Ку-дар

Глава 22 Вызов

Как же неуютно сидеть рядом с Сирдарием и видеть взгляды всего стола, обращенные на меня. Я не сидел к нему вплотную: Сирдарий сидел во главе П-образного стола. По правую руку от него сидел его слепой сын Легвуа и еще трое «сен-аров». Слева от Сирдария оказалась молодая женщина, его жена, один «сен-ар» и моя жена. После Камиссы сидел я, а за мной два «эдера», уязвленные тем, что ку-дар, пусть и «ихи-ри», посажен выше них.

По протоколу, после жены Сирдария должна бы сидеть Камисса, потом «сен-ар», два «эдера» и я. Это с учетом, что я муж дочери Сирдария. Но моя жена показала характер, настаивая, что мы с ней сядем рядом. Посадить меня выше члена королевской семьи нельзя — это прямое оскорбление, пришлось оскорбить двух «эдеров» — Газа из рода Ардаш и Хака из рода Куташ. Камисса успела мне шепнуть, что оба «эдера» очень богаты, не уступают богатством самому Сирдарию. У них есть собственные крепости-города совсем недалеко от Кара-Ач, но «эдеры» предпочитают проживать в столице. Своим упрямством она добавила мне, как минимум, двоих врагов, поедавших меня глазами, не говоря о простых «дерах» и «лан-ги» сидевших за столом в отдалении.

— Серж, попробуй «иркала», а вот это ты пробовал? — Мои тарелки были забиты всевозможной снедью, что мне усиленно подкладывала Камисса. Даже с моим волчьим аппетитом больше в горло ничего не лезло. Единственной моей мыслью был поразительный контраст, как питается аристократия и большинство населения Сирдаха. Несколько раз я попробовал проявить учтивость, предлагая «эдерам» отведать или передать то или иное блюдо. Оба мудака даже не удостоили меня ответом, всем своим видом выражая презрение.

Пир практически заканчивался: большинство гостей, наевшись, лениво обмахивались веерами, откинувшись на спинки резных стульев. Сирдарий весело шутил с сидевшими по обеим сторонам от него, самолично кормя своего слепого сына. Со мной он не разговаривал, чему я несказанно обрадовался, надеясь удрать как можно быстрее, едва закончится этот ужин, но есть одна загвоздка: Камисса еще не поговорила с отцом насчет его выбора «дера» для моего поединка. Акустика в зале отличная: даже не напрягаясь, своим удивительным слухом мне удавалось расслышать большинство сплетен, что шептали гости друг другу на ушко. Половина сплетен касались взаимоотношений меня и моей жены, и практически все они были оскорбительные. Внимательно всматриваясь, я запоминал лица тех, кто особенно нецензурно отзывался о Камиссе.

Почти в самом конце правой «ножки» огромного стола сидел Мунд, оранжевый попугай, встретившийся днем в лавке. Его миленькая жена сидела рядом, но взгляды ее были обращены на меня. Мунд наклонился к уху жены, я напряг слух, уловив конец фразы: «… только грязный ку-дар может удовлетворить такую сучку, как Камисса». Жена сердито посмотрела на мужа, вымолвив только одно слово: «Дурак».

Мунд, твоя жена сегодня освободится от такого дурака, как ты, — пообещал себе, послав теплый взгляд в сторону этой красавицы. Поймав мой посыл, женщина зарделась: Мунд проследил ее взгляд и уперся в меня глазами. Я улыбнулся ему и снова перевел взгляд на его спутницу. Мунд побагровел, видимо, вспомнив мои слова при встрече.

В этот момент «эдер» Газа из рода Ардаш громко обратился ко мне:

— Скажи, «ихи-ри» Серж, а правда, что ты рожден от женщины и кварка, как считают все люди? Вопрос прозвучал довольно громко: пара десятков людей прекратила шептаться и жевать, впившись в меня взглядами. Пошли томительные секунды, в наступившей тишине прозвучал другой вопрос, от «эдера» Хака из рода Куташ.

— Дорогой Газа, я не расслышал, о чем ты спросил у «ихи-ри»?

— Я спросил его, правда ли, что его мать сношалась с грязным кварком, и он рожден таким образом, — еще громче повторил свой вопрос «эдер» Газа.

В трапезной стало так тихо, что я слышал бешеное биение собственного сердца. Камисса вцепилась в мою руку, сжимая ее. Я встал и медленно обвел глазами зал: лучшего места для смерти не найти. Или сейчас я умру, или этот вопрос мне больше не зададут никогда. Во взгляде Сирдария поймал сочувственную нотку, удивившую меня больше всего.

— Моя мать была достойной женщиной, но она умерла, потому что вы, — я указал пальцев на «эдеров», — ублюдки, не знающие кто ваш отец, вбили себе в голову, что желтый цвет глаз — это наказание Сирда. Желтый цвет глаз — это благоволение Сирда, это особый дар, — я сделал паузу. По залу прокатился благоговейный ужас, даже Камисса немного отшатнулась от меня. То, что я говорил, было богохульством: даже Сирдарий съежился в кресле.

— Он говорит правду, — слепой Легвуа дернулся на своем стуле, — но эти слова опасны!

— И чтобы доказать вам это, я вызываю любого из находящихся в зале на смертный бой! Если я прав, Сирд даст мне силу победить, если я проиграю — моя мать действительно спала с кварком.

Люди остолбенели: никто не спешил ответить на мой вызов. Даже «сен-ары», владеющие магией, опешили от моей дерзости. Единственные, кто мог принять вызов, были воины «лан-ги», но право ответа принадлежало не им. Не дождавшись ответа, я снова указал пальцем на обоих «эдеров»:

— Эдер Газа и эдер Хака, я вызываю вас двоих и сражусь с вами одновременно!

— Ты точно рожден от кварка, если не знаешь, что даже «ихи-ри» не может вызвать на смертный бой «эдера», — скрипучий голос Газа вывел меня из себя. Не отдавая себе отчет, я замахнулся кулаком и застыл: что-то с невероятной силой держало меня, не давая нанести удар. Повернув голову, увидел «сен-ара», сидевшего по левую руку Сирдария. Это его магическая сила связала мне руки, остановив удар на замахе.

— Отпусти его, — голос Сирдария прозвучал тихо, но услышали его все, — а ты, муж моей дочери, успокойся. Ты бросил вызов на смертный бой, может, кто-то из «деров» выступит за честь «эдеров» Газа и Хака?

— Гоан из рода Мерж, ты — «дер», закон позволяет тебе принять вызов «ихи-ри» Сержа, хочешь ли ты принять вызов вместо наших «эдеров»?

В середине стола по левой стороне приподнялся молодой человек лет тридцати:

— Род Мерж считает себя вправе принять вызовы, только направленные против него, — сказав эту высокопарную фразу, мужчина сел.

«Вот сукин сын, — восхитился я Сирдарием, — даже эту ситуацию хочешь использовать с выгодой для себя»!

— Хранитель Сирда, позволь мне принять вызов вместо «эдера» Газа из рода Ардаш, — поднялся молодой воин «лан-ги», судя по двум красным татуировкам, являвшийся, скорее всего, командиром. Это не входило в планы Сирадария, но, скривившись, он кивнул.

— Правитель, позволь мне принять вызов вместо «эдера» Хака из рода Куташ, — раздался голос из глубины зала. Даже не посмотрев в эту сторону, я знал, кому принадлежит этот голос. Есть все-таки справедливость в Сирдахе.

— Вызовы приняты, смертный бой через половину четверти сирда в этой зале, слуги уберут столы и подготовят место для боя. До этого времени все могут насладиться моим садом кархала, — Сирдарий сопровождаемый женой, сыном и «сен-арами», покинул трапезную.

— Серж, что ты наделал? — Камисса чуть не плакала, в отчаянии ломая руки, — бой сразу против двоих «лан-ги».

— Этот Мунд «лан-ги»? — Не ожидал, что под обличьем канарейки может скрываться такой грозный боец.

— Да, и очень хороший. А Ашид, вообще, начальник «лан-ги», что охраняют дворец. А в охрану берут…

— Обычный вертухай, — перебил я жену, — не плачь, обещаю тебе убить их быстро и даже не вспотеть.

— Желток, ты не шутишь? — Камисса схватила мое лицо руками, чтобы увидеть взгляд. Люди выходили из трапезной, украдкой бросая на нас взгляды, среди которых были даже сочувственные.

— Не шучу, милая! Так как их убить? Быстро или повеселить публику?

— Быстро, очень быстро, чтобы я не успела переживать за тебя, — Камисса прижалась ко мне дрожа всем телом.

— Нам нужно выйти, полюбуемся садом кархала, — я увлек жену к выходу. Похоже, я единственный «ихи-ри» на ужине, в глаза бросались только метки «лан-ги», откровенно враждебно поглядывавших на меня.

Бой с двумя даже хорошими «лан-ги» меня мало беспокоил: мой наставник Тенкор заявил, что в Сирдахе нет бойца равного мне. А ведь Тенкор считался одним из лучших. Но стоило мне войти в максимальное ускорение, как Тенкор не мог противостоять мне даже десятка секунд. После памятного боя с наставником Джалом из школы Бабрана моя скорость выросла в разы. Выносливость тоже улучшилась, но не настолько хорошо. Один соперник или два при моей скорости не имело никакого значения. В саду кархалов я почувствовал на себе пристальный взгляд: красивая жена Мунда шла следом за нами.

— Камисса, ты не против, если я скажу пару слов жене Мунда? Ведь скоро я убью ее мужа, хочу принести ей извинения.

— Конечно, я подожду здесь, — Камисса присела на скамейку. Освещенный «светлячками» сад производил волшебное впечатление.

— Я не знаю твоего имени, хотел извиниться, что мне придется убить твоего мужа, — я с ходу взял быка за рога, едва подошел к женщине.

— Матира, меня зовут Матира, — женщина покраснела и, оглянувшись по сторонам, выпалила, — я буду молить Сирда, чтобы ты победил.

— Почему, что он тебе сделал, что ты желаешь ему смерти? — сорвалось с моих губ. Женщина молча закатала рукав платья: два рубца от тяжелых ожогов соседствовали рядом со свежим.

— Он смеется, когда мне больно. Да поможет тебе Сирд, — Матира быстрыми шагами пошла по дорожке в сторону большой группы женщин.

— Она хочет тебя, — спокойно констатировала Камисса, когда я присел рядом.

— Нет, ее муж садист, он прижигает ей руки горячим железом.

— Может быть, но она хочет тебя, — вновь повторила Камисса, — и я ее понимаю. Не будь я твоей женой, тоже захотела бы при встрече.

— Камисса, — начал я, но та закрыла мне рот ладонью:

— С кем хочешь и когда хочешь, только останься сегодня жив. О большем я не прошу, пора идти в трапезную, время пришло.

Мимо нас организованными группами уже шли будущие зрители. Не особо церемонясь озвучивались ставки на исход боя. Из того, что я услышал, самая популярная ставка на мою смерть. Несколько спорщиков допускали мысль, что я успею ранить одного из бойцов, может, даже убить. Ставок на то, что я выиграю бой, не было вообще.

— Камисса, у тебя с собой много амальты?

— Да, милый, зачем?

— Поставь все на мою победу, я нам сегодня принесу доход больше, чем ты зарабатываешь за сезон.

— Хорошо, но, если ты умрешь, я приду за тобой в Азрум, чтобы убить собственными руками. Ты обещал мне быстро выиграть бой, — Камисса даже попробовала пошутить. Так получилось, что из сада мы выходили последними, когда перед нами возникли два «сен-ара».

— «Ихи-ри» Серж, подожди, Сирдарий хочет поговорить с тобой.

— А где он? — Сирдария нигде не было видно. Ближайший куст Кархала отъехал в сторону, и передо мной появился правитель.

— Поговорим, Серж?

— Как будет угодно Сирдарию, — я полупоклоном обозначил свое уважение правителю.

— Камисса, дочка, подожди здесь, мы быстро. И вы подождите, — осадил «сен-аров» мой тесть.

Мы отошли около двадцати метров, прежде чем Сирдарий заговорил:

— Легвуа считает, что ты опасен и можешь принести гибель нашему дому. — Видя, что я хочу возразить, Сирдарий жестом попросил молчать. — Мой сын никогда не ошибался до сих пор, но правда в том, что после моей смерти наш дом и так уничтожат. Не пощадят моего слепого сына, найдут и убьют даже Камиссу. В первую нашу встречу, когда Камисса привела тебя во дворец, при нашей встрече присутствовал жрец Су-ду. Ты его не видел, они умеют так спрятаться, что их невозможно заметить. Жрец сказал, что у тебя нет дара «сен-ара», но в тебе есть сила, которую он не смог понять. Жрец также сказал, что только от тебя зависит, как ты используешь свою силу, во благо моему дому или во зло.

Правитель замолчал, а я собирался с мыслями. Что это за жрецы, если они могут оставаться невидимыми для человека? И почему все это Сирдарий рассказывает мне?

— Я знаю, вижу, что Камисса для тебя много значит. Именно поэтому я вызвал тебя на второе утро и предложил бросить вызов «деру» Гоану из рода Мерж. Мерж очень старинный род, победив «дера», ты имеешь право обратиться к жрецам Су-ду, чтобы они могли допустить тебя до «Испытания трех степеней». Если ты пройдешь это испытание, я могу передать тебе Сирдах. Единственное, чего я прошу — сохранить жизнь моему сыну Легвуа.

— Сирдарий, даже если я пройду Испытание, кто позволит ку-дару по рождению править?

— Позволят, потому что только настоящий Сирдарий способен пройти «Испытание трех степеней». А сейчас я задам тебе вопрос, ответь мне честно: ты способен выиграть бой, или мне стоит решить этот вопрос по-своему?

— Я убью их, Камисса просила сделать это очень быстро, чтобы она не переживала. Боюсь, зрелище окажется слишком коротким, — уважительно, но твердо ответил тестю, смотрящему мне в глаза. Мы стояли рядом с кустом кархала, куст как куст, но что-то было в нем неправильное.

— Ваш жрец прячется вот за этим кустом кархала, если меня не обманывают глаза.

После моих слов, Сирдарий застыл с открытым ртом: куст зашевелился и раздвоился, одна часть куста приобрела фигуру человека.

— В нем Великая сила, — прошамкала фигура, приближаясь. Теперь я видел его отчетливо: так обычно в фильмах показывают друидов. Длинные волосы и борода практически сплелись, густые седые брови нависали над глазами, лицосморщено, как после месячного обезвоживания.

— Я не ошибся, в нем есть Великая Сила, но он не знает, я не знаю, откуда она, — повторил жрец.

— Пойдем, тебя заждались на бой, — Сирдарий, дойдя до Камиссы, наклонился и шепнул мне на ухо, — я поставлю на тебя три мешочка амальты.

— Ставь все, — весело ответил я ему, следуя за «сен-аром», что повел меня и Камиссу в трапезную.

Трапезная превратилась в арену: вдоль стен расставлены стулья, на которых уже устроились зрители. Оба моих соперника сменили камзолы на просторный рубахи и демонстративно махали мечами, радуя зрителей. Большой стол был завален оружием: мечи, сабли, углообразные мечи, булавы. Для боя уже все готово, не хватало Сирдария, его жены и сына. В дальнем конце залы сгрудилось около двух десятков «лан-ги»: посмеиваясь, они смотрели, как я подошел к столу выбрать себе оружие. Пробежавшись глазами по разнообразию, заметил два небольших кинжала похожих формой на офицерские кортики. Синеватый металл тускло играл на клинках при таком ярком освещении. Взяв кинжалы в руки, проверил остроту: заточка на уровне. При всех достоинствах кинжалов, длина их клинка едва ли больше двадцати сантиметров, в то время как мои соперники выбрали мечи. «Лан-ги», стоявший у стола с оружием, поднял на меня удивленный взгляд:

— «Ихи-ри» хочет драться кинжалами?

— Верно, дружище, — я улыбнулся вояке с двумя красными татуировками. «Лан-ги» решил, что я идиот, потому что повторил вопрос. Получив от меня заверения, что я делаю осознанный выбор, потерял ко мне интерес, заранее посчитав меня мертвецом. К бою все было готово, ждали Сирдария. Даже все ставки уже сделаны: на меня всего одна ставка — Камиссы, затем появился «сен-ар» из охраны Сирдария так же поставивший на меня.

— Хранитель света Сирда, наш правитель Сирдарий, приветствует гостей, — прозвучало из ниоткуда, и появился мой тесть. Распорядитель боя, «лан-ги», стоявший у стола с оружием, посмотрел на Сирдария. Дождавшись его кивка, вышел в центр трапезной и объявил, что бой смертный. Далее перечислил стороны, и кто за чью честь выступает. Дойдя до места, где требовалось объявить, чью честь я защищаю, «лан-ги» запнулся и посмотрел на меня.

— За честь своей матери, которую я не видел! — помог я закончить объявление.

Прозвучал гонг, любят в Сирдахе гонг, этого у них не отнять. Немного разойдясь в стороны, мои противники начали наступать синхронно, находясь в боевой позиции четыре. Оглянувшись, поймал взгляд Камиссы полный мольбы выжить и закончить скорее. Когда между нами оставалось четыре метра, а оба врага напряглись, собираясь атаковать, я стартанул. Рванул вперед с такой скоростью, что даже у меня немного смазалось зрение. Остановившись, я опустил оба кинжала вниз, наклонив голову вниз и вбок. Проскакивая между Мундом и вторым «лан-ги», я перерезал им шейные артерии, они даже не успели меня увидеть, как из перерезанных сосудов фонтанами забила кровь. Мунд успел выронить меч из рук и даже дотянуться до шеи, прежде чем упасть. «Лан-ги» даже не стал дергаться: меч вывалился из его рук, и воин просто рухнул вниз. Оглушительная тишина стояла секунд двадцать, пока Камисса ее не нарушила пронзительным:

— Папа, Серж победил!

Соскочив с места, жена понеслась ко мне, и трапезная взорвалась криками: люди неистовствовали, свистели, требовали вернуть деньги. Я подхватил Камиссу и прижал к себе: люди кричали, орали, свистели, забыв о присутствии Сирдария. От моего взгляда, все без исключения отводили взгляд: за несколько секунд боя, я стал смертельной угрозой для любого. Только один человек не отвел взгляда: Гоан из рода Мерж. Отстранив от себя Камиссу, прошел несколько метров, и поднял руку требуя тишины:

— Гоан из рода Мерж, я, «ихи-ри» Серж, вызываю тебя на бой за право забрать у тебя титул «дера».

В наступившей тишине, Гоан из рода Мерж ответил хриплым голосом:

— Я принимаю вызов.