Маг и нимфа, или неправильное фэнтези

Глава двенадцатая, в которой Василиса промахивается, а Максим спрашивает совета у магов

Когда я вернулся на утёс, Димеона сидела на прежнем месте и отрешённо глядела на город. При моём появлении она встрепенулась.

— Ты вернулся? — удивилась она. — Тебя не выгнали?

— Нет, — я покачал головой. — По-моему, меня простили.

— И ты пойдёшь со мной к диким людям? — глаза друидки зажглись надеждой.

— Да, — я осторожно подошёл к краю и опустился на скалу рядом с девушкой. — Да-да, конечно...

— Что-то не так?

Я поднял руки к лицу и принялся массировать отяжелевшие виски.

— Всё так, просто шеф устроил мне хорошую головомойку.

— Из-за меня?

— Из-за меня... Спрашивал, кем я хочу быть. Пришлось признаться, что волшебника из меня не получится.

— А... — нимфа отвела глаза и чему-то вздохнула.

— Но то, что мне официально разрешили тебе не врать, меня радует, — продолжал я. — Так что, как будешь готова, можем с тобой выдвигаться.

Димеона шмыгнула носом.

— Я готова, — сказала она. — А мы опять пойдём в этот город?

— В Кромвель? Нет, — я покачал головой. — В Кромвель нам теперь дорога заказана, магистры говорят убираться... Что ты думаешь насчёт Сивелькирии?

— Сивель... Что?

— Сивелькирия. Самый большой город в этом секторе Сказки, столица. Говорят, там должно быть интересно.

— Хорошо, — нимфа снова вздохнула. — Хорошо, пусть будет Сивелькирия...

— Что-то не так?

Друидка медленно покачала головой из стороны в сторону.

— Всё так, — сказала она. — Просто я пока не очень представляю, что мы там будем делать. Я имею в виду: проповедовать я не умею, и вообще, от меня одни неприятности...

— Димеона, ну, что ты!.. — я положил руку ей на плечо. — Это же Сказка — тут по определению не может быть без приключений, иначе какой интерес людям сюда приходить? Да и проблем с тобой не так уж и много. Вот на прошлом задании меня оставили связанного в лесу — это, скажу я тебе, было действительно неприятно. А с тобой... С тобой всё идёт вполне хорошо.

Я почти не покривил душой, говоря это, — в тот момент я действительно думал именно так. Димеона посмотрела на меня пристально и вдруг потёрлась щекой о мои пальцы.

— Спасибо, — сказала она. — Ты добрый.

Я почувствовал себя неудобно и поспешил убрать ладонь с плеча девушки.

— Ну, так что? — спросил я с нарочитой небрежностью, чтобы скрыть неловкость. — Как насчёт Сивелькирии?

— Пойдём, — жрица кивнула. — Это далеко? К ночи успеем?

— Это очень далеко, — сказал я. — Пешком туда больше недели тащиться... Сейчас я попрошу Василису, чтоб она подобрала нам какой-нибудь транспорт.

Нимфа отвернулась.

— А, — сказала она.

— Что?

— Нет, ничего.

Я помедлил, прикидывая, должен ли я стесняться её после всего, что было между нами сказано, махнул рукой и достал телефон.

— Да?

Голос Васевны прозвучал свежо и уверенно, словно та уже успела забыть и бессонную ночь, и утренний спор.

— Василиса — Максим, — я прокашлялся, поднимаясь на ноги. — Привет. Ты сейчас в Управлении?

— Угу, — чародейка на том конце провода чем-то чавкала. — Всё как ты велел.

— Отлично, — я отошёл на несколько шагов от обрыва. — В таком случае, посмотри, пожалуйста, ближайший транспорт в Сивелькирию — мы, в общем, встретились и готовы отправляться.

Трубка молчала.

— Алло, ты здесь?

— Это что сейчас, шутка была?

— Никаких шуток! — я перехватил телефон поудобнее. — Шеф в курсе, посадочные огни зажжены.

— О-о-окей, — протянула волшебница. — То есть ты хочешь сказать, что после того, как эту буйнопомешанную выставили из Кромвеля, ты её собрался вести...

— Василис, — я поморщился. — Давай не сейчас.

— ...ты её собрался вести в Сивелькирию, где и в лучшие времена вход был строго по пропускам, а теперь, после эпизода со «слёзками», вообще чуть ли не военное положение?!

— Василиса, ты, как всегда, прозорлива, — я усмехнулся. — Документы — это второе, о чём я тебя хотел попросить. Как разберёшься с транспортом — займись, пожалуйста, аусвайсами на троих.

— Спасибо, хоть про меня не забыли, — Василиса дышала в трубку. — Вы где сейчас?

— Наверху, смотрим на город.

— Хорошо, давай тогда договоримся так: вы сейчас выдвигаетесь в сторону кабака старого Ландерса — знаешь, где это?

— Угу.

— Далеко вам до него пилить?

— За час доберёмся.

— Отлично, а я тем временем как раз выясню, что можно сделать, и сама к вам прыгну — встретимся и обсудим. Идёт?

— Более чем, — я оглянулся на Димеону, сидевшую на прежнем месте. — Всегда знал, что могу на тебя положиться.

— Ладно, сочтёмся. Ненормальной привет, — чародейка отбилась.

Проповедница сосредоточенно кидала камешки вниз с обрыва.

— Тебе привет от Васевны, — сказал я, приблизившись.

— Хм.

— Она пробивает маршруты. Я договорился, что мы встретимся в таверне неподалёку — думаю, нам пора выдвигаться.

Девушка тщательно прицелилась и бросила вниз очередной камешек.

— Пойдём, — сказала она, поднимаясь. — Это в какой стороне?

Я посмотрел на неё и застонал:

— Димеона...

— Что?

— Твоему платью каюк.

— Ой... — девушка опустила растерянный взгляд на обновку. — И правда...

Только теперь я заметил, что наряд, ещё вчера бывший предметом зависти кромвельских модниц, за одну ночь успел превратиться в драньё: похоже, друидка в смятении чувств не разбирала дороги, и подол был весь усеян репьями и истыкан колючками, а в нескольких местах вовсе порван. Добавьте сюда травяные подтёки, грязь и засохшую кровь — и поймёте, что хорошей вещи как не бывало. Я никогда не был знатоком женских шмоток, но тем не менее понимал, что такие вещи не штопают. Димеона растерянно теребила юбку, из-под которой выглядывали исцарапанные коленки — я решил её подбодрить.

— Не бери в голову, — сказал я как можно беспечнее. — Василиса вытребовала нам расширение сметы — в следующем городе мы что-нибудь купим, и делу конец.

Лесная нимфа подняла брови:

— Василиса?.. Знаешь, а ведь я могу вырастить платье.

— Вырастить? — переспросил я.

— Угу, — девушка затрясла головой, явно довольная своей идеей. — Как ты думаешь, зелёное подойдёт?

***

Зелёный и впрямь подошёл.

Даже зная о способностях Димеоны в буквальном смысле оживлять обстановку вокруг себя, я думал, что на изготовление платья, которое даже ещё не посажено, должно уйти никак не меньше часа. Между тем уже через пятнадцать минут, когда я не успел ещё даже как следует разомлеть на поднявшемся солнышке, нимфа окликнула меня от деревьев, желая, чтобы я оценил результат. Я обернулся — и остолбенел.

С опушки на меня смотрела красавица, каких поискать, одетая по новейшей моде именитым дизайнером. От прежнего угловатого подростка, то наряженного чересчур вызывающе, то с моей лёгкой руки превращённого в деревенскую дурочку, то завёрнутого в излишне дорогую обёртку, не осталось теперь и следа — передо мною стояла молодая, но уже вполне состоявшаяся особа, платье на которой было подогнано по фигуре так, что и самому заскорузлому аристократу не пришло бы в голову заподозрить в нём серийное изделие. Зелёная материя — лоснящаяся, хранящая прикосновения летней росы, облегающая каждый изгиб юного тела — при внимательном рассмотрении оказалась хитросплетением травинок и листиков.

— Ну как? — повторила девушка, глядя на меня с обычным дежурным своим выражением: смесью гордости за хорошо выполненную работу и потаённого страха того, что окружающим опять что-нибудь не понравится. — Я сделала так, как видела в городе — правда ведь, хорошо получилось?

— Грандиозно, — только и смог выдавить я, стоя с открытым ртом. — Сногсшибательно! С такими талантами тебе свой салон открывать надо!

Лицо нимфы моментально приняло выражение «Я-не-хочу-чтобы-вы-видели-что-мне-приятно-что-вы-меня-похвалили-но-мне-правда-очень-очень-приятно-так-что-спасибо-спасибо-спасибо!!!», а сама девушка даже сделала реверанс. «Где только она успела этого нахвататься?» — подумал я.

— Я сёстрам часто платья растила, — сообщила проповедница, поворачиваясь, чтобы я мог оценить работу со всех сторон — та была безупречна. — У меня хорошо получается, вот многие ко мне и ходили, а я помогала. Правда, у нас совсем не такие носят, но, раз уж мы к диким людям идём...

— Замечательно, — повторил я, не в силах оторвать взгляда от этого произведения садоводческого искусства. — Тебе очень идёт, Димеона, правда!

Друидка попыталась и в этот раз остаться внешне спокойной, но эмоции пересилили, и она, запрыгав на месте, стала хлопать в ладоши от возбуждения. «А ведь к такой — живой — проповеднице люди могли бы прислушаться, — глядя на резвящееся существо, неожиданно для себя подумал я. — Если бы только она умела оставаться собой, когда говорит про Фериссию...» Я поспешил прогнать эту мысль, словно боялся, что она перелетит в голову к Димеоне.

— Ну, я готова! — наконец, взяв себя в руки, объявила та.

— Отлично, — кивнул я. — Тогда двинули.

Телефон зазвонил, когда я как раз помогал нимфе перелезть через валун, встретившийся нам на пути. От неожиданности девочка вздрогнула.

— Что это?

— Сейчас, сейчас... — я выудил из кармана извивающийся аппарат и поднёс его к уху. — Да?

— Максим — Василиса, — голос Васевны звучал возбуждённо. — Вы где сейчас?

— Мы? — я сделал знак Димеоне, собиравшейся что-то спросить. — Мы в эту идём, как её, в которую ты сказала... В бар!

— Разворачивайтесь и дуйте обратно на гору! — тон моей подруги по Управлению сделался безапелляционным. — Ваше окно через пятнадцать минут.

— Кхм!.. — я уставился вверх по склону, пытаясь определить, сколько мы уже успели пройти. — Может, ты, в таком случае, объяснишь, какого рожна...

— Ты просил пробить квесты по базе? Ну, так я пробила! Ближайшая ниточка в Сивелькирию — на вершине горы. Смотрите, не опоздайте!

— Хорошо... — я первым перелез через камень в обратную сторону и махнул Димеоне, чтобы она следовала за мной. — Что ж, спаси...

— Да, ещё кое-что! — перебила меня волшебница. — Не вздумай сейчас повторять это вслух при своей кобылице, но по сценарию тебе придётся сразиться с драконом.

— Кхм!.. Какого...

— Да не за что. Ладно, целую!

Я отнял затихшую трубку от уха. Друидка поравнялась со мной.

— Что случилось? — спросила она.

Я пожал плечами:

— Будет транспорт до Сивелькирии... Так я понял. Сказала, чтобы мы поторапливались.

— Василиса?

— Угу.

— Хм... И куда теперь?

— Вверх, Димеона, всё вверх.

До вершины мы добрались минут за двадцать. Я тяжело дышал, хватая ртом воздух, и из головы у меня никак не шли слова Васевны о предстоящем мне развлечении. «Сразиться с драконом?» Бр-р-р!..

Помню, однажды, давно, ещё, кажется, на первом курсе, у меня случилась накладка: турист, линию которого мы прорабатывали, струхнул, и вышло так, что оказаться лицом к лицам с разъярённым Горынычем вместо него пришлось мне. Змей, надо отдать ему должное, показал себя куда более зрелым сказочным персонажем, чем я: смекнув, что к чему, он, в общем-то, ничего мне не сделал — разве что припугнул малость — но, поскольку выйти из роли ему не позволила бы профессиональная гордость, я ещё долго просыпался в поту, вспоминая этот взгляд, идущий сразу с трёх направлений и сходящийся в одной малюсенькой точке, которой по несчастью был я. Это было в самом начале моего сказочного пути — с тех пор меня несчётное количество раз жгли, топили, резали, сажали на кол, а один раз даже сварили заживо — но по силе впечатлений ничто и близко не подошло к той минуте, когда я стоял, стряхивая капли расплавленного меча с кольчужной перчатки, и понимал, что сделать чего-либо я не смогу при всём желании.

Димеона тронула меня за плечо:

— Эй! Ты чего?

— Да так... — я потряс головой, гоня наваждение. — Просто вспомнилось. Видишь ли, дорога на Сивелькирию может вылиться в приключение, а, раз так, это может быть немножко небезопасно, вот я и...

— Ты не доверяешь своей подруге?

Я обернулся, пытаясь определить, прячется ли во взгляде туристки издёвка, но так и не понял.

— Доверяю, — сказал я, в глубине души спрашивая себя, а действительно ли это так. — Просто, знаешь ли, иной раз предпочёл бы не рисковать.

Димеона скорчила гримасу, которой я не успел разобрать, и отвернулась.

— Ну, мы наверху, — сказала она. — Куда дальше?

— Не знаю, — признался я честно. Никаких драконов пока видно не было, хотя это ещё ничего не доказывало. — Наверное, придётся нам подождать... Если мы только не опоздали.

Друидка вздохнула и, подойдя к краю обрыва, устроилась прежнем месте, свесив босые ноги в пропасть. Я подошёл и сел рядом. Внизу копошился город — время шло уже к одиннадцати часам, и по улицам вовсю сновали суетливые горожане, тащились медлительные телеги, вышагивали угрюмые стражники. Солнце поднялось высоко, и волшебная глубина вида пропала — теперь это был не рельефный пейзаж, испещрённый, словно надрезами бритвы, тонкими границами света и тени, а просто город, залитый солнцем — что-то вроде небрежно начерченной иллюстрации или аэрофотографии, сделанной с большой высоты.

— Смотри, маги! — Димеона ткнула пальцем в пропасть. Я проследил направление, но с такой высоты не смог различить, на какую группу фигур она указывала. — Сейчас я в них камешком!

Взяв камешек, она шутливо прицелилась и бросила его вниз — камень пролетел по дуге и упал на уступ скалы метрах в пятидесяти под нами. Я улыбнулся — добросить камень до городских улиц у девочки не получилось бы при всём желании — но сам тоже не стал противиться искушению, поднял с земли мелкий камешек и запустил вслед за первым. Камень упал на скалу. Скала вздрогнула. Юная проповедница широко раскрыла глаза.

— Что это? — шёпотом спросила она.

Я не ответил — не потому что не знал, а потому что, напротив, сразу слишком хорошо понял, что это такое.

Секунду ничего не происходило. Затем скала, в которую мы кидались камнями, снова вздрогнула — раз, другой — а потом вдруг открыла глаза и повернулась к нам тупым чешуйчатым носом. Друидка, вскрикнув, вскочила на ноги — я последовал её примеру, лихорадочно пытаясь нашарить у пояса меч, но в этом секторе вся экипировка была незнакомой, и я терял драгоценные секунды. Мы отступали от края — земля содрогнулась, словно бы от утёса внизу отделилось нечто очень массивное.

— Димеона, беги!

Вопреки моему ожиданию, девчонка послушалась, но я уже ощущал потоки воздуха, поднимавшиеся из-под обрыва, а ещё через мгновенье оттуда вынырнула тяжёлая свинцовая тень. «Сразиться с драконом?» Иногда я попросту ненавижу свою работу.

— Быстрее, чёрт!

Я сумел, наконец, вытащить из ножен клинок, но рептилия размером с транспортный самолёт уже неслась на меня. Щита при мне не было — да и не помог бы здесь щит. Дракону даже не пришлось бы тратить на меня своё огненное дыхание — ему было достаточно хлопнуть крылом, чтобы смахнуть меня, как пушинку, с утёса. Сражаться с ним? Как?!

Хвала небесам — тело охотника Даффи, не тратя времени на пустые раздумья, уже рефлекторно летело на землю, пропуская ящера над собой. Я упал, содрав кожу с пальцев, перекатился, поднял голову — и увидел, что животное уже наращивает высоту мерными взмахами крыльев, а когти его сомкнуты на предплечьях друидки — та болталась во встречном потоке, как тряпичная кукла.

— Димеона!

Привстав на одно колено — выпрямляться в полный рост у меня не было времени — я бросил на землю меч, выхватил из-за спины лук и, прицелившись, пустил вслед улетающему дракону стрелу, забыв сделать поправку на ветер. Стрела отклонилась влево и прошла в полуметре от увенчанной короной маленьких рожек головы — ящер равнодушно выпустил в её сторону струйку огня и полетел дальше. Когда я вложил в паз следующую стрелу, зверюга была уже далеко, и я не был уверен, что, выстрели я ещё раз, я не попаду в Димеону. Чертыхнувшись, я спрятал оружие.

Послышались жиденькие аплодисменты — обернувшись, я увидел Васевну, как раз появившуюся из леса, до которого друидка не успела добежать. Белый костюм волшебницы сменился пышным бордовым платьем в пол и плащом с капюшоном в тех же тонах — вещами непрактичными, но весьма эффектными.

— Браво! — выкрикнула чародейка. — Достоверно отыграно, мастер!

Я поднялся на ноги.

— Василиса! Что за дела?!

— Ты б оружием так не разбрасывался, — моя напарница подошла и носком сапога толкнула брошенный мною меч. — Ерёмин узнает — отправит матчасть изучать, как пить дать.

Я нагнулся и со злостью загнал проклятущую железяку обратно за пояс.

— Итак?

— Максим, я не вижу, чего ты ругаешься! — вид чародейки был ангельским. — Отыграно достоверно, сценарий железобетонный — даже ты его не сорвал, хотя и пытался.

Я посмотрел вслед дракону, успевшему уже уменьшиться до размеров воробушка.

— Ты же говорила, я с ним должен буду сразиться?

— Успеешь, Максим, всё успеешь! — Василиса хихикнула. — Зачем убивать полезную зверушку сейчас, когда она может за пару часов доставить принцессу до самой Сивелькирии?

— И я её, типа, спасу, — хмыкнул я. — А как я сам туда попаду — пешком, что ли?

Чародейка набрала воздуху в лёгкие:

— По сценарию, влюблённый рыцарь добирается до драконьей пещеры за многие дни, снеся все тяготы путешествия и совершив множество добрых дел...

— Василиса!

— ...но ты у нас, конечно, не рыцарь — у тебя спецдопуск по сектору. Чего тебя зря таскать, кабана такого?

Замечание было резонным.

— Она не разобьётся? — спросил я, глядя вслед ящеру, уже успевшему превратиться в малюсенькое пятнышко у самого горизонта. — Я имею в виду: если она что-нибудь наколдует?..

Василиса потрясла головой:

— Исключено. Уж если кому из них и суждено выиграть в магическом поединке, так это точно не твоей леди. Знал бы ты, сколько энергии эта тварюга сжирает!..

Я дышал тяжело, тщетно пытаясь выровнять дыхание — сердце колотилось в груди, как бешеное.

— Максим, да расслабься ты! — чародейка похлопала меня по спине. — Что, первую туристку так возим?

— Ну да, ну да... — пробормотал я, понимая, что придраться мне, в самом деле, было не к чему: решение, выбранное моей напарницей, было весьма элегантным и действенным.

Волшебница прищурилась:

— Ты, что ли, не рад? Я думала, ты будешь счастлив сыграть в героя перед нашей мадмуазель.

— Василис, всё пучком! — я вымученно улыбнулся. — Спасибо, я просто не так себе это представлял, вот и всё.

Чародейка склонила голову на бок:

— Ты хотел романтическую прогулку?

— Василиса!

— Ой, ла-а-адно!.. В таком случае, два вопроса.

Изменение интонации не предвещало ничего хорошего.

— Спрашивай.

— Вопрос первый: ты всё же твёрдо уверен в том, что вести её в Сивелькирию — хорошая идея? Я вижу, ты как-то смог убедить старика, что она безопасна — хорошо, у тебя к нему свой подход, и я в это не лезу, но этот город — это же пороховая бочка! Или я чего-то не догоняю?

— Тебе это так важно знать?

— Да.

— Хорошо, можешь спросить у А. А.

— Даже так?

— Даже так. Это его идея.

— Хорошо, я спрошу, за мной не заржавеет, но сам-то ты должен же понимать, что...

— Второй вопрос?

Василиса поморщилась.

— О’кей, — сказала она. — Замнём для ясности... Хотя, чтоб ты помнил: я не согласна. Теперь ко второму вопросу. Макс, ответь мне, пожалуйста: почему ты докладываешь Артамону о том, как вы с туристкой сидите над городом и травите анекдоты, но ни словом не упоминаешь о том, что нам теперь известен предполагаемый сценарий прорыва?

— А откуда ты знаешь, чего я шефу не говорил? — спросил я.

Волшебница пожала плечами:

— От него и знаю, вестимо. Артамон меня к себе вызывает и так ласково спрашивает, почему это мы откровенничаем с туристами и чего это ты потом думаешь, что тебя непременно уволят.

— О чём он ещё спрашивал?

— Ещё спрашивал, всё ли у нас в порядке с психологическим климатом в группе, коли уж до такого доходит... Макс, я всё понимаю, но, если ты у нас такой весь из себя главный, то почему тогда всё это выслушивать должна я?

«Потому что я маленький, — подумал я про себя. — Потому что шеф знает, что один я не вытяну. И ещё — потому что ему по какой-то причине позарез надо, чтобы я был возле нимфы наподобие живого щита». Вслух я, однако, сказал другое:

— Василиса, прости... Я тоже прекрасно осознаю всю нелепость этого положения, но, если уж Магистрат хочет, чтобы я сейчас был твоим руководителем, давай не будем из-за этого ссориться, ладно?

Чародейка вздохнула:

— Уже простила... Только ты тоже думай, что делаешь, хорошо?

Я кивнул:

— Хорошо.

— Ну, что — полетели?

— Угу...

— Прокатить не желаешь?

Меня будто током ударило:

— Василис, не напоминай!..

— Ну, а что? Перенеслись бы вместе и высадились бы сразу где надо, словно белые люди, а не скакали бы, как студенты, по узловым точкам.

Я положил руку на сердце:

— Вот даже и не проси, а?..

— Жадина! — Василиса показала язык. — Расстрела боишься? Или, может быть, для зазнобы своей бережёшь?

Это было уже чересчур.

— Василиса! Она мне не зазноба. Она просто туристка — ясно тебе?

— Ладно... — волшебница махнула рукой. — Чего с тебя взять... Поехали так.

Сложив пальцы в замысловатую мудру, она извлекла из подкладки реальности маркер и сразу же принялась крутить кольца, иногда возводя глаза к небу и что-то считая, шевеля чуть заметно губами. Я тоже приготовил свой индивидуальный прибор и теперь следил за её действиями с лёгкой завистью.

— Хорошо тебе — ты координаты прыжка в уме вычисляешь, — сказал я, когда моя напарница закончила. — А я вот индекс Управления с грехом пополам заучил и на этом, похоже, свои возможности исчерпал.

Волшебница хотела ответить — и вдруг замерла. Секунду она что-то считала в уме, а потом, ухмыльнувшись, поставила несколько валиков в новое положение.

— Специально для тебя, Макс, — сказала она. — Раз уж ты помнишь индексы Управления, значит, знаешь и индекс того прекрасного места, куда мы сейчас отправимся. Выставляй, в общем, как для прыжка домой, только в четвёртой позиции порядок групп не прямой, а обратный.

Я задумался.

— Прямой — это «двадцать семь — сорок девять»?

Васевна присвистнула и даже, кажется, растерялась:

— Максим, ты чего? Двадцать семь — третья степень, сорок девять — вторая. У Вакханова по нарастающей...

Я покраснел.

— Я думал, там основание...

— Основание у Потапенко — там вообще другая структура, мы по ней сто лет уже не работаем! Ну, что, сделал? Дай посмотрю! Ага, правильно. Сейчас, подожди, дам поправку на то, чтобы нам с тобой не столкнуться...

— Что там? — спросил я мстительно. — Надеюсь, не домна, как в прошлый раз?

— Ой, да забудь ты уже! — Василиса вернула мне маркер. — Тем более там была даже не домна, а всего только русская печь, и к тому же её уже разобрали. Нет, там просто пещера неподалёку от той, где живёт наш дракон, — маленькая пещерка, как раз успеем дойти. Не помнишь, где прямой, где обратный — неужели сам туда ни разу не залетал?

— Раньше помнил, — сказал я со вздохом. — Пока ты не сказала.

— Ладно, расслабься, — похоже, волшебнице надоело, наконец, спорить. — Поехали лучше... Глядишь, к ночи будем на месте — от дракона до мегаполиса топать тоже порядочно. Готов? Тогда на счёт «три». На старт... Внимание... Три!

Я нажал на гашетку — мир вокруг стал зеркальным и через секунду исчез.

***

Несколько секунд я ждал, когда же меня выбросит обратно в реальность, и, лишь услышав рядом шуршание чародейкиного платья, сообразил, что сила тяжести давно вернулась, просто вокруг было очень темно.

— Хоть глаз выколи... — словно отвечая на мои мысли, пробормотала волшебница. — Макс, ты здесь?

— Здесь, здесь... — я повернул голову в ту сторону, откуда, как мне показалось, доносился голос Васевны. — Где мы?

Было тихо. Я мог слышать, как где-то вдали падают капли воды. Воздух был почти неподвижен, лишь иногда ухо улавливало случайные шорохи — а может, то шелест платья моей напарницы отражался от стен.

— Должны быть на месте, — чародейка говорила почти шёпотом, но мне всё равно послышались в её голосе беспокойные нотки. — В прошлый раз тут светлее было... Опять всё попеределали.

— Я зажгу фонарик? — предложил я.

— Подожди, — Василиса щёлкнула замком сумочки. — Дай посмотрю, нет ли кого поблизости... Не будем портить людям приключение — неканон всё-таки, да и вломились мы, в общем, без приглашения. Факел есть у тебя?

— Нет.

— Тогда жди.

Я подчинился. Чародейка пропела короткую формулу — я узнал вязкий ритм «обнаружения жизни». В воздухе вспыхнула зелёная искра и сразу угасла, оставив розовый след на сетчатке. Стало тихо — мне снова послышались какие-то шорохи. Василиса сопела.

— Что там?

— Всё чисто, сейчас зажгу свет.

Откашлявшись, волшебница произнесла новое заклинание. На кончике её палочки зажглась голубая искорка, надулась до пузыря и, степенно поднявшись, скупым мертвенным светом озарила неброскую панораму пещеры: меня, Василису, каменный пол, далёкий свод, несколько крупных, в человеческий рост, сталагмитов — и с полдюжины тощих, тошнотворного вида фигур, притаившихся между ними.

— ...мать! — с чувством произнесла Василиса.

Дальнейшее произошло очень быстро. Сумрачные фигуры пришли в движение, и по выражениям их лиц сразу сделалось ясно, что намерения у них отнюдь не самые добрые. Чародейка поспешно принялась чертить в воздухе новый знак. Я переложил маркер в левую руку и потянулся к рукояти меча, но тут одна из тёмных фигур бросилась на волшебницу со спины — я рефлекторно ринулся наперерез. Противник оказался неожиданно лёгким — протаранив его на излёте, я сам не удержал равновесия и полетел на каменный пол. Маркер выскользнул из моих пальцев, со стуком упал и покатился куда-то в сторону.

— Макс, маркер! — истерично вскрикнула чародейка, отскакивая из-под удара второй тени — недорисованная руна сверкнула в воздухе и с шипением ушла в землю. Запахло озоном.

Я, наконец, выхватил меч, ударил следующего нападавшего плашмя по коленям, пинком отбросил в сторону ещё одного и спешно поднялся. Василиса сидела на корточках в той стороне, куда отлетел мой прибор, а вокруг нас кружило от пяти до десяти антропоморфных теней — пересчитывать их точнее не было времени. Я успел лишь заметить, что не все из них касаются ногами пола.

— Васевна, в сторону! — я ударил мечом существо, пикировавшее на чародейку из-под свода, и повернулся лицом к следующему. — Я прикрою!

Волшебница не двинулась с места.

— Домой! Сорок девять — двадцать семь, — скороговоркой выпалила она. — Макс, держи!

Я срезал следующего нападавшего, по-прежнему держа меч плашмя — все они были чертовски лёгкими, и силы охотника Даффи хватало с лихвой. После этого я протянул руку и принял из пальцев чародейки прибор.

— Макс, слева! — взвизгнула Василиса.

Её предупреждение опоздало — я почувствовал резкую боль возле уха. Я вслепую ткнул мечом за плечо, но промахнулся — кровопийца остался у меня на спине. Я беспомощно огляделся и, повинуясь секундному импульсу, втянул голову в плечи и спиной бросился на ближайший ко мне сталагмит. За спиной что-то хрустнуло, и хватка длинных пальцев на моём правом плече ослабла.

— Прыгай!

— А ты? — прохрипел я, затравленно озираясь — вампиры, может, и не обладают значительной силой, но только и дерутся они не на жизнь, а на смерть, и победа их была только вопросом времени — я уже начинал задыхаться.

— Двадцать семь — а я следом — ай!

Обернувшись, я увидел, что чародейка кружится на месте, тщетно пытаясь сбросить со спины извивающееся существо, жадно припавшее к её шее. Я бросился к ней на помощь.

— Стой смирно!

От страшного удара — на этот раз режущей кромкой — волшебница, державшая на себе вес вурдалака, едва не упала, но сам кровопийца, чей череп я, без сомнения, проломил, лишь повернул ко мне искажённое многовековой злобой лицо и зашипел. «Сколько же ему надо?!» — подумал я, втыкая меч ему ниже рёбер — существо завопило и, наконец, разомкнуло захват.

— Прыгаем на счёт «три», — освободившись, волшебница ударом ноги послала на землю очередного любителя полакомиться чужой кровью — на меня подуло ветром от её многочисленных юбок. — ТРИ!!!

Я стряхнул с клинка дёргающуюся фигуру, уклонился от очередного удара и надавил на гашетку. Страшный мир вокруг нас стал зеркальным и медленно, с неохотой растаял.

***

Я выбрался из кабины — колени тряслись, за ухом щипало, с меча капало студенистое месиво. Я поморщился, загнал железяку в ножны и огляделся. Из третьей по счёту от меня кабинки послышались шорох одежды и нецензурная брань, потом дверца открылась, и из приёмника вывалилась Васевна — её плащ болтался лохмотьями, по шее текла кровь. Я двинулся к ней, уперев руки в бока.

— Василиса! Какого чёрта?!

Чародейка поморщилась:

— Макс, потом! В медпункт! В медпункт, мать твою!..

Замечание было резонным: гемофилия передаётся укусами, и каждый сотрудник Управления, не успевший выпить противоядие в течение пятнадцати-двадцати минут, должен готовиться к малоприятной процедуре воскрешения — при условии, что коллегам удастся его взять живым или, вернее, не живым, не мёртвым. Василиса пятернёй размазала кровь по щеке, и мы побежали.

Мы бежали по коридорам — в предобеденный час в них было практически пусто. Мы галопом спустились на первый этаж и свернули в западное крыло. Там мы вышли на оперативный простор и, проскользив по паркету, влетели в высокие двери с красными крестами. За стойкой сидел Прокопенко, и, кроме него, в предбаннике больше никого не было. Волшебница со всего маху налетела на шаткий барьер, едва не опрокинув его, и остановилась.

— Тарас — вампиры! — выпалила она, делая жест возле уха.

Тарас побледнел, судорожно сглотнул, вскочил со стула и, быстро кивнув, проворно скрылся в подсобке. Чародейка перевела дух.

— Теперь только ждать, — сказала она.

Я положил руку ей на плечо:

— Васёк... Ну всё же... Как вурдалак — вурдалаку, скажи: какого чёрта?..

Василиса закатила глаза:

— Ой, ла-а-адно!.. Ну, не подумала — с кем не бывает? Когда я в последний раз там была — ничего этого не было, была только такая миленькая пещерка без никого. Я имею в виду: источник мёртвой воды, магические кристаллы...

Я продолжал смотреть на неё исподлобья. Чародейка стряхнула с плеча мою руку:

— Макс, да расслабься ты! Никто ведь не умер! И потом, в первый раз, что ли? Да, виновата, и что?

Я покачал головой, отворачиваясь. К счастью, в этот момент вернулся Прокопенко и поставил перед нами на стойку два стакана с шипящими в них таблетками. Из-за спины у него выглядывали перепуганные медсёстры. Василиса первой взяла свою порцию снадобья.

— Думаешь, они из-за нас так волнуются? — спросила она. — Они просто боятся, что мы прямо здесь обратимся — и, поверь мне, такие случаи были. Ваше здоровье! — она залпом осушила стакан.

Я поморщился — гадость была отменной — но деваться было некуда, и я, скрепя сердце, несколькими глотками выпил противное зелье. Медработницы расслабились.

— Кусали куда? — спросил Прокопенко.

— В шею.

Я кивнул.

— Спина, локти, голени, бёдра, э-м-м... — Тарас был не врачом, а всего только магом, подавшимся в отдел магической медицины, и легко смущался там, где его коллеги оставались невозмутимыми. — Мягкие ткани?

Василиса ударила себя по филейной части:

— Тарас! Моя задница — мне виднее, кусали меня в неё или нет! Говорю же: только в шею.

Покраснев, Прокопенко простёр руку и выдавил:

— Сюда, пожалуйста...

Через десять минут мы с волшебницей сидели в креслах, похожих на зубоврачебные: мне залепили пластырем щёку и даже смазали зелёнкой руку, которую я ободрал при встрече с драконом, а моей спутнице конкретно перебинтовали шею. Чародейка мечтательно улыбалась.

— Я вот думаю, — проговорила она. — Такой гадюшник — и всего в одной перестановке чисел от Управления. Неужели мы — первые, кто попался?

Я оставил этот вопрос без ответа.

— Я вот думаю, — продолжала волшебница. — Никто не заметит, если я поменяю...

— Василиса! — я взял угрожающий тон. — Василиса, не надо!

Чародейка гаденько захихикала и хотела сказать что-то ещё, но тут дверь открылась, и в перевязочную вошёл Аполлон Артамонович, накинувший поверх светлого пиджака белый медицинский халат. Я кивнул ему. Старый маг обвёл глазами комнату.

— Почему только двое? — спросил он.

— Нас и было двое, — сказал я.

— А туристка?

— Аполлон Артамонович, с Димеоной как раз всё в порядке, — подала голос волшебница. — Её Горыныч унёс, то есть этот, дракон. Сейчас она уже должна быть на полпути в Сивелькирию. Мы к ней хотели на перехват — и тут такая вот неурядица.

— На полпути в Сивелькирию? Слава Богу, — шеф с видимым облегчением выдохнул. — Что ж, я не буду спрашивать о том, как так получилось...

— Аполлон Артамонович, — Василиса глядела в потолок. — Аполлон Артамонович, я у вас хотела спросить.

Старый маг поднял брови:

— Да?

— Аполлон Артамонович, Максим говорит, это вы предложили вести её в столицу.

Маг со странной улыбкой посмотрел на меня.

— Предположим, — сказал он.

— А как быть с тем, что это немножко опасно? — спросила волшебница. — Нас из Кромвеля ведь поэтому попросили убраться, и Магистрат, я так понимаю...

Старый волшебник улыбнулся.

— Василиса Андреевна, — проворковал он, беря с полки флакон с перекисью и рассеянно поворачивая его в руке. — Василиса Андреевна, а скажите-ка мне, пожалуйста: как по-Вашему, где Димеона будет заметна более: в Вебезеккеле, где пустивший корни трактир стал важнейшим культурным событием на многие годы вперёд, в Кромвеле, где её неделю ещё будут искать по всем подворотням, или в Сивелькирии, где она почти не будет выделяться среди остальных гастролёров?

Чародейка поморщилась:

— Я не это имела в виду. Дело в том, что её безопасность для окружающих...

— ...Вам проще обеспечивать в изоляции? — старый маг усмехнулся. — Василиса Андреевна, я стою на том, что каждый персонаж должен, прежде всего, находиться в подходящем для него окружении. Вы ведь не пошлёте Добрыню Никитича спасать колобка от лисицы? Так же и Димеона: согласитесь, что Кромвель не даёт ей возможности полноценно раскрыться, вот девчонка и ввязывается в неприятности.

— А Сивелькирия?

Аполлон Артамонович улыбнулся.

— В Сивелькирии интереснее, — сказал он уклончиво.

Василиса кивнула:

— И нам больше работы.

— И Вам больше работы... Вы, что же, жалуетесь?

— Нет, — чародейка вздохнула. — Ладно... Пардон муа, мне надо переодеться. Макс, в качестве компенсации дракона я беру на себя!

Встав с кресла, она процокала каблуками и вышла из кабинета. Шеф посмотрел ей вслед с уважением.

— Характер, — сказал он. — Как Вы считаете?

— Характер... — я вздохнул. — Аполлон Артамонович, скажите: вы уверены в том, что назначить меня руководителем на этом проекте было хорошей идеей?

Волшебник пожал плечами:

— Я не вижу, почему нет, — сказал он. — В конце концов, Вы уже не такой желторотый юнец, как два года назад, и я думаю, Вам пора бы уже... Начинать брать на себя побольше ответственности, как Вы считаете?

— Побольше ответственности... — пробормотал я. — А если я вдруг не справлюсь? Руководить Василисой, по-моему, должен маг... Ну, более образованный, что ли.

— Самокритично, — кивнул Аполлон Артамонович. — Я, разумеется, ценю Ваш настрой — но скажите всё же: по существу дела у Вас возражения есть?

— По существу дела? — я вздохнул. — Понимаете, Василиса всегда так уверена в том, что делает, что иной раз рядом с ней я просто чувствую себя лишним.

— А в кабинете, значит, не чувствуете?

Я поднял на него недоумённый взгляд.

— Простите?

— Если сейчас я сниму Вас с проекта — Вы, что, броситесь заниматься тем, что Вам по душе?

Под серым взглядом руководителя я чувствовал себя неуютно.

— Понимаете, там... Я привык уже, так было бы проще — проще, и... Меньше выбора.

— Максим Андреевич, — маг посмотрел на меня в упор. — Скажите честно: Вам, что, не нравится это задание?

— Нравится? — от такой постановки вопроса я прямо-таки оторопел. — Аполлон Артамонович, я не понима...

— Нет, простите! — маг поднял палец. — Ответьте, пожалуйста, только искренне: нравится ли Вам участвовать в текущем проекте?

Я задумался. Вопрос явно был каверзным: вольно бродить просторами Сказки, да ещё и в хорошей компании, было моим любимым занятием — это куда интереснее, чем глотать пыль в кабинете — вот только я не был уверен, что меня держат в должности младшего сказочного именно ради этого. Шеф смотрел на меня с лёгкой улыбкой.

— В общем, нравится, — вынужден был признать я. — Вот только к работе, как мне кажется, вопрос о том, что мне нравится, а что нет, не имеет прямого...

— Стоп-стоп-стоп! — Аполлон Артамонович сделал жест, чтобы я замолчал. — По-моему, Вы сейчас создаёте проблему на пустом месте. Поймите: для кадровых перестановок нужны определённого рода причины — это либо неудовлетворённость самих исполнителей, либо проблемы в проекте. Поскольку у Вас сейчас ни проблем, ни претензий...

— У меня есть проблема, — признался я. — Вернее, не совсем у меня, но... В проекте.

— Вот как? — спросил шеф.

— Видите... — я тщательно выбирал слова, чтобы они не звучали совсем уж по-идиотски. — Видите ли, Димеона... Она ходит по площадям и пытается проповедовать, но её почти что не слушают, а те, кто слушает, не принимает всерьёз. Она пытается рассказывать людям про Фериссию, обращать аборигенов в свою друидскую веру, но у неё ничего не выходит... Вы меня понимаете?

— Нет, — сказал Аполлон Артамонович.

— Простите?

Волшебник вздохнул:

— Я не понимаю, с каких пор это стало Вашей проблемой.

— С тех пор, как я в этом проекте, — ещё раз попробовал я. — Я не знаю, как ей с этим помочь, а без этого выходит, что девочка тратит своё время зря, и...

— Господи! — маг возвёл глаза к небу. — Да Бог с ним, со временем. Вам, что, не нравится просто так гулять с ней по Сказке?

Последняя фраза прозвучала двусмысленно — шеф понял это и, казалось, смутился.

— Простите, — торопливо добавил он. — Я всего лишь хотел отметить, что в обязанности младшего сказочного сотрудника отнюдь не входит насаждение нетрадиционных религий в неподведомственных Управлению частях Сказки. Только это, и ничего более.

Я посмотрел на него исподлобья:

— По сценарию я ей помогаю.

— И пожалуйста — помогайте себе на здоровье! Мне всего лишь требуется, чтобы Вы были рядом с нею на случай ЧП и обеспечивали её безопасность. Может быть, Вам не нравится текущий сценарий? Может быть, Вы хотите его изменить? Скажите или попросту намекните — сценарий свободный, и...

— Не хочу, — этот разговор начинал меня раздражать. — Мне просто не нравится, что я вынужден поступать как волшебник, а не как человек.

— Как волшебник, как человек... — Аполлон Артамонович покачал головой. — Боже мой, какие слова!.. Других проблем у Вас нет?

— Других проблем нет, — грустно откликнулся я. — Василиса ворчит, но она всегда ворчит, а по факту она, по-моему, очень рада погулять по сектору Фэнтези.

Старый маг улыбнулся:

— Вот видите, как хорошо? Почему бы и Вам не начать брать пример с Вашей спутницы?

Я собирался ответить, но тут дверь раскрылась, и в комнату вошёл один из медбратьев. Шеф торопливо поставил флакон с перекисью на прежнее место.

— Ну, ладно, — сказал он, делая шаг в направлении выхода. — Я вижу, я Вас задержал... Что ж, ни пуха на приключении.

— К чёрту, к чёрту... — невесело откликнулся я.

Выйдя из медблока, я едва не столкнулся с Пеком — молодой маг куда-то спешил, как всегда, весь взъерошенный и погружённый в свои мысли. Я окликнул его:

— Эй, Пек!

— А? — волшебник остановился и принялся вертеть головой — должно быть, в полутьме коридора он видел плохо даже в своих ставших уже анекдотом очках. — О, привет, Макс! Не заметил тебя. Как твои... Э-м-м... Где ты там сейчас?

— Пек, скажи как волшебник волшебнику, — я смотрел на него сверху вниз. — Что делать, если хочешь, чтобы народ уверовал в твою религию?

Маг захлопал глазами.

— Ты что, с перепоя? — спросил он. — Ну, скажи, что отменишь налоги и разрешишь многожёнство — как обычно. Что за религия-то?

— Друиды.

— Это которые с лесом? Вот тебя занесло! — Пек неодобрительно потряс головой. — Не скажу даже... Жертвоприношения есть у вас?

— Не знаю, — я представил Димеону у жертвенного огня, и меня передёрнуло. — Надеюсь, что нет.

— Ну, и чего тогда с тобой говорить? — маг взялся за ручку двери. — Погоди, а с каких это пор ты вдруг в религию ударился?

— В полевой я, — признался я. — Проповедницу сопровождаю.

— Где? С кем?

— В Фэнтези с Василисой. Ладно, Пек, мне пора...

— О! Василиса! — в руке волшебника моментально раскрылся блокнот. — Тогда скажи ей, что Язевку мы обработали и что тернарника там нигде нет, но всплыла любопытнейшая тень в дзета-области, и, если они всерьёз рассчитывают на эффект в стиле Строгова...

— Пек, мне, право же, некогда... — пробормотал я, пятясь к выходу из крыла. — В другой раз как-нибудь, хорошо?

Волшебник вздохнул.

— Вот, всегда с вами так! — сказал он вполголоса. — А ещё друиды...