Любви больше нет

Глава 17.3

— Отпусти меня, Кирсанов, — хриплю и пытаюсь скинуть с себя его руки, — не смей прикасаться ко мне своими грязными лапами.

— Тася!

— Не смей! — толкаю его в грудь, а он вместо того, чтобы отпустить, притягивает к себе и обнимает, так крепко, что не продохнуть.

Я кусаю его. Зло и со всей дури. Наверняка останется синяк, но мне насрать. Я хочу сделать ему больно, наказать за ту боль, что вынуждена сама испытывать по его вине.

Он охает и разжимает руки, а я, снова толкнув его в грудь, отпрыгиваю в сторону.

— Никогда. Не смей. Меня. Трогать, — цежу по слогам, — и приближаться не смей.

Он делает шаг ко мне, смотрит так измученно, что у меня екает под коленями.

— Не могу, Тась. Не могу. Я люблю тебя.

— Можешь подтереться своей любовью. Ей грош цена. Пустые слова. Ты пустой! Предатель!

Он вздрагивает, будто я ударила его. А мне мало, мне чертовски мало, я продолжаю выплескивать то, что до поры до времени бурлило внутри

— Ты! Предатель! И трус! — всхлипываю, — я презираю тебя за это. Слышишь? Презираю!

— Пожалуйста, послушай меня…

— Какой смысл, Максим? — стону, прикрыв лицо руками, — какой смысл?! Ты врал все это время! Выкручивался, обманывал, а на самом деле все это время трахался с ней у меня за спиной! А потом…Потом приходил ко мне! Обнимал, как ни в чем не бывало! Прикасался… ненавижу!

— Да нет же! Все не так!

Отнимаю руки от лица, смотрю в глаза уже почти бывшему мужу и полыхаю:

— А как, Кирсанов? Как? Хочешь сказать, что не спал с ней? Что она не твоя любовница?

Он с рычанием сметает папку со стола. Его бомбит. Меня тоже.

— Скажи Макс. Скажи прямо сейчас, глядя мне в глаза, что ты не спал со своей драгоценной «коллегой»

Вбивает в меня волчий взгляд, дышит как загнанный:

— Ты спал с ней?

— Я … блин… Тась…

— Спал?! — перехожу на крик, и мне плевать, что нас могут услышать.

Жизнь раскалывается в дребезги, так какая разница услышит нас кто-то или нет.

— Ответь на мой вопрос, Кирсанов. Ты. С ней. Спал?

Он надсадно сглатывает, набирает воздуха полную грудь, а потом сдувается. Угасает прямо на глазах, становясь тенью самого себя.

У меня сейчас сердце разорвется.

Боже, дай мне сил.

— У нас… было. Один раз. После того, как заключили крупную сделку. На адреналине накрыло, ну и… — наконец, признается он.

У меня обрывается внутри. Одно дело подозревать, и совсем другое, когда тебе признаются в глаза, не оставляя поля для маневра. Ломают чудовищной необратимостью.

— Отметили, значит, — горько усмехаюсь я, — и как? Понравилось? Ты повез ее в номера или на романтическую прогулку? Или…

Перехватываю его быстрый злой взгляд.

— О, Боже… это было прямо здесь, да? — голос меня подводит, — на этом самом столе?!

Отшатываюсь.

Макс тянет ко мне руки, но меня передергивает от одной мысли о том, что он может прикоснуться.

— Не тронь меня!

— А-а-а, — он рычит, закрывшись ладонями в волосы, — Тась, ну прости меня. Дурак я. Накрыло на ровном месте, я сам не знаю, как так получилось.

— Я тебе скажу, как получилось. Увидел, захотел. Потом победил на сделке и решил, что имеешь право. Что заслужил!

Мрачнеет еще больше, подтверждая мои слова.

— Скажи, а тот скандал, что случился из-за чулок, это уже были отголоски твоих сексуальных фантазий?

— Я не знаю, — обессилено произносит он.

— Да все ты знаешь, Кирсанов! Все знаешь! Увидел девку красивую и потек. А на все остальное плевать. На меня. На семью. На наши планы на будущее.

— Да нет же…Не плевать. Я ошибку совершил. Пожалел об этом сразу…

— Сразу как только вынул? — цинично выплевываю и отворачиваюсь к окну

— Не надо. Пожалуйста

— А как самозабвенно врал…как выкручивался…а я дура верила… Хотя знала, чувствовала!

— Я боялся тебя потерять.

— Ты потерял меня

— Не говори так, пожалуйста, — сгребает меня в охапку, — не надо! Прости меня. Хочешь на колени встану? Тась?!

— Не нужны мне твои колени, — выскальзываю из его рук, — и вранье не нужно.

Отхожу к окну. Макс стоит позади, и даже на расстоянии я слышу, как грохочет его сердце.

— Мне вот что интересно. Она настолько обалденная любовница? Настолько лучше меня? Раз ты даришь ей такие подарки за счет семейного бюджета?

— Я подарил ей машину, чтобы она молчала. Алекса хотела все рассказать тебе. — признается он, опустив взгляд, — Шантажировала этим.

— Бедный мальчик

— У нас был только один раз. Я об этом уже миллион раз пожалел. Прости.

Делает шаг ко мне, но я резко разворачиваюсь, выставляя перед собой руку.

— Не приближайся и не трогай. Ты мне противен

Он останавливается, как вкопанный, умоляет взглядом, но я глуха к его мольбам

— Я хочу развод.

— Нет!

— Да, Кирсанов! Да!!! Мне не нужен муж который тайком трахается на стороне, а потом откупается от своих сук дорогими подарками. Сколько их таких было, а? Признавайся. Сколько шалав катаются по городу на дорогих тачках, потому что во время раздвинули перед тобой ноги?

Его трясет:

— Тась, я никогда не предавал тебя

Я смеюсь. Смех на гране истерики

— С Алексом это был первый раз…

— Но не последний?

— Единственный! Я сам себя придушит готов за этот поступок.

— Ну так души, — хриплю, глотая подступавший слезы, — души!

— Прости меня, пожалуйста. Я больше никогда…

— Я не верю тебе! — кричу ему в лицо, — не верю! Ты – предатель!

Я понимаю, что не справляюсь и не вывожу этот разговор. Поэтому выскакивают из кабинета, не обращая на сдавленный крик за спиной:

— Тась! Погоди!

Я бегу, не разбирая дороги, врезаюсь в толпу, заходящую в лифт, и выскакиваю через этаж, нервно хлопнув ладонью по кнопке экстренного раскрытия дверей.

— Ненормальная! — несется мне в спину.

Но мне плевать. Я бегу в туалет и с размаху склоняюсь над унитазом. Меня выворачивает жестко и беспощадно. Крутит так что, кажется, еще немного и выблюю собственные кишки вместе с легкими.

Из глаз ручьем бегут слезы. Я не могу сдержаться, не могу быть хладнокровной и достойно выдерживать такую мясорубку. Мне плохо.

Смываю и опустив крышку, сажусь на унитаз.

Реву, с каждым всхлипом все больше опускаясь на дно.

Вот и все, Тась. Вот и все… конец фейка под названием «счастливая семейная жизнь».

Я подаю на развод через онлайн сервис. Сидя в кабинке, слушая как у кого-то за тонкой перегородкой бодро льется. Идеальное место для неидеального расставания.