Медвежье озеро

Глава XVI ТОКЛО

У Токло заурчало в животе.

— Я есть хочу, — сказал он Уджураку. — Попробую поймать рыбу.

— Отлично! А я пока потолкую с другими медведями, — кивнул Уджурак.

Опустив голову, Токло ткнул маленького гризли носом.

— Следи за собой, понял? — пробурчал он. — Будь осторожен.

Уджурак радостно подпрыгнул и помчался к воде.

— Буду, буду! Скоро увидимся!

Несколько мгновений Токло озабоченно смотрел, как Уджурак, поднимая тучи брызг, несется к другим гризли. Токло так и прыснул со смеху, глядя, как старые медведи в ужасе разбегаются в стороны, бросая возмущенные взгляды на ничего не замечающего Уджурака. Вскоре малыш скрылся в море гризли, и Токло остался совсем один.

— Значит, мы будем тут торчать весь этот Самый Долгий День, — пробормотал он, обводя глазами забитый медведями берег. — Надеюсь, они тут еще не всю рыбу переловили?

Он пошел к воде, решительно прокладывая себе дорогу среди скопления незнакомых медведей. Казалось, все здесь знали друг друга, все были либо неразлучными друзьями, либо злейшими врагами. Токло стало даже слегка не по себе, а вскоре он едва не оглох от рычания, ворчания и рева гризли, громко вздоривших из-за каждого клочка земли.

— Смотри, куда прешь! — взревел Токло, когда какой-то медвежонок с разбегу врезался ему в бок. Потом он заметил семенившую за малышом маму-медведицу и слегка струхнул, но большая медведица и не думала заступаться за своего малыша. Первым делом она отвесила озорнику тяжелую оплеуху, а потом зарычала:

— А ну марш отсюда! Сколько раз я тебе говорила не приближаться к незнакомым медведям? — Медведица грозно посмотрела на Токло, словно ожидая от него какой-нибудь грубости, но Токло лишь робко кивнул и поспешил отойти прочь.

В нескольких медведях от озера он заметил огромного гризли, с аппетитом жующего свежую рыбу. Когти голода заскребли в животе у Токло. Он уже и не помнил, когда в последний раз пробовал лосося. Теперь ему не нужно было беспокоиться об Уджураке и Лусе, он имел полное право слопать свой улов в одиночку, но эта мысль почему-то не принесла Токло особой радости. Он посмотрел в сторону леса и вздохнул. Наверное, Луса уже там, среди своих сородичей. Ну и пусть, он желает ей только всего хорошего. Интересно, увидятся ли они еще когда-нибудь?

«Да что ты все вздыхаешь, лососеголовый? Ты же гризли, а не нянька! С каких это пор гризли стали водить компанию с черными медведями? Ты довел Лусу до ее племени, и забудь о ней!»

Решительно повернувшись к озеру, Токло со всего маху врезался в большого гризли, неуклюже вылезавшего из воды.

— Под лапы надо смотреть! — заревел медведь, грозно нависая над Токло.

Перепуганный медвежонок втянул голову в плечи и пролепетал:

— Простите.

Повисла долгая тишина. Наконец Токло осмелился поднять глаза на грозного медведя. Перед ним был очень крупный и очень старый гризли с седой мордой, покрытой шрамами былых сражений. Такие же страшные шрамы виднелись на его плечах и боках.

«Этот гризли видел больше битв, чем я рассветов!» — с уважением подумал Токло. Но что самое удивительное, старый вояка нисколько не выглядел сердитым!

— Куда это ты так торопился, малец? — проворчал он, пряча улыбку.

— Вниз, к озеру, — ответил Токло. — Хотел поймать рыбу.

Старый гризли тяжело вздохнул.

— Придется тебе запастись терпением. Нет, рыба тут есть, да только ее мало и попадается она редко. Тут даже такому тощему заморышу, как ты, не хватит прокормиться!

— А чем же питаются все эти медведи? — спросил Токло, непонимающе оглядываясь по сторонам.

Старик несколько мгновений молча смотрел на него, и Токло смущенно потупился, ковыряя лапой прибрежную гальку.

— Как тебя зовут, малец? — спросил старый гризли.

— Токло.

— А я Шеш. Посмотри на другую сторону озера, Токло. Что ты там видишь?

Токло послушно посмотрел на серую массу воды, не понимая, чего хочет от него этот странный медведь.

— Ну, озеро вижу. Воду, то есть.

— А еще что? — не отставал Шеш.

— Остров! — ответил Токло. — С кустами… и, кажется, деревьями.

— Это озеро было здесь с самого начала времен, — неторопливо начал старик. — Оно было уже тогда, когда никаких гризли и на свете не было! В то время здесь было холодное и пустынное место. Над ним свистел ветер, снег, дождь и свет падали на землю, но все оставалось прежним. Ничего не менялось. Ни одно живое существо не осмеливалось поселиться в этом бесприютном и холодном краю. А потом сюда пришел великий медведь Арктур. Он искал великую глушь, где медведь может жить сам по себе. Арктур прошел через это озеро, и в месте, где ступила его лапа, из-под воды вынырнул остров. Артур остался передохнуть на этом острове. Рыба кишела в воде вокруг, и великий медведь наелся досыта. С тех пор это озеро принадлежит медведям, и каждый год, в Самый Долгий День, мы возвращаемся сюда, чтобы вспомнить великое путешествие Арктура и принести благодарность его духу.

«Здоровенный, наверное, был медведь, если одним шагом перемахнул отсюда до острова! — уважительно подумал Токло. — Интересно, где-то он сейчас?»

— Иди за мной, — прорычал Шиш, поворачиваясь спиной к озеру. — Я отведу тебя к переговорному камню, там ты услышишь множество разных медвежьих историй!

— Вообще-то я есть хочу! — запротестовал Токло.

— Все хотят, маленький гризли, — печально вздохнул старик.

Шеш повел Токло к плоскому камню, торчавшему из воды недалеко от берега. Камень был со всех сторон окружен медведями, по большей части стариками, однако попадались и медведицы с малышами. Токло заметил в толпе Уджурака, с любопытством озиравшегося по сторонам. Завидев Шеша, толпа почтительно расступилась, и они с Токло беспрепятственно подошли к самому подножию скалы.

Подойдя ближе, Токло увидел, что на камне сидит тот самый старый гризли, с которым недавно беседовал Уджурак. Дувший с озера ветер прилизал редкую шерсть старика, подчеркивая его болезненную худобу, но глаза старого гризли перестали слезиться, и вид у него был гораздо более важный, чем раньше.

— Это Оогроок, — шепнул Шеш на ухо Токло. — Самый старый и самый мудрый гризли!

Оогроок задрал морду и испустил громкий рев, долгим эхом разнесшийся над озером. Сидевшие вокруг него медведи немедленно притихли, и тогда старик начал свою речь. Голос его был тонким и слабым, как свист ветра над холодной водой:

— Это мое последние Собрание Самого Долгого Дня. Завтра на рассвете я в последний раз принесу благодарность солнцу и духам за…

— Интересно, за что это ты собираешься их благодарить? — перебила его тощая медведица с воинственно вздыбленным загривком. — Духи должны давать нам пищу, но мы только и делаем, что голодаем! Я думала, что хоть в этом озере будет вдоволь рыбы, но тут так же пусто, как и повсюду!

Несколько медведей сердито зарычали на нее, но Оогроок поднял лапу, веля им замолчать.

— Наша сестра говорит правду. Страшные времена настали в медвежьем мире. Некоторые реки пересохли, в других местах берега обрушились, и вода разлилась далеко по земле. Рыбы становится все меньше и меньше, в лесах исчезают ягоды и сладкие корни….

— Верно, верно, — закивала головой какая-то медведица и тут же наклонилась, чтобы лизнуть своего малыша в макушку.

— Что же нам делать, Оогроок? — выкрикнул из толпы какой-то медведь. — Если так будет продолжаться, мы все перемрем!

Этот крик был поддержан целым гулом встревоженных голосов:

— Да-да, Оогроок, скажи, что нам делать?

— Где я найду еду для моего медвежонка?

— Рыба-то повсюду исчезла, чем нам кормиться?

Старый Оогроок вновь поднял лапу, призывая всех к тишине.

— Мы собрались здесь, чтобы поблагодарить духов за прошлые и будущие времена сытной жизни. Но почему вы так торопитесь обвинить наших духов в том, что еды становится все меньше и меньше? Разве в этом нет и нашей с вами вины? Разве нам не в чем себя упрекнуть? Разве мы продолжаем жить по древнему обычаю медведей гризли? В эти суровые дни мы должны проявить еще больше силы и храбрости, чтобы доказать — медведи гризли достойны сытной жизни и покровительства речных духов!

— Мы готовы! — закричал крупный медведь, сидевший возле самой скалы. — Но как это сделать?

Старый медведь одобрительно кивнул головой.

— Вот это другой разговор. И вопрос хороший. Я верю, что мы сможем вернуть рыбу в наши реки, если будем следовать путем Арктура — великого медведя, однажды перешедшего это озеро. Он был так отважен, что совершил это великое путешествие в одиночку, и сумел найти себе еду, отдых и укрытие. Вот великий пример всем нам!

— Что нужно сделать, чтобы вернуть рыбу? — нетерпеливо крикнула тощая лохматая медведица, первой перебившая Оогроока.

— Думаю, для этого кто-то из вас должен совершить путешествие на Остров Следа, — ответил Оогроок. — В одиночку, как подобает настоящему гризли — гордому, самостоятельному, одинокому и ни в ком не нуждающемуся! Тогда Арктур с прежней любовью посмотрит на своих детей и пошлет нам рыбу.

На берегу воцарилось долгое молчание, медведи неуверенно переглядывались между собой, и во взглядах их Токло видел сомнение и робкую надежду.

— А что, по-моему, Оогроок дело говорит, — задумчиво протянул Шеш.

— Я поплыву, я! — запищал какой-то совсем маленький медвежонок, возбужденно топчась вокруг мамы-медведицы.

— А ну, сядь на место! — прикрикнула мать, усадив его лапой на землю. — Куда ты поплывешь? Ты еще мал.

— Не хочешь попытать счастья, Хаттак? — спросил один молодой медведь, пихая плечом своего товарища. — Ты вечно хвастаешь, что плаваешь лучше всех гризли на свете!

Хаттак смущенно отвел взгляд.

— Да я бы с радостью, — пробормотал он. — Да у меня что-то стало сводить заднюю лапу.

— Тогда я поплыву! — воскликнул его товарищ. — Уж я-то не струшу!

Токло посмотрел на озеро. Волны с шипением наползали на берег, а остров был так далеко, что и не сразу увидишь! Токло представил, как огромный Арктур шагает по воде, вытягивает когтями остров со дна озера и набивает пасть целыми пригоршнями рыбы…

Он обвел глазами медведей, обступивших переговорный камень. Уджурак скрылся из виду, затерявшись в толпе. На миг Токло испугался, как бы этот беспечный дуралей не вызвался сплавать на остров — а что, с Уджурака станется! К счастью, на этот раз у маленького гризли хватило ума помолчать и послушать, что скажут взрослые медведи.

И тут громкий медвежий голос прогремел над самым ухом Токло:

— Да вот же молодец, которому по плечу этот великий подвиг!

В следующий миг чья-то тяжелая лапа легла ему на плечо.

Токло вскочил и оглянулся.

— Что…

Слова застряли у него в горле. За его спиной стоял исполинский медведь с клочкастой шкурой и высоким загривком. Этот великан показался Токло смутно знакомым, вот только он никак не мог вспомнить, где мог его видеть.

— Что ты такое говоришь, Шотека? — спросил Оогроок, возвышая слабый старческий голос, чтобы перекричать шумящих медведей.

Токло показалось, будто его с размаху ударили в живот. Он вспомнил широкую реку в горах, плещущегося в воде лосося и медведей-рыболовов. И еще он вспомнил огромного гризли, который пытался утопить его в этой реке! Токло в ужасе разинул пасть.

Шотека!

— Я тоже не ожидал снова увидеть тебя, мелочь! — прорычал ему на ухо злобный гризли. — Я думал, ты давно сдох, оставшись без своей мамочки!

Токло вздрогнул от боли и ярости, вспомнив, с какой отвагой Ока защищала его от этого мерзкого гризли.

— Шотека! — нетерпеливо повысил голос Оогроок. — Почему ты выбрал этого медвежонка?

Шотека небрежно пожал плечами.

— А почему нет? Кто-то же должен поплыть, верно? Так почему не он? — Он снова повернулся к Токло и добавил, понизив голос: — Хотя, где тебе доплыть до острова, слабак! Не удивительно, что мать тебя бросила. Кому нужен такой хлюпик?

— Не смей так говорить о моей матери! — оскалился Токло.

Зловещий огонек полыхнул в тусклых глазах большого гризли.

— А что ты сделаешь, если посмею?

— Оогроок! — вмешался Шеш, подходя к Токло. — Это путешествие слишком тяжело и опасно для медвежонка. Я уверен, что среди нас найдутся храбрые взрослые медведи, которые не откажутся совершить подвиг ради своего рода!

— Да-да, этот медвежонок слишком юн для такого великого свершения, — согласился старый Оогроок. — Почему бы тебе самому не отправиться на остров, Шотека?

— Я выбрал его именно потому, что он юн, — пряча злобную ухмылку, почтительно ответил Шотека. — Он отправится на остров медвежонком, но вернется обратно настоящим медведем, таким же славным, как Арктур!

— Шотека правильно говорит! — воскликнула одна из медведиц. — Плыть должен медвежонок. Ведь медвежата — наше будущее!

— Храни нас духи! — недовольно проворчал Шеш. — Мы не можем рисковать жизнью наших медвежат, даже ради такого великого дела.

Столпившиеся вокруг камня медведи снова начали рычать, реветь, ворчать и фыркать, то и дело кивая мордами в сторону Токло. Судя по всему, этот спор грозил затянуться надолго. Токло молча смотрел на белую пену волн, бьющихся о берег далекого острова. Наверное, там сейчас тихо, никто не ревет, не орет…

Шотека наклонился к самому уху Токло и прорычал:

— Ты такой же трус и слабак, как твоя мамаша. Рано или поздно плосколицые и тебя заберут с собой, а ты будешь только хныкать и звать на помощь. Совсем как твоя жалкая Ока! Знаешь, как она перепугалась, когда ее поймали? Она была совсем не похожа на медведицу, твоя жалкая мать! Слышал бы ты, как она скулила и хныкала, когда плосколицые тащили ее в своего огнезверя!

Слепая ярость, как огонь, охватила Токло.

— Я поплыву! — заорал он, перекрикивая всех.

Гризли мгновенно перестали спорить и, один за другим, повернулись к нему.

— Если ты выживешь и с честью пройдешь это испытание, Арктур будет знать, что гризли достойны пропитания! — торжественно объявил Оогроок.

— Если выживешь, — зловеще шепнул Шотека.

— Одумайся, малыш, — тихо сказал добрый Шеш, встревоженно глядя на Токло. — Еще не поздно отказаться. Ты всего лишь медвежонок, ты не обязан взваливать на себя такой долг! Не бойся, никто не упрекнет тебя, если ты откажешься.

— Нет, я поплыву, — решительно ответил Токло.

— Храбрые речи, юный медвежонок, — провозгласил Оогроок. — Да пребудут с тобой духи.

— Спасибо, Оогроок, — ответил Токло, поражаясь твердости своего голоса. Покосившись на Шотеку, он добавил: — Надеюсь, что встречу тебя, когда подрасту!

— Жду не дождусь, — усмехнулся огромный гризли. Потом повернулся и пошел прочь от переговорного камня.

Другие медведи тоже начали расходиться, и Токло почувствовал себя совсем маленьким и глупым, видя, как старшие медведи почтительно кланяются ему, прежде чем удалиться, а молодые нервно перешептываются за его спиной, словно он не обычный медвежонок, а какой-то дух, вернувшийся на землю!

Уджурак пробился к Токло и радостно закричал:

— Ой, Токло, неужели ты правда собираешься плыть туда?

Отвернувшись, Токло снова поглядел на остров Следа, стараясь не выдать страх, ревущий у него в животе.

— Да я сделаю что угодно, лишь бы хоть немного побыть в тихом местечке, — пробурчал он.

Шеш тоже подошел к Токло и остановился рядом, задумчиво глядя на остров. Казалось, с каждой волной, разбивающейся о берег острова, он становится все дальше и недоступнее.

— Что мне делать, когда я доплыву туда? — спросил у старика Токло.

— Почувствуй силу и гордость Арктура, юный медвежонок, — ответил ему Шеш. — Оставь отметины своих когтей на дереве. Поймай дичь. Защищай свою территорию. На весь Самый Долгий День остров Следа принадлежит тебе. А после того, как солнце коснется горизонта, возвращайся к нам.

Токло с трудом проглотил ком в горле. Неприкрытая тревога, звучавшая в голосе старого медведя, яснее всяких слов говорила ему о том, что его задача будет даже труднее, чем он думал.

— Отдохни и наберись сил, чтобы быть готовым к испытанию, — посоветовал ему Шеш.

Незнакомая худая медведица приблизилась к ним с зажатой в зубах маленькой рыбкой и почтительно положила свой улов к лапам Токло.

— Да хранят тебя духи, — прошептала она, с надеждой глядя на медвежонка.

— Спасибо, — пробурчал смущенный до слез Токло. — Ну… Хотите немножко? — предложил он Шешу и Уджураку.

Уджурак отрицательно помотал головой.

— Это только для тебя, — пояснил Шеш. — Тебе предстоит трудная задача, и ты должен быть сильным. Если ты сумеешь исполнить задуманное, у всех медведей будет вдоволь рыбы!

Но Токло все равно чувствовал себя очень неловко, когда улегся на землю и виновато съел принесенное угощение. Маленькая рыбка ничуть не утолила его голод, но все-таки приятно было съесть что-нибудь сытное, вместо набивших оскомину ягод и листьев. После еды веки Токло отяжелели, и его потянуло в сон. Но стоило ему закрыть глаза, как в ушах у него зазвучали недавние слова медведицы: Да хранят тебя духи…

Неужели она догадалась, что он боится духов? Они ждут его под водой, готовясь утянуть на дно, чтобы шкура его стала тяжелой, как камни, чтобы вода хлынула в нос и в глотку, чтобы нельзя было вдохнуть…

Испуганно открыв глаза, Токло высунул нос из-под лапы и стал смотреть на воду, сначала медленно приобретающую цвет гусиного крыла, а затем розовеющую от зарева заходящего солнца.

Хрустя галькой, к Токло снова приблизился Шеш.

— Пора, — негромко сказал он.

Токло мгновенно поднялся с земли. Вместе с Уджураком он подошел к краю воды и посмотрел в сторону почти неразличимого вдали острова, скрытого за пенными гребнями волн с качающимися на них птицами.

«Я не смогу, не смогу…».

Оглянувшись, Токло чуть не подпрыгнул от изумления. Казалось, все собравшиеся на озере гризли пришли на берег, чтобы проводить его в путь. Медведей было столько, что не сосчитать — огромные самцы, группки молодняка, тощие старики, встревоженные медведицы… Медведи сидели, лежали и стояли на задних лапах, но все они смотрели на Токло. Лапы у медвежонка задрожали и обмякли от страха, но спокойная уверенность Шеша придала ему сил. Казалось, этот старик серьезно верил в него, и даже в глазах дряхлого Огроока сверкал огонек надежды. Только Шотека, стоявший в сторонке от всех, смотрел на Токло с откровенной насмешкой.

Уджурак ткнулся носом в густую шерсть на плече Токло.

— Посмотри на озеро, — шепнул он. — Это хороший знак.

Токло снова повернулся к озеру. Спускающийся вечер окрасил воду в розовый цвет, и волны переливались, как брюшко жирного лосося.

— У тебя все получится, вот увидишь, — сказал Уджурак. — Просто помни, что ты умеешь плавать!

— Спасибо, — вздохнул Токло.

Уджурак взбежал вверх по берегу и остановился рядом с Шешем. Токло знал, что пути назад уже нет: он принял вызов и вручил свою судьбу в лапы духов. И теперь эти духи приготовились затащить его под воду и утопить…

«Ока? Тоби? Вы правда хотите снова меня увидеть?»

Токло сделал шаг вперед, и холодная вода лизнула его передние лапы. Он услышал, как медведи возбужденно зашептались за его спиной.

— Лосось вернется в наши реки!

— Какой храбрый малыш!

— Арктур! Помоги этому медвежонку вернуть нам дичь!

Если он не вернется, медведи даже не вспомнят его добрым словом и снова будут голодать. Но в этом случае он хотя бы никогда не увидит на их мордах разочарование, не услышит их горестных вздохов и жалоб на судьбу. Может быть, все это было заранее предназначено? Может быть, ему суждено было утонуть в этом озере, но сначала он должен был привести сюда Лусу и Уджурака, чтобы они нашли себе новых спутников, которые будут защищать и оберегать их в пути?

Он заходил все глубже и глубже, и вода холодом обжигала его лапы. Токло уже чувствовал, как духи умерших медведей цепляются за его шерсть, тянут на дно, ему казалось, будто он слышит голоса матери и Тоби. «Иди к нам… Иди в воду…»

На миг Токло замер, борясь с желанием выскочить на берег и со всех лап броситься прочь от воды.

«Зачем я согласился на это? Это все проклятый Шотека, чтобы ему никогда больше не поймать лосося! Пусть дерево рухнет ему на башку. Пусть огнезверь расплющит его на дороге…»

Токло сделал еще один шаг, и вода мягко подхватила его, оторвав от земли. Он тут же захлебнулся и закашлялся, отплевываясь. Потом высунул морду из воды, чтобы вздохнуть, и с силой оттолкнулся лапами от каменистого дна.

Медленно-медленно, с усилием загребая лапами, Токло поплыл к острову Следа.