Маяк надежды

Глава 27

От истории, рассказанной Баталовым, я пришел в замешательство. И довольно сильное.

Темного мага действительно взяли. Оперативникам пришлось худо, но больше из-за сильнейшего возмущения магического фона. Сам маг не сопротивлялся, только пожелал самоубиться, что успешно пресекли.

К тому же мои расчеты были верны и темный заработал истощение источника, по словам обследовавшего его целителя, неизлечимое.

Злодеем оказался некий Варлам Дромин, бастард одного из светлейших князей. Какого именно, Роман Степанович не стал уточнять, ну да это было несущественно.

Отпрыска князь вроде не пытался как-то угнетать или отталкивать, дал содержание и воспитание. Когда пробудился дар, то предоставил возможность послужить империи, организовав соответствующее обучение.

Но Варлам амбиции имел большие, которые не могли удовлетворить ни отец, ни тем более служба. После очередной попытки использовать темную силу во вред его попытались от общества устранить. Парень сбежал, угробив при этом немало людей.

След беглеца вел за пределы имперских земель, но долгое преследование результатов не дало. Защиту границ усилили и про бастарда позабыли, решив что тот не осмелится вернуться.

Дромин же всё это время таил обиду и накапливал силы. Связался с преступниками, заработав при них немалый капитал. Услуги темного мага во все времена стоили дорого.

В общем, возненавидел он империю люто и со временем это привело ко всепоглощающему желанию отомстить, причем сразу императору. Варлам тайком вернулся на родину и собрал вокруг себя единомышленников, которые вредили в основном по мелочи. За этой бандой охотились уже давно.

Покушения на правителя дело обыденное, как мне сообщил Баталов. Впрочем, и на царя постоянно нападали. Пытались, по меньшей мере. Несмотря на безусловную глупость этой идеи, ведь смерть одного человека ничего не решит по большому счету, попытки продолжались. Традиция соблюдалась веками, так что нынешний император тоже не был исключением.

А так как добраться хоть сколько близко удавалось единицам, то и мятежное сообщество, собранное темным, особо не боялись. Больше шума было, чем настоящей угрозы.

Собственно и это меня удивило. Как сумел так хорошо продумать и организовать нападение, если до этого не представлял особой опасности? Как он получил информацию о прибытии северян и точно узнал время?

— Молчит, — Роман Степанович криво усмехнулся: — Заговорит, уж не сомневайтесь.

От его звериной усмешки стало не по себе. В возможностях конторы по части эффективных допросов я точно не сомневался. Тем более если дело касалось подобного.

Но не это волновало меня.

Что-то не сходилось. Да всё не сходилось…

По описанию главы тайной канцелярии маг представлялся пусть и сильным, но не особо дальнозорким и прозорливым. Скорее просто крайне озлобленным человеком. Безусловно ненависть и жажда мести может далеко завести. Но не на такой высокий уровень.

Конечно, возможно я многое не знал. Стоило убедиться.

— Что такое? — Баталов заметил моё задумчивое выражение лица.

Скорее всего, это ошибка, но я всё же спросил:

— Есть ли возможность встретиться с Дроминым?

— Зачем? — сразу же насторожился менталист.

— Считайте это банальным любопытством, — слегка улыбнулся я. — Позволите его удовлетворить?

— Любопытство, — хмыкнул мужчина. — Похвальное качество, но опасное.

— Ну, насколько я понял, маг больше не представляет опасности, — я сделал вид, что неверно понял его намек.

— Да, но… — Баталов замялся.

Понятно, что вид пойманного сейчас не самый приятный, после их беседы. Но меня удивило, что Роман Степанович вообще задумался, а не сразу же отказался. Наверняка преступник официально нигде не пройдет. Так что просьба моя переходила за границы государственных тайн. И я ожидал мгновенного отказа.

А вот это уже было опасно. Доверие такого человека могло стоить слишком дорого.

Нет, однозначно нужно быть осторожнее с добрыми делами.

— Я попробую это устроить, — наконец сказал Баталов. — Возможно, вам удастся узнать от него что-то новое. Чем чёрт не шутит. Хорошо, Александр Лукич.

Вот и славно, увижу темного лично и там будет понятно.

Светских бесед мы вести не стали. Менталист быстро попрощался и ушел, оставив меня в раздумьях.

Скорее всего во мне просто говорило небольшое разочарование. Такой хитрый изворотливый и умный враг, и такой конец. Но на каждого хитрого всегда найдется хитрее, переоценивать себя тоже может быть вредно.

Возможно, Варлам и правда был не готов к отпору и ловушке.

Всех его сообщников тоже взяли. Как я и предполагал, среди них оказалась стихийник первого ранга. Когда-то выгнанный с имперской службы с позором за злоупотребление положением. В общем, тоже обиженный.

Да и прочие подобрались под стать.

Короче говоря, обезвредили всю банду, но облегчения это отчего-то не приносило. Конечно я был рад, но какое-то смутное чувство недосказанности всё равно не отпускало.

Ладно, встречусь с темным магом и пройдет. Просто картина до конца мне лично была не ясна.

Я выбросил пока это из головы. Работа сделана! Теперь отдыхать.

Точнее, сначала императорский бал…

— Что, дурные новости, граф? — в дом зашел адмирал и увидел моё мрачное лицо.

— Нет, Григорий Иванович, новости отличные. Всё завершилось как нельзя лучше. Но скоро бал…

— И что же в том плохого? — рассмеялся Волоков. — Вот уж диво, молодой аристократ и не жаждет попасть ко двору? Не говорите только, что вам не нравятся подобные мероприятия.

Польза в них была, но вот мне в ней надобности не было. Впрочем, сделать это для деда было достаточно веской причиной. Я встряхнул головой и улыбнулся:

— Не скажу. Ну что, ваше сиятельство, теперь ваш маяк стал одним из самых надежных в империи, без приукрас и ложной скромности. Пожалуй, это дело на сём завершено.

— Это? — с интересом спросил адмирал.

— Есть ещё одно, весьма приятное, как по мне. «Морской чёрт», Григорий Иванович! — рассмеялся на его непонимание и легкую опаску.

— Уф, граф, право заставили вы меня понервничать. Признаюсь, мне последние дни понравились. Но я всё же понял, слишком уж стар для такого количества приключений. Кстати, благодарю вас за это, мне-то казалось, что я тут совсем заскучал. Но знаете, огород, козы и маяк — мне милее морских сражений. Да и ваша идея с рестораном…

Он взглянул в окно, где была видна башня, уходящая высоко вверх.

— Насчет названия. Мне пришло в голову кое-что получше, как мне кажется.

— Что же?

— «Маяк надежды», — с какой-то гордостью и теплом в голосе сказал адмирал.

Я покивал, звучало это действительно внушительнее «чёрта».

— Мне нравится, — согласился я.

Я без промедления связался с Емельяновым и договорился, что бригадир приедет в скором времени для обсуждения постройки ресторана. В том, что он станет знаменитым, я не сомневался. С кулинарными талантами графа других вариантов и не могло быть.

Мы с Волковым договорились участвовать поровну во всех затратах. На нём была кухня и меню, а я со своей стороны пообещал заморских сладостей. Думаю, визирь не откажется стать поставщиком.

Ударив по рукам, мы расстались. Адмирал отправился в банк, а я наконец-то домой.

Но, как бы я ни соскучился по особняку и домашним, отдыха в ближайшие дни не предвиделось. Пусть и приятные, но заботы, захватили меня сразу же. Большая часть средств, поступившая от графа Волкова, была пущена в дело.

Весомая часть ушла на строительство флигеля. Емельянов нанял дополнительных работников, чтобы ускорить стройку. Ещё часть отправилась на фундамент новой лаборатории. Тут спешка была неуместна — землю предстояло основательно подготовить, чтобы та выдержала серьёзную магическую нагрузку.

Собственно, этим я занимался почти целыми днями.

К тому же нужно было пополнить запасы накопителей, которые я опустошил полностью. Батист был безумно рад и даже прислал в подарок какую-то безделушку, как любимому клиенту.

Довольно страшная статуя в виде лягушки со стрелой в лапах была установлена у пруда, но подальше от глаз. Кажется, он распугала своих живых сородичей. По крайней мере обитатели водоема долго не подавали голоса.

Тётушка, несмотря на постоянную занятость в виде покупок сотого по счету гардероба, находила время бродить за мной со странным видом. Прямо как из той байки про заморскую зверушку, варана. Который сначала кусает, а потом с грустным видом ходит за жертвой в ожидании её смерти.

Графиня Вознесенская явно также ожидала моей гибели от выдуманного проклятья, но пока никаких действий по ускорению процесса не предпринимала. Я проверил, довольно бесцеремонно вторгнувшись в её разум.

Призраки, помимо охраны, активно занялись развлечением детворы. Но к вечерним сказкам в павильоне добавились утренние уроки по грамоте, счету и прочим наукам.

Приютские тоже пропадали на учебе, каждый на своей.

Патриарх и вовсе практически поселился у Варягиной, с ним у меня случился лишь один короткий разговор о кладе, спрятанном призраком. Я посоветовал деду прогуляться по парку графини и обратить внимание на приметный камень.

Лука Иванович намек понял и откуда у меня такие сведения спрашивать не стал. Только осторожно поинтересовался:

— Саша, скажи мне откровенно — ты не ввязался во что-то опасное?

— Ни в коем случае, — заверил его я. — Поверь, я предельно осмотрителен.

Не то чтобы он поверил, но успокоился. Скорее доверял мне, чем безопасности моих занятий. Вообще я очень уважал его умение не лезть в чужие дела. Редкое качество и очень ценное.

За них с графиней я был отдельно счастлив. Видеть патриарха в таком приподнятом состоянии было прекрасно. От того старика, что встретил меня когда-то в гостиной, ничего не осталось. Он помолодел, воспрял и излучал абсолютную уверенность, как и подобало главе рода. Я был рад, что именно таким он снова предстанет в высшем свете.

Пришлось мне отлучиться и в деревню, уладить там некоторые вопросы по расширению жилья, облагораживанию станции и обустройству шахты. Принял новый мост и поучаствовал в торжестве в честь этого события. А на обратном пути заехал в Селми, где наместник развернул кипучую деятельность по возведению курорта.

Так я оказался вовлеченным с головой в развлекательную индустрию, с деталями которой тоже пришлось разобраться.

Мне катастрофически не хватало ещё одного помощника. Тимофей не был способен справиться с подобными задачами, просто не хватало знаний. Так что ему я дал задание подыскать компетентного человека. А пока сам вникал в процессы организации ресторанов, отелей и сопутствующих сервисов.

Было интересно, но не моё. Хотя это дало хорошенько отдохнуть от магической нагрузки.

И пока ещё всё это были сплошные траты. Пусть с отличным заделом на будущий доход, но средства улетали со сказочной скоростью.

Оплата договора с адмиралом таяла на глазах. Щедрую премию я сразу же отложил на домашний праздник. Это важное событие я точно не собирался пропускать.

Но пока это приходилось откладывать до отбытия родни. Не хотелось ущемлять наших призраков и приютских.

С этим помог дух предка. Нарочно или нет, но Митрофан Аникеевич попался на глаза тётушки. Крик стоял такой, что соседи вызвали пристава. Заужский просто позвонил мне и не приехал, когда я сообщил что всё в порядке и никого у нас снова не убивают.

Зато графиня резко перехотела проживать в доме, где помимо непонятного проклятия ещё и призраки водятся. Ещё и страшные, как жизнь в браке, по её признанию. Собралась она быстро и отбыла в доходный дом. Я на радостях совершил глупость, предложив оплатить их проживание.

Поэтому счет снова прилично опустошился — Авдотья Павловна пожелала снять целый этаж возле императорского дворца. К сожалению, по причине его баснословной стоимости, он был доступен, несмотря на большое количество гостей столицы, прибывших на празднование.

Благо до бала оставалось недолго и у меня был шанс не обанкротиться.

За всей этой суетой день самого ожидаемого столичного события наступил незаметно.

С самого утра город гудел. С Петропавловской крепости запускали салюты, движение в центре закрыли, сделав все проспекты пешеходными. Лишь для приглашенных во дворец оставили проезд, но и тот открывался вечером.

В самом широком месте Невы, у стрелки Васильевского острова, целый день был морской парад. Корабли и яхты важно проплывали мимо зрителей, красуясь и развлекая представлениями иллюзионистов.

Игристое лилось рекой. Император в свой день рождения угощал всю столицу. На улицах вместо тележек с пирожками стояли столы, накрытые белоснежными скатертями. На них хрустальные фужеры, без устали пополняемые официантами.

В особняке же с утра творился хаос.

Дымок поджег костюм деда и патриарх носился за котенком по всему дому. Остальные пушистые присоединились, посчитав это веселой игрой. Угнаться за култу-кеди было невозможно, но Лука Иванович, закаленный многими битвами, не сдавался.

Следом бегал Прохор, умоляя угомониться попеременно то деда, то котят. В процессе было разбито несколько ваз, испорчено тесто и разнесено вдребезги большое ростовое зеркало в холле.

На последнем разрушении я проснулся и сообщил, что есть запасной костюм. Точно такой же.

Недаром я отправил мастеру-портному просьбу сшить нам по два одинаковых костюма. На всякий случай.

Бардак убрали, котят накормили и дальше были спокойные сборы. Водителем стал Тимофей, по этому поводу облачившийся в форму с гербом. Рыжий волновался и гордился одновременно, отчего покрылся веснушками и случайно вызвал своего теневого дракона.

Духи наперебой давали советы по поведению при дворе и требовали строгого отчета кто присутствовал, что сказал и во что оделся.

Даже мне в итоге передались эмоции домашних и меня охватило весьма приятное предвкушение.

Прохор на прощание прослезился и осенил автомобиль священным знаком.

Выдвинулись мы сильно заранее и не зря. Процессия машин начиналась с самого Петербургского острова и продвигалась медленно. Пешком мы бы дошли уже давно, но так было не положено, поэтому ехали мы часа два.

Я успел подремать, почитать в Эфире последние новости и сделать заказ новой садовой мебели на кой-то чёрт. Отменил его и сделал новый.

Дворец сиял огнями. Лазурный фасад украшали иллюзорные цветы и движущиеся фигуры сказочных животных. На площади проходило стихийное представление и в небо устремлялись миниатюрные огненные драконы, василиски и прочие мифические существа.

Главное шоу конечно же намечалось на поздний вечер. Мастер Ракита должен был поразить столицу своими мороками.

Машины проезжали через Дворцовый мост, подъезжали к западному входу, высаживали пассажиров и удалялись, освобождая место следующему гостю.

Снаружи толпились журналисты. И, как только мы вышли, то попали в плен их ослепительных вспышек и провокационных криков. Внутри дворца было тихо. Гости говорили едва слышно, почти шептались.

Нас объявили и сразу же подошел распорядитель, уточнить наше положение при приветствии императорской семьи. К моему удивлению, оно изменилось. Нас поставили в первом ряду, пусть и в самом конце.

Патриарх кивнул на эту новость с достоинством, словно меньшего и не ожидал. Хотя я видел его изумленный взгляд.

Подъем по великолепной парадной лестнице и дальше мы бродили по анфиладе комнат, отыскивая графиню Вознесенскую и Варягину. Прибыть в Большой Тронный зал нам следовало всем вместе.

Грандиозный размах празднества поражал и подавлял неискушенных. Большинство приглашенных бродили с ошарашенным видом. Сияло абсолютно всё. Мраморные стены и полы, люстры и канделябры, статуи и мебель. На фоне этого чуть терялись роскошные наряды и украшения гостей.

В воздухе витал густой и сладкий аромат духов, табака и ожиданий.