Сократ-Афинянин в начале «Федона» приводит красноречивый пример истинного удовольствия от «расширения»: когда сторож входит в темницу и снимает с него оковы, он начинает растирать свои распухшие лодыжки.
Сократу предстоит умереть, но это его мало трогает: он наслаждается тем, что может растереть свои голые израненные ноги, с которых только что сняли оковы.
Что такое иная жизнь, как не иная лингвистическая интрига?!
Безграничность существует.
Писательство разрывает путы души, приверженной пережевыванию прошлого.
Чему служит писательство? Оно помогает не стать живым мертвецом.
Безграничность создала то, что можно теперь найти в любом уголке земли.
Это книги. Чтение расширяет границы души.
Верните мне мою итальянскую жизнь, мою свободную жизнь! Жизнь, в которой я мог свободно идти куда захочется. Всегда вне дома, всегда на приволье, чтобы читать, чтобы мечтать. Чтобы жить под пышными древесными кронами, под зонтичной тенью пиний…