Любовь с первого ритуала (СИ)

Глава 20

Они высыпались на улицу под покровом ночи, объятые мертвенным лунным светом. Создания тьмы, приспешники хаоса, идеальное оружие возмездия! Шли за мной дружной бандой: рядами, гуськом, моська к хвосту. Морды были свирепые, хвосты — трубой. Ну, у тех, кому хвост это позволял. Шествие замыкала Бэллочка: присматривала, подгоняла и следила, чтобы никто не отстал и не потерялся. Правильно… Не можешь помешать, так возглавь.

Я вышагивала медленнее, чем хотелось бы: из-за влитой в несколько десятков существ силы меня слегка шатало, голова кружилась. По венам растекалась клонящая в сон слабость, но я не могла и не собиралась ее себе позволять. Предводителю адского зверинца необходимо быть бодрым, сосредоточенным и очень крутым! А клевать носом — не круто.

Оживленные чучела отбрасывали длинные зловещие тени, клацанье зубов сливалось в замечательную какофонию. Стоило отойти из дома некроманта на более заселенную улицу, как у нас появились зрители. Народ высовывался из окон и тут же прятался, редкие прохожие шарахались. Слабаки!

Мое мертвое войско шествовало медленно, но угрожающе. Кто попробовал бы нас остановить? Желающих смертничков и не нашлось!

Вскоре мы достигли цели.

Полицейский участок был маленьким и одноэтажным и совсем не походил на неприступную крепость. Никакой видимой охраны, только железная, по всем признакам запертая дверь. Я обошла здание по кругу, убеждаясь, что в тех окнах, которые не зашторены, — темнота и решетки. Забора с колючей проволокой не было. Собственно, забора вообще не было. Как и черного или запасного входа. Противопожарная безопасность?

Нет, не слышали! В случае пожара — горите!

Со стороны неогороженного двора я приметила глухую стену с крошечным оконцем под потолком. С решеткой, между прутьев которой разве что крыска просунется. Сразу стало понятно, где тут камера: другие окна как окна. Надеюсь, это не туалет.… Не то неловко будет.…

Впрочем, не будет. Некромантам неловкость чужда, вместе с муками совести!

Обойдя здание еще разок на всякий случай, я остановилась перед той самой стеной. Шествие за моей спиной тоже. Кролики из первых рядов сделали это расторопнее бурундуков из второго, которые в них попросту врезались. Шедшие следом умертвия споткнулись и упали, наваливаясь сверху в кучу малу. Бэллочка негодующе всплеснула лапками и принялась ее разгребать, возвращая чучелам вертикальное положение. Да, не очень они у меня сообразительные… Но от них мозг и не требуется, думаю и приказываю тут я.

— Что ж, проклятые твари, — начала я с комплимента, ведь они даже чучелам приятны. Указала на стену и скомандовала: — На штурм!

Моя маленькая армия пушистым роем ринулась в бой. Облепила стену, вгрызаясь в каменную кладку. Напор — во, силища — во, зубищи — ух! А уж ярости сколько — закачаешься.

Стена и качнулась, задрожала. Полетели пыль и труха, а затем.… Ба-бах! И густая завеса из крошева. Она медленно оседала на головы копошащихся в обломках воинов тьмы. В носу нестерпимо защекотало, я чихнула.

Эх…. Такой эпичный момент испортила.

Пока я задерживала дыхание, завеса поредела. Взору предстала лишившаяся одной стены камера с дверью-решеткой. Я не ошиблась: пленник был именно там. Бывший пленник, потому что теперь-то он свободен как ветер!

Я знала, что у Виларда выразительные глаза, но чтобы настолько.… Взгляд у него был ошалелый и ошарашенный. Почему-то без капли благодарности. Мне навстречу наставник тоже не бежал.

Видимо, от шока! Бедный, чего он здесь только не натерпелся!

Сидел на кровати с полным печенюшек подносом на коленях и дымящейся чашкой в ладонях. Так унизить легендарного некроманта — чая ему дать с печеньками.… Еще бы выдали плед, белые носочки и усадили на подоконник! Никакой гуманности у этих полицейских.

Антимагических наручников на Виларде не было. Неужто так недооценили? Или в этом захолустье о таких вообще не слыхали? Как бы то ни было — это к лучшему: не придется от них избавляться!

Кашлянув, я вприпрыжку пробежала по руинам в камеру и выпалила:

— Я пришла вас спасти. Идемте!

— Куда?… — выдавил Вилард.

Логичный вопрос. Но я все предусмотрела.

— Пустимся в бега. В этом замшелом городке еще пожалеют, что вас оговорили! Мы заставим их сотрястись от величия темных сил! А пока спрячемся в лесу, под защитой вашего инфернального бегемота.

— Что?… — Он озадаченно моргнул. — Какого бегемота?…

— Простите, я образно выразилась. Не хотела обзывать ту тварь, которую вы призвали и подкармливаете на болотах для каких-то своих тайных целей. Неспроста же каждый день туда с сумкой ходите!

Вилард молча отставил чашку на поднос, а поднос — на кровать. Наконец-то встал. Оглядев ораву чучел, устроившихся на обломках стены, он тяжело вздохнул.

— Скорее, уходим, — поторопила я, — в любой момент на шум сбегутся….

Не договорила. Решетка отворилась, в камеру ввалились полицейские. Всего двое, пф-ф-ф-ф. Но с табельными пукалками…. Приспешники, в бой! Толком не успела скомандовать, а мои воины уже оскалились и зашипели. Вилард отмер и сложил руки в магическом пассе. С его губ слетело короткое заклинание, и вся пушистая банда свалилась смирными мертвыми чучелами.

Эээ?…

Я потеряла дар речи.

Бэллочка поджала уши и неподвижно рухнула в общую кучу.

Предательство! Мой собственный наставник! Мою собственную белку! Это как вообще? Я уже была готова наброситься на спасенного некроманта с кулаками, но тут увидела, как Бэллочка открыла глаз, зыркнула по сторонам и тут же его закрыла.

Это она молодец! Притвориться мертвой, а потом, когда враги расслабятся, наброситься на них — отличная тактика.

— Опустите оружие, — велел полицейским Вилард, и те послушались, — тут больше нет никакой опасности.

Полицейские выполнять это распоряжение не торопились. Испуганно поглядывали то на разрушенную стену, то на мою мертвую армию. Вот же непонятливые! Эдак они и пристрелят Виларда — при попытке бегства.

Пора было вмешаться.

— Он невиновен! — закричала я. — На самом деле убийца… Убийца бармен Филон!

Затевать разговор было слегка несвоевременно, но не позволять же наставнику погибнуть. Тогда получится, что я зря его спасала.

— Ну да, — не стал спорить полицейский, седой и с залысинами, — Он только что явился в участок и во всем сознался, его сейчас допрашивают.

Что?! В смысле — сознался?

— Вот и славно, — сказал Вилард, будто не его несправедливо арестовали. — Тогда мы пойдем. Простите за разрушения. Уборку и ремонт я оплачу.

— Дело не в причиненном ущербе, — не согласился полицейский помоложе и понаглее. — Это нападение….

— Это. Досадное. Недоразумение, — отчеканил наставник, и представитель попранного мной закона замолчал, будто подавившись словами. — Продуктивного вам остатка ночи.

Пока меня не передумали отпускать, я попятилась к обрушенной стене, но Вилард ухватил за локоть и допятиться не дал.

— На улицу мы пойдем нормально, через дверь, — поставил он меня перед фактом и, бросив печальный взгляд на недопитый чай и недоеденные печеньки, шагнул из камеры в коридор.

Я на секунду задержалась и тихонько свистнула Бэллочке. Та сразу поняла, что хватит притворяться трупиком, и молнией метнулась ко мне. Заскочила на руки и спряталась за пазуху. Тогда я и вышла в коридор. В разрушенной камере мне точно делать было нечего, тем более что Вилард уже утопал вперед и на ходу раздавал этим двум полицейским указания:

— Умертвий собрать в мешок и принести к моему дому. Можете не бояться, они качественно обездвижены. А вот упокоить их надо по всем правилам. Займусь этим после.

Я шла и удивленно оглядывалась по сторонам. Странно, вроде бы моя армия ломала только одну стену, а обрушенными оказались несколько. Видимо, здание очень уж старое и строили не на совесть. Или какие-то неучтенные зайцы продолжили штурм, не ограничившись камерой, команды «Отбой» ведь я не давала… То тут, то там в стенах зияли дыры, где-то двери сорвало с петель.

— Сказал же, ремонт оплачу, — мрачно обещал Вилард возмущенным полицейским.

Опять у него из-за меня сплошные траты… Но чувствовать вину и неловкость что-то никак не получалось. Я собой гордилась: правильно убийцу угадала! То есть, конечно же, вычислила.

Возле одной дыры в стене я притормозила. Там шел допрос! Понурый Филон сидел за столом напротив сурового полицейского, опустив голову, и мял в руках перчатку со словами:

— Услыхал, что некроманта арестовали.… А это не он.… Не могу я иначе….

Мне пришлось хорошенько прислушаться, чтобы разобрать его бубнеж.

— Я спать вчера лег и сон видел, что стою над телом господина Бурдона. В нем — нож, на полу кровь. И вроде бы нож этот я принес. Хорошо помню, как держал его в руках, а на руках были перчатки. Проснулся, выдохнул: ну и приснится же такое! А потом раз — и понял. Это не просто приснилось, я и в самом деле там был. И стоял, и наяву все видел.

— Что же ты сделал потом? — хмуро спросили его.

— Домой пошел. Еще ночь была. Рубашку постирал, пятно на ней было какое-то грязное.

— Кровь, поди!

— Нет, то ли грязюка, то ли сажа. Подумал: вот же уляпался где-то. Да и спать лег.

— А о том, что ты человека убил, не думал?

— Нет, вообще не думал. Забыл… Как корова языком слизала.

— Забыл, значит, — с ехидцей ввернул полицейский. — Ну да, сущая мелочь. Может, ты еще кого убил и тоже забыл?

Захотелось стукнуть гада в погонах, очень уж жалко стало Филона. Такой он был растерянный и несчастный.

— И за что ты его? — продолжался допрос.

— Жена мне его нравилась…. — Бармен опустил голову еще ниже. — Госпожа Стефания.

— Ага, мотив имеется, — удовлетворенно констатировал страж порядка.

— Наверное. Только я ж это…. Не хотел на ней жениться-то. Куда мне? Она к богатой жизни привыкла, а у меня из всех богатств только чаевые.

— Ты мне зубы не заговаривай! Раз уж сознался, не отнекивайся, — прикрикнул полицейский. — Мотив был, оружие в руках держал. Выходит, и нож ты всадил. А собирался ты жениться или нет, к делу не относится. Понял?

— Понял, — покорно повторил Филон.

— Ты заблудилась? — раздался из глубины коридора голос Виларда.

— Нет, — я неохотно отлепилась от дыры в стене, — иду.

Мы покинули полуразрушенный полицейский участок, спустились на улицу по скрипящим ступеням крыльца. Того гляди и без моей помощи развалятся. Я кинула на здание прощальный взгляд и больше не оборачивалась, пока оно не осталось далеко позади.

Интересно, куда определят бедного Филона? Камеры-то нет…

Но сейчас у меня были проблемы посерьезнее. Судя по тому, как тяжело и недобро глядит на меня наставник.… Сейчас он устроит мне нагоняй!

И нагоняй не заставил себя ждать:

— Штурмовать полицейский участок…. Как тебе такое в голову пришло?

Терпеть не могу, когда он говорит этим своим ледяным тоном. Лучше бы раскричался!

— Обыкновенно пришло, — проворчала я. — И вообще, почему вы злитесь на меня, а не на полицейских? Это они вас зазря в тюрьму посадили.

— Да я сам им это предложил, — в сердцах выпалил Вилард.

— Что? Почему, зачем?!

Я остолбенела — прямо посреди дороги, будучи не в силах уложить это в мозгу. А потом как уложила! Он ведь еды наварил на неделю, книжек выдал. Причем еще до появления полицейских. Неужели вправду сам себя в тюрьму посадил?..

— А что оставалось делать? — Наставник явно понял, что сказал лишнее, а заодно сообразил, что я не отстану, пока не узнаю подробности. Наверное, решил сэкономить нам время и рассказать все добровольно. — В тот вечер, когда ты была, — он почему-то поморщился, — на свидании, мне не понравилась атмосфера в трактире.

— Хорошая была атмосфера, шумная, душевная! Веселье, народу много. Нынче в трактире всегда так, — решила я блеснуть осведомленностью о светской жизни городка, — вторую повариху наняли, и подавальщица помощницу приводила.

— Я про магический фон. Что-то с ним было не то. Вот я и наложил чары, чтобы вредоносные магические воздействия перенеслись на меня.

— Ничего себе! Не думала, что вы так обо мне заботитесь.… Даже умереть вместо меня готовы….

Я взволнованно облизала губы. Может быть, он в меня влюбился?.. Но Вилард совсем не влюбленно вздохнул:

— Я не рассчитывал, что в этом городке кто-то может наложить чары, с которыми мне не справиться. А вот наложили.

— Вы поэтому себя ножом заколоть пытались, из-за заклятия!

— Нет, просто настроение плохое было, — огрызнулся он. — Конечно, из-за заклятия. Но наложили его не на тебя, а на Бонну.

Чтобы она унесла в могилу знания о том, кто убийца? Мол, самоликвидировалась вслед за мужем?.. Видимо, у него совсем припекло, раз решился действовать таким топорным образом. Эх, допросили бы ее скорее! Да только Бонна, как назло, ни жива ни мертва. Ни так, ни эдак с ней не поговоришь.

— Хоть бы она уже….

Вилард бросил на меня колючий взгляд, а я поспешила закончить:

— ….скорее очнулась. Но все равно не понимаю, зачем вам было арестовываться и садиться за решетку по липовому обвинению.

— Затем, что убийца мог планировать еще с кем-то разделаться. А если будет знать, что подозреваемый, то есть я, в тюрьме, то поостережется. Для того слухи по городу и распустили.

— Логично, — согласилась я. — Пока вы в тюрьме, новые убийства на вас не повесишь.

— Именно! Или убийца расслабился бы, что ему все сошло с рук, и как-нибудь себя выдал. На чистосердечное признание никто не рассчитывал.… В общем, спасать меня не требовалось. Я же просил: сиди дома и ничего не предпринимай.

Да, неловко вышло. Но извиняться я не собиралась. В этой ситуации могли помочь только грубая лесть и восхищение.

— Вы невероятно самоотверженный! Ради спокойствия городка добровольно в тюрьму пойти.

— Не так уж там и плохо. Спокойно, во всяком случае. Было.

Это что, камень в мой огород?! В тюрьме без меня лучше, чем в доме со мной? Я хотела обидеться, но время было неподходящим. Некромант в кои-то веки решил не задавать вопросы, а отвечать на них, надо этим пользоваться.

— Вы не могли в камере долго сидеть, — утешила я его. — Вам надо инфернального бегемота кормить. Как он без вас на болотах?

— Какого еще бегемота? — едва не взвыл Вилард. — О чем ты?

— Вы к кому-то ходите в лес. Каждый день. Уходите с полной сумкой, возвращаетесь с пустой. Признайтесь: у вас там какая-то жуткая сущность живет? Мне-то можно признаться. Я осуждать не буду и не расскажу никому.

— Нет на болотах никакой инфернальной сущности, — отрезал он.

— А что тогда есть?

— Не твоего ума дело.

Ясно. Бегемотом со мной делиться не хочет. Ничего, эту тайну я в свое время разгадаю. А сейчас есть кое-что поважнее — убийство старика Бурдона. Полицейские вцепились в Филона, а я в его виновности теперь очень сомневаюсь.