Мечты сбываются

Глава 32.

Так и прожили они осень. Зима пришла. В Ночь Солнцеворота, что празднуют тут, Леший устроил для Луши целое представление. С огоньками, да зверями, что танцевали и играли с ней. Тогда Луша и рассмеялась в первый раз...

Когда уснула она, Кира уселась праздновать с Лешим. Хранитель у себя был. Праздник же! Не оставишь! Но он завтра явится. Киру тоже звали с Лушей к оборотням. Весело у них сейчас. Не пошла Кира. Луша боится ещё, Леший один останется. И ей без нужды. Странно смотрел на неё оборотень, будто всё рассмотреть пытался.

Нечего! А то вдруг рассмотрит что-то? Странный он, очень. Будто тоже прячется. Навыки проскакивают иногда. И привычка брать всю ответственность и решения на себя... Будто так и положено, и правильно. Не местный, к тому же. Нашли его несколько лет назад в лесу едва живого да и приняли к себе. А потом и возвысили. Свой же, оборотень. Только зверя его никто не видел. Ну, это личное.

Так считали местные волки и медведи. Они и людей к себе в общины принимали, если те желали да правила соблюдали. Девушек человеческих часто брали за себя, тем более, что оборотнята рождались от таких браков. И девчатам хорошо: мужья они были добрые, век им дарили долгий да счастливый, не изменяли никогда.

Как их сюда занесло? Может быть, из того, драконьего мира? Или какого другого? И откуда взялся Рох? Молчал он поначалу. Значит, языка не знал. И память потерял... Как же! Так говорят все, кому есть, что скрывать! Вопросы эти иногда возникали в голове у Киры, но не тревожили её. Каждый имеет право на тайны. И оборотни, и их староста, и она сама. Но вот "дружить" и сближаться с ним она не станет. Уходить потом придётся, а ей тут нравится. Место хорошее, тайное, для её необыкновенной девочки особенное!

Так и жили они с Лушей до весны на отшибе. Звери заглядывали к ним, не со злом, да Хранитель с Лешим. Кира ходила по деревням и сёлам, как и раньше. Задерживалась даже, если была необходимость: роженицу нельзя было оставить, или больного. Не волновалась. Луша отлично поладила с духом-хранителем этого мира, а Леший оказался отличной нянькой.

Женщины в сёлах косо поглядывали на неё, а Кира на незаданный вопрос и не отвечала. С чего бы? До тех самых пор, пока Рох как-то со смехом не сказал ей:

- Привела бы ты Лушу, показала. А то некоторые наши дуры языком метут, будто бы ты съела её!

Кира не поддержала веселье. Тем более, что было оно натужным, ненатуральным. Спросила спокойно:

- И много вас так думает?

Рох тут же прекратил балаган. Глянул серьёзно, прямо:

- Говорю же, пара дурных баб воду мутит. Но надо ли тебе то? Чтобы не доверяли? И к детям с опаской допускали?.. А кто такие, не спрашивай, не скажу!

- Да без нужды мне твои подсказки, староста, сама догадаюсь. Да не бойся! Мстить не буду!

Буду не буду, а глупость эта сердце царапнула. Другая она, чем здешние жители. Нечего и рядиться в друзья! Скучала она по тому, своему миру. И обернуться не могла. Страшилась.

На весеннюю ярмарку собралась, не глядя и не отвечая на недоуменённые взгляды селян. Как оставить такую маленькую девочку на пять дней? Как-как? Об косяк, ответил бы Варг! Есть у неё нянька и не одна. Леший и помощники его справятся. И Луша не боится их ничуть. Принимает как родных, что значит ведающая! А случись что, сообщат ей и в три минуты будет она там, дома.

Не знает никто о способностях её, думают всякое. И на здоровье! Рождалась в Кире злость и противление: если вы не видите, как относятся к вам, как помогают, с полным сердцем и душой, и не понимаете, значит или дурные вы, или подлые. А это не лечится, потому как выбор каждого!

Хмурая сидела Кира на телеге, не разговаривала ни с кем. Вздумали ограничивать её! Правила свои диктовать! У драконьего короля не вышло. А этим куда браться по сравнению с ним? С худшим из её отражений!.. При воспоминании о котором до сих пор натужно болит сердце...

***

Ведьма изменилась. Не улыбалась, не шутила больше. Разговор не поддерживала почти. И не со зла. Просто будто и не тут уже была. Рох понимал. Преданное доверие ранит почище любого удара. И оправиться от него нелегко. Оправится ли она?..

Кто знает? Если некуда податься, как ему, то смирится с людской глупостью. А если есть, то, может быть, и уйдёт. И ребёнок не будет помехой. Рох ни секунды не верил в то, что ведьма могла как-то навредить девочке. Да и все мужики, что видели, как трепетно заботилась она о малышке, защищали её. Но что ж сделаешь, что люди всегда нападают на тех, кто не похож на них? Жаль, это в природе человека, и нужно много душевных сил, чтобы сопереживать кому-то или, тем более, радоваться за него...

А Кира стремилась вперёд всем сердцем. Тем самым, которым услышала "Колокол судьбы". Что-то ждёт её там, в городе или на пути к нему. Вот и смотрела она в оба. Напряжённо ждала и вглядывалась в любой место жительства людей. Вдруг там?

Пока было тихо. Проехали ту самую деревню, откуда забрала она осенью Лушу. На месте нарядного дома зияло пепелище. Только труба и осталась. Кира равнодушно отвернулась. Не её это вина. Нет! Собственное зло догнало мучителей...

Так и доехали до города. Переночевали на окраине. Экономили, а потому искать постоялый двор не стали. Да и не нужно. Оборотни, они крепкие. Женщин уложили на телеги, палатки им устроили. Кира, в этот раз отказалась. Хватит прятаться! Без нужды ей! А потому она под изумлёнными взглядами баб, да и мужиков, нашла себе место неподалёку от одного из костров, завернулась в плащ, как какой-нибудь наёмник, да и улеглась прямо на травку. Рох улёгся рядом. Мало ли что.

На следующее утро, оставив нескольких оборотней сторожить обоз, отправились на ярмарку. Потом их сменят другие. Торг будет идти до самого вечера. Да и возвращаться будет кто-то частенько, принести купленное.

Рох, взялся было ходить за ведьмой, так она рыкнула на него, чтобы шёл он да занимался своими делами и не мешал ей. Послушался, но, кажется, держался неподалёку. Кира не следила. Пошла к торговцам редкостями и очень удачно сторговалась за несколько очень нужных ей и нечасто встречающихся ингредиентов для зелий. Торговцы были так поражены тем, что невзрачная женщина знает толк в таких необычностях и умеет с ними обращаться, ведь для большинства это были всего-навсего смертельно опасные яды, что дали ей хорошую скидку.

Зря опасались, что у странной покупательницы не хватит денег! Она, на радостях, набрала ещё и заплатила полновесным золотом. Караванщики ещё и подарков ей надарили. Да смотрели, как она с ними обойдётся. Она знала! Владела тайными знаниями не хуже, а вероятно, и намного лучше них самих уже хотя бы потому, что брала редкости не наобум, но в то же время, в таких странных сочетаниях, что сыны юга ума не могли приложить, как и для чего это использовать.

Последний подарок женщина отвергла с милой улыбкой:

- А это, мудрейшие, оставьте себе. Хотя я подзадержалась бы и посмотрела, как вы прикасаетесь к этой безделице без перчаток!

Подколола их, высмеяла, дала понять, что знает о личинах их. И свою снимать не собирается. А потому и к артефакту, упраздняющему личины, не прикоснётся. Поклонились ей торговцы уважительно. Она в ответ. На том и разошлись.

После Кира пошла к рядам с книгами, благовониями, лекарствами. Все её покупки пока были очень небольшими, а потому к обозу возвращаться не было и нужды. Ярмарка затянула её, закружила своим оживлением, пестротой. Как давно не гуляла она так, в удовольствие! Пожалуй, что со времён Фина.

О поисках своих не забыла, к знакам прислушивалась и присматривалась. А потому сразу обратила внимание на оживление на помосте, где выносили приговоры и наказывали преступников. Располагался он тут же на площади.

- Воришку очередного изловили или обманщика,- подумала Кира, но двинулась к тому месту.

Там уже толпился народ. Что может быть веселее, чем посмотреть на порку или отрубание руки? Разгорячённые люди толклись у помоста и требовали не затягивать с разбирательством. Тем более, что всё было более чем понятно. Вор, вот он, невысокий рыжий парнишка. Украденное тоже на месте: большой, румяный калач.

Торговцы возмущались и требовали, чтобы Ловкачу, видно так называли они паренька, отрубили, наконец, руку. Сколько можно пакостить! Те, кого он уже успел обокрасть, были против. Как он отработает цену украденного, если станет инвалидом?

Судья и палач сами, похоже, были в сомнениях. Мальчик делал вид, что всё происходящее его вовсе не касается. Но, Кира отлично видела: был он готов дать стрекача в любой момент, как только верёвка, стягивающая тонкую детскую шею, немного ослабеет. Или, и это тоже было заметно, мальчик был готов спрыгнуть с помоста и задушить себя сам, если всё пойдёт по неприемлемому для него сценарию. Видно, лишиться руки не входило в его планы.

А, значит, тянуть нельзя. Кира пробралась к помосту, поднялась по ступеням. Судья, уже изрядно уставший за несколько дней ярмарки, непонимающе уставился на неё:

- Вы желаете чего-то, уважаемая?

Кира ответила без обиняков:

- Да. Хочу приобрести у вас преступника.

Был такой обычай. Преступника, даже убийцу, можно было выкупить. Он становился бесправным рабом, за издевательства или убийство которого не наказывали. Потому несчастные часто кончали в собой в тюрьмах, предпочитая быструю смерть мучениям. Ходили в народе страшилки, что ненормальные и колдуны для того и покупали людей. Да и не страшилки то были...

Ловкач, однако, не испугался. Приободрился.

- Глупыш,- подумала Кира с какой-то нежностью.- Не знает, что часто сковывает не только и не столько верёвка. И что от некоторых зверей только смерть и может спасти.

Судья уставился на Киру осуждающе. Хороший человек. Но против закона не пойдёт. Вздохнул и назвал сумму на которую украл мальчик за всё время своих художеств. Оказалось, что только на три золотых. Так-то немало, но разве это цена руки или, тем более, жизни?

Кирия не стала тянуть. Оплатила цену раба. Верёвка перекочевала из рук палача в её руки. Мальчик обрадовался, дёрнулся, чтобы убежать... да и упал на колени, глаза почти закатились. Колдунья потрепала его по плечу и он покорно встал, загнанно озираясь по сторонам. Судья снова вздохнул. Даже и труп этого бедняги не найдут. Вон как играючи справилась ведьма с мальчиком. Жаль ребёнка!

Кира спокойно пошла прочь. Мальчик, под чарами подчинения, покорно шёл рядом. А что, устраивать концерт прямо тут? Накупила одёжек для Луши, мальчика. На вырост. Он явно недоедал, а значит, как начнёт нормально питаться, так и двинется в рост. Снеди накупила в дорогу и так, домой. Очень полюбила Луша сладости всякие. А теперь двое будет этих любителей.

Усмехнулась. Мальчик пронзал её поистине убийственными взглядоми. А когда она шапку натянула на него, чтобы примерить, хороша ли, он, кажется, даже зарычал от ненависти и безысходности. Так-то, дружок! Был бы умнее, не попался бы ведьме. А так, обеспечит она тебе счастливое детство!..

Только вот как помешать ему сбежать сразу же? Не зря же Ловкачом прозвали. А держать ребёнка под чарами ещё два дня жестоко. Так и размышляла, пока шли они к обозу. Покупки несли вдвоём. Он даже и не прочь был помочь. Взялся добровольно за сумки, без принуждения. Хороший мальчик! Неужто тоже воздаяние?

Они дошли до обоза, где оборотни просто онемели от их явления.

- Думают, не веду ли я себе очередной деликатес на верёвочке?- иронично посмеялась про себя Кира.

Сгрузили они покупки в телегу старосты и повела Кира мальчика прочь. От людей подальше. Уселась рядом с ним на низкий заборчик и заговорила. Сразу, не виляя:

- Хочу, чтобы ты жил со мной. Как смотришь?

- Зачем я тебе?- медленно спросил паренёк и пытливо уставился на Киру.

Она и не пряталась. Прямо смотрела в глаза:

- Помощь нужна. Девчонка у меня маленькая живёт. А я лечу помаленьку. Часто дома не бываю.

Парень недоверчиво покрутил головой:

- А что ж бабку какую не найдёшь для неё?

- В лесу живём. Какая бабка? И людей боится она.

Жизнь в лесу показалась мальчику привлекательной. Глаза блеснули. Но он не сдавался легко:

- А что с девчонкой твоей? Больная?

Кира честно ответила:

- Можно сказать и так. Ей руки не рубили. В лес хотели отвезти, чтобы умерла. И мучили сильно. Бабка тут не справится.

- А я, думаешь, справлюсь?

- Справишься!- уверила себя и его Кира.

И спросила:

- Как зовут тебя?

Мальчик вдруг замкнулся. Зло и как-то отчаянно блеснул на неё глазами.