Люди и нелюди

XLVI

На следующее утро, часов в десять, Сельва, красивая старуха с седыми волосами — она в эту пору подметала квартиру, — вдруг подняла голову и увидела за занавеской, за дверным стеклом фигуру женщины, стоявшей на галерее.

— Глянь-ка! — вслух сказала Сельва.

У ее порога в лучах солнца стояла женщина и не решалась ни постучаться, ни уйти. Сельва отворила дверь и сказала гостье:

— Глянь-ка!

Она впустила ее, ввела в залитую солнцем комнату, усадила на тот же давешний старенький диван.

— Ты молодец, что пришла! Я рада тебя видеть.

— Спасибо, — ответила Берта, — я тоже рада.

— Чем мне тебя угостить? У меня есть такое питье — не то чай, не то ромашка. Заварить чашечку?

— Не стоит.

— Если ты будешь церемониться, тогда — до свиданья. Похоже, ты прямо с поезда и не откажешься выпить чашку чего-нибудь горяченького. Ты разве не с поезда?

— Я с Северного вокзала. Как приехала, так и сразу сюда.

— Ты живешь не в Милане? Почему?

— У нас в августе сожгли дом.

— У вас сожгли дом? Твой дом или чей еще?

— Моего мужа.

— А там, где ты сейчас, ты тоже с мужем?

— С мужем.

Сельва принялась заваривать чай и вдруг, не оборачиваясь к Берте, спросила:

— Значит, ты не работаешь с нами, так, что ли?

— Да. Как я могу сказать, что работаю с вами?

— Я так и поняла, — сказала Сельва.

Она отвернулась от жаровни, на которой разжигала собранные среди развалин щепки, и устроилась напротив Берты, боком присев на край стола и опираясь одной ногою о пол.

— Да ты и не могла быть из наших. Он и из нас-то не со многими женщинами знается.

— Не со многими женщинами?

— Это теперь, теперь. Другие ему без надобности.

— А со сколькими он знается?

— С двумя. Одна — я, другая — та, что носит за ним… А ты кем можешь быть?

— У него есть такая, что все носит за ним? Что же она носит?

— Ну, ту-то я знаю, это не ты. А ты кем можешь быть? Нет, ты уж никак не из наших.