Мастер душ

Глава 20

— Вы, наверное, просто шутите… — недоверчиво покосился на Петра оборотень, после того как осмотрел, в прямом смысле этого слова, поле нашей деятельности.

— А что такого? Конечно, это не слишком приятная работа для тех, кто считает себя спасителями мира. Но есть нужно всем, даже спасителям, — усмехнулся помощник настоятеля и похлопал Сергея по плечу. — У вас неделя, чтобы прополоть и проредить этот сектор. Управитесь раньше, другую работу для вас искать никто не будет.

Он развернулся и вышел из помещения, напоминающего огромную теплицу, впрочем, оно по факту ей и являлось. Очень большая теплица, разделённая на сектора, в каждом из которых росли разные овощи и травы. Ещё бы разбираться во всём этом. Стены были прозрачные, поэтому мы прекрасно видели наших товарищей по несчастью, обречённо копающихся в земле в других секторах. Магией пользоваться было запрещено. Растущие культуры круглый год и так были подпитаны многочисленными заклинаниями, которые бы разрушились под воздействием посторонней магической силы. По крайней мере, так нам сказал Пётр. Хотя я не особо в это верил, больше считая, что работы в местной теплице являются своего рода наказанием для особо провинившихся.

— Зачем им столько морковки? — поморщился оборотень, разглядывая грядки, которые вдаль уходили многочисленными рядами. — Мы ещё учиться не начали, а над нами уже издеваются. Кому вообще нужна эта морковка?

— Бобрам? — хмыкнул я, не зная, с чего начать обрабатывать эти, хм, растения. Меня этому не учили ни в одном из миров, и поэтому слова прополоть и проредить звучали, как отборные ругательства на незнакомом языке.

— Не нужно было этим ежом стену пробивать, наслаждался бы сейчас тишиной, спокойствием и пирогами, — продолжал сокрушаться Сергей.

— Вообще-то, я дикобраз, — недовольно прозвучал голос обсуждаемого парня. Мы повернулись, разглядывая невозмутимого оборотня, который, насвистывая какую-то мелодию, присоединился к нам. Правда, двери, со скрипом закрывшиеся у него за спиной, заставили немного вздрогнуть и прекратить всем подряд демонстрировать своё хорошее настроение.

Парни молча сели на колени и начали работать, думая каждый о чём-то своём. Я внимательно наблюдал за их действиями, начиная примерно понимать, что именно нужно делать.

— Как думаешь, зачем они всех допрашивают? — тихо спросил у меня Алексей, выдёргивая странного вида сорняк с длинным и тонким корнем.

— Понятия не имею. Возможно, это связано с пропавшим княжичем, так Пётр сказал, когда встретил нас в городе, — пожал я плечами, надеясь, что с отцом смогу поговорить без лишних свидетелей. По крайней мере, он обещал, что со мной встретится, поэтому я даже не сомневался, меня вызовут так же, как и остальных.

На болтовню парней я особо не отвлекался, стараясь в это время разобраться с тем, что происходит у меня с ядром силы и кольцами энергии души. Они явно были не в стабильном состоянии, хотя демоническая сила больше не стремилась вырваться наружу, как тогда в магазине. Неужели так сказалась поглощённая сердцевина души? Но отделить её в том состоянии, в котором находился княжич, от оболочки было практически невозможно.

Работа в теплице на удивление успокаивала. Всё же земля действительно обладала особыми лечебными свойствами, убирая негативную энергию. И до того момента, как меня вызвал настоятель на разговор, я уже смог стабилизировать собственную магию. Парней увели раньше, и назад по какой-то причине они не вернулись. Я поднялся на ноги, осматриваясь, обнаружив, что в принципе остался один в этой огромной теплице. За стёклами других секторов никого не было.

Пройдя следом за незнакомым мне клириком, который даже не удосужился представиться, к дверям кабинета, где я уже бывал, как только оказался в монастыре, чуть ли не вбежал внутрь, чтобы, наконец, встретиться с отцом. Как только двери за мной закрылись, он снял с головы капюшон, поднявшись на ноги и осматривая меня сосредоточенным и немного уставшим взглядом.

Отец Фёдор тихо вышел за неприметную дверь, находившуюся у дальней стены, оставив нас наедине.

— Я рад, что с тобой ничего больше не случилось. Хотя, если честно, переживал, что ты вляпаешься в какую-нибудь непредвиденную мною ситуацию, — улыбнулся он и, выйдя из-за стола, заключил меня в крепкие объятия.

— Что происходит? — прямо спросил я, когда он отстранился и посмотрел мне прямо в глаза.

— Это… сложно, — немного подумав над ответом, проговорил князь Уваров, садясь за стол и жестом показывая, чтобы я сел напротив него.

— Это всё, что ты можешь мне сказать? — покачал я головой. — Война не закончилась, так ведь? И меня не просто так хотят поймать. Им нужно получить на тебя рычаги давления.

— Не закончилась, — поморщился отец, глядя перед собой и постукивая кончиками пальцев по столешнице. — Ты неглупый парень и сразу всё понял. Как бы ни хотелось это говорить, но ты, являясь моим сыном, всегда будешь под ударом из-за того, кем является твой отец и каким силам пытается противостоять. О своих догадках и о том, что я тебе сейчас скажу, не должна знать ни одна живая душа. Пока всё тихо, поэтому не следует обычных людей и магов склонять на сторону врага. А таких, поверь, когда повелитель демонов начнёт действовать открыто, найдётся немало.

— Разумеется, — кивнул я. Правда, многие вещи, после встречи с княжичем Репниным мне и так стали понятны. Отец некоторое время молчал, после чего всё же начал говорить.

— Когда мы дали повелителю демонов отпор, он не мог не отступить, ведь и так понёс очень большие потери. Но завоевать страну можно и другими способами, например, изнутри. И многие, как ты видел, повелись на обещания Булгакова и купились на силу и обещанные блага, приняв его сторону.

— Булгаков? — хмыкнул я.

— Именно так зовёт сейчас себя повелитель демонов, стоя на границе нашей империи. У него много разных имён, но именно этим он пытается показать, что не является врагом на тех территориях, которые стремиться завоевать, — невесело усмехнулся князь.

— И много тех, кого уже смог завербовать себе главный демон?

— Порядочно. Но если ты спрашиваешь об императоре Годунове, то он всё ещё на нашей стороне, несмотря на давление перерождённых демонов в его окружении.

— Но разве не император стоит за нападением на наш дом? — нахмурился я, вспоминая то, о чём говорили напавшие на меня в поместье, а потом то, что слышал от Петра о пробуждении силы и формировании ядра наследника Годунова.

— Нет. Но он не может поручиться за своих советников и наследника, которые и без демонической силы уже давно начали строить заговоры за его спиной. Он этим, хм, огорчён. Но пока демоны стоят рядом с империей, не дело ворошить это осиное гнездо. Как бы мне этого ни хотелось. Разлад ни к чему хорошему для страны не приведёт. А мне, как и самому императору, к наследнику не подобраться, слишком сильно опекают его няньки, советники и перерождённые демоны. — Сжал он кулак, но, сделав глубокий вдох, быстро взял себя в руки.

Значит, наследничек, науськанный демонами, совершил этот налёт на генерала имперской армии в самой разгар войны, выводя того из равновесия. Не император, но его сын. И вина на Годунове лежит немалая, раз рядом с ним планировался заговор, о котором он не знал. Я видел сына императора несколько раз на светских приемах, и ещё тогда этот болезный на вид юноша с надменным взглядом и противной ухмылкой не вызывал ничего, кроме отторжения. Хотя наследников аристократов с подобными манерами смотреть на всех свысока было хоть отбавляй. Но многие воспринимали их в качестве неизбежного зла, как и я. Всё равно со временем одумаются, когда придёт время брать дела рода в свои руки. Но Григорий Васильевич Годунов, цесаревич Российской империи, не вызывал вокруг никаких чувств, кроме жалости и брезгливости.

— Сколько ещё из Светлейших князей стоит на стороне главного демона? Кроме Репнина? — уточнил я.

Обычных магов, князей и графов и так было понятно, что много, и это ещё не началась активная фаза вербовки. Светлейшие князи — самые сильные маги империи, с которыми придётся считать обеим сторонам.

— Двое. Морозов и Оболенский. Мстиславский и Пронский на моей стороне, — без раздумий ответил он, решив полностью мне довериться. — Пока это всё, что я могу тебе сказать, извини. — Прямо посмотрел он на меня.

— Спасибо даже за такую информацию, — кивнул я. — Нашли того, кто вступил в сговор с Репниным?

— Нет. И я хочу поручить это тебе. Ты будешь находиться тут месяц до того, как переход в школу откроется, и за это время попытайся вычислить предателя. Не хотелось бы, чтобы он проник в школу, когда начнётся отбор, — проговорил он. — Справишься?

— Постараюсь. Но не обещаю. — Я ответил, немного удивившись просьбе отца.

— Это хорошо. Никогда не обещай того, что не сможешь выполнить. Сын, не покидай пределы монастыря. Я не смогу защитить тебя и заниматься тем, чем занимаюсь, беспокоясь о тебе. Второго артефакта слезы дракона у меня с собой нет. Но ты всегда можешь положиться на отца Фёдора. Он один из немногих действительно преданных мне людей. — Серьёзно сказал он. — Держи, — после яркой голубой вспышки, в его руке появился древний свиток. Я даже и не помнил, видел ли такую древность когда-нибудь до этого момента.

— Что это? — я протянул руку, аккуратно беря тот в руки, боясь, что от резких движений он может рассыпаться прямо у меня в ладони.

— Секреты нашего рода. Тут всё, что тебе будет необходимо, чтобы приручить водяного змея. К сожалению, у меня нет времени и возможности тренировать тебя самостоятельно, но, учитывая то, что рассказали мне отец Фёдор и твой друг Сергей, с истинным обличием родовой магии ты познакомился довольно близко. Прости, что в этот момент меня не было рядом, и тебе пришлось справляться с этой силой самому.

— Сергей разболтал, кто я есть на самом деле? Вот же…бобёр, — вырвался у меня негодующий вопль.

— Тише, не ругай его. — Рассмеялся отец. — Скажем так, у него не было выбора, особенно после того, как он узнал, кто я такой. Он неплохой парень и обладает очень серьёзным потенциалом. Ты хорошо научился выбирать себе друзей, надеюсь, что ты не совершишь моих ошибок.

— Я могу остаться с тобой? — прямо спросил, когда свиток исчез у меня из рук под какое-то странное и довольное хрюканье Павла. Всё-таки надо узнать, что он на самом деле такое, потому как образ бородатого и дряхлого старца над стопкой книг до сих пор не выходил у меня из головы.

— Михаил, — отец прямо посмотрел на меня и покачал головой. — Это всё очень опасно. Все, кто нам противостоит, гораздо сильнее, чем сын Репнина, с которым ты схлестнулся в том проулке. Когда ты достигнешь развития хотя бы сиреневого ядра, тогда мы вернёмся к этой теме, — резко обрубил он, поднимая руку и прерывая меня, как только я открыл рот, чтобы хоть что-то ему возразить.

— Понятно, тебе не нужна обуза. Но, чтобы достигнуть пятого уровня понадобится пара лет, а это слишком долго в текущих реалиях, — поморщился я. — За это время может произойти всё что угодно.

— Это ещё ты оптимистично настроен. За два года ты максимум сможешь достичь уровня жёлтого ядра, — усмехнулся он. — И то, если будешь очень сильно стараться. Поэтому на всё это время ты будешь заперт в стенах Школы, где безопаснее всего, и даже не спорь. Я не хочу, чтобы наш род прервался быстро и глупо, только потому, что ты хочешь погеройствовать.

— Но…

— Михаил, — повысил он голос. — Школа для Стражей — уникальное место. Как только начинается учебный год, в неё не только закрываются все переходы, на неё помимо основных защитных барьеров опускается временной купол, который помещает всю её территорию в своеобразный стазис. Мы называем это консервацией. Время там течёт иначе, именно поэтому многие из высшей аристократии пытаются засунуть туда своих зачастую бестолковых наследников, — раздражённо проговорил он, выходя из-за стола и подходя ко мне вплотную. Я тоже поднялся, вставая напротив отца. — Проведённый год внутри Школы равен месяцу в реальном мире. Не переживай, за полгода, которые пройдут в этом мире, мы всех врагов точно уничтожить не сможем, — улыбнулся он.

— Вообще, не смешно, можно было сразу сказать, — хмыкнул я, понимая, что все мои пытки перечить князю Уварову явно были беспочвенны. — Но если по местным временным рамкам там готовят Стражей так быстро, то почему не готовить их в большем количестве? Сейчас на какие-то правила нет времени.

— Потому что Стражами остаются немногие, а процесс обучения очень сложен. Даже те, кто проходят отбор, находясь не на нулевой ступени развития, не всегда с этим справляются. — Покачал он головой. — Тем более, нужны люди, чтобы обучать, и их не так уж и много. Ладно, ступай. Мы и так слишком много времени провели за разговором. — Приобняв меня ещё раз, он развернулся и быстрым шагом пересёк кабинет, выходя в неприметную дверь, за которой скрылся отец Фёдор. Вот и поговорили, называется. Пора возвращаться к своим. Интересно послушать, о чём именно говорил отец с Сергеем и Милой.

Не успел я дойти до нижнего этажа и направиться в сторону комнат, как ко мне подлетел Пётр и, схватив за руку, потащил в сторону одного из выходов, где находились эти проклятые теплицы.

— Зачем ты меня туда тащишь? — попытался я вырваться из цепкого захвата. На удивление клирик был немногословен, что для него было не характерно.

— Ты что с морковкой сделал? — только и спросил он, буквально заталкивая меня в дверь, куда вёл проход в сектор, отведённый нам для отработок. — Оставили тебя на полчаса одного, называется. За тобой постоянно приглядывать нужно?

— Ничего я с ней не делал. Полол, прореживал, как ты и говорил, — удивился я, странно косясь в его сторону.

— А это тогда что? — чуть ли не прокричал он, поворачивая меня в сторону грядок.

— Хм, похоже, и вправду не нужно было магию применять, — философски протянул Павел, в то время как я рассматривал огромную ботву, поднимающуюся под самую крышу. Даже боюсь представить, какого размера была сама морковь. — Мих, ты не расстраивайся, я жизнь тебе облегчить хотел. Да и энергии в меня ты влил, пока в земле копался, изрядно. Нужно было девать её куда-то. Не обратно же тебе её отдавать.

— Я тебя расплавлю, — только и смог проговорить, обещая расквитаться с артефактом за самоуправство. Надеюсь, пока отец находится в монастыре, настоятель ничего противоестественного со мной не сделает.