Боль усиливается.
Он оглядывает офис. Прижимая кулак к затылку, пытается унять боль.
Интересно, кто-нибудь заметил? Должны. Мышцы на шее напряжены до предела, он взмок от пота и не может унять дрожь.
Никогда еще боль не была такой сильной. Даже его рана так не болела. Голова как будто зажата в тиски, которые медленно сжимаются до тех пор, пока глаза не выскочат из орбит. Те проклятые таблетки, которые он принял, совершенно не помогают.
Может быть, жена права. Надо обратиться к врачу. Но эта мысль пугает его. А вдруг доктор найдет у него что-нибудь серьезное? Вдруг понадобится операция? Лучше терпеть боль, чем позволить какому-нибудь шарлатану ковыряться у него в мозгах.
– Все нормально?
Сотрудница. Ничем не приметная: полные бедра, короткие каштановые волосы, прическа в стиле Питера Пэна.
– Голова болит. – Он вяло улыбается.
– Может, вам нужен аспирин?
Он решает убить ее.
– Да, спасибо.
Она идет к своему столу. Он представляет ее, стоящую на коленях в его пластиковой комнате. Разумеется, она плачет. Наверное, стоит отхлестать ее ремнем, да так, чтобы на теле остались следы. Поскольку она работает с ним, надо постараться, чтобы труп не нашли.
– Тайленол? – спрашивает она через стенку кабинки.
– Да, отлично.
Как она умрет? Он смотрит на ее прическу. Он проведет ножом по лбу, затем оттянет кожу, чтобы был виден череп. Засунет туда один палец, затем второй, третий…
Кожа натянется. У него большие руки, но он сможет просунуть всю ладонь между кожей и черепом.
– Как теплая, влажная перчатка, – говорит он дрожа.
– Что – как перчатка?
Она держит в руке пузырек с тайленолом, бровь удивленно приподнята.
– Я очень вам благодарен.
– Не стоит. Я тоже страдаю мигренью. И тогда готова кого-нибудь убить, лишь бы избавиться от боли.
«Я тоже».
– Послушайте, Салли, мы работаем здесь уже несколько лет, а я о вас почти ничего не знаю.
Она улыбается. Передние зубы у нее кривые. Он представляет ее окровавленный рот, то, как она станет кричать, пока он будет отрабатывать стоматологические навыки, используя молоток.
– Я замужем, у меня двое детей, Аманда и Джен. Аманде восемь лет, а Джен недавно исполнилось пять.
Он заставляет себя улыбнуться. Все планы рухнули. Кто бы мог подумать, что у такого страшилища тоже может быть семья? Вряд ли он сможет застать ее одну, тем более что потом ее будут искать.
– А вы женаты?
– Да. Но детей, правда, нет. Моя жена – модель и не хочет портить фигуру. Ну знаете, бедра располнеют, растяжки появятся, грудь обвиснет.
Улыбка страшной Салли гаснет.
– Да, такое случается. Но я думаю, оно того стоит.
– Ну ладно, мне пора за работу. Спасибо за тайленол.
– Нет проблем. «Служить и защищать».
Он внутренне поежился, услыхав этот слоган.
– Да-а. «Служить и защищать».
Страшная Салли уходит, а он открывает пузырек и, не запивая, проглатывает шесть таблеток. Пульсирующая боль, слегка утихшая во время воображаемых сцен убийства, возвращается, – сильнее, чем прежде.
Нужно срочно кого-нибудь убить. И чем скорее, тем лучше.
Болеутоляющие свойства убийства были открыты им еще в детстве, когда он жил у своих третьих приемных родителей. Забавно, что от предыдущих родителей его забрали потому, что за ним никто не следил. Кроме него, эта пара взяла еще восьмерых детей из-за ежемесячного пособия, получаемого от властей. Все деньги «чадолюбивая» пара тратила на наркотики, а дети ходили голодные. В результате заботливые попечители забрали его у этих родителей и отдали психу-алкоголику.
Однажды после основательной порки автомобильной антенной его с младшим приемным братом заперли в чулане.
Ему было больно. Кроме того, его одолевало чувство беспомощности и глубокой подавленности.
Там, в темном, душном чулане, он выместил свое озлобление на младшем брате. Чем сильнее он бил маленького ребенка, тем лучше ему становилось.
Его новый приемный отец сел в тюрьму за убийство.
Когда у него начались сильные головные боли, он уже знал, что ему делать.
Четыре клика мышью – и на мониторе его компьютера появляются имена подходящих жертв.
Он находит девушку, живущую в нескольких кварталах отсюда. Адрес, кажется, указан верно. Он звонит с мобильного телефона.
Отвечает женщина, голос у нее низкий, слегка хрипловатый.
Отлично.