Лич на стажировке. Часть 3

Глава 9. Логово мертвеца

— И где же мы находимся по-твоему? — недоверчиво поинтересовался подселенец.

Я не отводила взгляд от горы, очертания которой постоянно маячили на горизонте пятнадцать лет моей жизни.

— Мы в Черных Горах сектора Хатт.

— Ага, значит, моя догадка относительно севера или северо-запада была верна, — удовлетворенно подытожил Альд.

— Мы на северо-западе. Эту гору, — я постучала пальцем по оконному стеклу, — мои односельчане называли Двугорбой. Она самая высокая и приметная. Я… Поверить не могу…

— Так волнительно оказаться в родных местах?

— Не совсем…

Хотя, что спорить, это было действительно волнительно. Вот только волнение было того рода, которое я бы предпочла испытывать пореже.

— А что тогда? — не унимался подселенец.

— Ладно, у нас в поселке никто и слова не говорил о том, что под боком находится… логово лича. Скорее всего, просто никто не знал. Но если я правильно прикидываю, где мы сейчас, то примерно на равном расстоянии отсюда — две заставы. Я со своим наставником нередко бывала на обеих, и ни разу в разговорах не слышала ни малейшего упоминания о таком… соседстве.

— Они тоже могли не знать. Возможно, этот дом скрыт от посторонних глаз.

— И то верно, — я щелкнула челюстью и попыталась вернуть шторку на место, ощущая странное сочетание злости и печали.

— А теперь что?..

Я почувствовала беспокойство, причем какое-то непонятное — похожее на отголосок, но при этом отчасти будто бы и мое. Так. Еще одна особенность нашей новой формы сосуществования? Только этого не хватало… Причем, судя по обреченному тону Альда, с которым он задал последний вопрос, его подобная перспектива тоже не радовала.

— Ты что, мои эмоции чувствуешь? — я решила уточнить. Так, на всякий случай.

— Я их и до этого улавливал, — мрачно отозвался подселенец. Досада. Да, он определенно не был рад изменившимся условиям. — Но похоже, что вместе с равноправием установилась и более тесная эмоциональная связь. Я так понимаю, в обе стороны?

— Угу. Я ощущаю, что ты не особенно рад этому.

— О, похоже, ты все-таки не чувствуешь, насколько… — съязвил Альд. — Но с этим, думаю, можно будет что-то сделать. Надо подумать.

— Чтобы полностью прочувствовала?

— Нет, чтобы не ощущала мои эмоции, как свои… Хотя, возможно, это было бы неплохим способом указать тебе правильные эмоциональные реакции на те или иные явления. Раз уж с собственными у тебя дела обстоят откровенно так себе…

Начинается… Это я ж теперь вообще не смогу заставить его замолчать. Он даже безмолвно будет транслировать свое мнение о происходящем. Кости Суртаза, час от часу не легче…

— Ладно, это мы потом еще обсудим, — видимо, подселенец уловил ощущение тлена и безысходности и решил немного уменьшить давление на меня. — Что тебя сейчас-то гложет?

— Я… — мне пришлось хорошенько подумать, чтобы сформулировать словами сложную смесь из злости, печали, обиды, тоски и страха. — Мне захотелось спросить Килира… Знал ли он том, что происходило в окрестностях почти пять лет назад? И, если знал… То почему не вмешался?

— Возможно, тебе не понравится мой вариант ответа, — произнес Альд после недолгого молчания, — но ты не допускаешь того, что он и был причиной произошедшего?

Такой вариант я действительно не допускала. Личи — защитники живых, да, конечно…

— Впрочем, мы не знаем, насколько давно он здесь обосновался. Может, уже после случившегося.

Забыв, что мой собеседник находится в моей же голове, я пожала плечами. В любом случае, ответов мне уже не узнать. И это, возможно, даже к лучшему.

— А теперь, когда ты наконец определилась в своих чувствах, я настоятельно рекомендую тебе взять себя в руки и исследовать дом. Как минимум, для того, чтобы найти ноги и вещи. Ну и заодно посмотреть, вдруг у Килира еще что-то интересное найдется…

Услышав последнюю фразу подселенца, окутавшая меня печаль уступила место негодованию.

— Альд!

— Что?

— Это… Мародерство.

— Это компенсация за нанесенный моральный и физический ущерб, — в голосе Альда зазвучали жесткие нотки. — Я не предлагаю тебе в буквальном смысле грабить его. Просто осмотреться. Главное сокровище лича — его знания. А они нередко бывают записаны.

Бросив взгляд на Двугорбую, я пожала плечами. Негодование уступило место усталости и безразличию. Если подселенцу охота играть в вежливость и согласование планов со мной, то смысл мне ему мешать? Пойди что не так — он просто перехватит контроль и сделает все по-своему.

— Ладно, как скажешь.

— Не нравится мне твое состояние.

— Мне тоже много чего не нравится.

— В таком состоянии люди нередко делают глупости, о которых потом жалеют. Что ты уже задумала?

— Не поверишь, — ехидно сообщила я, — в кои-то веки безропотно тебе подчиниться.

— Создай светляка.

Приказ Альда застал меня врасплох. Под пуховым одеялом безразличия робко шевельнулось удивление.

— Что? Зачем? Светло же…

— Вот видишь, а ты говоришь, безропотно… — в голосе подселенца мне послышалась усмешка.

Я раздраженно щелкнула пальцами и лишь потом поняла, что неосознанно повторила увиденный в убежище жест Альда. На самом деле создание светляка не требовало вообще никаких движений. Бледная, едва заметная искорка сверкнула в сером дневном свете и тут же погасла. А затем в комнате на несколько секунд потемнело. Либо мне показалось, либо чуть не отказали чары зрения.

— Мда, плохо дело. Совсем мало энергии, — Альд подтвердил мою догадку. — Нужно срочно найти твои ноги.

— А если срочно не получится? — я оттолкнулась от подоконника и медленно поплыла по воздуху мимо ложа с костями Килира — к выходу из комнаты.

— Тогда мне придется перехватить контроль над телом.

— Звучит так, будто ты вот прям совсем-совсем не хочешь этого делать, — даже в таком состоянии я не удержалась и съехидничала.

— На самом деле — не хочу, — неожиданно признался подселенец. — Работа со жрецом меня несколько… утомила.

— Значит, мне не показалось, что в убежище ты выглядел уставшим.

— Не показалось.

— А что будет, если ты совсем-совсем устанешь?

— В нынешних обстоятельствах я бы предпочел этого не знать. Но подозреваю, что это чревато повреждениями костей, как при критической перегрузке.

— Ясно, значит, лучше самой…

— Именно. В твоем случае последствия если и будут, то не настолько разрушительными, чтобы я не смог с ними что-то сделать, когда восстановлюсь.

— А как ты восстанавливаешься?

— Вот все тебе расскажи, — хмыкнул Альд.

— Ну… Ты же вроде как собирался обучать меня.

— Сейчас тебе эти техники определенно без надобности.

— А когда понадобятся?

— Когда станешь душой без тела и проведешь в заточении восемьсот лет.

Я поймала себя на том, что уже пару минут безуспешно дергаю ручку двери. Разбросанные перед ней кости, конечно, могли помешать открытию, но створка вообще не двигалась. Заперто, что ли?

— От себя… — вздохнул подселенец с интонацией, выражавшей его бесконечное смирение с моей непроходимой глупостью.

Впрочем, толчок тоже не слишком помог — дверь открываться все равно не желала.

— Интересно…

Я ощутила любопытство. Но не свое — эта эмоция принадлежала Альду.

— Неужели действительно не блефовал?..

— Ты вообще о чем? — нехорошее предчувствие своими мелкими коготками царапнуло мою грудную клетку изнутри.

— Килир, перед тем как… м-м-м… окончательно… потерять сознание, сообщил мне, что мы отсюда не выйдем. Это прозвучало зловеще, даже угрожающе, я бы сказал… Но учитывая то, в каком он был состоянии… — снова эмоция подселенца — сомнение.

— Не выйдем отсюда? Из комнаты?

— Может — из комнаты, может — из дома.

Раздался щелчок, и дверь с тихим скрипом приотворилась буквально на палец. И я с некоторой досадой отметила, что она действительно открывалась наружу.

— Альд, мне это не нравится…

Окатившая меня волна тревоги бодрила и в целом ощущалась чуточку приятнее предшествовавшего ей безразличия. Если бы еще слабость куда-нибудь делась…

— Когда у тебя был выбор, ты сделала его, руководствуясь доводами своей… совести. Вопреки здравому смыслу.

Спокойный тон подселенца казался крайне обманчивым, ведь я ощущала эмоции Альда. Досада, раздражение и что-то еще, мелькнувшее настолько быстро, что я даже не успела понять. Сожаление, что ли.

— Я… тоже сглупил, недооценил твое упрямство. И теперь уже понял, что надо было тогда держать тебя силой, — он вздохнул. — В любом случае, происходящее сейчас — это последствия наших ошибок. И нравится это тебе или нет, с ними придется иметь дело. Так что вперед.

Но едва я толкнула створку, как неведомая сила вдруг резко пригнула меня к полу. Краем взгляда я уловила серебристый след чего-то, пронесшегося надо мной…

Все та же неведомая сила быстро подняла меня обратно, тут же захлопнула дверь моей рукой и прижала спиной к створке. К тому моменту я уже поняла, что это было. Вмешательство Альда. Ну… действительно, боли не было, но вслед за пониманием пришло возмущение тем, насколько быстро и легко все произошло.

— Занятно, — тем временем буркнул подселенец. — Тот редкий случай, когда твоя слабость пошла на пользу.

— Ты о чем? — я все еще пыталась определиться, какое из чувств победит — облегчение от своевременности его вмешательства или же возмущение самим фактом перехвата и молчанием Альда о словах Килира. — И что это было?

— О том, что чары слуха ты до сих пор не активировала. И что держишься в воздухе ниже обычного.

Снова этот терпеливо-менторский тон. Ладно, пусть будет облегчение.

— Так, а что это было? — повторила я свой вопрос.

— Ловушка.

— О, а я и не заметила, — у меня даже откуда-то вдруг взялись силы, чтобы съязвить. — Что за серебристое нечто пролетело?

— Насколько я успел понять, это была плененная душа. И что-то вроде магического заряда, созданного на ее основе.

— То есть дух сейчас вернется?

— Нет, выполнив свою задачу, он рассеялся.

— С чего такая уверенность?

— Потому что он был серебристым, — Альд ответил таким тоном, будто это пояснение было простым и очевидным.

— Зачем тогда захлопнул дверь?

— В ловушке могло быть больше одного духа.

— А через дверь, значит, не пролетит? — скептически поинтересовалась я.

— Ее открытие, скорее всего, активировало ловушку. А если ты присмотришься к двери, — с издевкой добавил подселенец, — то заметишь на ней пару маленьких, но очень интересных символов.

Я честно рассматривала дверь на протяжении примерно минуты. То ли это какая-то шутка, то ли…

— Левый нижний угол, — подселенец снизошел до подсказки, — нацарапано так, что издалека сливается с трещинами.

Осторожно наклонившись, я увидела знакомые защитные руны в сопровождении нескольких мне не известных. На потемневшем от времени дереве они действительно были едва заметны.

— Вот и когда, скажи мне, ты умудрился их заметить?

— Когда уворачивался от духа.

Мне оставалось лишь пожать плечами. Это насколько внимательным занудой нужно быть, чтобы в те несколько секунд, во время которых мои кости находились чуть ли не на полу, успеть рассмотреть низ двери. Похоже, Альд уловил то ли мои мысли, то ли эмоции, то ли все вместе.

— На самом деле, — отсмеявшись, заявил он, — все объясняется куда проще. Это привычка. Когда зачаровывают дверь, то начертанное заклинание обычно размещают в нижнем левом углу по ходу открытия или в нижнем правом, если против него.

— Почему именно там?

— Понятия не имею. Возможно, традиция, — подселенец снова издал смешок и добавил, — например, из-за относительной незаметности.

— Если это, судя по твоему тону, общеизвестный факт, то о какой незаметности можно тогда говорить?

— На самом деле мне кажется, что место начертания символов вообще значения не имеет. Просто внизу они чаще стираются и, соответственно, чаще требуется помощь мастера для обновления чар, — в голосе Альда мне послышалась ухмылка.

— Вот это звучит как-то более правдоподобно…

— А теперь, — подселенец посерьезнел. — Попробуй снова открыть дверь. Но будь готова ее тут же захлопнуть.

— Угу.

Чуть дрогнувшей рукой я взялась за ручку.

— Кстати, — осенило меня, — у меня же нет слуха, почему я услышала щелчок, когда открылась дверь?

— Потому что его услышал я, — спокойно ответил подселенец.

— Очень интересно, но ничего не понятно.

— Тем более, что это был не звук. Точнее, не совсем звук… Моя метка.

— Понятнее не стало, знаешь ли.

— Потом расскажу.

— А-а-альд?..

— Потом, — повторил подселенец. — Твое чувство несвоевременности не перестает меня удивлять. И да, слух пока тоже не восстанавливай.

Ага, как будто мне удалось бы восстановить его без потери чего-нибудь другого. Зрения, например.

— Почему? — вместо этого спросила я.

— Оба раза, когда я видел подобные ловушки в действии, они были… громкими, мягко говоря.

— Вот как…

— Настолько громкими, что трое живых после активации лишились слуха до самого посмертия. Нам это не грозит, конечно, но все равно приятного мало. Открывай уже дверь, а то так и рассыпешься перед ней. Время не на нашей стороне.

Да уж, с последним аргументом спорить было трудно. Я осторожно приотворила дверь, из-за недостатка видимости по привычке обратившись в слух. Терпеливый вздох подселенца тонко намекнул мне, что он думает о моей памяти и смекалке. Я едва сдерживалась, чтобы не открыть дверь резко и настежь, тогда это было бы не так мучительно. Так, надо перестать нервничать…

— Можешь открывать нормально, — сообщил Альд, — ловушка однозарядная. Видимо, Килир посчитал, что одного духа будет достаточно. Либо просто не смог заточить в ловушке сразу нескольких. И я склоняюсь ко второму — не похоже, чтобы жрец специализировался на духах…

Не без облегчения я открыла дверь нараспашку и уставилась на стену, облицованную довольно красивым камнем — матово-черным, со светло-серыми мерцающими прожилками. Работа неизвестного мастера была настолько искусной, что я не могла найти места состыковки каменных плит, как ни старалась.

— А на чем по-твоему он специализировался? — мне с трудом удалось отвлечься от любования хитросплетениями серых прожилок.

— Учитывая то, что для него насущной необходимостью было сохранение собственного тела… Ответ очевиден. Работал с плотью. Или костью. Тем более, являясь воскресителем.

— Кукловод он или нет, но чарами тоже владел.

— Конечно. Навскидку Килиру я дал бы примерно полторы сотни лет вместе с прижизненным возрастом, так что времени у него было достаточно.

Я осторожно перелетела через порог комнаты и оказалась в коротком коридоре — полностью облицованном таким же черно-серым камнем — от пола до потолка. При этом ни слева, ни справа других дверей было не видать — примерно в десятке шагов по обе стороны коридор заворачивал в одном и том же направлении. Казалось, он очерчивал собой периметр еще одной комнаты.

— Влево или вправо? — поинтересовалась я.

— Хм… Попробуй посмотреть ауру.

— Ловушки?..

— На всякий случай.

Нараставшая слабость серьезно мешала. Чары зрения едва не отказали совсем при попытке увидеть свечение, которое могло бы выдать существо, зачарованный предмет или известную мне ловушку. Но когда все-таки удалось…

— Альд, да тут их… — ахнула я, ошалев от вспыхнувшей всеми цветами радуги черноты коридора.

— Спокойно, не все здесь — ловушки. Похоже, еще одно интересное последствие изменившихся условий нашего сосуществования. Судя по твоей реакции, ты видишь то же, что и я.

— Это плохо?

— Ну почему же… Это очень даже хорошо. Потому что вместо объяснений как что-то увидеть, я смогу тебе это просто показать. Возможно, не все, но многое.

— В смысле — как тогда, когда мне нужно было увидеть ауру мокрицы?

— Именно.

— И все-таки… куда идем?

Я повертела головой. Пестрота и буйство красок с обеих сторон были примерно одинаковыми. Альд молчал. Мне удалось уловить его эмоции — сомнение, тревога и чувство, которое мне очень не понравилось. В моем случае оно обычно сопровождало процесс принятия какого-нибудь непростого, неприятного, но нужного решения.

— Альд, что ты задумал? — я задала этот вопрос очень осторожно, стараясь не особенно акцентировать свое же внимание на охватившем меня очередном нехорошем предчувствии.

— В нынешнем состоянии этот коридор мы не пройдем, — мрачно ответил подселенец.

— И что ты предлагаешь?

— Возвращайся в комнату.

— Зачем?

— За ногами.

Во мне все еще теплилась надежда, что подселенец имел в виду не то, о чем я подумала первым. Поэтому, осторожно перелетая через порог комнаты, робко предположила то, что пришло в голову вторым.

— Ты хочешь сказать, что мы вылезем в окно и поищем соседнее, чтобы попасть в другую комнату в обход в ловушек и в надежде, что там — мои ноги?

Альд помолчал пару секунд — достаточно, чтобы моя надежда окрепла — вдруг он действительно сам до этого не додумался, а теперь размышлял над моей идеей.

— Нет.

— А может все-таки?..

— Ты не выдержишь.

— Если я правильно понимаю альтернативу, то выдержать ее у меня еще меньше шансов, — ядовито возразила я.

— Почему же… Мой вариант, конечно, можно назвать довольно-таки рискованным. Но в твоем варианте количество не учтенных и не зависящих от нас факторов может оказаться… смертельно большим.

— Но это же кости Килира!

— И что?

— Ты издеваешься.

— Это всего лишь кости. Да, они наверняка не слишком совместимы с твоими, — я ощутила, как шевельнулись мои плечи — подселенец ими пожал, — хотя это еще нужно проверить. Вдруг и совместимы.

— Нет, ты все-таки издеваешься…

Мне стало противно от одной только мысли о том, что Килир будет сопровождать меня даже после своей смерти. Мало того, станет частью меня. Какая-то совсем уж злая издевка, слишком жестокая даже для Альда.

— Я предлагаю это, как временный вариант, — в его голосе я уловила знакомый холодок, — который позволит тебе протянуть чуть дольше и не рассыпаться от первой же сработавшей ловушки, которую могу не заметить даже я. Да, и раз ты уже в комнате — прикрой дверь.

— Сам прикрывай, — огрызнулась я, — ты сейчас можешь управлять телом точно так же, как и я.

— Опять начинается? — вкрадчиво поинтересовался подселенец. — А теперь давай ты раскопаешь остатки своего здравого смысла, повнимательнее посмотришь на окно и подумаешь еще раз, хочешь ли ты через него вылазить. О том, сможешь ли ты это сделать, я, так уж и быть, деликатно промолчу.

Я посмотрела на видневшееся в просвете между шторами окно. Ничего не изменилось. Вроде бы. Возможно, стоит отодвинуть занавеску…

— Дверь.

Безропотно притворила дверь. Снова повернулась к окну. А что если…

При попытке посмотреть ауру, контур оконного проема на миг полыхнул ало-оранжевым, просвечивая сквозь плотное полотно штор.

— Ловушка, да?

— Именно.

— А это ты когда успел увидеть?

— Только что. Банальная логика: при зачарованной двери и таком многообразии ловушек в коридоре было бы странно не прикрыть магией и окно. Впрочем, не будь оно прикрытым — это выглядело бы еще подозрительнее

— Альд, неужели нет другого какого-то варианта? Я не хочу… не хочу… — меня начало трясти.

— Успокойся. Это всего лишь кости. Килир мертв и упокоен окончательно и бесповоротно. Я сделал все от меня зависевшее, чтобы даже его душа к Суртазу добиралась не целиком, а по частям.

Подселенец произнес это почти безразлично, лишь в последней фразе послышалась едва уловимая нотка самодовольства. Это пугало. Но осознание, почему он это сделал, все же доставило мне совсем чуточку мстительного удовольствия.

— Но костями же занимаются специально обученные мастера, — я попыталась ухватиться за последний имевшийся в моем распоряжении довод, который мог показаться Альду хоть в какой-то степени логичным. Но тут меня настигла не особенно радостная догадка. — Или ты и это умеешь?..

— Умею. Не на уровне мастера, правда.

Мое тело поднялось чуть повыше и отлетело от окна. Похоже, подселенец перехватил контроль. Что ж… Опять это отвратительное осознание собственного бессилия.

— В любом случае, выбора у нас нет, — судя по интонации, Альд усмехнулся. — Если тебе прямо уж так противно — можешь переждать в убежище.

Усилием воли я подавила первый порыв — согласиться.

Нет. Нужно понаблюдать. Вдруг чему-то научусь. Ну или хотя бы увижу, как это все вообще происходит. Судя по тому, насколько часто у меня ломается то одно, то другое — умение работать с костями может пригодиться в будущем.

— Разумное решение, — одобрительно отозвался подселенец, останавливаясь рядом с ложем и поднимая мое тело еще чуть выше. — В кои-то веки.

Интересно, зачем мне что-то говорить, если Альд и так все прекрасно знает из моих мыслей?

— Потому что иногда твои слова и мысли различаются.

Этот гад даже и не собирается делать вид, будто слышит мои мысли хотя бы выборочно.

— Я сделаю вид, что этого не слышал, — подселенец издал смешок, а затем серьезно добавил: — А умение работать с костью, между прочим, тебе пригодится еще и потому, что своего мастера еще нужно найти.

— Я так понимаю… это ты говоришь по собственному опыту?

— В том числе.

А потом Альд сделал то, чего я совсем не ожидала. Подняв мое тело еще чуть выше, он парой небрежных движений просто смахнул на пол череп и левую руку Килира.

— Когда погиб мастер, которому я доверял… свою помощь мне предложил его сын. Это нормальная практика. С появлением личей возникли и новые специализации мастеров. И образование профессиональных династий, в том числе и так называемых костоправов — это вполне естественное явление, — снова движение, сопровождающееся перестуком мелких костей, скатывающихся вниз. — Но паренек мне не понравился. Знаешь, бывает такое чувство откровенной неприязни с первого взгляда? Слабо объяснимое и трудно преодолимое.

Подселенец замолчал, продолжая просто сбрасывать не нужные нам кости. Верхняя часть тела Килира уже была на полу.

— Знаю, — коротко ответила я, поняв, что Альд ожидает от меня хоть какой-то реакции. — Иногда это называют интуицией.

— Хм. Может быть. Потому что я не ошибся в своих ощущениях, паренек оказался с гнильцой…

С неожиданной осторожностью мои пальцы потянули в сторону зацепившиеся друг за друга позвонки. Видимо, подселенец рассчитывал аккуратно вытянуть их, чтобы не нарушить положение тазовых костей и всего, что было ниже них. Но конструкция оказалась хрупкой и просто рассыпалась. Фыркнув, Альд раздраженно смахнул и ее.

— Не знаю, что с ним сделали… Что ему пообещали из того, что не мог дать я, как покровитель его династии…

Мою грудную клетку изнутри опалила ярость пополам с обидой. Эмоции подселенца.

— Но этот паренек свел на нет труды трех поколений своих предков, верой и правдой служивших мне, — добавил Альд, судя по более сдержанным движениям, уже успокаиваясь. — Династия прервалась, а мне пришлось срочно учиться обходиться своими силами.

— Ты убил его? — судьба подкупленного или даже скорее запуганного молодого мастера вызвала у меня сожаление. Он мог быть такой же пешкой…

— Не я, — мрачно ответил подселенец. — Я честно пытался побороть неприязнь, и даже когда узнал о том, что он сделал на самом деле, хотел разобраться. Мало ли, молодой мастер, не хватило опыта. Моей слабостью всегда было то, что я не любил обижать живых без крайней на то необходимости.

— По тебе и не скажешь, — съязвила я.

— А ты и не живая, — Альд решил ответить тем же.

Тем временем остались лишь кости ног. Подселенец поднял мое тело еще выше и переместил его, заставив зависнуть над ложем.

— Получается, к личу можно добраться через выбранного им костоправа?

— Костоправа, бальзамировщика, любого другого мастера, который имеет доступ к телу и, самое главное, является доверенным лицом. Поэтому стычки между личами — это…

Альд тяжело вздохнул и замолчал, аккуратно укладывая мое тело на ложе так, что между моим тазом и костями Килира оставалось небольшое расстояние. И мне отчаянно не хотелось, чтобы оно сокращалось.

— …это грязно. Бесчестно. Не удается подкупить — всегда можно убить. Впрочем, после подкупа это тоже можно сделать, даже нужно, — продолжил подселенец. — Поэтому многие личи берегли своих мастеров и окутывали их сетью защитных и сигнальных чар чуть ли не более мощной, чем использовали для себя. А мне помешала моя неприязнь. Из-за нее, видимо, заклинания не сработали в полную силу, когда это было нужно.

— Либо его могли подкупить, запугать или как-то еще склонить на свою сторону очень давно, — философски заметила я. Ох уж эта подковерная возня…

— Может и так. Этого я уже не узнаю. Что, пожалуй, к лучшему.

Судя по накрывшей меня печали, эмоциональное состояние Альда не слишком соответствовало его словам. Но, действительно, что случилось — то случилось, и этого уже не изменить. А еще я спешно раздумывала, о чем бы еще таком спросить, чтобы хоть на пару минут отсрочить грядущую процедуру. О, придумала.

— Ты же подозревал, что костоправ Килира что-то со мной сделал?

— Да.

Похоже, маневр не удался. Я заметила, как свечение в местах сочленений моих костей стало ярче и заметно замерцало.

— Почему ничего мне не сказал? Ну…

— А смысл? — голос Альда прозвучал отстраненно. — Явных вмешательств, кроме необходимого восстановления, я не заметил. И, как видишь, оказался прав. А остальное было лишь на уровне догадок, из которых подтвердилась только одна. По крайней мере, я надеюсь, что Килир не соврал.

Я ощутила странное жжение в области крестца. Похоже, началось.

— А ты была не в том состоянии, чтобы адекватно воспринимать мои размышления. Потому как даже очевидные и достоверные вещи предпочитала игнорировать. Вот и решил лишний раз не… расшатывать.

— Какой ты у меня деликатный, прямо-таки диву даюсь.

Я вздрогнула и щелкнула челюстью от резкой боли в копчике.

— Да, ощущения будут не из приятных. Мастер сделал бы это куда безболезненнее, но… В общем, постарайся не дергаться лишний раз, иначе процедура растянется надолго.

За этим невероятно воодушевляющим предупреждением последовало незабываемое ощущение, как если бы мне пришивали наживую ранее оторванные, но не потерявшие чувствительность ноги. Только не мои, и предварительно повернув их коленями назад.

Зря… Ох, зря я понадеялась на то, что процедура присоединения ног будет хоть сколько-то познавательной. Все мое внимание сосредоточилось на том, чтобы просто поменьше дергаться от мучительной и изматывающей боли. Как при этом Альд умудрялся что-то делать — ума не приложу. Видимо, опыт и практика. Или он просто ощущал происходящее как-то иначе, мало ли.

А еще я зря понадеялась, что неприятные ощущения прекратятся, как только кости станут на место. Как бы не так!

Каждая последующая косточка магически связывалась с предыдущей с ощутимым похрустыванием, вслед за которым по телу проносилась волна боли. А связавшись — ныла примерно так же, как основательно ушибленный мизинец. Когда же дело дошло до костей стопы, и Альд, чтобы лучше видеть оставшуюся россыпь, перевел мое тело в сидячее положение, то к ноющей боли добавилась острая. Будто на ранее ушибленный мизинец кто-то еще и наступил. Ощущения — одно краше другого.

Я сосредоточилась на переменчивом зеленовато-голубом свечении, окутывавшем мои ноги. Попытка понять, преобладал в нем зеленый или же все-таки голубой, как оказалось, неплохо отвлекала раздиравшей мое тело боли.

— Мда, знай я, что придется использовать эти кости, разложил бы их поаккуратнее, — буркнул Альд. Я уловила его раздражение. — Тебе точно нужны эти стопы? Там все равно неполный набор костей.

Сквозь очередную волну боли я ощутила укол любопытства. С чего это вдруг он заинтересовался моим мнением?

— А может собрать их… как-нибудь в произвольном порядке?..

— Не стоит, — подселенец рассмеялся как-то по-особенному зло, — между отсутствием и неправильной сборкой лучше выбирать первый вариант. Поверь моему опыту.

— Тогда не понимаю… чего ты вообще меня спрашиваешь. Ты же явно лучше… разбираешься в… про… исхо… дя…

— Стало интересно, — коротко ответил Альд. — Как ощущения?

— От… вра… ти…

— Потерпи еще немного. Раз уж ты так любезно забрала почти всю боль на себя, я постараюсь окончить побыстрее.

Что значит — забрала почти всю боль? То есть подселенцу почти не больно, и он просто так столько возится?

— Я предупреждал, что до мастерства в этом деле мне далеко.

В голосе и эмоциях Альда я не уловила ни капли извинения, сожаления или еще чего-нибудь подобного. Ну да, действительно, предупреждал.

— Знаешь, судя по проводимости костей, результат от возни со стопами не стоит того времени, что я на нее потрачу. Тем более, тебе не привыкать.

Да что угодно, лишь бы это наконец закончилось!

И тут все действительно закончилось.

На несколько секунд я даже не поверила своим ощущениям. Кости все еще ныли, но это казалось сущей мелочью по сравнению со всем набором неприятных ощущений, которые я испытывала буквально несколько минут назад.

— Это… все?

— Пока что да, — ровно ответил Альд, укладывая мое тело обратно на ложе. — А теперь постарайся ни о чем не думать и не двигаться. В идеале тебе стоило бы помедитировать, но вряд ли у тебя это получится в нынешних… обстоятельствах.

Мысленно вздохнув, я честно попыталась ни о чем не думать. Выходило откровенно паршиво. В голову лезли мысли о том, насколько далеко Килир мог унести мои собственные ноги, и будет ли процедура присоединения родных костей такой же болезненной, как и в случае с останками этого…

Неожиданно для себя, я вдруг отметила, что больше не чувствую слабости. А кости перестали ныть, но вместо этого их будто бы кто-то щекотал сотнями мелких иголочек. Изнутри и снаружи одновременно. Не больно, но как-то… странно. Я неловко дернула ногой, пытаясь избавиться от этого раздражающего ощущения.

— Спокойно, — предупредил подселенец, — не дергайся. Я сейчас пропускаю через тело энергию, чтобы оценить, на какой максимум можно рассчитывать, если вдруг придется колдовать. Ну и заодно немного восстанавливаю силы.

— А щекотка?..

— Кости Килира тебе не слишком подходят. Отсюда и такие ощущения.

— Не могу сказать, что прямо уж так разочарована этим, — ехидно отозвалась я.

— На самом деле, несовпадение не критическое, и к нему можно привыкнуть. Учитывая то, что его тело было приучено к довольно мощному для тебя потоку, он стал бы неплохим донором… — Альд хмыкнул. — Но твое неприятие его посмертной помощи может серьезно помешать. Точнее, уже мешает. К слову, это одна из причин, почему мастера-костоправы в мое время держали в тайне, чьи именно кости шли в качестве расходного материала при восстановлении тел скелетированных личей.

Под ровную и размеренную речь подселенца щекотка становилась все менее ощутимой — ей на смену пришло покалывание, сопровождаемое еще более странным впечатлением: в какой-то момент мне показалось, будто мои новые ноги состояли не из костей, а из повторявших их форму стеклянных трубочек. Хрупких и звенящих. При том, что таз и все кости выше него ощущались, как обычно. Только потрескивали немного. Самую малость.

Моя левая рука с хрустом сжала край деревянного ложа, и я краем взгляда заметила в своем кулаке горсть щепок. Учитывая то, что боли от сломанных костей я не ощутила, значит, хрустело дерево.

Интересно, когда это успел вернуться слух?

— Все, я закончил, — голос Альда звучал удовлетворенно. Я уловила его эмоции — сложная, неразборчивая смесь, из которой мне удалось понять лишь то, что подселенец был доволен. — Получилось даже лучше, чем я ожидал. Тебе хватит.

— Что значит — мне хватит?

Я даже не старалась скрыть свое подозрение. Все равно Альд его наверняка уловил. Да и недавний опыт с медальоном подсказывал, что раз уж возникают вопросы — лучше задавать их сразу. А еще, по возможности, добиваться немедленных ответов, а то неизвестно, чем их незнание может обернуться в будущем.

— Это значит, — ехидно ответил подселенец, — что ты не знаешь настолько мощных заклинаний, способных с первого раза тебя перегрузить. Как временное решение — более чем сгодится.

— А это, — я разжала скелетированный кулак, и щепки посыпались на пол, — было обязательно?

— Я немного увлекся.

— А если бы кости сломались?

— Пальцы Килира есть где-то там на полу, — в голосе Альда послышалась ухмылка.

Я едва удержалась, чтобы не вздрогнуть от омерзения. Впрочем, возможно, в этом мне помогло то, что подселенец снова перехватил контроль над телом и поднял его в воздух, переводя в вертикальное положение.

Это что, получается, если Альд, так сказать, активно управляет телом, то я в этот момент вообще ничего сделать не смогу?

— Именно поэтому я и упоминал необходимость в координации наших действий, — подселенец опять безо всякого стеснения ответил на невысказанный вопрос. А затем не без злорадства добавил: — Впрочем, без координации лично я себя чувствую тоже вполне неплохо.

Нахлынувший вслед за этими словами бурлящий поток моих мыслей вынес не слишком лестные и совершенно нецензурные описания моего впечатления от такой перспективы.

— Кстати, ты заметила, как мило меняется цвет в зависимости от того, кто выходит на первый план? — вкрадчиво поинтересовался Альд.

— Ты о свечении костей?

— Да.

— Я думала, это последствие работы медальона.

— Именно.

Повинуясь воле подселенца, моя правая ладонь приблизилась к лицу. Видимо, так он решил исключить любые возможные разночтения своих слов. Сочленения костей светились уже замеченным мной переменчивым цветом — то ли зеленым, то ли голубым.

И тут что-то неуловимо изменилось. Свечение стало привычного зеленого цвета. Возможно, чуть более холодного оттенка, чем обычно, но… Голубым не переливалось.

— И что это значит?

— Так внешне отражается то, под чьим контролем находится тело. Так что можешь не волноваться, на людях я буду вести себя прилично. Если вдруг Килир соврал, и в обозримом будущем я не обзаведусь собственным телом.

Я живо представила, с насколько ядовитой ухмылкой эти слова Альд произнес бы вслух. И вдруг поняла, что мне почему-то хочется его увидеть. Выпихнув это желание прочь из своих мыслей, я пошевелила пальцами, удостоверившись, что тело действительно мне подчиняется. Значит, зеленовато-голубое свечение означает контроль Альда. Странно. Почему не зеленое? Но на этот вопрос подселенец не торопился отвечать, и вместо него я задала другой.

— Что теперь? В коридор?

— Конечно. Но можно воспользоваться твоей идеей и попытаться выйти в окно. Ловушка на нем мощная, конечно, но она там одна. А на свежем воздухе все же больше простора для маневров…

Ага, то есть изначально он все-таки не рассматривал этот вариант. Не без ехидства я подумала эту мысль пару раз то так, то эдак, но подселенец не удостоил ее ответом, вместо этого молча направив мое тело к окну.

Оконный проем все так же призывно мерцал сквозь темно-синие шторы чистым оранжево-алым цветом. Выглядело настолько же красиво, насколько, наверное, и опасно. Подселенец остановил мое тело в паре шагов от окна.

— Это… огненная ловушка? — осторожно поинтересовалась я.

— Да.

— И что ты собираешься с ней делать?

— Активировать.

— То есть заставишь сработать?

— Да.

— Может, стоит сначала убрать шторы?

— Не думаю, что трогать их — хорошая идея. Они тоже могут быть зачарованы.

— А смысл?

— Чтобы поймать и удержать на месте тех, кто первой заметит более яркую и приметную огненную ловушку, — ехидно пояснил Альд.

— Но они выглядят вполне обычными.

— Я мог просто не сталкиваться с ловушкой такого типа, и потому ее не вижу.

— Тебе не кажется, что это как-то…

— Как-то — что?

— Слишком.

— Обычная осторожность, которая тебе тоже не помешала бы, между прочим.

Снова этот менторский тон.

— Делай, как знаешь, — буркнула я.

— Благодарю за разрешение, — саркастически отозвался подселенец.

И все же, поколебавшись, он осторожно сдвинул одну штору. Не прикасаясь, конечно же — просто легкий толчок чистой магической энергией. Свисавшая ткань повела себя ровным счетом так, как и должна была — с тихим шелестом просто сместилась в сторону. После пары секунд ожидания Альд повторил то же самое и со второй половинкой занавески.

— Довольна?

— Угу, — я не скрывала своего злорадства от того, что шторы действительно не представляли никакой опасности.

— Если ты опасалась, что они загорятся — то зря, думаю. Магический огонь может быть избирательным, а вряд ли в планах Килира было сожжение всего дома из-за полыхнувших занавесок.

— Ну, ты же сам говоришь об осторожности…

Подселенец лишь фыркнул в ответ. А затем отлетел от окна на пару шагов и замер, чуть сместившись в сторону.

— Тебе не кажется, что раз уж ты опасался даже штор, то на таком расстоянии стоило держаться изначально? — съехидничала я.

— За шторами мне не было видно ни одной щеколды, а теперь обзор совсем другой, поэтому… — ответ Альда звучал ровно и сосредоточенно, — помолчи и не мешай мне.

С этими словами он все тем же магическим толчком чуть сдвинул в сторону изящный рычажок одной из четырех щеколд, удерживавших створки вверху и внизу.

В тот же миг окно скрыла стена огня — неестественно яркого и бесшумного, лишь чуть-чуть шипящего на грани даже магического слуха.

— Что и требовалось доказать, — удовлетворение в голосе подселенца мне стало понятным лишь после его следующей фразы: — Уверен, даже рама останется невредимой.

— Это ты по его виду понял? — я уже даже не особенно удивлялась тому, как Альд умудрялся делать неочевидные для меня выводы.

— Да, не знаю, как Килир умудрился заручиться помощью мага огня, но, судя по цвету и характеру возгорания это пламя призвано уничтожать только то, что является живым.

— То есть для нас оно безопасно?

— Не смертельно, я бы так сказал. И уж точно не настолько мучительно, как для живых. Интересно, как долго будет полыхать?..

Будто услышав его слова, пламя тут же погасло. И на оконной раме, действительно, не осталось и следа. Как и на подоконнике. Оранжево-алое свечение исчезло, и теперь окно выглядело совершенно обычным, не отличаясь в этом от штор.

— Это было… несложно.

— Я бы даже сказал, что подозрительно легко, — задумчиво протянул Альд. — Давай-ка проверим…

Подселенец осторожно довернул ранее сдвинутый рычажок до упора. Ничего не произошло. Зато когда он коснулся следующего…

В следующую секунду мое тело резко перешло в горизонтальное положение и опустилось почти вровень с полом, а надо мной что-то просвистело и раздался тонкий звон.

— Вот теперь очень даже верю…

Я почувствовала любопытство — причем как собственное, так и явно принадлежавшее Альду. И если мне хотелось узнать, что вообще произошло, то подселенца явно интересовала сама механика процесса. Тем временем он поднял мое тело обратно и установил вертикально в воздухе, медленно поворачиваясь и осматривая комнату.

В ложе, стенах комнаты и входной двери торчали мягко мерцавшие иглы примерно с мой палец длиной. Издалека они напоминали льдинки или горный хрусталь интересного серебристо-голубоватого цвета.

— Это что еще такое?

— Я слышал о подобных ловушках, но никогда не видел в действии.

— А подробнее?

— Сейчас сама увидишь.

Снова раздался звон, и все кристаллы — или что это было — разом осыпались мелкими-мелкими иголочками.

— Страшная штука, как мне рассказывали, — вздохнул Альд, — вытаскивать из раны эти иголки — сомнительное удовольствие, их почти не видно.

— Ну… Зато теперь ты сможешь распознать такую ловушку, так как увидел ее в действии. Я правильно понимаю?

— Да, ты тоже. Хотя в мое время они были очень редкими, и достаточно искусных для ее создания магов воды и воздуха можно было пересчитать по пальцам одной руки.

— Хочешь сказать, что Килир был не так прост, что сумел привлечь кого-то такого к зачаровыванию дома?

— Может быть. А может и нет. Я же не знаю, насколько за восемьсот лет изменилось мастерство стихийных магов…

Я ощутила горечь и досаду. Не мои.

— Что такое?

— Ты о чем?

— Ну… твои эмоции.

— Просто подумалось, что если у стихийников все настолько же плохо, как у виденных мной некромантов, то Килир однозначно совсем не прост. Был. Но это не главная наша беда сейчас.

— Еще две ловушки, получается? — поняла я.

— Да. Но третью я вижу и, кажется, знаю. Обычное разложение, но, кажется, чем-то дополненное…

Подселенец оказался прав. Стоило сдвинуть рычажок третьей щеколды, как окно скрылось за буро-зеленым облаком. В следующую секунду оно двинулось в нашу сторону, а я ощутила покалывание в ногах — идущий через мое тело поток энергии усилился и тут же материализовался в виде окутавшего тело золотистого кокона с ядовито-зелеными искорками.

— Не помню, чтобы ты раньше использовал это заклинание.

— Оно очень энергозатратное, я и сейчас несколько… рискую.

Облако же и не думало рассеиваться. Будто выслеживающий добычу хищник, оно клубилось вокруг тонкого светящегося барьера, но никак не могло проникнуть внутрь. Я же тем временем чувствовала, как покалывание в ногах из просто раздражающего понемногу становилось слегка болезненным. Пока — только слегка.

— А стоит ли защищаться? Разложение же не может навредить костям…

— Эта форма — может, — в голосе подселенца я уловила напряжение. — Модифицированное заклинание, работает в том числе и против нежити.

— То есть ты…

— Могу не выдержать, — быстро ответил Альд. — Нужна твоя помощь.

— И как?..

— Дай мне энергию.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, о чем он попросил. Но и когда пришло понимание — то не слишком помогло. Потому что о том, как выполнить такую просьбу, я не имела ни малейшего понятия. Мне никогда даже в голову не приходило подпитывать энергией собственное же тело в силу очевидной бессмысленности этой процедуры.

— Не совсем так, — резко проговорил подселенец, прерывая мои размышления. — Тело — всего лишь проводник. Подпитывая кого-то, ты усиливаешь не столько поток силы, но сколько саму сущность мага. Можно сказать, его душу. Дополняешь его… хм… энергопотенциал собственным. Учитывая то, что в своем теле ты сейчас не одна, то технически все очень даже осуществимо. Но как именно это сделать — ты должна решить сама.

Ну надо же, этот зануда даже в таком состоянии умудряется читать мне лекции. Как сделать… Как сделать… Меня осенила мысль, которая могла оказаться удачной. Или нет.

— Я передаю энергию через прикосновение, нужно… как-то это организовать. Ты сможешь передать мне частичный контроль над телом?

— Хм. Без одной руки, думаю, я смогу удерживать щит. Достаточно?

— Понятия не имею.

Альд издал едкий смешок, но никак не прокомментировал ответ, произнесенный тоном, прямо-таки демонстрирующим мою непоколебимую уверенность в собственных возможностях. Вместо этого он выставил вперед обе моих руки.

И я заметила, что кое-что изменилось.

Левая все еще целиком мерцала переливчатым зеленовато-голубым цветом, тогда как правая — ровно светилась зеленым в местах сочленений костей. Я осторожно шевельнула пальцами. Подселенец вернул мне контроль над правой рукой.

Осталась мелочь, сосредоточиться не на теле, а на душе… Судя по тому, как вдруг начал мерцать золотистый щит, сосредотачиваться придется быстро. Как же я ненавижу спешку…

Тем временем Альд слегка отвел в сторону и согнул в локте левую руку, выставив ее в приглашающем жесте. Секунду поколебавшись, я вложила пальцы правой в его — свою — раскрытую ладонь.

Вопреки моим ожиданиям, связь возникла легко и естественно, будто… Будто я действительно создавала ее с самой собой. Но при этом — с какой-то другой собой, более… Жесткой, холодной, сильной.

Завороженно наблюдая за тем, как смешиваются похожие, но все же разные свечения моих ладоней, я поймала себя на понимании, что Альд все сделал сам. Видимо, от меня требовалось всего лишь согласие. А может и не требовалось вовсе, и подселенцу просто снова захотелось поиграть в равноправие.

От усилившегося потока энергии мои кости мелко задрожали, но покалывание в ногах внезапно исчезло. Сопровождалось все это неожиданным ощущением легкости, отстраненности разума и нарастающего тепла во всем теле.

Интересно, вот и на что я волей-неволей согласилась? Не похоже эффект от обычной связи для подпитки. Впрочем, с чего бы ей быть похожей-то — с учетом… обстоятельств.

Одновременно с зашевелившимся где-то на задворках разума червячком сомнения, подселенец произнес вслух знакомое мне рассеивающее заклинание. Сначала исчезло так и не добравшееся до нас облако, затем защитный кокон, а следом подселенец отпустил мою правую руку, и та сразу же перестала мне подчиняться.

Разрыв связи и вернувшиеся обычные ощущения, в том числе и раздражающее покалывание в ногах, вызвали едва уловимое, но тут же испарившееся чувство досады. Правда, я так и не успела понять, принадлежало оно мне или подселенцу.

— Это был… интересный опыт, — мягко проговорил Альд. — Но, пожалуй, лучше не злоупотреблять.

— Почему? Вроде же все прошло… удачно?

Мое предположение прозвучало неуверенно. Действительно, вдруг я опять чего-то не вижу, не ощущаю или не понимаю. Учитывая возросшее спокойствие, с которым в последнее время ко мне приходило осознание этого факта… Видимо, ума у меня все же прибавилось. Ну или хотя бы терпения. Или смирения, на худой конец.

— Более чем удачно, — подселенец хмыкнул. — Но наш совместный магический потенциал значительно превышает возможности твоего тела. Думаю, ты и сама почувствовала. А это… рискованно.

Объяснение Альда звучало вполне правдоподобно. Я попыталась прислушаться к его настроению. Вроде бы ровное, спокойное. Чего бы он не добивался, произошедшее, похоже, оправдало его ожидания.

— Я поняла.

— В любом случае, еще одну ловушку пережили. Теперь последняя.

— Учитывая то, какими были три предыдущих…

— Да, Килир, видимо, был тем еще перестраховщиком. Если так зачарованы все возможные входы и выходы, то это не дом, а настоящая крепость. Тем интереснее посмотреть на нее снаружи.

— И желательно — с какой-нибудь соседней горы, — буркнула я.

— Советую быть поосторожнее с желаниями, вдруг жрец предусмотрел ловушку в том числе и какого-нибудь телепортирующего свойства, — съязвил подселенец. — А я не уверен, что сталкивался со всеми их видами и что смогу вовремя распознать.

О, другое дело. А то после разрыва связи он казался каким-то подозрительно добрым. Альд же тем временем осторожно сдвинул рычажок последней, четвертой щеколды.

И ничего не произошло. Ну, кроме громкого стука открывшихся внутрь створок, когда в окно ворвался поток воздуха. От неожиданности подселенец отшатнулся, но это был просто ветер.

— Что-то здесь не так, — настороженно пробормотал Альд, не спеша приближаться к окну.

— Может, он думал, что до этого момента никто не доживет?

Легким магическим толчком подселенец пошатал сначала одну створку, затем — вторую. Прикрыл обе, но ветер тут же распахнул их обратно так, что мне на миг показалось, будто стекла вот-вот разобьются от удара. Но обошлось.

Прошла минута ожидания. Две. Три. Порывистый ветер продолжал трепать шторы и покачивать створки, но больше не происходило ровным счетом ничего.

— Это все еще подозрительно, но… Нужно двигаться дальше.

Голос Альда прозвучал несколько обреченно, да и меня саму не отпускало ощущение неправильности происходящего. Что-то действительно было не так. Но ни малейшего отсвета, который мог бы подсказать характер ожидавшей нас ловушки, видно не было.

Подселенец осторожно приблизил мое тело к оконному на один шаг. Замер. Еще на один. Снова подождал. Особенно сильный порыв ветра дернул штору, что та сместилась, коснувшись моего тела самым краем…

А затем внезапно удлинилась и обвилась вокруг моей левой ноги!

Издав раздраженное шипение, Альд метнул в ожившую ткань заклинание разложения. Но в последний момент магический импульс улетел в окно — вторая штора обвилась вокруг правой руки и дернула в сторону.

Подселенец забормотал заклинание снятия чар — настолько быстро, что даже зная его наизусть, я едва успевала разбирать отдельные слова. Шторы же тем временем медленно, но верно преодолевали сопротивление Альда и тащили мое тело к окну.

Оконный проем замерцал знакомым белесым свечением. Таившаяся в нем ловушка была упокаивающей. Возможно, даже последняя. Но почему ее не было видно сразу?..

Подселенец свободной левой рукой направил заклинание рассеивания на штору, обвитую вокруг правой руки. Будто живое, синее щупальце на миг судорожно сжалось вокруг моих костей. А затем обмякло, легко соскользнув и повиснув вдоль стены куском обычной ткани. Воспользовавшись отвлечением Альда, первая штора усилила натиск и едва не вкинула мое тело в оконный проем. Подселенец в последний момент успел восстановить равновесие в воздухе и дернулся назад так, что захрустели кости. Снова зазвучала скороговорка рассеивающего заклинания.

Я ощутила острую боль в левой ноге. Похоже, сломались берцовые кости. Альд дернулся и затрепыхался, будто пойманная в силки птица. Снова боль, теперь — в колене. Подселенец осекся и начал читать заклинание заново. Белесое свечение вокруг оконного проема становилось все ярче и, казалось, теперь само приближалось к нам.

Ровное голубовато-зеленое свечение вокруг моих костей начало мерцать. Альд устал? Или его отвлекает боль? Или и то, и другое?

Я прямо-таки ощутила, как под нарастающим давлением шторы-щупальца с болезненным сухим похрустыванием сместились осколки берцовых костей. Более крепкая бедренная еще была цела, но зачарованный кусок ткани медленно, но верно продвигался к тазовым костям. К моим костям!

В груди шевельнулся страх. Мой или подселенца — не важно. Неиллюзорная опасность упокоения угрожала нам обоим.

Забрать боль или поделиться энергией с Альдом? Кости Суртаза, что мне делать?!

Заклинание снятия чар снова ушло мимо — подселенец дернулся назад за миг до того, как белесая вспышка охватила место, где до этого находилось мое тело. Да что ж это за ловушка такая? Расставить бы их побольше по окрестностям Дрожащих Холмов, и живых некромагов не понадобится!

Меня охватила злость. От собственной беспомощности и бесполезности. От маниакальной изобретательности Килира. От того, что такие серьезные чары были потрачены просто на то, чтобы защитить логово этого мерзопакостного мертвеца, когда они могли бы послужить куда более полезному делу.

Боль в поврежденной ноге дополнилась невыносимым зудом от непрекращающихся уколов в правой, но при этом свечение вокруг моих костей снова выровнялось, перестало мерцать. Возможно, из-за того, что Альд начал читать какое-то другое заклинание, мне не знакомое. Ладно, попробую забрать всю боль себе.

Знать бы еще только, как это недавно мне удалось сделать.

Тогда я сосредоточенно не дергалась, ощущала каждую ноющую косточку и пыталась понять, какой цвет преобладает в этом переливчатом голубовато-зеленом свечении вокруг моего скелета…

Вот только дернуться у меня не получится при всем желании. А если и получится, то лучше не надо.

Ноющие кости… Тут и сосредотачиваться нечего, я и без того чувствовала каждую, как будто они все были моими. По крайней мере, теперь болели все одинаково.

Свечение… Кажется, все-таки преобладает зеленый. Не настолько ядовитый, как виденный мной в убежище отсвет в глазницах подселенца — более спокойный. Холодный…

— Вот и все… — выдохнул Альд, непонятно что имея в виду. Мне даже не удалось понять, произнес он эти слова мысленно или вслух. Но зато успела заметить, насколько сильно дрожал его голос. А еще обнаружила, что мое тело стоит на коленях и тяжело опирается слабо мерцающими зеленью локтями о подлокотник. Подселенец вернул мне контроль.

— Мы не рассыпемся?

— Не знаю… Надо отдохнуть…

— То есть ты отправляешься в убежище? — осторожно уточнила я. Только этого сейчас не хватало — остаться один на один с домом, нашпигованным ловушками чуть менее, чем полностью. Наверное, идея выйти через окно была… довольно-таки сомнительной. Но подселенцу в этом я, конечно же, не признаюсь.

— Нет. Надо сначала… посмотреть, что снаружи…

— А окно?…

— Я использовал рассеивание чар… по площади… потому и так… паршиво… сейчас. Окно… безопасно.

На меня внезапно накатило до боли знакомое ощущение озноба, как при лихорадке. Это еще что такое? Ощущения Альда? Это ж насколько плохо ему, что доходит и до меня?

— Выгляни.

Я послушно подтянулась на локтях и, улегшись грудной клеткой на подоконник, высунула голову в оконный проем. Изменивший направление ветер тут же запустил пальцы мне в глазницы в попытке изучить содержимое моей черепушки. Я покрутила головой. Щелкнула челюстью от удивления. И ощутила жгучую благодарность к Альду за то, что он вообще никак не прокомментировал увиденное. Хотя благодарить за это, наверное, мне стоило скорее его измученное состояние. Но как бы ни было, признать очевидное все равно придется, похоже…

— Альд, — мой мысленный голос звучал до отвратительного жалобно, но в тот момент я с превеликой радостью приложила бы саму себя чем-нибудь тяжелым, — я признаю, что это была очень плохая идея…

— И шторы… были зачарованы… — в голосе подселенца не было злорадства от факта собственной правоты, только бесконечная усталость и уже знакомая нотка обреченности.

Я посмотрела вниз, на видневшееся среди рваных клочьев облаков подножие горы. Слева и справа — почти отвесные голые склоны из знакомого черного камня с сероватыми прожилками. И ни малейшего намека на другие окна, вход, подъездную дорогу и все остальное, что подобало бы иметь уважающему себя особняку, который я до последнего ожидала увидеть…