Массимо

Глава 56

Массимо

Как только по моему мнению непосредственная опасность миновала, я замедлил шаг. Мне нужно было услышать, нет ли преследователей.

Но как я ни старался, ничего не было слышно, кроме щебетания птиц и шума ветра в деревьях. Изредка мы проходили мимо журчащего ручья.

Лучия не издала ни звука. Она просто лежала в моих объятиях, прижавшись головой к моей груди.

Время от времени я шептал:

― Лучия? Малышка?

Но ответа так и не последовало.

Пару раз я останавливался, чтобы отдохнуть. Я выпил немного воды из фляги, затем попытался заставить ее тоже выпить.

Она не реагировала, и я не стал ее заставлять. Я боялся, что если я налью ей в рот воды, то она может захлебнуться.

Когда потемнело, и температура стала понижаться, я надел фланелевую рубашку и куртку.

Я также достал ее куртку и продел ее руки в рукава.

Это было похоже на одевание манекена. Она никак не реагировала.

Все это время я шептал ей.

― Все будет хорошо… ты в порядке, детка… ты спасла мне жизнь… спасибо тебе большое… все хорошо, Лучия… ты будешь в порядке….

Хотя, честно говоря, я не знаю, пытался я утешить ее… или себя.

Двигаясь по лесу, я рассматривал различные хижины. Первые, мимо которых мы прошли, я автоматически исключил, потому что они были слишком близко к нашему последнему месту пребывания.

Только на третьем-четвертом часу я начал серьезно присматриваться к тому, что попадалось.

Большинство из них находились слишком близко к другим домам, либо перед входом стояла машина.

Наконец, когда уже стало совсем темно и по-настоящему холодно, я нашел хороший вариант.

Он был новее предыдущего, и я надеялся, что в нем есть электричество.

Я не стал искать ключ ― просто выбил заднюю дверь. От силы удара стекло разбилось, но замок поддался мгновенно.

Я вошел внутрь с Лучией на руках.

Захлопнул дверь ногой и огляделся.

Вдоль одной стены стоял диван. Я быстро подошел и усадил ее.

Она уставилась вперед пустыми глазами, но тут же снова обхватила руками колени и принялась раскачиваться, что испугало меня больше, чем если бы она ничего не делала.

Я снял свои фляги, рюкзак и винтовку. Потом пошел искать спальню.

Я нашел плед, принес его в гостиную и накинул ей на плечи.

Затем я пощупал ее руки. Они были холодными.

Я подошел к рюкзаку, достал бренди и сел перед ней. Я задрал футболку, обнажив живот, и прижал ее руки к себе, чтобы согреть их.

Я откупорил бренди, сунул в него палец и открыл ей рот, чтобы влить несколько капель. Когда она не отреагировала, я сделал это снова.

Я надеялся, что он просочится в ее горло, заставит ее кашлять, ругаться…

Все было лучше, чем ее пустой взгляд и непрекращающееся раскачивание.

Все это время я говорил с ней успокаивающим голосом.

― Теперь мы в безопасности. Я больше не допущу ничего подобного, обещаю. Я облажался, я ослабил бдительность, хотя должен был защищать тебя. Во всем, что случилось, виноват я, а не ты, ясно? Я облажался, а ты спасла мне жизнь. Спасибо. Ты спасла меня, детка… и все будет хорошо… Я обещаю, что буду беречь тебя впредь…

Внезапно она дернулась.

Я убрал палец, смоченный бренди, от ее губ.

Она подняла голову и посмотрела мне в глаза.

И на ее лице отразилось такое глубокое и болезненное выражение горя, что оно пронзило мое сердце, как копье.

― Они мертвы, ― прошептала она и разрыдалась.