Ку-дар

Глава 17 Долгожданное тату

Заканчивался второй месяц, как я приступил к полноценным тренировкам и седьмой месяц, как очутился в Сирдахе. С каждым днем увеличивая интенсивность тренировок, я довольно быстро догнал своих товарищей. Тенкор начал заниматься со мной дополнительно, в моменты отдыха учеников. Несколько раз к тренировкам присоединялись братья Барг и Урс, но такая интенсивность им оказалась не под силу. Мое мнение о наставнике изменилось в лучшую сторону: он оказался порядочным человеком, обозлившимся на весь мир после смерти жены. И как боец он был просто великолепен: в бою на учебных мечах мне не помогало даже ускорение. Мою скорость Тенкор нивелировал за счет выбора правильной позиции и системы блоков, не давая пробить свою оборону. Тем не менее, с каждым нашим дополнительным занятием чувствовалось, что ему все труднее противостоять моему напору.

Мне не давал покоя один вопрос: кто покушался на меня? Тенкор однозначно заявил, что это дело рук Бабрана, но доказательств у нас никаких. Даже объявленная награда не помогла, ни один информатор не пришел к нам с конкретными доказательствами.

Школа Бабарна закрылась: наставник Джал погиб, а ученики разбежались. Те, кто хотел стать «ихи-ри» всей душой, пришли к нам. Часть просто вернулась по домам, предпочитая мирную жизнь «дех-ни».

После моего выздоровления визиты Камиссы прекратились: я послушался совета Тенкора, настаивавшего на временном прекращении отношений. Моя женщина расплакалась, но признала, что это правильное решение. Оплата лекарей, постоянные пожертвования, оплата моей учебы — сильно ударили по ее бюджету. На те два месяца, что мне оставались до окончания школы, Камисса решила плотно заняться торговыми делами, восстанавливая толщину кошелька.

Настал день, когда, выстроив всех учеников во дворе школы, Керал-Мак и Тенкор торжественно объявили про предстоящие экзамены. Как я уже говорил, экзамен состоял из двух частей: выживание и бой.

— Завтра вас отвезут далеко в степи, где оставят без оружия, воды и еды. Ваша задача — вернуться в Гардо-Ач живыми. Чем быстрее вы сможете это сделать, тем лучше для вас, потому что сразу при возвращении вам предстоит бой с тремя воинами «ихи-ри». Чем быстрее вы вернетесь, тем больше сил у вас останется для боя. Лучший результат, показанный за всю историю «Школы мастерства ихи-ри Керал-Мака», принадлежит мне, и составил он меньше полного сирда.

Тенкор замолчал, я мысленно перевел время полного сирда и получил, что Тенкор вернулся меньше, чем за полные сутки. Убедившись, что все слушают внимательно, Тенкор продолжил:

— Вам придется бежать, потому что, если пойдете шагом, то потратите примерно три полных сирда. В той стороне, куда вас вывезут, ночью иногда появляются шипокрылы, не забывайте об этом. Помогать тем, кто упал или отстал — ваше дело: не уложившиеся в два полных сирда не будут допущены к бою на звание «ихи-ри».

После Тенкора выступил сам Керал-Мак, напомнивший нам, что за всю историю существования его школы только десять человек погибло во время этого испытания, и что большинство его учеников с достоинством сдают первую часть экзамена.

Сегодняшний день объявили днем отдыха, все могли есть и пить вволю, для этого были даны соответствующие указания. Под арками в тени установили столы заставленные кашами, жидкими блюдами и отварным мясом. Хлеб подносили по мере употребления. Немного поев, я присел в стороне, думая о завтрашнем дне. За экзамен я не переживал: во время путешествия из Даре-Ач в Гардо-Ач я смог удерживаться на скорости сигов. Однозначно, что мне понадобится время меньше, чем рекордсмену школы Тенкору. Но среди учеников есть Барг и Урс, да и все остальные за время учебы стали мне друзьями. Передо мной стояла дилемма: оставить всех и установить рекорд возвращения или подгонять товарищей, чтобы все пришли вовремя. Особенно я переживал за Барга: прошло около трех месяцев с перелома ноги, выдержит ли он такую многочасовую пробежку?

Тенкор бесшумно подошел ко мне:

— О чем задумался, Желток? Ты мало кушаешь, учти, что еды с завтрашнего утра не будет, как и воды. Надо наесться и напиться, чтобы хватило на полный сирд.

— Я могу прийти за половину сирда, наставник. Просто я думаю о Барге, его нога может не выдержать, и он отстанет.

— Пока вы не «ихи-ри», каждый сам за себя, когда получите метку братства, тогда и отвечаете друг за друга. Тебе нужно думать о себе, ты сам недавно чуть не отправился к Азруму, оставь эти мысли. Я научил тебя всему, что знаю сам. Мне больше нечего тебе дать, остальное придет с годами и боями. Уже сейчас могу сказать, что ты сильнее меня как боец. И, возможно, сильнее Ургала, наставника «лан-ги», личного наставника Сирдария.

— А «сен-ары»?

— «Сен-ары» сильны своими другими свойствами, умением использовать свет Сирда. Но как бойцы они слабее «лан-ги» и «ихи-ри», хотя среди них тоже встречаются очень сильные бойцы.

— Наставник, как мне стать «лан-ги»?

Тенкор усмехнулся:

— Ты вначале стань «ихи-ри», не забывай, что после возвращения предстоит бой с тремя «ихи-ри». Только несколько человек смогли победить сразу троих «ихи-ри» в бою. Экзамен считается сданным, если претендент может сопротивляться троим «ихи-ри», если продержится один «саха».

Песочные часы «саха» во всем Сирдахе были только одного размера и приблизительно равнялись десяти минутам. Эти десять минут просто назывались «саха». При необходимости озвучивали: «один саха, два саха» и так до десяти. Десять «саха» в свою очередь составляли четверть сирда. Незатейливый такой счет, где время делилось на десять минут, полтора часа, три часа, четыре с половиной часа и сутки.

Тенкор ушел, ученики школы поглощали еду впрок, но у меня совсем пропал аппетит. Столы убрали только после наступления сумерек, отправив всех спать.

Утром возле школы находилось пять повозок запряженных четверками сигов. В каждую крытую повозку помещались по десять человек, Тенкор руководил нашей погрузкой. Полотнища шатров плотно задернули, не давая нам видеть маршрут. Несколько небольших окошек в потолке давали приток свежего воздуха, сами повозки нещадно трясло, а температура внутри была как в русской бане. Несколько раз я засыпал, пытаясь таким образом спастись от запахов тел, но грубая повозка будила, не давая забыться.

На место мы прибыли к ночи, когда сирд уже исчез за горизонтом. Выйдя наружу, я вздохнул полной грудью, наслаждаясь свежим воздухом.

— Можете начать возвращение через три «саха», — Тенкор кинул Урсу часы. — А можете отложить до утра, чтобы бежать под палящим сирдом.

Повозки развернулись и покатили обратно, скрываясь в темноте. Где-то недалеко есть «индах», где Тенкор с остальными проведут ночь. Но нам в «индах» нельзя, это условие экзамена. Все ученики собрались в круг, пытаясь узреть, как песок перетекает из одной колбы «саха» в другую.

— Барг, — обратился я к другу, когда время придет, скажи, мы не будем ждать восхода сирда и двинемся домой.

— Ночью? Как можно бежать в темноте, мы же ничего не увидим, — раздались возмущенные голоса.

— Я все вижу, побежите за мной. Бежать под прямыми лучами сирда будет еще тяжелее, — шум затих, каждый переваривал мои слова, в душе соглашаясь с такими доводами. Но нужно еще определить направление: после захода сирда определение сторон света становилось невозможным. В зените висело бледное пятнышко стационарного сирда, звезд, как я говорил, на ночном небе Сирдаха не бывало.

Ориентироваться по следам повозок не имело смысла: на твердой, как асфальт, земле следы практически не видны даже днем, а спустя пару часов и вовсе исчезнут, даже я их не увижу. И я знал, со слов Тенкора, что повозки перед тем, как остановиться, делали ложные круги, чтобы усложнить нам задачу. Полчаса или три «саха» прошли полностью, но теперь над нами висела сплошная темень.

— Все готовы? Бегите за мной, не отставайте, — я начал с легкого бега, когда все втянутся в ритм, можно будет ускориться. Не прошло и пяти минут, как колонна растянулась, и раздались крики отстающих.

— Стоять! — Я остановился, дожидаясь отстающих. Двое отставших в темноте взяли неверное направление, забирая сильно вправо. Окликнув их, велел остановиться, добежав к заблудившейся паре, вернул их к основной массе. Нужно что-то придумать, если я увлекусь бегом, то хвост неминуемо отстанет и потеряется. — Снимайте с себя рубахи и отрывайте от нижнего края полоски. Свяжем полоски между собой и каждый будет держаться за них, чтобы не сбиться с пути.

Пришлось ответить на несколько вопросов, прежде чем идея дошла до всех. Снимая рубахи, парни отдирали по паре полосок и связывали их между собой. Получилась довольно длинная самодельная веревка, конец которой я взял в руку. Единственное, в чем я не был уверен, так это в правильности направления. Общими усилиями определили направление и возобновили бег. Около часа бежали молча, лишь слышалось затрудненное дыхание сзади. Для меня бег с такой небольшой скоростью был мучителен: организм жаждал скорости, но товарищи на такое не способны.

Когда сзади раздались умоляющие крики, я остановился. Дыша, как кузнечные меха, половина учеников распласталась на земле прямо у моих ног. Другая половина держалась куда лучше, даже возникла мысль продолжить бег с половиной участников. Отдых затянулся, то один, то другой «видел» в ночном небе шипокрыла ждущего свою добычу. Только моя угроза, что я побегу один и оставлю всех в отрытой степи, заставила претендентов встать на ноги.

Второй отрезок бега получился как минимум вдвое длиннее, даже я начал чувствовать признаки усталости, когда решил дать людям передышку. Ожидаемо, мы не досчитались пятерых участников, решивших молча отделиться от нашего безумного забега. После примерно часового отдыха мы снова рванули в ночную степь. Теперь даже я бежал чуть медленнее, сказывались отсутствие воды и еды: многочасовой марафон требовал калорий. А их-то как раз и нет. Вспомнил слова Тенкора, настаивавшего наесться впрок: всегда у меня так: никогда не слушаю хороших советов. Примерно после полутора-двух часов бега мне пришлось перейти на шаг. Восстановив дыхание, произвел перекличку: еще двенадцать человек предпочли собственный ритм передвижения.

На востоке начал меняться цвет неба, намекая на скорый восход сирда. Первую четверть сирда претенденты еще смогут бежать, но потом две четверти сирда нам придется прятаться от лучей. По моему внутреннему ощущению, учитывая скорость повозок, мы преодолели половину пути, может, даже чуть больше. Будь я один, то за это время уже находился бы в пределах Гардо-Ач, учитывая мою скорость, а легкий бег меня выматывал не меньше, чем остальных. Но с восходом сирда я получу дополнительную энергию, в то время как остальные практически станут бесполезным грузом. Решение напрашивалось одно: вести «караван», пока сирд не станет для них проблемой. Потом оставить их и продолжить путь самому, чтобы значительно улучшить время прохождения дистанции, утерев нос Тенкору.

Я поделился своими мыслями с Баргом и Урсом, державшимся на удивление хорошо.

— Мы попробуем бежать с тобой, — решил за брата Барг, к его словам присоединились еще трое претендентов, готовых рискнуть. Часть сирда показалась над горизонтом, когда мы снова бросились бежать: почти четверть сирда оставшаяся колонна держалась хорошо, но понемногу люди стали отваливаться, пока нас не осталось шестнадцать человек. Лучи сирда начинали обжигать, для моих товарищей риск получить тепловой удар многократно возрос. Впереди по курсу виднелось что-то странное, похожее на огромные глыбы. Добежав до скопления гигантских валунов, я остановился: глыбы давали тень, и лучшего места для учеников, чтобы переждать прямые лучи сирда, найти трудно.

Вперед протолкался Минд, самый низкий из всех учеников школы Керал-Мака.

— Я знаю это место, Желток. Если взять немного вправо, то через четверть сирда откроется вид на Гардо-Ач. Мы ушли немного влево.

— Хорошо! Предлагаю вам переждать, пока не пройдет две четверти сирда, и за оставшееся время дойти до Гардо-Ач. Это будет так же быстро, как и у нашего наставника, я же побегу дальше вместе с теми, кто захочет присоединиться.

Возражений не последовало, обессиленные люди падали в тени гигантских валунов, пытаясь отдышаться, кроме Барга и Урса еще трое претендентов посчитали, что в состоянии бежать под палящими прямыми лучами светил. Не задерживаясь долго, я начал бег, но остановился спустя несколько минут, услышав крики Урса. Барг не выдержал нового забега: он сидел на земле, поводя вокруг мутными глазами. Да и остальные за пару минут под сирдом скукожились. Валуны находились в пределах видимости, подойдя к Баргу, пощупал пульс: сердце билось ровно.

— Урс, берите Барга и возвращайтесь к тем камням: никто из вас не сможет бежать больше четверти сирда при такой жаре. Подождите, пока пройдет полуденный сирд, и затем продолжайте путь. Минд знает направление, не собьетесь с пути.

Подхватив Барга на руки, четверка смельчаков потрусила назад: свободен, теперь меня ничто не сдерживало. Щедрый сирд напитывал меня своей энергией, пульсируя разливающейся по телу. Я рванул с места, словно гоночный болид, ускоряясь по ходу движения. Ветер свистел в ушах, ориентиры в степи, на которые я держал направление, приближались с угрожающей быстротой. Я однозначно бежал быстрее, чем во время памятных забегов с сигами. Скорость была такой, что даже стал чувствовать холодок на лице. Максимум минут двадцать такого невероятно быстрого бега я взлетел на гребень, с которого открывался вид на Гардо-Ач. Оглянувшись назад, увидел караван из нескольких повозок, движущийся к городу почти параллельным курсом. Это был Тенкор, его запряженный сигами караван не успел добраться до Гардо-Ач. Вряд ли он мог видеть меня на таком расстоянии, решил сделать ему сюрприз, припустив в город.

Когда Тенкор, чертыхаясь, спустился во внутренний двор школы, я удобно расположившись под аркой поглощал обед.

— Желток? Ты? Твою мать, ты что, летать умеешь? — удивлению Тенкора не было предела. — Ты давно здесь?

— Устал тебя ждать, наставник, — отшутился я, отправляя кусок мяса в рот.

Тенкор пропустил мою остроту мимо ушей:

— Воины «ихи-ри» для боя прибудут только утром, я не думал, что ты прибежишь так быстро. А где остальные?

— Половина появится еще до ночи, остальные, наверное, только завтра. Я мог бы быстрее, но не хотел их бросать, — не удержался, чтобы не похвастаться.

— Ты меня удивляешь, Желток, — удивленно покачал головой Тенкор, — скажу Керал-Маку, что мое достижение побито. И твое время вряд ли сможет кто-нибудь побить. Отдыхай, утром состоится бой, думаю, ты и с ним легко справишься.

Тенкор ушел, я, закончив обед, отправился спать: следует хорошо выспаться перед экзаменационным боем. Но выспаться мне не дали товарищи, гурьбой заявившиеся перед самыми сумерками. Оставшись без меня, остаток пути они преодолели преимущественно пешком, лишь пару раз переходя на бег. Уставшие, голодные, но счастливые, они схватили меня спящего и вынесли во двор, подбрасывая в воздух, благодаря за результат, достигнутый моей тактикой. Барг же пришел в себя и чувствовал себя нормально, усиленно восполняя потраченные калории.

На бой для получения татуировки «ихи-ри» пришел Керал-Мак в сопровождении троих судей, что судили наши бои на городской площади. Судьи должны были засвидетельствовать, что метка «ихи-ри» получена с соблюдением всех правил. Мой бой оказался на удивление легким: я продержался «саха» практически играючи. При желании мог бы и победить троих оппонентов, но последовал совету Тенора: не привлекать лишнего внимания. Ко времени экзамена успели вернуться все кроме первой пятерки, отсеявшейся во время первого ночного забега.

Семеро вернувшихся не смогли выстоять положенный «саха» и лишались возможности стать «ихи-ри». Пришло время получить метку, меня вызвали первым. С бьющимся сердцем подошел к судьям, ожидая довольно длительную и болезненную процедуру. Но все оказалось банально просто: один из судей открыл шкатулку и вытащил маленький предмет похожий на печать. Произнеся короткую речь о чести и доблести «ихи-ри», он на несколько секунд приложил ее к моему левому запястью. Когда он убрал «печать», на моем запястье красивым синим цветом выделялся ромбик-метка «ихи-ри». Я даже потер его пальцами, вызвав смех судей. Отсмеявшись, судья обратился ко мне:

— С этого дня ты больше не ку-дар, у тебя есть все права, которыми обладают «дех-ни». Отныне, ты — «ихи-ри», свободный воин касты «дех-ни». Выбери себе имя, женись и заведи семью, занимайся торговлей. Есть одно условие: когда бы Сирдарий тебя не позвал, ты обязан бросить все и явиться по первому зову. Ведь ты — «ихи-ри», что значит воин, служащий Сирдарию.