Кто ты на Кэтнет?

32 Стеф

Когда я вернулась домой, мама еще была в больнице. Поскольку отец находился в тюрьме в Бостоне, охрану 24 / 7 немного ослабили, но ей требовалась еще неделя капельниц.

Зато она бодрствовала, была в полном сознании, и я могла ее навещать. Ксочи, Рейчел и я вернулись в Висконсин из Бостона почти в полночь, но с утра первым делом мама Рейчел отвезла меня в больницу. А Ксочи повезла арендовать машину.

Мама полусидела в кровати; у нее были сальные волосы, в руку воткнута капельница и что-то еще, но она выглядела гораздо лучше, чем первый раз.

— Стеф, — сказала она, и я наклонилась обнять ее. — Я так рада тебя видеть.

— Почему ты не отвечала на мои СМС? — спросила я.

— У меня нет телефона! Я попросила его, как только очнулась и поняла, что происходит, но его не было в моих вещах. И потом, когда я только проснулась, меня чуть не отправили в отделение для душевнобольных, — последний раз, когда я очнулась от боли, не понимая, где я, меня похитили. Так что, когда я очнулась тут, я вела себя не слишком примерно. Меня пичкали успокоительными, потому что думали, что у меня реакция на анестезию. Но даже когда я пришла в себя, у них не было моего телефона. Наверное, он выпал из кармана, когда меня положили в «скорую».

— Прости, — сказала я. — Если бы я осталась с тобой…

— Нет, я рада, что ты уехала. Я хотела, чтобы ты была как можно осторожнее.

— Ты никогда не рассказывала мне про похищение, — сказала я. — Я бы не смогла им ничего объяснить, даже если бы осталась.

Она огляделась, как будто проверяя, нет ли кого у меня за спиной, и тихо произнесла:

— Я не хотела об этом говорить. Мне казалось, я достаточно тебя напугала отцом. Когда ты впервые узнала, тебе долго снились кошмары — помнишь? Все время снились пожары. Я решила, что у тебя для них и так достаточно топлива.

— А что насчет настоящей причины всех этих погонь? Твой код? Ты когда-нибудь собиралась мне рассказать?

Мама замолкла. Я слышала гудение приборов, грохот каталок, проезжающих мимо ее палаты по коридору.

— Нет, — ответила она. — Я хотела не говорить тебе никогда.

Нас прервал резкий стук в дверь; сотрудники больницы пришли с утренним обходом. Они проверили мамины температуру, давление и еще что-то, а потом принесли завтрак. Я наблюдала молча, но одна медсестра фальшиво улыбнулась мне:

— Ты, наверное, Стеф?

— Да, — ответила я.

— Твоя мама украла у меня телефон, чтобы написать тебе! — Она рассмеялась, но как-то нервно.

— В смысле — украла…

— Вытащила из кармана, пока я снимала показания!

— Я же его вам отдала, — ответила мама.

Я не могла понять, смеялась ли сестра с симпатией, как будто мамина кража показалась ей очень забавной, или ей втайне хотелось задушить маму подушкой. В любом случае через пару минут она ушла.

— Кажется, она все еще на меня сердится, — сказала мама. — Мне очень нужно было отправить тебе сообщение, а у них тут какие-то правила по поводу одалживания телефонов пациентам.

— Я рада, что ты украла у нее телефон, — сказала я. — Ты по нему мне позвонила?

— Нет, мама твоей подруги Рейчел принесла мне запасной. Им я и пользовалась.

— Когда ты наконец откликнулась, и Ксочи, и загадочный некто мне уже написали. Кто это был? Ты как будто знала.

— Не знала, — ответила мама. — То есть и сейчас не знаю.

— Но ты как будто подумала, что знаешь.

Мама пожала плечами.

— Почему ты поехала в Массачусетс? — спросила она. — Я сначала решила, что ты ищешь Ксочи, но потом поговорила с ней, и стало ясно, что ты где-то еще. Она тебя не видела.

Я не могла объяснить, зачем поехала в Массачусетс, не рассказав про ЧеширКэт. Я не была уверена, что могу доверить это маме. Я слишком долго сидела и думала, что сказать, и мама наконец вздохнула:

— Прости, что не рассказала тебе про ключ от всех кодов. Про настоящую причину его преследований. Я надеялась, что смогу хранить этот секрет вечно.

— Зачем создавать такое, а потом просто запихивать подальше в ящик? — спросила я.

— В «Гомерик софт» была я, Ксочи, Раджив и твой отец. Я училась на математике и стала заниматься этим вопросом просто потому, что никто не мог на него ответить. Потом на какое-то время отец убедил меня, что будет использовать код только во благо. А потом наконец открытие… и мы ужасно поссорились.

— Из-за кода?

— Ксочи хотела просто продать его Агентству национальной безопасности и со всем покончить. Она считала, что мы работаем ради выгоды и что Майкл воспользуется деньгами от продажи в своих целях — как она думала, идеалистичных. Но у Майкла были другие планы: он хотел быть главным. Главным надо всем и вся, насколько это возможно. А Раджив хотел совсем другого. Он хотел сеять хаос, все сжечь и выстроить заново. Я послушала их спор и решила зашифровать файл, чтобы никто не мог действовать независимо, пока не разберемся. Майкл думал, что я зашифрую файл для него одного. Он ошибался.

Я попыталась вообразить эту ссору. По дороге домой Ксочи казалась довольно спокойной и практичной. Могу представить, как она удивилась, узнав, что кроме нее никто не собирался продавать программу. Представляя эту ссору, маму я видела яснее всего: вот она сидит в углу, слушает и принимает решение, от которого не отступит ни за что.

— И тогда он тебя похитил, — сказала я.

— Ну, сначала он так все подстроил, чтобы думали, что это сделал Раджив. Но он проболтался. Некоторые подробности я не сообщала даже полиции, а Майкл все равно знал. Он сказал, я ему сама рассказывала, но это ложь.

— Почему ты не пошла в полицию?

— Он уже убил Раджива! Конечно, все выглядело как самоубийство, но я-то знала. И мне надо было защищать тебя. Ксочи спрашивала то же самое. Это она меня уговорила получить охранный ордер. Но… я его знаю. Поэтому пустилась в бега.

— И так и бежала.

— Да. А ты со мной. Город за городом. Ты злишься на меня, Стеф?

— Нет, — успокоила я ее инстинктивно, но немного подумав, поняла, что точно не вру. Я не злилась из-за переездов. Насчет отца она была права. Я до сих пор немного злилась из-за Джули. Правда, я ее уже нашла.

После сцены у Аннетт я нашла название города в Юте у мамы на ноутбуке, а там, с небольшой помощью ЧеширКэт, найти Джули было нетрудно.

«Не знаю, помнишь ли ты меня» — так начинался мой имейл.

КОНЕЧНО Я ПОМНЮ ТЕБЯ — пришел ответ ровно двадцать семь минут спустя. Она стала заходить на Кэтнет под ником Стелла. Теперь я никогда ее не потеряю, если только она сама не захочет пропасть.

— А если мы снова переедем? — спросила мама.

Вот это уже привело меня в ярость.

— Что? — спросила я. — Зачем? Почему сейчас? У меня тут друзья. У меня тут девушка.

— Но школа ужасная, — ответила мама. — Ты сама говорила. Два класса испанского, мало математики. Ты имеешь право на нормальную школу.

— Я хочу эту, — ответила я. — Это школа, в которой учатся мои друзья.

— В больнице меня заставили поговорить с психотерапевтом, — ответила она. — Я хочу начать лечиться от ПТСР. Чтобы перестать растить тебя так, будто мы на войне.

— Ты можешь ездить к терапевту в О’Клэр. Это недалеко.

— Миннеаполис тоже не так далеко, — ответила мама. — Можешь приезжать в гости на выходные.

— Тебя на самом деле не интересовало мое мнение, да? — сказала я злобно. — Ты уже все решила. Мы снова переезжаем.

— Мы можем дождаться конца семестра, — предложила она. — Чтобы ты получила оценки за предметы, на которые ходишь. И табель. Но потом да.

Нас снова прервал стук в дверь. На этот раз это была женщина в сером деловом костюме с удостоверением на ленточке и с надписью «Управление по делам семьи».

— Ты, должно быть, Стеф, — сказала она, протягивая мне руку. — Я о тебе наслышана!

Мама сидела в кровати, молча поджав губы.

— Можно позаимствовать Стеф на минутку? — спросила она маму, а та едва пожала плечами. — К вам придут буквально через минуту, чтобы проверить шов. Все равно Стеф не стоит при этом присутствовать.

Дамочка из УДС провела меня в комнатку дальше по коридору и закрыла дверь.

— Я только хочу задать тебе несколько вопросов, Стеф. Про тебя и твою маму.

— Ладно, — ответила я.

— В каком ты классе?

— В одиннадцатом.

— И ты здесь ходишь в старшую школу?

Я кивнула.

— Ты хорошо учишься?

На этот вопрос невозможно ответить, если ты меняешь школы каждые пару месяцев.

— Нормально.

— Давай немного поговорим о твоей жизни дома, — продолжила она, и я вдруг поняла, что ее вызвали сотрудники больницы, потому что насмотрелись на маму и теперь не были уверены, что меня можно ей доверить. Эта женщина могла меня забрать и отдать в опеку. Что, скорей всего, будет в этом округе, и я продолжу ходить в ту же школу. Мама попытается меня отвоевать, но это займет время. Может быть, я смогу остаться тут на какой-то срок.

— Тебя хорошо кормят дома? — спросила социальная работница.

Я подняла подбородок. Жить в двух с половиной часах от Рейчел будет неприятно, но я не позволю им разлучить нас с мамой.

— Всегда, — ответила я, и дальше отвечала на ее вопросы только то, что мне казалось правильным, даже если это была неправда. Мама всегда так старалась. Мы останемся вместе.

Когда допрос закончился, мамина дверь была закрыта.

— Ты сможешь войти через минутку, — сказала медсестра. Я достала телефон, пока ждала. Вот одна важная новость в моей жизни: по дороге домой из Бостона Ксочи специально заехала купить мне смартфон. Теперь я могу проверять почту, пока жду. Я увидела новое письмо от Джули, в нем было полно фотографий ее дома и комментариев про Котаун. «Не могу поверить, Стеф, там все такие чудики! Почему я впервые чувствую себя в своей тарелке? Пожалуйста, приезжай в гости».

Я открыла приложение Котауна, хотя там почти ничего не происходило, потому что все в основном спали или были в школе. ЧеширКэт, разумеется, были в сети.

«Хорошие новости, — написали они в личном сообщении. — Калифорнийская девушка твоего отца пошла в полицию».

«У отца есть девушка в Калифорнии?»

«Была. Она бросила его, когда он позвонил ей из тюрьмы, попросил приехать и выступить на его стороне в суде».

ЧеширКэт рассказали, что после того, как увидели побои, они перевели девушке кучу денег и посоветовали уйти от Майкла. По-видимому, это сработало. Эта девушка еще и пошла в полицию и представила дополнительные доказательства, что Майкл похитил маму.

«Можно мы попросим ее позвонить прокурору в Массачусетс?» — спросила я. Я уже знала, что мне придется ехать обратно в Массачусетс, чтобы давать показания. Так почему бы не прибавить девушку из Калифорнии к списку улик?

«Хорошая мысль», — сказали ЧеширКэт.

Мамина дверь снова открылась, я сунула телефон в задний карман и зашла.

— Кстати, все забываю сказать, — обратилась я к ней. — Я тайно завела кошку.

— Что? — этого она никак не ожидала. Мама громко засмеялась, потом поморщилась и прижала подушку к животу. — В Бостоне?

— Нет, здесь! Она живет в нашем доме. Я выпускала ее по утрам и запускала обратно по вечерам, и еще купила ей кошачьей еды.

— Теперь понятно, почему мне все время казалось, что кто-то мяучит. Я думала, у меня галлюцинации от температуры.

— Нет, ты действительно слышала кошку.

— Если ты хочешь спросить, можно ли ее оставить, то да, можешь.

— Еще у нее родились котята.

— Одна кошка — это еще ничего. Но для котят тебе придется найти другой дом. — Она оглянулась на все еще открытую дверь. — Ну что, поболтала с социальной работницей?

Я встала и закрыла дверь.

— Ага. Вообще, она явно хотела проверить, насколько ты способна обо мне заботиться. Я ее заверила, что очень даже способна. Что ты такого натворила, когда очнулась после наркоза?

— Я выдернула все капельницы и приборы, вылезла из кровати, а когда меня поймали и попытались остановить, порвала коробку использованных игл и взяла одну из них как оружие.

— Это сразу после операции?

— Да. Можно понять, почему они заволновались.

— Вот это… ну ты крутая, мам, — сказала я.

— Спасибо, — ответила она, явно довольная.

У меня завибрировал телефон, я посмотрела, кто это. Рейчел прислала фотографию: Брайони корчила рожу и держала в руках плакат «Робот-наставник вернулся, на помощь».

— Где ты взяла смартфон? — спросила мама.

— Мне Ксочи купила, — ответила я. — Сказала, что вычтет стоимость из твоего следующего гонорара, но что мне нужен телефон, сделанный в этом веке.

— Прости, что разлучаю тебя с друзьями, — сказала мама. — Опять. И если ты хочешь как-нибудь поехать в гости в Юту, мы обязательно это сделаем. Я никогда не хотела разлучать тебя с Джули. Ее мать очень нами интересовалась. Я не знала, о чем именно она догадывается, знала только, что… о многом. Поэтому я не хотела туда возвращаться.

— Может, она помогла бы тебе, — сказала я. — Ты об этом никогда не думала?

— Она и хотела помочь, — ответила мама. — Даже не может, а точно. Но вот в чем дело: если бы она стала мне помогать, твой отец мог бы этим воспользоваться. Все, кто мне помогают, подвергают себя опасности. А она мать, как и я. Она нужна своей дочери.

Я вспомнила утро в заброшенном доме: я подвергала опасности Рейчел, но я не могла оставить ее — все равно она оказалась бы в еще большей опасности. У мамы были опыт и ресурсы, которых у меня не было.

— Ты брала с собой свою подругу Рейчел, — сказала мама. — Ты не волновалась? С ней ведь могло что-то случиться.

— Конечно волновалась, — ответила я. — Но единственный раз, когда я попыталась бросить ее ради ее же безопасности, она вернулась за мной.

— Это ты про историю в Маршфилде? — спросила она. — Это она вела машину, которая сбила отца?

— Нет, — сказала я и замолкла.

— Можешь мне не говорить, — сказала мама. — Но знаешь, как ты еще в девятом классе убедила меня рассказать тебе хотя бы часть правды о твоем отце? Ты сказала: «Я смогу лучше тебе помочь, если будешь со мной честна».

— Да, — ответила я. — Я бы лучше тебе помогала, если бы ты действительно была более открыта со мной.

Она развела руками, соглашаясь.

А потом еще немного приподнялась в кровати и сказала:

— Хорошо, насчет сообщений. От неизвестно кого. Очень похоже на Раджива. Но он мертв! Ничего не понятно. Поэтому… Вот почему звучало так, будто я знаю, от кого они, но я не хотела тебе говорить, что думаю. Довольно безумно взять и сказать, что тебе пишет привидение.

Она снова откинулась на подушки. Это было похоже на предложение помириться. Как будто она старалась, вопреки годам привычки, рассказать, что знает, что думает, и построить мост.

Я задумалась. Наверное, лучше, чтобы еще один человек узнал про ЧеширКэт, чем держать это в секрете от мамы, особенно учитывая роль ЧеширКэт в победе над отцом. К тому же я знаю наверняка, что она умеет хранить секреты.

— Помнишь Кэтнет, мою соцсеть, — сказала я. — Куда я выкладывала фото с животными и где у меня почти все друзья? Кэтнет управляется искусственным интеллектом. — Я рассказала про взломанного школьного робота, про ЧеширКэт, про то, как сбежала жить к Рейчел после того, как мама попала в больницу, про «В поисках Стефании Квиннпэкет», про машину на самоуправлении, про исчезновение ЧеширКэт. Про все.

Мама слушала не перебивая.

Когда я замолкла, она задала мне вопрос, о котором я давно старалась не думать.

— А кто все-таки прислал тебе имейл с адресом создательницы ЧеширКэт? И все деньги, которыми вы пользовались, чтобы доехать до Бостона, они откуда взялись?

— Я не знаю, — ответила я. — Это были не ЧеширКэт.

— Может быть, Аннетт?

— Точно нет.

— Кто тогда?

Я уставилась в одну точку у мамы над плечом. Мне не хотелось произносить это вслух. Но лучше вслух, чем онлайн.

— Я думаю, — выговорила я, — я думаю, что существует еще один ИИ.