Любовь с первого ритуала (СИ)

Глава 17

Через полчаса посетители начали расходиться, а через час трактир опустел. Для маленького городка немудрено: у всех работа, дела, вставать рано…. Это только в столицах хватает бездельников, которые могут веселиться до утра.

Домра обошла опустевший зал, убедилась, что те немногие, кто остался на этом празднике жизни, в ее помощи не нуждаются: поглощают себе наливку и в целом довольны жизнью. Подсела ко мне за столик и хмуро спросила, не особенно заботясь о том, чтобы зайти издалека или быть поделикатнее:

— Признавайся, что у вас с этим парнем?

— Ничего, — я пожала плечами, — пока что. А дальше — кто знает.… Он обходительный и красавчик, каких поискать.

Кажется, Домре совсем не нравилась мысль о том, что я кокетничаю с Илаем. Еще бы, если письмо отправила она (а похоже, так оно и есть), то ей доподлинно известно, что сердце парня принадлежит другой.

— Я теперь буду постоянной клиенткой вашего трактира, пока Илай у вас остановился, — решила я подлить масла в огонь ее недовольства. — Завтра еще раз приду, может, опять с ним столкнусь. Познакомимся поближе.

— А как же некромант? — встрепенулась Домра. — Он тоже красавчик!

— Блондин, — презрительно фыркнула я. — Нет, конечно, раньше Вилард мог показаться мне привлекательным. Но сейчас, когда появился брюнет…

— Не связывайся с ним.

— Почему?

Она замялась. Не хочет говорить правду? Что ж, подтолкнем ее к этому старой доброй провокацией.

— Поняла! — Я всплеснула руками и сделала круглые глаза. — Илай тебе самой нравится, и ты отваживаешь соперницу. Так бы и сказала, а не придумывала всякие хитрости.

Мне было слегка неловко, потому что хитрила и придумывала как раз я, а Домра, как и положено хорошей подруге, изо всех сил старалась уберечь меня от ошибки, которая обернется разбитым сердцем.

— Ты чего? — воскликнула она возмущенно. — На кой он мне сдался. У него другая есть, и эта другая…. — Домра понизила голос и почти шепнула: — Госпожа Бурдон, чертова вертихвостка. Только я тебе ничего не говорила.

— Да ладно? — Я подозрительно сощурилась. — Илай ведь на днях приехал. Когда с вдовой-то спутался?

— Давно, — зашипела она, — к ней и приехал… по вызову. Едва письмо получил, сразу примчался.

— Глупость какая. У нее мужа убили, расследование ведется, тут не до любовника. И откуда ты знаешь, что она его письмом вызвала?

Домра прикрыла рот ладонью, поняв, что ляпнула лишнего.

— Ты ему в столицу от ее имени написала? — добила я. — Зачем?

— Чтобы он узнал, какая Стефка на самом деле, — выпалила она. — А коли всем станет известно, что у нее любовник, может, эту гадину и в смерти господина Бурдона наконец-то обвинят.

— В смысле — незаслуженно обвинят?…

Я посмотрела на подругу с опаской. Неужели она способна обвинить невиновного человека в убийстве? Из-за ревности, видимо, другого мотива не вижу. Ее Филону стало бы известно вместе со всеми, что его возлюбленная — коварная женщина.

— В убийстве заслуженное будет обвинение, — горячо ответила Домра. — Нутром чую, что это она.

Мне вдова тоже не нравится, но ничего такого я нутром не чувствую.

— А как ты все провернула? — полюбопытствовала я. — Ну, узнала, что Илай существует, куда, что и как писать….

Домра тяжело вздохнула и рассказала. Оказалось, девушка она очень наблюдательная и деятельная — быстро заметила, что Стефания Бурдон повадилась опускать письма в ящик возле трактира, хотя это далековато от ее дома. Домра дождалась прихода почтальона, угостила его пирожками, заболтала и, когда он, краснея щеками, уплетал угощенье, сунула нос в мешок с письмами. Нужное обнаружила мигом: почерк с завитушками, дорогой конверт… Пока почтальон щелкал клювом в пирожок, ей удалось незаметно умыкнуть письмо.

Позже она аккуратно его вскрыла и с любопытством прочитала. Некий Илай точно не приходился госпоже Бурдон другом, подробности в тексте озвучивались пикантные! В конце было написано: «На выходных отпрошусь у своего старика в столицу к модистке. Приходи, она предоставит нам одну из комнат наверху».

— Ух ты, — восхитилась я, — изобретательно.

И тут же прикусила язык, потому что на нем вертелось: «А я-то все не могла в толк взять, как эти двое устраивали свидания. Он там, она здесь».

— Поняла, почему тебе не следует иметь с ним ничего общего? — настойчиво спросила Домра. — Держись от него подальше.

— А что ты сделала с тем письмом?

— Спрятала. Люблю представлять, какое у нее было лицо, когда на свидание никто не пришел. Аж на душе теплеет. Я подумывала явиться к ней с этим письмом и потребовать… вести себя прилично, иначе ее мужу покажу. Не успела. Бурдон умер, показывать стало некому. Но конвертику я нашла применение, отправила в нем свое письмецо. Чтобы этот красавец сюда приехал и они себя как-то выдали. Уверена я: это она, зараза, мужа порешила. Некому больше.

Тут я бы с ней поспорила, очень даже есть кому. Целая доска подозреваемых имеется.

Часы показывали начало двенадцатого, да и поводы задерживаться в трактире закончились. Разговор состоялся, причем замечательно состоялся. Результатами я довольна! Домра, конечно, не без греха…. Перехватывать чужие письма и заменять их своими — не то что бы законно. Зато, кажется, она никого не убивала. Сильнее всего огорчало, что я должна предоставить заказчице отчет о проделанной работе. Сдавать Домру мне совершенно не хотелось.…

Я подошла к барной стойке, где, привалившись к углу шкафа, стоя дремал бармен Филон. Протянула монету — оплату за еду, он открыл глаза и сонно заморгал, не в силах сообразить, где находится и что от него хотят. Тоже мне герой-любовник! Волосы взъерошенные, на щеке полоса — отпечаток шкафа. Одежда измятая, вон даже пуговицы на рубашке не все. И что тут могло Домру в нем зацепить? Да так, что теперь, вероятно, она нажила себе неприятности.

— Рассчитайте меня за рыбу.

Филон встрепенулся, взял мою монету и выдал взамен горсть мелких.

— Спасибо, не надо, оставь себе!

Мой голос прозвучал зло. Но злилась я не на бармена, а на свой дурацкий заказ — и речь не про ужин, а про первый настоящий заказ в моей карьере сыщицы. Который тянет провалить.

Выйдя из трактира, я направилась к дому некроманта, то и дело ускоряя шаг. Не потому, что боялась его гнева…. Гнев-то мне обеспечен: я опоздала. Главное, уберечь несчастного, ни в чем не повинного Илая, который с перепугу может и выложить, что никакого свидания у нас не было. А Вилард только-только перестал подозревать меня в том, в чем я не хочу подозреваться, чтобы преспокойно все это делать.

На крыльцо я влетела со скоростью умело выпущенного огненного шара и, повесив пальто в прихожей, смело прошла вперед. Оправдываться не собиралась, готовясь с честью принять выговор. Картина моим глазам предстала странная: невозможно мрачный наставник стоял посреди гостиной, глядя куда-то сквозь меня. Со стиснутыми до скрежета зубами и огромным кухонным ножом в руке. Э-э-э-э.… Чего так сразу?

— Я всего-то на полчасика задержалась!

Он крепче сжал рукоять ножа, направленное ко мне лезвие зловеще блеснуло.

— Это непедагогично, — пискнула я, пятясь в коридор. — Но, признаюсь, очень действенно….

Вилард и не моргнул. Перехватил нож иначе и наставил на себя, определенно метя в медленно вздымающуюся грудь.

— Вы что делаете?… — ахнула я, с ужасом понимая, что он намеревается пронзить собственное сердце. — Сбоку через ребра удобнее же.

Лезвие нацелилось ниже и левее. Черт, не это надо было говорить!

— Господин Вилард, не горячитесь, пожалуйста, — взмолилась я, недоумевая, с чего вдруг у легендарного некроманта проявились суицидальные наклонности. — Что бы у вас ни случилось, уверена, всё будет хорошо.

Сжимающие рукоять пальцы дрогнули, но в пустом взгляде не промелькнуло согласия с услышанным. М-да.… Я хотела довести до конца расследование, а не наставника до ручки.

— Слушайте, я ведь с вами ненадолго, только на практику, — увещевательно произнесла я, осторожными шажочками приближаясь к Виларду и не сводя глаз с приставленного к его боку ножа. — Могу прямо сейчас вещи собрать и съехать куда-нибудь вместе с белкой…

Никакой реакции на мои слова не последовало, даже не моргнул. Кстати, давно он не моргает. Не в гляделки играет…. И вряд ли сводит счеты с жизнью, особенно из-за меня. Если бы совсем невмоготу со мной стало — скормил бы демоническому бегемоту, как свою невесту, да и все. Лезвие тем временем опасно уперлось ему между ребер, норовя войти глубже.

— Вы затеяли какой-то ритуал? — Я судорожно сглотнула. — После которого не умрете или худо-бедно воскреснете?

Острие вонзилось в натянутую ткань балахона, разрезая ее. Е-мое, тьма меня побери! Решив не надеяться на ритуальное воскрешение, я за мгновение преодолела оставшееся расстояние. В прыжке!.. Гирькой повисла на локте Виларда, мешая ему довершить начатое. Это было сложно: сильный, зараза. В нож вцепился так, что не выбьешь, и фонил удушающе тлетворными эманациями. Он же под темным воздействием! Это практически колдовской гипноз с исполнением приказа. Ему приказали преждевременно устремиться в объятия смерти?

Я ахнула, наставник подло стряхнул меня и обхватил рукоять обеими ладонями. Нужно срочно привести его в чувство, пока не убился!

— Это не вы делаете, это все проклятие! — крикнула я. — То есть заклятие. Понимаете?

Не понимал, определенно. На редкость отрешенный взгляд, ни толики осознанности. Обычные слова тут не сработают….

Я постаралась вспомнить, как выводят людей из транса, однако заклинания будто выветрились из головы, а пальцы отказывались складываться в магический пасс. Да и руки быстро оказались заняты попыткой не дать Виларду проткнуться здоровенным лезвием. Тянуть сопротивляющегося мужчину за запястья было сомнительным мероприятием, но несколько секунд я выиграла!

— Очнитесь, — потребовала я и, изловчившись, ущипнула его. — Ну же….

Он дернул нож, почти вонзив в себя. Мне сил не хватило, отпустила. Зато с перепугу вспомнила и пасс, и нужные магические слова. Изрекла их скороговоркой, махая освободившимися руками.

Что-то не помогло. То ли запнулась, то ли гипноз оказался мощнее моего контрзаклинания… Вилард вновь пристроил острие между ребер, намереваясь уменьшить численность легендарных некромантов. Не позволю!

Я кинулась к нему, заглядывая в красивое бледное лицо. Мои губы впились в его плотно сомкнутые, размыкая их совершенно бесстыдным образом. А потом.… потом… Не знаю, почему в книгах пишут про одно дыхание на двоих, мое внезапно сбилось и закончилось! К щекам прилила кровь, хватка пальцев Виларда на рукояти ослабла. Дз-з-з-зынь… Какой приятный звук — звон выпавшего на пол ножа. Слава духам-защитникам! Я пнула несостоявшееся орудие убийства, отфутболив к стене, отстранилась. Взгляд Виларда был немногим осмысленнее, чем до этого, но он наконец-то моргнул. Я облизала губы и жадно вдохнула.

Ох, что я сейчас сделала, что сделала.… Спасла жизнь лучшему некроманту королевства!

— Кейра? — спросил он хрипло. — Ты чего?…

— Я чего? Это вы чего?!

Мой палец обличительно указал на его бок, замерев в сантиметре от пропитанной кровью разрезанной ткани балахона. Вилард опустил туда глаза и выругался, видимо окончательно придя в себя. Сотворил сложный-пресложный пасс и рассеял остаточные темные эманации. Гипнотическое воздействие исчезло полностью, ура!

— Да уж, ну и чары подцепил, — буркнул он. — Понимал, что дрянные, но чтобы настолько… Даже знаю, что меня подвело.

— Расчеты в гашении зловредного воздействия?

— Самоуверенность.

Я бы на его месте тоже не думала, что кто-то в этом замшелом городке способен околдовать живую легенду. К счастью, все еще живую.

— Главное, что вы очнулись! — От радости я чуть не заключила его в объятия, но опомнилась. — А до того, как сумели расколдоваться, держались, не поддаваясь гипнозу.

— Мог и не удержаться, — признал Вилард. — Ты меня спасла, спасибо.

Кажется, для этого я его поцеловала. Нет, не кажется. Так и было! М-м-м-м…. Конечно, я себе иначе свой первый поцелуй представляла. Где-нибудь под полной луной на кладбищенской скамейке, в окружении прекрасных надгробий. Но в реальности получилось не хуже, я считаю. Спасительные поцелуи гораздо лучше обычных.

— Пожалуйста, — зарделась я. А затем до меня с опозданием, но дошло: — На вас покушались, причем магией? Это был зачарованный нож, как у убиенного Бурдона?…

Я повернулась к стене, к которой его отбросила. Шагнула туда, с любопытством разглядывая нож. Он же.… с нашей кухни!

— Не трогай, — строго запретил Вилард, вырастая между мной и орудием своего несостоявшегося убийства. — Иди-ка лучше спать. Время, между прочим, позднее.

Вопроса о том, во сколько я пришла, дожидаться не стала. Вдруг спасение спасением, а опоздание опозданием?

Я послушно ушла на чердак, где нашла чучельно неподвижную Бэллочку — на полу перед саквояжем. Вот что бывает, когда умертвие вовремя энергией не подпитываешь.… Исправив сию непростительную ошибку, я растратила последние силы и уснула, едва моя голова коснулась подушки.