, из тех, кому предстоял длинный путь, просили подать завтрак в комнаты, намереваясь отбыть до общего завтрака. Да и охотники тоже рано встанут. Надо закончить приготовления, как я поняла из слов его величества, сказанных при прощании.

Тихо стукнула дверь, супруг вошёл в спальню.

Пройдя до кровати, поставил свою свечу на камин и подошёл. Присел на край постели и улыбнулся.

Увидев эту улыбку, сразу подумала — пусть кто хочет злословит за спиной! Пусть все эти гости смеются над моим нарядом. Пусть кажусь им необразованной крестьянкой! До тех пор, пока супруг так улыбается — всё это не важно!

— Вы были сегодня блистательны!

— Правда? Мне очень хотелось не опозорить вас…

— Вы и не опозорили. Вы умница. И насчёт наряда не переживайте. Увидите — на следующем приёме минимум половина леди будут в похожих!

— Думаете? — почувствовала, как губы вытягиваются в весёлой ухмылке.

— Уверен! Я сегодня наблюдал за ними. Многие были в шоке, но большинство от зависти хотели кусаться!

— А модистка твердила — неприлично будет.

— Неприлично для кого? Для герцогини Отеро?! Для вас прилично придумывать собственную моду. Кстати, его величеству ваш вид очень понравился. Он не любитель слишком большого количества сладкого, — герцог рассмеялся. — Даже позавидовал мне сегодня. Сказал, я ему должен — моё наказание в вашем лице, оказалось наградой, и он ждёт моей благодарности.

Широко раскрыв глаза уставилась на веселящегося супруга.

— Это какой благодарности?

— А его величество давно у меня выманивает скакуна. Конь бешеный, годится лишь на племя. Но его величеству вынь да положи.

— Отдадите?

— Даже не подумаю!

— Но он же король…

— А я его брат, друг и первый советник. Ничего он мне не сделает.

— Вы бы хоть жеребёнка пообещали.

— Отличная идея! Завтра же ему скажу!

Переглянувшись, рассмеялись.

Супруг лёг, притянув меня к себе. Быстро пригрелась рядом с горячим телом, положила голову на широкое плечо и… Зевнула, не удержавшись, во весь рот!

Герцог тихо рассмеялся, погладил меня по щеке.

— Спите, вы сегодня очень устали, да и мне вставать с рассветом.

Он укутал мне плечи тёплым одеялом, придвинулся теснее, чмокнул в макушку и мы затихли.

За дверью покоев герцога прекратил ходить камердинер и воцарилась ночная тишина…

Охотники отбыли ранним утром. Его светлость ушёл тихо, даже не заметила и проспала до самого завтрака. Галита не сочла нужным будить, поскольку ещё с вечера я сообщила — на охоту не еду.

Камеристка раздёрнула плотные шторы и утренний луч попал в глаза. И когда шторы успели задёрнуть? Я же помнила, ночью мы долго разговаривали с герцогом.

Помнилось, целовались у приоткрытого окна, из которого тянуло свежим весенним воздухом, обдувавшим наши тела… Наверное супруг, уходя, задёрнул, чтобы я не проснулась. Сердце сладко защемило от этой нехитрой заботы.

Быстро приведя себя в порядок с помощью Галиты, позавтракала на скорую руку в маленькой гостиной и вышла из своих покоев, готовая к новому дню.

Знала бы, о предстоящем в этот день, ни за что не выпустила бы супруга из дома! Пусть ехал бы на охоту его величество со своей свитой и охотниками. А герцог пусть остался бы дома! Да я бы, как заморская облизьянка, обвила его руками и ногами и не выпустила, пусть хоть побил бы!