Мастерская подделок

Льюис Кэрролл

— Надеюсь, вас не обидело мое последнее замечание, — вежливо сказала Алиса.

— Отнюдь! — воскликнул Траляля.

— Напротив, — сказал Труляля. — Но нам необходимо сформулировать претензию. Вы пришли без белого котенка, и это доказывает, что вы не настоящая дама, поскольку леди никогда не показываются на людях без сопровождения собачонки.

— Но я не дама, а всего-навсего маленькая девочка…

— Вот именно! — сказали Траляля и Труляля в один голос. — Именно это мы и говорим!

— Но если вам угодно, я могу сходить за Китти.

— Вовсе нет! — вскрикнул Траляля.

— Напротив! — воскликнул Труляля.

— Невероятно! — подхватила Белая королева. — Невероятно, ведь вам придется снова пройти весь путь задом наперед, с чем вы никогда не согласитесь, как нам хорошо известно. Вы должны будете начать с конца, как полагается, тогда как, не зная основных правил, вы упорно дебютируете с начала, хотя это бессмысленно и никуда не ведет. Вы подмешиваете маловато шерсти в яйца, и в этом ваша большая ошибка. Задумайтесь над тем, что календарь древних римлян и способ движения омаров — примеры идеальной организации, поскольку они повернуты задом наперед. Но, к сожалению, вам этого не понять. Вы даже не знаете грамматических правил, управляющих спряжением будущего прошедшего, которое является составным глагольным временем…

— Будущее предшествующее и то трудновато, — робко сказала Алиса.

— Вероятно, вы не совсем в своем уме. Как вы собираетесь говорить надлежащим образом, если мы живем в будущем прошедшем, а вы не знаете его правил?

— Вот именно! — хором сказали Траляля и Труляля.

— Задумайтесь над своим невежеством. Задумайтесь над своим возрастом в сравнении с будущим историческим и простым. Задумайтесь над грамматическими формами, определяющими наступление событий. Задумайтесь над затруднениями, которые повлечет за собой ошибочная последовательность событий. А главное, задумайтесь над логарифмическими прогрессиями я бессчетных системах, как например, те, что определяются конкретными сериями и называются гиперболическими. Вот и все, над чем вы должны задуматься в придачу ко всему.

— Прошу прощения, — сказала Алиса. — Какую еще дачу?

— Я говорю не о даче. Я никогда не езжу на дачу, к тому же в придачу ко всему я высказала свое мнение.

— Ну, раз уж вы играете словами…

— Вот именно! — сказал Траляля. — Я очень хорошо умею играть словами. Я знаю прекрасную сонату в ми-минор. Давайте вытащим пианино. Ведь должно же оно где-нибудь быть!

— Напротив, — сказал Труляля, — оно вечно стоит на дороге, чтобы его никто не увидел.

— Нет, нет, нет! Я никогда не потерплю, чтобы пианино катили по моим белым клеткам, — сказала Королева, — а не то оно оставит на них следы.

— Вовсе нет! — воскликнул Труляля. — Это белые клетки могут оставить следы на нем.

— Тогда мы споем без аккомпанемента, — сказала Королева, — хотя эта пьеса гораздо красивее звучит под аккомпанемент растяжной арфы.

Траляля запел:

— Я не всё поняла, но полагаю, что это очень красиво, — сказала Алиса.

— Тихо! Тихо! — воскликнул Шалтай-Болтай. — Если все будут говорить одновременно, то может показаться, что мы в Парламенте. Вернемся к побочной точке прений.

— Побочной? — удивилась Алиса.

— Я сказал «побочной» вместо «исходной», потому что это слово мне больше нравится. Когда я использую термин, он принимает именно то значение, которое я ему подбираю, — ни больше ни меньше, как я доказал в «Онтологии и диалектике».

— Но как можно хоть что-нибудь понять, — сказала Алиса, — если слова меняют свои значения?

— Нужно не понимать, а утверждать. На чем мы остановились? Речь шла о Бармаглоте, — надменно и презрительно сказал Шалтай-Болтай.

— Вовсе нет, — сказал Траляля.

— Совсем напротив, — сказал Труляля. — Речь шла о Китти, белом котенке.

— Я бы не хотела, чтобы он причинил себе вред, пройдя сквозь зеркало, — сказала Алиса.

— Вот именно! Вот именно!

— Я против присутствия любых животных, — закричал Шалтай-Болтай, — поскольку они могут повредить пряжку на ремне моего галстука. К тому же если каждый начнет приводить своих знакомых, то мы никогда не закончим. Это превратится в нашествие разноцветных котят, наводнение Брандашмыгов и Зелюков, которые так хрюкочут, что их очень трудно удержать, кроликов… Ах, эти [к]ролики! — добавил он в сильном страхе. — И кто знает, возможно, даже какой-нибудь Снарк вдруг окажется ужасным Буджумом?!

Не понимая, о ком идет речь, Алиса испугалась Буджума и закрыла глаза. Когда она их открыла, то очутилась в темной лавчонке, а Белая королева снова стала овечкой.

— Позвольте вас спросить, — сказала Алиса, — почему вы вяжете таким множеством спиц?

— Всё очень просто. Двумя спицами я делаю две петли, а двадцатью — двадцать. Если я вяжу сотней спиц, ясно, что я делаю сотню петель. Соответственно работа продвигается быстрее.

— Вот как, — сказала Алиса.

— Иными словами, за пять часов работы я делаю десять тысяч петель, за пятьдесят часов — сто тысяч, а за пятьсот — миллион.

— Но с какой целью?

— Цель не имеет большого значения, важно лишь количество петель. Два миллиона, сто миллионов, миллиард, сто миллиардов… Понимаете, о чем я?.. Вы когда-нибудь слышали о мириадах?

— Э… думаю, да, — очень испуганно сказала

Алиса.

— Но раз уж вас так интересует цель, знайте, что речь идет о кольчуге для Короля. Она всегда готова, когда я достигаю тысячи мириад.

— Наверное, Король очень большой…

— Напротив, он чрезвычайно маленький, и потому петли должны быть едва различимыми. Их ценность заключается в том, что их не видно, потому кольчуга обеспечивает незримую и тайную защиту.

— А что… — рискнула спросить Алиса.

— Только не перебивайте! За эти двадцать семь целых две сотых секунды я как раз доделываю двести миллионов семьсот тысяч сто девяносто шесть петель. Разделив их на двадцать по числу спиц, вы получите точное число всех петель, если тем временем, э, тем временем, тем временем…

— Оно не изменится?

— Ну вот! Ну вот! Так и есть! Ведь вы наверняка слышали об изменении времени, не правда ли?.. Но вы еще и вязать умеете?

— Немного, но только видимым способом.

— Вот как… Мяу, — мяукнула Белая королева. — Я вижу, вы очень хорошая девочка. И если вы взберетесь обратно на каминную полку, то снова окажетесь прямо на уровне зеркала.