С высоты полёта под нами простирались возделанные поля, казавшиеся шахматной доской. С клетками из разных оттенков зелени, на которых маячили одинокие работники вместе с крылатыми ящерами.
Белокаменные дома с красной черепицей, окружённые пышными садами и живой изгородью.
Нас доставили в тот самый город, который мы заметили, стоя на скальном гребне.
Едва я успела, с помощью своего конвоира, слезть со спины крылатого ящера — птеракля — как нас незамедлительно проводили в дом. Коридор, лестница, ещё коридоры…
В окружении стражей мы остановились в небольшом холле с высоким потолком. Несколько стульев, неудобных даже на взгляд, и огромное, от пола до потолка, витражное окно.
Высокая резная дверь, за которой исчез неразговорчивый воин, впереди которого я сидела на птеракле.
Он вошёл сначала один, затем вернулся за Дарием.
Потянулись тягостные минуты ожидания, показавшиеся мне часами. Магистр вышел бледный, мрачный, со сжатыми челюстями.
Я вскочила, но чужая рука надавила мне на плечо, заставляя сидеть на месте.
Дарий кинул острый взгляд на моего стражника и едва заметно качнул головой, после чего магистра подхватили под руки и увели.
Настал мой черёд. Еле переставляя негнущиеся ноги, я вошла в помещение, больше напоминающее кабинет.
В нём оказалось неожиданно светло и прохладно, несмотря на распахнутые окна и жару, царившую снаружи.
Воздух казался свежим и пряным от запаха трав за окном.
Шкафы с открытыми полками.
Массивный стол и несколько тяжёлых кресел с подлокотниками из дерева.
Широкая жёсткая кушетка с низким изголовьем на кованых лапах.
Я опасливо покосилась на неё. Во рту появился металлический привкус, и я нервно сглотнула, облизала пересохшие губы.
На стенах тускло мерцали кристаллы.
Во главе стола, в громоздком кресле, восседал мощный мужчина, устало опирающийся на локти со сцепленными в замок руками. За ним безмолвным изваянием стоял прямой, как палка, человек в таком же, как у меня, плаще с низко надвинутым на глаза капюшоном.
— Присядьте, леди, — холодный приказ лёг на плечи бетонной плитой. Ноги подкосились, и я обессиленно рухнула на подставленный стул.
Положила руки на колени и вцепилась в плащ, смяв пальцами ткань. Я старательно избегала встречаться взглядом с мужчиной на противоположном конце стола, в центре которого возвышалась массивная прозрачная сфера.
— Я — Ройстин Китолим, наместник Накрима. Как вас зовут?
Я сглотнула пересохшим горлом и, с опаской косясь на него, тихо сказала:
— Т-Тереза… Тереза Пупсова.
Он кинул на меня нечитаемый взгляд, устало вздохнул и придвинул ко мне подставку со сферой.
— Положите ладони на крисвер. Обе.
Я вскинула растерянный взгляд на него:
— Куда?
— На сферу, по обе стороны, — терпеливо, как ребёнку, повторил он.
Мужчина, стоявший за спиной Ройстина, молча сделал шаг вперёд, потянулся и сделал над сферой несколько пассов рукой и, также молча, “задвинулся” на место.
С трудом выпустив ткань плаща из онемевших пальцев, я боязливо потянулась к прозрачному шару, в центре которого уже клубился лёгкий туман.
Прикосновение к прохладной поверхности обожгло кожу и я отпрянула.
— Что это? — тело моментально покрылось испариной и по спине побежал ручеёк. Я отёрла вспотевшие ладони о плащ.
Ройстлин пристально посмотрел мне в глаза и недоверчиво протянул:
— Вы появились из ниоткуда на наших землях. Я хочу знать, с каким умыслом, — бесстрастный тихий голос прозвучал для меня набатом.
— Прижмите ладони, уберёте, когда я вам позволю, — властно раздалось из-под капюшона, и я, против воли, прижала ладони по бокам сферы.
В глазах потемнело. По рукам, поднимаясь от кончиков пальцев, потекла Боль. Она охватила запястья, по костям поднялась до локтей. Из моей груди вырвался стон, но отнять руки я уже не могла. Достигнув плеч боль, словно жадная голодная тварь, прорвав невидимую плотину, ринулась к центру груди и я закричала.