Лист Мёбиуса

3 ДВА ДНЯ В ХРАМЕ НЕПТУНА

— Принадлежит ли наш молодой коллега к братству водителей бензомоторных экипажей?

Этот вопрос, произнесенный торжественным тоном в третьем лице, задал вышедший из туалета сухопарый старичок, которого Эн. Эл. видел утром в проходной. Эн. Эл. даже испугался, когда тот, сидя за своим окошечком, совершенно неожиданно подмигнул ему по-панибратски. Уж не намек ли это на то, что он не считает меня племянником Якоба? — подумал было Эн. Эл., однако быстро сообразил, что подобные гримаски, в некотором роде демонические, возникают сами собой при сокращении лицевых мускулов; кажется, медики такие нервные ужимки называют тиком и объясняют их непроизвольным подергиванием мышц. Обычно человек сам страдает от собственного тика, но старичок, похоже, к нему уже привык.

— Я и правда водил автомобиль, — ответил Эн. Эл., потому что вдруг понял, что так оно и было.

— Чудненько, чудненько… — радостно потер руки старичок. Когда он сидел в будке, то, казалось, был почти такого же роста, как сейчас, стоя на своих двоих. Коротконожка!

И чем он, собственно, так вдохновился? Почему спросил о «бензомоторных экипажах»? Зашла бы речь о привлечении в общество Красного Креста или о принадлежности к профсоюзу, удивляться было бы нечему. К организаторам мотосекции этого человечка, передвигающегося по нашей земле мелкими шажками (немногим более вершка), вороватой походкой, отнести никак нельзя.

— Тогда я имею вам кое-что предложить, — хихикнул вахтер и — блям! — кинул себе в рот маленькое розовое драже. — Может быть, загляните ко мне на досуге?

Эн. Эл. проводил его недоуменным взглядом.

— Обязательно сходи, — посоветовал Якоб, который присутствовал при их краткой беседе.

— Зачем? Кто он, собственно, такой?

— Одержимый! Весьма страстная натура. Пожилой господин всецело отдавшийся единственной страсти, — объяснил Якоб. — Кстати, тебе не вспомнилось ничего нового? — Завистливо, почти ревниво прозвучал этот вопрос. Эн. Эл. вспылил:

— Вспомнилось. Я должен был тебе напомнить — купи лампочку в нужник!

И вот немного погодя Псевдолеопольд направил свои стопы через двор к вахтерской будке, предварительно взглянув на измерительные приборы и вежливо доложив Якобу о своей краткой отлучке с рабочего поста.

Отдавшийся единственной страсти пожилой господин?.. Ну, вскоре мы услышим кое-какие подробности на сей счет, подумал Эн. Эл. по пути.

Сторожка, куда ему разрешили войти, оказалась просторнее, чем можно было судить, заглянув в окошечко. В ней кроме столика перед окошком помещался еще один большой стол и два стула. На большом столе возвышалась стопка книг, журналов и брошюр. Прежде всего Эн. Эл. заметил журнал «За рулем». Но особый интерес он проявил к большому листу фанеры со всевозможными перекрестками и переездами, начерченными тушью; на нем также находилась коробочка с дорожными знаками и еще одна с маленькими деревянными моделями машин разных марок и назначения. Как видно, все они были сделаны своими руками, не очень изящно, но с явной любовью, и аккуратно оклеены глянцевой бумагой: пожарные грузовики, милицейские автомобили, машины скорой помощи и так далее и тому подобное.

— Ну-с, что молодой коллега думает по поводу нижеследующей воображаемой ситуации? Представим себе, что он имеет честь восседать за рулем крошечных прелестных «Жигулей» красного цвета, движущихся по главной магистрали. А вот отсюда, с проселка, сейчас покажется пожарная машина. — Старичок вздохнул и продолжал с трагическими нотками в голосе: — Случился пожар. Загорелась колхозная ферма. До наших ушей доносится мычание обезумевших коров…

Дедуля хитро глянул на своего коллегу, но, заметив по взгляду, что тот, естественно, намеревается уступить дорогу пожарной машине, начал ставить на карту все новые средства передвижения. На перекрестке появился велосипедист: — Чудесный молодой человек, которому нетерпится повернуть налево. Наверное, катит в гости к любимой девушке, — хихикнул дед. Затем добавил басом: — А вот отсюда приближается воинская транспортная колонна.

Эн. Эл. принялся изучать затейливую ситуацию.

— Полагаю, я съехал бы на обочину и переждал.

— Молодой коллега не хочет принимать смелое решение. Самоустранение, вот что это такое. Добровольный отказ от собственных прав! — не пожелал согласиться с ним старичок.

— Ну ладно! Если дистанции такие, как сейчас, я прибавил бы газу и наверняка проехал раньше других. Велосипедист мне не помеха, ему поворачивать налево.

Блюм! — в стариковский ротик полетела очередная конфетка, опять же розового цвета.

— Предъявите водительское удостоверение! Щелк! У вас в талоне компостерная просечка, «дырочка», как говорят русские водители.

Старичок буквально взликовал.

— Но почему? Я на главной магистрали, пожарная машина еще далеко. Может быть, я даже не вижу ее за придорожными елочками.

— А этого знака вы тоже не видите? Рассеянный к тому же! — старичок сердился и радовался одновременно. Очень длинный и не совсем чистый ноготь на его мизинце уперся в знак ограничения скорости — 40 км. Эн. Эл. в самом деле его не приметил.

— Ишь какой ушлый — он, видите ли, прибавит газу! Все вы таковы, молодые лихачи. Куда вы мчитесь? На кладбище?! Приглядитесь, оно слева, — продолжал он выкрикивать. Возле дороги и правда было нарисовано кладбище.

Тут старичок ненадолго задумался. Вид у него был многозначительный, он решал судьбу Эн. Эл. на правах высшего существа. Затем лицо старичка озарила улыбка, глаз демонически подмигнул и он добавил к знаку ограничения скорости маленькую табличку: «7—18».

— Предположим, вы попали на перекресток в восемнадцать часов одну минуту. На сей раз вы избежали наказания!..

Обстоятельно и с явным удовольствием старый вахтер объяснил, как и что должны делать водители того или иного средства передвижения, соблюдая все правила. Эн. Эл. выслушал объяснения с видом прилежного ученика, что, по-видимому, очень импонировало деду. Он то и дело ссылался на соответствующие пункты, параграфы и абзацы правил дорожного движения. Манерой речи он несколько напоминал пастора, который с должной торжественностью вещает пастве: «В тринадцатой главе Первого послания к коринфянам святой апостол Павел говорит…».

— Насколько я понимаю… — начал Эн. Эл., подыскивая подходящие слова, — вы сами компонуете эти задания. — Он заметил, что слово «компонуете» особенно пришлось по душе деду-одной-страсти.

— Да, я компоную их сам, — сообщил он с гордостью. — И, должен сказать, покуда их очень хорошо принимали… — Преисполненный самоуверенности, он открыл папку и показал Эн. Эл. ответ из журнала «За рулем», в котором сердечно благодарили Оаду Хубертовича Валгекитсеаэда (не сразу ведь и выговоришь!) за задания и одно из них обещали опубликовать.

— Вот оно! — Тут же извлекли из стопки и сам журнал, где было опубликовано задание, весьма схожее с тем, на котором проверяли познания молодого коллеги.

Показали его походя, как бы между прочим, разве что подчеркнув сие событие подмигиванием (на этот раз особенно сатанинским). Привычное дело. Его талант удостоен всесоюзного признания — всем своим видом свидетельствовал старичок.

— Некоторые мои задания признали слишком сложными… для простых смертных (ох, с каким презрением были произнесены последние слова), но сохранили их в архиве.

Разумеется, Эн. Эл. поинтересовался, каково же задание экстра-класса, хотя и признался, что он, простой смертный — единственная категория, к которой его следует отнести, — не имеет ни малейших шансов решить оное правильно и удобоваримо.

— Удобоваримо?.. О да…

На столе возникло некое в высшей степени дьявольское нагромождение. К главной дороге примыкали четыре второстепенные. И какая фантастическая разномастная свора мчалась к узловой точке! Конечно, не обошлось без машины скорой помощи (с табличкой «Реанимация»), которой предстояло обогнать синий «Запорожец» с ручным управлением. Дополнительный знак на нем информировал о том печальном факте, что водитель глухой, следовательно не может слышать сирены. И еще одна беда — техническое состояние «Запорожца» не в полном порядке: у него только что разбилось зеркало заднего вида. А ведь водителю нужно прижаться к самой кромке, потому что иначе машина реанимации никак не сможет его обойти…

С другой стороны мчится, истошно сигналя, аварийная машина газовой службы; по трагическому стечению обстоятельств загорелся детский сад, его необходимо срочно отключить от газовой сети. Между тем по главной магистрали — такова непреложная воля рока — с черепашьей скоростью ползет грузовик с боеприпасами. На нем развевается красный флажок. Флажок указывает на то, что машина ни в коем случае не должна резко тормозить. (Динамит, пироксилин, нитроглицерин и так далее, хитро прищурился вахтер.) И это еще не все. Отнюдь! К той же роковой точке устремляется группа велосипедистов, лидеров популярной международной гонки, которым, само собой разумеется, всегда обеспечен зеленый свет и которые нисколько в том не сомневаются…

Ох ты батюшки! Чуть не упустили! Вон по узкой дорожке на лошади скачет во весь опор в нашем направлении работник милиции. Он отчаянно машет фонариком, потому что недавно раскрыл шайку опасных рецидивистов; по роду службы бравому сержанту пришлось вместе с преступниками основательно заложить за воротник, в результате чего он, мягко говоря, еле держится в седле. В довершение всего идет дождь, и асфальт чертовски скользкий — на всех машинах включены фары, так что следует считаться со слепящим эффектом, действующим на водителей гипнотически.

Псевдолеопольд вытер платком лоб — положение в самом деле создалось катастрофическое. Особенно потряс его воображение галопирующий в пьяном состоянии милиционер, который отчаянно машет фонариком.

— Да уж! Как тут не вспотеть… Понятное дело! — удовлетворенно прокомментировал дед. — Что же теперь будет? — Однако с ответом вышла заминка. — Ну, как вы думаете? Конечно, мы предполагаем, что все участники интеллигентные, то есть прекрасно знающие правила дорожного движения люди. Люди, по-настоящему преданные высшим идеям автомобилизма…

— Я затрудняюсь ответить! — признал свое банкротство Эн. Эл.

Старичок самодовольно прищурился и произнес доверительным полушепотом:

— Могу вас заверить, все полетит вверх тормашками в тартарары!!!

Блюм! Словно бы с места ужасной катастрофы до ее творца шариковой пулей долетело драже и угодило прямо в рот, после чего его принялись многозначительно и с чувством явного наслаждения обсасывать.

— Всей этой петрушке предстоит взлететь в воздух? — не поверил своим ушам Эн. Эл.

— Увы, всенепременно. Откинут лапти! — и Оаду Хубертович сокрушенно развел руками. Мол, он тут бессилен.

— А если все же до этого не дойдет? Если кто-то из водителей решит послать ко всем чертям правила дорожного движения — во избежание неприятностей, — не мог успокоиться Эн. Эл.

— Послать ко всем чертям правила дорожного движения?! — Дед буквально опешил, дед пришел в ярость, потому что нарушение правил представлялось ему гораздо более кошмарным делом, чем катастрофа. — Но сколько же будет пробито дырок в талонах! Но сколько же… Конечно, в жизни так не бывает, — заметил он чуть погодя с немалой долей грусти, впрочем, тут же добавив, что это ничего не значит, поскольку искусство вовсе не обязано копировать жизнь. — А если нечто подобное все-таки случится, все сведения поступят вот в этот ящичек.

Ящичек оказался почти пустой, разве две-три перфокарты покоились в нем. Тут Эн. Эл. заметил другие ящички, набитые до отказа, и спросил, что в них такое? Оказалось, вахтер коллекционирует наиболее существенные дорожно-транспортные происшествия в республике: материалы он получает от племянника, работника автоинспекции — и далеко не рядового…

— Весьма любопытное увлечение, — сказал Эн. Эл. — И весьма важное к тому же.

— Ну, знаете ли, все зависит от того, как к этому относиться. Находятся люди, которые считают мои занятия пустой блажью. Да. Такие тоже есть, и даже в нашем коллективе!

Тут Эн. Эл. невольно пришлось произнести несколько слов по поводу невежества некоторых граждан, достойного сожаления. И получить в ответ одобрительный кивок.

Затем Псевдолеопольд воздал хвалу деятелям, ответственным за транспорт, которые с усердием, присущим миссионерам или же нашим провинциальным просветителям прошлого века, сеют зерна знаний, чтобы народ, ходящий пехом и разъезжающий в лимузинах, соображал, как удержаться на скользкой дорожке и проявлять взаимную вежливость, не слишком, впрочем, перебарщивая, что тоже не годится. Да, некоторые пропагандисты движения действительно делают свое дело старательно, вполне выдерживая сравнение с Карлом Робертом Якобсоном, который разъяснял крестьянам, каким образом разумно вести хозяйство, и, наряду с бурной деятельностью на поприще литературы и политики, нашел время написать интереснейший труд под названием «Эстонская лошадь». Редакторы журналов и руководители радиовещания тоже заслуживают признания — те, кто порой находит возможным посвятить пространную статью или же получасовку проблемам движения, этому способу существования материи, важнейшему ее атрибуту.

Если речь Эн. Эл., которую он произнес с большим подъемом, пристально при этом наблюдая за старичком, была принята вообще-то с удовлетворением, то рассуждения о старательности пропагандистов движения очень рассердили деда.

— Эти болваны ничего не смыслят! — воскликнул он. — Движению надо уделять значительно больше места, и вместе с тем избегать ошибок — недавно в эфир проскользнула поразительная глупость касательно габарита грузов, проходящих под мостами. Тупицы-неучи! Посвященный слушатель редко встречает толковые вопросы в викторинах, а самые животрепещущие проблемы, которые так высоко ставит всесоюзная публика, вообще не включают в передачи, даже ответов не удостаивают.

Эн. Эл. догадался, что какое-то замечание его авторитетного собеседника или каверзное задание из серии бум-бах-трах было отвергнуто. Однако, поскольку ему не хотелось больше выслушивать сетования, полившиеся сплошным потоком, словно прорвав запруду, он простодушно спросил, а сам-то аранжировщик заданий тоже водит машину?

— Я? — удивился дед. — Разумеется, нет! Я и вообще-то почти не хожу, живу вон в том доме через дорогу. Всякое движение очень опасно!

— Так что вы чистой воды теоретик?

— Чистый теоретик и аранжировщик! — с гордостью провозгласил старичок и подчеркнул, что передвигающихся и без него вполне хватает. Хватает также происшествий.

Тут, как видно, теоретик движения что-то вспомнил — он взял остро отточенный карандаш и аккуратно нарисовал на своем кладбище крест.

— Вчера вечером произошла катастрофа в Килинги-Нымме, — прокомментировал он. — Один откинул лапти!

— Так вы отмечаете реальные, подлинные катастрофы на своей схеме? Прямо на кладбище?

Старичок кивнул и добавил, что каждый год приходится подклеивать новый лист. Правда, очередную конфетку он в рот не отправил, но крест выводил с таким старанием и смаком, что Эн. Эл. вдруг почувствовал, как его захлестывает волна гнева. Экий смиренно-сладострастный коллекционер трупов! Ишь «один откинул лапти»! А он тоже хорош — развесил уши, внимает с почтительной вежливостью прилежного школьника и если не преисполнен признательности, то прикидывается признательным. Зачем? Зачем, черт возьми! И ему внезапно захотелось глубоко задеть, вывести из себя этого Цербера, смахивающего на морскую свинку.

— Да, ситуация на нашем перекрестке и вправду запутанная, — сказал он и почувствовал приятно подхватывающий прилив вдохновения. — Трудно, конечно, избежать катастрофы, однако шведы, например, прекрасно сориентировались бы в подобном положении.

— Шведы? — Удар оказался неожиданным и пришелся под дых. Карандаш выпал из ослабших пальчиков дедули и дорожным катком покатился по игрушечному кладбищу.

— Там полное преимущество имеют пожарники и газовщики, — сочинял Эн. Эл. — Всякие пьяные полицейские, велогонщики и даже скорая помощь беспрекословно уступают им дорогу.

— Ах вот как… — промямлил старичок, совершенно выбитый из колеи.

— А в Китае абсолютный приоритет у воинских транспортных подразделений. Пироксилин, нитроглицерин и прочие бум-бах-трахи.

Старичок увядал на глазах. Ощутительная часть земного шара тихо выскальзывала из-под контроля — беззастенчиво вторгались в его святая святых.

— Что же касается Бельгии, то — правда, не знаю, действует ли такое положение по сей день, — но еще несколько лет назад там вообще не ведали водительских прав. (Эн. Эл. и вправду где-то об этом слышал.)

— Как и на Южном полюсе? — с горькой усмешкой вставил вахтер, хватаясь за соломинку.

— Вроде бы да. Но вообще-то Бельгия одна из самых густонаселенных стран Европы. И по части культурного уровня тоже, кажется, нельзя упрекнуть всех этих фламандцев, валлонов, французов и кто там еще обитает.

— Да как они смеют? — Голос старичка сорвался.

— Говорят, сперва ты покупаешь автомобиль, усваиваешь в пригороде или в сельской местности азы вождения и постепенно переходишь на более загруженные трассы. Соваться без достаточных навыков в заторы центральной части города — все равно что самого себя подставлять под удар. Между прочим, процент дорожных происшествий там очень низкий. Да, а теперь мне пора вернуться к делу. Большое спасибо за разъяснения. Желаю успехов в создании новых композиций!

И он безо всякой жалости покинул старичка, приунывшего за столом. Наедине со своими красивыми автомобильчиками из глянцевой бумаги, дорожными знаками и собственным кладбищем…

Вечером, когда Эн. Эл. появился в проходной, на него взглянули косо. Затем поманили скрюченным пальцем.

— Чтобы к завтрашнему дню пропуск был в порядке. У нас Дисциплина строгая, не то что во всяких там других местах… в Бельгии да в Швеции. — Помолчав, старичок весьма иронично добавил: — Знаете, молодой человек, говорят в Индии тоже играют в шахматы, и будто бы ферзь там ходит конем…

Блям! — полетела в рот конфетка. Щелк! — захлопнули окошко в будке.

Порой судьба преподносит такие сюрпризы, что только диву даешься. На следующий день пропуск Эн. Эл. не потребовался. Не потребовался потому, что вахтер откинул лапти. Пал жертвой братства водителей бензомоторных экипажей.

Вечером, когда он переходил дорогу, направляясь из будки прямо домой, его сбила машина. Автоинспекция приступила к выяснению обстоятельств, всех свидетелей происшествия просят позвонить по телефону 666–768. Разыскивается синий «Запорожец», по некоторым сведениям на нем имеется знак «шофер глухонемой»…

Эн. Эл. стало как-то не по себе. Он сел за стол и машинально начертил маленький крестик на клеенке.

И тут же подумал, что ему самое время обратиться к врачу.