Любви больше нет

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Глава 19.5

Тася… Тасенька …это ведь неправда? Этот дурак все придумал? И чтобы скрыть свою некомпетентность наговаривает на тебя?

— Вижу, все еще не веришь, — вздыхает Степан и снова лезет в портфель. Я уже ненавижу этот ящик Пандоры и хочу выкинуть его в окно, — держи.

Очередная фотография. На ней памятник, на торце полукруглая блеклая фотография в черном рамке, с которой на мир грустно смотрит Алена. У подножья два венка, сгоревшая почти до основания свеча и еще что-то.

— Это записка, — подсказывает Стеф и достает заскорузлый клочок бумаги, свернутый вчетверо. Протягивает его мне, — Смотри.

Я читаю первую строчку:

Спи спокойно, сестра

А следом вторая, от которой у меня щемит между лопатками. Знакомые завитушки и буква «д» хвостиком кверху.

Мы сделали все что могли

Тасиной рукой…

Резко выдыхаю и бросаю бумажку на стол.

— Этого не может быть, потому что… не может быть

— Они стая, Макс. Волчицы, готовые загрызть друг за друга. У них даже кулоны тройные были. Вот, полюбуйся.

Опять фото:

— У Алены солнце, — показывает снимок неказистого дешевого кулона в виде солнечного диска с неровными лучами и красным камнем посередине

— У Алексы звезда.

Он показывает фото, но я и без него помню звезду, вечно мелькавшую в вырезе блузки

— А у Таси…

Я закрываю глаза и заканчиваю вместо него:

— Черная луна

— В точку, — переворачивает последнюю карточку, и я вижу перед собой изображение безделушки, которую Тася трепетно берегла. Всегда говорила, что это ее счастливый амулет. Шутила про связь с духами и даже прикасаться к нему не позволяла, дабы не осквернять магию. А я смеялся, дурак. Думал, что это просто девичья блажь.

— Теперь веришь?

Я хриплю.

Вокруг обвал. Я слышу грохот, с которым обсыпаются обломки моей реальности.

Хвастаюсь за стол, пытаюсь сделать полноценный вдох, но в груди так жжет, что легкие превращаются в головешки.

— Я на балконе. Подымлю, — Стеф на миг опускает мне на плечо тяжелую лапу, а потом уходит. А я остаюсь один на один со своими демонами.

Кажется, еще немного и взорвусь.

И мозги, ошалевшие от таких поворотов, начинают медленно раскручивать передо мной всю панораму.

Я погружаюсь в воспоминания. Как познакомились, как поженились, как жили вместе. Все гладко, не придерешься

Потом память, пульсируя и набирая обороты, выталкивает на тот момент, как Алекса появляется в моей жизни. Кристально четко вспоминаю всю последовательность событий, шаг за шагом. Словно под микроскопом вижу то, что было на работе и то, что параллельно с этим происходило дома.

И каждый шаг, каждое Тасино слово или действие теперь видятся совсем в ином свете. Каждое событие — игра, спектакль, предназначенный для меня.

Запахи, вкусы, чулки в сетку. Обертки в машине и конфеты на моем столе. Красные волосы. Звонки и сообщения. Появление Алексы там, где ее в принципе быть не могло.

Она контролировала все. Что я ел, что смотрел, куда шел. Запахи, вкусы, образы, которые видел перед собой.

Внутри кипит раскаленная лава, выжигая остатки того, что когда-то было моей душой. Хватаю, как рыба, воздух ртом, а воспоминания продолжают накатывать.

Я снова в ресторане и как наяву вижу Тасю прямо перед собой, а за ее спиной улыбающуюся Алексу. И тот момент, когда они столкнулись на выходе, в замедленной съемке ползет перед глазами.

Луна напротив Звезды. Глаза в глаза. Понимая друг друга без слов.

Я дебил.

Доверчивый, наивный долбобоб, которого обвели вокруг пальца, как лоха.

Вспоминаю мужика за рулем. Его глаза и потрепанный насквозь фальшивый образ, и не понимаю, как мог не узнать, не почувствовать, что это она!

Обманула, растоптала. Размазала в хлам!

Сука… какая же сука…

— Сука! — рычу, и стул с треском летит в стену.

Перед глазами кровавая пелена.

Я крушу кухню, сметая все, что попадается под руку. Разбиваю кулаки в кровь, оставляя вмятины на холодильнике. Как волк бросаюсь на стены. Ору.

— Сука!!!

И что-то черное захлестывает меня с головой.

Любви больше нет. Она дохнет в адских муках, сгорая дотла, и на ее месте ширится ярость, тесно переплетения с ненавистью.

Я уничтожу ее. Разорву в клочья так же, как она сделала со мной.

Уничтожу.

Пошатываясь, словно конченый пьяница, выползаю на балкон. Стеф смотрит на мою перекошенные морду, на сбитые в кровь кулаки и протягивает пачку.

Я вытаскиваю одну, прикуриваю и делаю глубокую затяжку, дурея еще больше.

— Ты как?

— Зашибись, — сплёвываю, — просто зашибись.

От горького дыма тошнит и, затянувшись еще раз, я отбрасывают на половину скуренную сигарету

— Ты знаешь где она?

— На той неделе они обе покинули страну. Разными рейсами в разных направлениях. Не подкопаешься. Потребуется время чтобы найти

— Найди ее, Стеф. Что хочешь делай, но найди, — я сжимаю кулак глядя, как капли крови стекают по пальцам и падают вниз.

Он недовольно качает головой:

— В таком состоянии ты дел натворишь. Тебе надо хорошенько прокапаться. И уже на чистую голову решать, что делать дальше.

— Просто найди ее. Дальше я сам.