Кто ты на Кэтнет?

22 Стеф

Мы ехали обратно в Нью-Кобург, потому что Брайони очень боялась, что это все покажут по новостям, и ее родители узнают, что она была днем в Маршфилде. Рейчел затормозила у ее дома. Брайони вылезла, потом остановилась и посмотрела на меня.

— Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? — спросила она.

Я кивнула.

— Хорошо. Увидимся в школе, Рейч.

Она захлопнула дверь и побежала к дому, как будто боялась, что мы ее снова похитим.

— Не хочешь пересесть вперед? — спросила Рейчел. Я вылезла и заскочила на переднее сиденье, еще теплое после Брайони. — Обещай, что больше так не сделаешь.

— Как?

— Как в Маршфилде. Когда ты сдалась. Не делай так.

— Ну, отец в больнице, его сбила машина, так что некоторое время он не сможет за мной гоняться, верно? — ответила я.

Рейчел посмотрела на меня нахмурившись.

— Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, — сказала она. — Давай я тебе помогу.

— Я не хочу сбегать в юрту, — ответила я.

— Хорошо. А на ферму? На заброшенную ферму, где мы фотографировались? Можем остаться там ненадолго и разузнать, что с твоим отцом. Но если он цел и может сесть за руль, то нас не найдет. Там он точно не будет искать.

Я задумалась. Теперь, когда страх отошел, все тело у меня потяжелело и мысли путались. Но она была права; в Нью-Кобурге небезопасно. Отец наверняка может найти дом Рейчел — у него есть номер ее машины, а местная полиция поможет ему, точно так же как в Маршфилде. Они и мой дом помогут ему найти.

На ферме будет холодно, темно и голодно…

— Сначала отвези меня домой, — сказала я. — Заберем еду из холодильника.

У мамы дома ничего не было тронуто. Я наполнила кошачью миску водой, насыпала пригоршню корма. Хотя окно было открыто, моя кровать не промокла. Я стянула все белье и одеяла, запихнула в большой нейлоновый мешок — мы все в него складывали, когда готовились переехать. Возьмем с собой, это лучше чем ничего.

Кулер под раковиной. Я наполнила его льдом из морозилки и сложила туда всю еду из холодильника.

— Кажется, там кто-то есть, — сказала Рейчел. Она была у меня в спальне, оттуда можно было видеть крыльцо.

Я замерла.

— Отец?

— Машина другая. Я почти уверена, что не он. Но кто это, не знаю.

— Можем вылезти через заднее окно, — сказала я.

— Я бы предпочла другой выход, — ответила Рейчел. — Тем более моя машина припаркована спереди. О, уезжают. Ладно. Давай скорей.

Мы спустили все вниз по лестнице в один заход и залезли в машину. У Рейчел вибрировал телефон, она проверила и посмотрела на меня встревоженно.

— Мама говорит, кто-то приходил, спрашивал про тебя. Незнакомец.

— Это был…

— По описанию не похоже на твоего отца.

— Предположим, но это может быть его сообщник.

— Поехали, — сказала Рейчел и выехала из города.

К заброшенной ферме примыкала совсем разрушенная пристройка, заросшая кустами. Идеальное место — можно поставить машину, чтобы ее не было видно с дороги. Было холодно, и уже стемнело. Мы занесли внутрь все одеяла. Мою одежду, лежавшую в машине Рейчел, мы напялили на себя в несколько слоев.

— Принеси ноутбук, — сказала Рейчел. — Я хочу, чтобы ты зашла на Кэтнет.

— В этом доме даже нет электричества, а ты думаешь, тут есть вайфай?

— Конечно нет, но я тебе раздам с телефона.

Мы устроились в старой гостиной: постелили на пол несколько одеял, на себя навалили еще больше. Утром все грозило провонять мышиными какашками. Хорошо хоть пол не проваливался, и можно было опереться на одну внутреннюю стену. У Рейчел были фонарик и телефон, у меня — ноутбук, вот и весь свет. Плюс ко всему ноутбук никак нельзя было зарядить, разве что добежать до машины и завести ее. Но еще пару часов он мог работать. Я уменьшила яркость экрана, чтобы экономить заряд, а Рейчел настраивала телефон.

«ОМГ ОМГ ОМГ, — встретили меня Firestar, как только я зашла. Я поменяла ник на БЛМ&Джорджия, чтобы все знали, что она тоже здесь. — ОМГ ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? Орландо нам все пересказали, но мы ничего не поняли. ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?»

«Орландо?»

«Они только зарегились! Сказали, что ходят в твою школу».

Рейчел прыснула и прошептала под нос: «Брайони».

Я рассказала всем, что знаю о произошедшем, то есть примерно то же, что рассказала Брайони. ЧеширКэт были не в Котауне, и я послала им сообщение: Кто вел машину? Ты?

Ответа не было.

Ты действительно величайший хакер в мире, — продолжила я. Ничего.

Ико, Гермиона, Марвин и Firestar все были онлайн.

«Когда ЧеширКэт последний раз заходили?»

«Вышли примерно полтора часа назад, — ответила Гермиона. — В самый захватывающий момент. Ничего не объяснили, просто испарились. Может, из-за родителей? Или у них технические неполадки? Вообще, у меня однажды отключился интернет, а Марвин решил, что я умерла. Помнишь, Марвин?»

«Тогда в Портленде была катастрофа, — сказал Марвин. — Я не просто так беспокоился».

«Там была гроза! Из-за которой у меня и отключился интернет! Умер один человек — сорокалетняя женщина!»

«Слушай, если ты говоришь, что ты подросток, это еще не значит, что это правда».

«Да, — сказали Firestar. — Но если все, что она когда-либо говорила про свою жизнь, — вранье, какая тебе разница, жива она или нет? Ведь это уже был бы не твой друг — твоего друга никогда как бы и не было. Это был бы чужой человек, которого ты не знаешь. Незнакомцы умирают каждый день».

Я точно знала, что проблемы ЧеширКэт не связаны с родителями, и я даже не представляла, что с ними будет без интернета.

Рейчел сбегала к кулеру. У нас была мясная нарезка и сыр, банка маринованных огурчиков и пучок салата, но не было хлеба. Пришлось есть ростбиф с чеддером. Еще было два литра молока, но я не взяла чашки, так что пили прямо из бутылки.

— Такая пища куда полезнее, чем угощение на вечеринке Брайони, — отметила Рейчел.

— Пиво и травка?

— Нет, у нас была огромная бутылка водки и лимонад собственной марки магазина. Да и водка была магазинной марки, если такая бывает.

Я никогда в жизни не напивалась, но когда пробовала алкоголь, мне он показался жуткой гадостью.

— А еда была? Или только выпивка?

— Была, но вся оранжевая. Сырные палочки, сырные крекеры — не знаю, о чем думал Колин — это тогдашний бойфренд Брайони, — когда закупался.

— Может, питание у нас и здоровое, но ты весь день провела в погоне, — заметила я.

— Да-а. Давай посмотрим, пишут ли в новостях про аварию, раз на Кэтнет никто ничего не знает.

Мы нашли одну-единственную статью на сайте новостей Маршфилда. Там говорилось, что неизвестный мужчина врезался на машине в дерево и попал в больницу. Внизу свидетель аварии оставил гневный комментарий капслоком. Довольно невнятное описание произошедшего без упоминаний обо мне — только как человек стоял на улице, выстрелил из пистолета в машину, которая ехала на него, и не он въехал на машине в дерево, а машина въехала в него.

Мой отец не умер. Трудно сказать, что я чувствовала. В статье говорилось «тяжелое состояние», но что это значит — что он точно не умирает или, вероятно, умрет? Он пролежит там много месяцев или через двое суток уже снова приступит к розыскам? Хорошо хоть он в больнице в Маршфилде, а не в Нью-Кобурге.

В статье было только одно имя — человека, на которого зарегистрирована машина. Из статьи следовало, что в больнице лежит не он, но вдобавок внизу красовалась пара чьих-то комментариев: «Брайан не в больнице, с ним все хорошо», на случай, если кто-то не понял.

Ни я, ни Рейчел, ни ее машина не упоминались. Уже что-то.

Мы сообщили все новости на Кэтнет. Все были рады слышать, что отец в больнице, но в то же время все согласились, что лучше бы он был в тюрьме.

«Из больницы можно выписаться», — заметила Гермиона.

«Из тюрьмы можно выйти под залог», — ответили Орландо / Брайони.

ЧеширКэт не появлялись.

Стало темнее и холоднее. Я отправила маме сообщение, вдруг она их получает. Написала, что со мной все хорошо и я скрываюсь с подругой. А потом мы с Рейчел устроились поудобнее, насколько это тут было возможно.

Брайони назвала меня девушкой Рейчел. Рейчел хотела, чтобы я стала ее девушкой? Я сама не знала, что я думаю на этот счет. Я никогда особо не влюблялась ни в мальчиков, ни в девочек, отчасти, наверное, потому, что мама вечно меня перевозила, а каждый раз разбивать себе сердце — чересчур накладно. И еще мне очень нравилось дружить с Рейчел, и не хотелось все испортить.

Пока я думала, она приобняла меня и прижалась. Меня накрыло волной беспокойства — я еще не решила, хочу ли я девушку, а тут вдруг решай сию секунду? Но потом я почувствовала боком ее тепло и поняла — она просто хочет согреться в этом холодном доме, и вообще-то это очень приятно.

Под шум ветра в деревьях я провалилась в сон.

Я резко проснулась. Было еще темно. Рейчел спала, уткнувшись лицом мне в плечо и положив на меня руку. Одна нога у меня затекла, наверное из-за позы, в которой я лежала на жестком полу. Было слишком неудобно, чтобы так спать, а если перевернуться, я могла разбудить Рейчел. Я решила хоть сколько-то потерпеть.

Ощущение спящего рядом друга навеяло воспоминания о Джули. Однажды мама разрешила мне переночевать у нее, потому что это было прямо наверху. Я помнила, как нас обеих уложили на раскладном диване в гостиной. Диван был очень старый и продавленный, пропахший уже умершей собакой, а на подушки под наволочками почему-то были надеты пластиковые чехлы. Солнце заглянуло в окно гостиной в 6:30 утра и разбудило обеих. Джули не стала будить маму и сама сделала тосты. Мы ели их с сиропом и смотрели видео про летучих мышей, сидя скрестив ноги на незастеленном диване.

Я помнила это все так ясно, что тут же попыталась вспомнить, куда мы пошли на мой восьмой день рождения, и от этого возникло чувство, будто я вошла из солнечной комнаты в подвал. Я как будто помнила торт. Или капкейк? А что было на капкейке?

Уф.

Рейчел вообще-то была не так уж похожа на Джули. Джули обожала летучих мышей и почти не умела рисовать, хотя я помню, как мы вместе рисовали за кухонным столом с рассыпанными по нему старыми мелками. В одном только они были похожи: обе решили, что хотят со мной общаться.

И хотят меня защищать.

Я старалась не думать, что происходит за пределами этого дома, но снова вспомнила про отца. А если он вышел из больницы? Машина вроде как довольно сильно его ударила, но он растянулся на капоте, и мог отделаться просто парой синяков. Вдруг его уже ничто не держит в больнице?

Он должен где-то числиться как преступник, но никакого досье на него не существует. Если расскажу полиции, что он мне угрожал, кто мне поверит? Когда его подобрали, у него был пистолет, но смогу ли я вспомнить хоть одну деталь и доказать, что он наставлял на меня дуло? Пистолет был черный или темно-серый, и огромный — все, что я помню.

Рейчел зашевелилась, хотя я ее не будила. Я немного отодвинулась, чтобы не потревожить ее, пока поднимаюсь. Она снова заснула, а я медленно встала, подоткнув под нее одеяла.

Было уже утро или почти утро — нелегко сказать, потому что все окна заколочены. Но за сломанной дверью царили сумерки. Я взяла немного еды из кулера и выглянула на улицу. Людей не было видно, и кажется, нас никто не ищет.

Вдруг я подумала, что можно просто уйти. Уйти потихоньку, пока Рейчел спит, оставить ей записку, что меня не похитили, — самой найти укрытие, чтобы не втягивать Рейчел. Если отец нас найдет и Рейчел будет со мной, она окажется в такой же опасности. Маму похитили и пытали; потом погиб коллега, которого во всем обвинили. Раджив. А если он не покончил с собой, а на самом деле Майкл его убил и подстроил, чтобы все выглядело как самоубийство?

Но у Майкла наверняка есть адрес Рейчел, так что он в любом случае мог бы ее достать.

Но я не хотела уходить не только поэтому. С Рейчел я чувствовала себя в безопасности, даже если это неразумно. И мне казалось, что и она со мной в безопасности, хотя это уж совсем неразумно. Мы друг друга храним. Мы защитим друг друга. Я ее вчера оставила, а она сразу вернулась.

— Стеф? — Рейчел осветила фонариком комнату. — Уже утро?

— Ага, — ответила я.

Она достала телефон и включила его.

— Посмотрим, нет ли новостей про твоего отца.

Новостей про отца было уже полно. Точнее, про машину: стало известно, что его сбил автомобиль на самоуправлении. Оказалось, один сосед видел, как все было, и теперь давал интервью всем большим каналам. Судя по всему, меня он не заметил. Видел только, как отец стреляет в родстер, а потом его сбивают.

Настоящий владелец машины был на тот момент на занятиях в университете. Различные эксперты утверждали, что, вероятнее всего, кто-то угнал машину, сбил неизвестного, а потом сбежал до появления полиции.

Производитель машины выпустил заявление, в котором говорилось об их безопасности, а кто-то добавил, что, если владелец машины как-либо вмешивался во встроенную систему безопасности, ее возможно и сломать, пусть это и трудно.

Во всех этих статьях о моем отце были только приписки: «отправлен в больницу», «стабильное состояние», «отправлен в больницу с ранениями», «врачи оценивают его состояние». В одной сомнительной на вид газете нашелся его расплывчатый портрет с чьей-то камеры безопасности, а неназванный свидетель говорит, что видел, как из головы у него хлестала кровь. Это казалось хорошим знаком — хорошим для меня, потому что я бы предпочла, чтобы он был серьезно ранен и пролежал бы в больнице как можно дольше. Но Рейчел только хмыкнула и сказала, что из любой раны на голове будет хлестать кровь.

У ЧеширКэт, наверное, было больше информации. Они бы подслушали, что говорят в больнице, через телефоны сотрудников. Но ЧеширКэт не появлялись в Котауне и не отвечали на мои личные сообщения.

Онлайн появились Орландо:

«ДЖОРДЖИЯ, ТЫ ТУТ? Твой папа уже теряет терпение. Он вчера заходил, и я уже думала, что подерется с моим папой. Кажется, он думает, что ты как-то замешана в этой автокатастрофе. Ты ему что, написала и сказала, что ты жива?»

Рейчел перегнулась через мое плечо и напечатала:

«Я ЕМУ ПИСАЛА. Я сказала ему, что все в порядке и пусть он не волнуется».

«Может, позвонишь ему?» — сказали Орландо.

«Он только разорется», — написала Рейчел.

Я забрала клавиатуру.

«Кто-нибудь видел ЧеширКэт со вчерашнего дня?» — спросила я.

Никто не видел.

«А еще кто-нибудь пропадал необъяснимым образом?» — спросила я вновь.

«Никто из админов не подключался, — ответила Гермиона. — Я сегодня утром заметила, потому что главный канал весь завален спамом, чего вообще никогда не бывает. Я пыталась узнать у Элис, что случилось. Она не выходила в сеть, как и все остальные.

Может, они сбежали после этой истории с машиной? Может, у них теперь из-за этого неприятности?»

«Ты беспокоишься за ЧеширКэт? — спросили Firestar. — Я все никак не вспомню, что они говорили про своих родителей и могут ли те просто взять и вырубить им весь интернет».

«Я как-то спрашивала их про родителей, и они только сказали: "В целом мне разрешают делать что хочу”», — ответила Гермиона.

В каком-то смысле родители ЧеширКэт — это программисты, которые их создали. Они упоминали создателя — сказали, что не уверены, знает ли их создатель об их сознании. Значит, их родители действительно могли отключить им интернет. Может быть, их создатель понял, что случилось, и выследил их.

«Кто помнит, ЧеширКэт говорили когда-нибудь, откуда они?» — спросила я.

«Думаешь, у них неприятности?» — спросили Firestar.

«Да», — ответила я.

Я проверила почту, надеясь найти там что-нибудь — что угодно — от ЧеширКэт, хоть какую-нибудь подсказку.

И нашла. Письмо с неизвестного мне адреса.

Ты нужна ЧеширКэт.

Кембридж, Массачусетс, Энтшир-стрит, 66.

Рейчел вылупилась на меня.

— Что, если твой отец пытается тебя заманить?

— Как бы он догадался написать про ЧеширКэт?

— Не знаю. Откуда он знал, что надо ехать прямо в Нью-Кобург? Как он так быстро туда добрался?

Я достала телефон — проверить, не писала ли мама. Или ЧеширКэт.

Не писали, но у меня было сообщение с неизвестного номера.

«Это дочь Лоры? Ты в Висконсине, где вся эта фигня? Тебе нужна помощь?»

А дальше подпись — наверное, эмоджи или особый символ, но они не отображались на моем телефоне, выглядели как □.

По идее, это должно было меня подбодрить, но сейчас в голову лезло одно: либо отец где-то достал мой номер, либо теперь за мной гоняется кто-то еще.