Мемуары гейша

1.3

Перестали гнать, нормально ехали. Незнакомец явно расслабился. Тогда Макс решил спросить, что это вообще было.

Незнакомец снова напрягся. Оглядел дорогу. Вздохнул.

— Не понимаю, ребята. Расскажу вам, что могу… Мы тут отдыхаем после тяжелой работы. Звонит мадам Эльвира, очень просит срочно помочь “милому мальчику, который попал в беду”… Нет, ну, я всегда предполагаю какую-то подставу, когда слышу про Эльвиру, но мне гарантировали, что все будет нормально, — незнакомец свирепо посмотрел на свою спутницу, — нужно всего лишь “растолкать парочку хулиганов и забрать Максика из клуба”. Парочка хулиганов оказалась командой профессионалов, совсем не случайных клубных драчунов. Поэтому я разбил ваши телефоны — в них могло быть подслушивающее устройство, сейчас это доступно даже ревнивым мужьям. Потом, когда мы подъезжали к отелю и я очень надеялся, что от вас избавлюсь и вернусь к отдыху, заметил там те же машины, что были в паре кварталов от клуба. Нас ждали, знали, куда едем, не смотря на запутанный и сложный маршрут — очевидно, на ком-то из вас было следящее устройство. Устройство оказалось на одном из вот этих жутких одеяний мисс… как вас, пардон, не запомнил?

— Милли Филис, — кажется, Милли немного обиделась, что ее — с ее пятью “грэмми”! — кто-то не знает.

— Милли Филис? Ух, ты! — обрадовалась женщина, — так интересно с вами познакомиться. Вот тут можете автограф оставить? — женщина протянула какой-то блокнот.

— Ты знаешь, кто это такая? — удивился мужчина, — Откуда?

— Конечно, знаю. Я интересуюсь современной культурой, а не задаюсь только потому, что имею хороший слух и музыкальное образование… У нее пять “грэмми”! Что такое “грэмми” ты наверное слышал?

Седой мужчина даже расстроился как-то. Видимо, он был из тех, кто обычно, все лучше всех знают, а тут оказался глупее всех.

— Если вы такая знаменитость, то у вас должна быть охрана. Где она была? — спросил мужчина.

— Не знаю, — ответила Милли.

— Когда началась драка, стояли вокруг вип-зоны, а потом толпа их смела, — рассказал Макс.

— И они не вывели девушку?! Существует протокол, как поступать во время подобных событий, любая охрана его знает. Где остальные члены вашей команды, вы ведь не одни сидели?

— Не знаю, — грустно ответила Милли. Ее все бросили. Кроме Макса.

— Вот, не знаю, куда подевались, — рассказал Макс, — я оглянулся только, а уже никого нет…

— Согласитесь, странно…

— У меня вопрос, — вмешалась женщина, — как вообще так получилось, что вы, Милли, гастролируете сама? Вы еще ребенок и я читала, что у вас семейное предприятие, работаете все вместе?

— Родителям сказали, что надо менять имидж, становиться взрослой. Сначала я ездила со старшим братом, а потом он сломал ногу.

— Как он сломал ногу, разрешите спросить? — поинтересовался седой мужчина

— Он катался в парке на велосипеде и в него врезался другой велосипедист.

— Ну, конечно! — седой мужчина выразительно цыкнул и закатил глаза, — Дальше: выбор вашего подставного кавалера… Почему не выбрали нормальное эскорт-агенство, почему согласились на кого попало?…Извините, Макс, ничего личного, это я про Эльвиру.

— Мне Макс показался самым непротивным, — ответила Милли, опустив глаза, — родители были против, но кто-то из команды меня поддержал.

— Кто?

— Не помню.

— Достаточно… Теперь расспросим вашего кавалера: вы употребляете наркотики? — вот, не хотелось бы, чтобы Милли этот допрос слышала, ну, да ладно…

— Нет. Пробовал пару раз — не понравилось.

— У вас есть проблемы с законом? — да, ну что пристал! Зачем ему это? Он что, полицейский или священник? — Отвечайте честно, я предполагаю, что, если вы связались с Эльвирой, то наверняка рыльце у вас в пушку.

— Ну, это… Давно было всякое, очень незначительное… Ничего серьезного, правда. И давно было. Я член общества, у меня честный источник дохода — бизнес по установке канализационных систем. Правда! — почему-то ему было неприятно, если Милли будет думать, что ее благородный жиголо — какой-то ворюга.

Может, от слова “канализация” не веет чем-то благородным, но уж точно не таким дерьмом, как мелкое воровство.

Уже приехали на стоянку возле местной больницы. Седой водитель сидел, откинув голову на кресло, и молчал. Его спутница что-то там искала в багажнике. Вынесла медицинский чемоданчик.

— Не бойтесь, — ласково сказала, — я лицензированная медсестра. Расслабьтесь, пожалуйста…

— У Макса тоже возьми, на всякий случай, — седой обернулся к ним, — Так, вот, что, ребята: из клуба я Максика вывел, обязательство свое выполнил, скандала не допустил. Я не смог вас выпустить возле отеля, так как был уверен, что вам грозит опасность… Но теперь мое дело сделано. Я на вас не работаю и вообще я в отпуске. Тем не менее, хотелось бы знать, что вы будете делать?

— Надо родителям позвонить, — сказала Милли, — пусть они мне скажут, что делать.

— Такая хорошая девочка, — обрадовалась медсестра, — а ты все время ругаешь молодежь, как старикан, — обратилась к седому мужчине, — а она, видишь, какая ответственная.

— Макс? — седой мужчина смотрел на него.

— Ну, это… Я бы затаился на пару дней, посмотрел что будет, людей порасспросил, чтобы разобраться, что стряслось, телевизор посмотрел бы — чего там полиция накопала… Там и решил бы. Сейчас не знаю, что делать.

Женщина побрела к больнице. Макс заметил, что она хромает. И Милли тоже на нее глядела. Незнакомец увидел, что они смотрят, как идет его спутница, и сказал строго:

— Полагаю, что если кого-нибудь из вас спросят, как выглядела эта женщина, вы забудете упомянуть о ее походке? Все-таки я спас жизнь Максу и надеюсь на некоторую благодарность.

— Конечно, — сразу сказал Макс. Милли молчала.

— Мисс Милли? Это важно для безопасности этой женщины.

— Хорошо.

Этот суровый человек с нежностью смотрел на свою медсестру. Значит, он не такой страшный, каким кажется, у него может быть сердце или что-то вроде этого. Макс решил рискнуть. Включил всю свою обаятельность.

— Тут это… Сам я не справлюсь. Не могли бы вы помочь? Ну, присмотреть за мной… и Милли, если она захочет… Пожалуйста. Я понимаю, у вас отпуск, но в том клубе было так страшно, я один с этой кочергой… А вы такой крутой, так их раскидали…

Седой мужчина улыбался, почти смеялся.

— Эта чертовка Эльвира может подбирать кадры!…Роль беспомощной овечки вам прекрасно удается, Максик, честно. Я бы поверил, если бы только не видел результаты вашего махания кочергой. Неплохо, неплохо… И армейскую татуировку на плече видел. Настоящая или чтобы на барышень впечатление производить?

— Настоящая! — Даже обидно стало, пожалуй, это то малое, что у него есть из настоящего.

Вернулась из больницы женщина, сказала, что результаты сообщат по телефону.

— Что решили? — спросила.

— Макс просит присмотреть за ним до выяснения обстоятельств. Малышка, видимо, нам придется в нашем отпуске нянчить Максика… Ты же скучаешь за детьми, вот тебе новый ребеночек.

— А Милли? — женщина смотрела на нее необыкновенно ласково.

— Мисс Милли? — вопросительно смотрел седой мужчина, — я отвезу вас туда, куда вы скажете. Вы знаменитость, у вас, в отличие от Макса, есть все возможности решить свою проблему самостоятельно.

Макс забеспокоился. Он уже почти прибился к сильной стае — это был его давний способ бороться с трудностями, а эта Милли может все испортить! Придется ему с ней переться, не кинет же он девочку одну, а кто знает, что там дальше будет… Так и связывайся со знаменитостями! Да больше никогда!

…Вот, бабушка, процветающего внука которой он изображал, это да, суперклиент — пирогами кормила, платила хорошо, и никакой беготни с кочергой в руке и следящим устройством в свитере… Макс вдруг очень захотел, чтобы у него была бабушка с пирогами — спокойно, безопасно…

— Мне надо позвонить родителям, — твердо сказала Милли, — а потом я бы хотела поехать с Максом.

— Конечно, он же такой красавчик! — пробормотала женщина…

Что за глупая женщина! Причем тут это! Макс пропадет без защиты. Милли знаменитость, у нее куча денег и связей, она должна за ним присмотреть… Читала его досье, когда кавалера выбирали. Он такой несчастный — папа-алкоголик его бросил, мама умерла от рака, с юности один, никак не может определиться жизни. Знает то, умеет это, а не знает как применить, не боец, не научен добиваться, пробовать еще и еще, не сдаваться, безответственный лентяй… В отличие от нее, Милли — инвалида, которая стала суперзвездой. Милли — флагман, все за ней идут, ее все слушают. У нее пятьдесят миллионов подписчиков в Инстаграме… Макс не смылся тогда в клубе, как все. Теперь ее очередь не бросить его.

— Вот вам телефон, — протянул ей мужчина свое устройство, — его нельзя отследить, но телефон ваших родителей наверняка слушают. Поэтому вы скажете, что живы, здоровы, уехали из клуба раньше происшествия. Никому не сказали, потому, что поехали порезвиться с Максом, потом позвоните еще…

— Но родители никогда не поверят, что я поехала с кем-то там резвиться! Ни с кем я не резвлюсь. Тем более с Максом!

— Именно поэтому. Очень подходящая формулировка. Родители поймут, что вы живы, контролируете ситуацию, но все таки в беде, может, выяснят что-то, примут меры для собственной безопасности.

Слово какое противное — “резвиться”! Что это вообще такое?

Взяла телефон страшного человека. Телефон, как телефон. Почему по одному можно звонить, а другой молотком нужно уничтожить? Странные дела. С такими делами Милли не знакома, а этот страшный человек и его жена видимо достаточно… И зачем им вообще это надо?

— Потому, что он — джентльмен, — мягко ответила женщина на вопрос, который Милли не произнесла вслух.

Что за ерунда! Она еще и мысли читает! Ну, уж нет, не позволит она, Милли Филис, суперзвезда с пятью “грэмми”, читать свои мысли.

— Ничего я такого не думала! — заявила. Милли не любила, когда кто-то другой мог видеть то отдельное от всех кино, что было у нее в голове.

— Конечно, — сразу согласилась женщина. Пожалела уже, что кино внутри странной головы Милли захотела посмотреть…

— И вообще, прежде, чем ехать, я должна знать, кто вы такие! — она — Милли Филис, суперзвезда, никто не будет ее мысли читать! — Может, вы сами похитить меня хотите!

— Это вам надо с нами ехать, девочка, мне вы даром не сдались, — заносчиво сказал мужчина, — я вообще про вас только сегодня услышал. Можете выметаться из моей машины, и “грэмми” свои не забудьте! — он открыл пассажирскую дверь.

— Милли, не дури! — сказал тихо Макс

— Не нужно проявлять неуважения, детка, — ласково сказала женщина, — никогда не знаешь, как все повернется, а в вашем нынешнем положении это вообще очень неблагоразумно. Я могу вам дать денег на такси, вон там за больницей стоянка, езжайте себе…

Макс весь вспотел. Эта Милли набычилась, смотрит исподлобья. Такая тихая была, когда не соображала ничего от страха, а теперь вернулась прежняя Милли Филис — танк, что идет напролом.

— Милли, мы ведь не знаем толком, что случилось, — сказал ей Макс, он очень боялся, что седой тип вытолкает их из машины и они останутся темной ночью одни, — Скорей всего, из-за тебя все в том клубе случилось — ты же знаменитость, а я никто… Но мне с тобой придется идти — нехорошо девочке одной шастать, раз расклады такие. И мне некому помочь, некому прикрыть… А ты единственным людям, которые могут мне помочь, хамишь…

— Я не могу идти с людьми, которых не знаю, — ну, что за тупая девка! Она и так в полной власти этих людей с тех пор, как седой зашел в ту комнату, как не понимает!

— Звоните родителям! — седой напомнил, зачем Милли телефон в руках держит.

Милли позвонила. Не нервничала особо, но только говорила невнятно — Макс знал, что она очень много занималась с логопедом, чтобы дикцию поставить, а в стрессе снова говорила плохо. Родители уже слышали про драку и про пожар, данных про Милли еще не было, очень беспокоились. Милли, глядя седому прямо в его холодные глаза, сообщила родителям, что на несколько дней уезжает порезвиться с Максом. Так и сказала, как ей было велено — порезвиться. Родители видимо ошалели от такого. Видимо переспросили.

— Да, порезвиться! — с вызовом сказала Милли, — Я видела Макса голым и он мне понравился. Еду резвиться!

Женщина начала хихикать. Макс не знал куда себя деть, хотя, конечно, не ему стесняться. Лицо седого, как и странное лицо Милли, ничего не выражало. Милли вернула ему телефон.

— Хочу все-таки знать, как вас зовут — хоть какие-то гарантии…

Ну, и дура! Ребенок идиотский. Какие гарантии! И вообще кто ей правду скажет… Вот, на месте седого, он бы еще и пинка дал бы этой Милли под зад.

— Мне тоже нужный гарантии, — вдруг сказал седой, — вы тут сами отказываетесь из моего транспортного средства выходить, а потом будете жаловаться, что я вас похищаю, — мужчина включил диктофон, — вот заявите тут, что отправляетесь со мной совершенно добровольно.

— С кем отправляюсь? Мне же надо как-то вас назвать…

— Я подскажу по ходу… Говорите: Я … имя по документам… совершенно добровольно и в здравом уме…

Что за цирк! Есть тут кто-то вообще в здравом уме! Опять Максик попал! И чего ему не сиделось на канализационных работах…

— Я, Миллисент Пират Филис…

— Пират?! Ваше второе имя Пират? — даже у седого, с его невыразительным лицом, выпучились глаза. Женщина хихикала и бормотала, что, типа, какие мудрые родители — Милли очень подходит это дополнительное имя. Макс вспомнил, что долго смеялся над этим вторым именем.

— Да, это мое второе имя… Добровольно и в здравом уме отправляюсь с господином, который называет себя… Ну?

— Называет себя… мудрая формулировка, молодец девчонка…. называет себя… эээ… сэр Артур.

Женщина не могла уже сдержать смех. Милли твердо повторила, с трудом, но четко выговаривая слова:

— Я, Миллисент Пират Филис, добровольно и в здравом уме отправляюсь с господином, который называет себя “сэр Артур”… Довольны?

— Отлично, — сэр Артур запрятал телефон в карман, — попробую найти для вас укромное место на несколько дней…. Девочка узнаваемая, нужно сделать что-нибудь, — обратился к своей даме.

— Возле вокзала есть круглосуточный хозяйственный, — сказала его дама, — там купим что нужно… Сэр Артур, это же надо! А я…

— Прекрасная Гвиневра, конечно! — Сэр Артур поцеловал руку своей дамы.

Милли смотрела вперед, не опуская головы. Да и Макс расслабился, как-то пришел в себя.

— Тут направо, а потом еще раз направо, — женщина показывала дорогу к магазину, — а тут налево… Осторожней, не гони.

И, услышав эти слова, Макс вспомнил, почему голос этой женщины казался ему таким родным.

Именно этот голос он слышал в наушнике, когда только начал работать с Эльвирой в первый раз, много лет назад. Не может быть, чтобы та самая…

— Поворачиваетесь налево, — говорил ему ласково голос в наушнике давным давно, миллион лет назад, — Голову элегантно склоняете направо… Осторожней, не гоните, не переиграйте. Не нервничайте, Макс, у вас все хорошо получается…

Макс никогда не видел лицо голоса из наушника, но голос навсегда запомнил, он снился ему долго этот голос. У этого голоса Макс спрашивал во сне, как ему жить… Это же “номер два”, это ее голос!

Макс очень хотел похлопать эту Гвиневру по плечу, даже обнять, заглянуть в глаза, сказать преданно “вспомните меня, ну, я же Макс… Максик я, помните как вы вели меня в самом начале?”. Но побаивался ее седого и злого мужа, врядли ему понравится такая фамильярность. Вспомнил, как тогда давно даже Эльвира боялась этого таинственного “хахаля”, теперь понятно почему. Помолчит Макс лучше. Посмотрит, что дальше будет.

Звякнул телефон. Женщина посмотрела, что там, показала мужу, потом Милли.

— Это все вранье! — заявила Милли, — Ничего подобного.

— Это официальный документ, деточка, — сказала женщина, — но я не сомневаюсь в вашей честности. Вы приняли все это, даже не заметив. Подумайте, и напишите вот тут, что вы ели и пили с утра…

— Что там у Макса? — спросил мужчина

— Макс чист, — медсестра показала ему телефон, — Ну, что скажешь?

— Предположу, что жертвой должен был быть Макс, — рассуждал сэр Артур, — это самый простой вариант…

Что это значит, “жертвой”? Макс снова вспомнил ту комнату в клубе и человека который сидел на нем сверху. Простой вариант, это же надо!

— Что это значит? — хрипло спросил.

— Ребята, я понятия не имею, что там у вас в клубе затевалось, но по опыту…

По какому это опыту?

— …по опыту, могу предположить распространенные варианты. Чаще всего на звезд нападают всякие сумасшедшие и даже охране не так просто их вовремя выявить и обезвредить — уж слишком нелогичны. Это не тот случай — организованная группа отлично постаралась, все как полагается — драка, пожар… Второй распространенный вариант — похищение, чтобы деньги получить, ну, или чтобы торговаться за освобождение каких-нибудь мучеников. Но мне кажется что это тоже не то — иначе все сделали бы быстрее, без цирка с дракой… Остается третий вариант — репутация Милли Филис, голоса нового столетия, кумира молодежи, вне гендера, вне рас, вне политики, вне стереотипов — ответственное потребление, глобальное потепление, здоровый образ жизни, все такое… Эта репутация — очень ценный актив, на самом деле. А в этом клубе могло получиться так, что эта Милли Филис, нажравшись наркоты, укокошила своего подставного парня и устроила пожар в клубе, ну, или еще чего нибудь натворила… И в один миг превратилась бы из символа нового века и носителя новых ценностей в обычную девку из числа золотой молодежи, обесценив все, за что боролась…

— Я бы никогда такого не сделала! — перебила Милли.

— Во первых, под наркотой человек может сделать все, что угодно. А во вторых, совершенно не важно, что там было на самом деле, важно, что скажут по телевизору. А по телевизору скажут…к примеру… что охрана клуба обнаружила мертвого “везучего сантехника”, а рядом невменяемую Милли Филис, анализ показал наркотики в крови… Вполне вероятно, что все организовано так умело, что экспертизе будет нелегко установить правду — я, вот, сразу удивился, почему в результате драки Макса с теми ребятами, на нем почти нет следов. Потому, что его не нужно было бить или убивать, его должна была убить Милли Филис, а она, как мы помним, была готовенькая… И только кочерга, которой, как ни странно, орудовал Макс вполне умело, отдалила этот сценарий, а там и я появился…

Макс снова вспотел. Вот это был бы номер! А этот седой откуда про все это знает?

Борзая Милли так и спросила:

— А вы откуда все это знаете?

— Я не знаю. Я предполагаю. Этой схеме много десятков лет, она есть в учебниках и я бы сам ее выбрал…

— Только не начинай про это, не пугай детей, — перебила его женщина.

— Да сколько попалось известных людей на подобном, дети должны понимать, чем рисковали… Так, вот: если кому-то нужно утопить Милли Филис, то была бы полиция и скандал. Но, если кому-то что-то нужно от Милли Филис, то ей предложили бы сделку — сокрытие улик в обмен на что-то

— Кто предложил бы? — спросила Милли. Что она, как фельдфебель, пристает к человеку. Вся ее команда жалуется на “Милли-танк”, оборзевшая в конец девка.

— Понятия не имею, — пожав плечами, ответил седой, — Это вообще не мое дело. Я бы не поехал в тот клуб, если б знал, что такие дела.

И что бы тогда было? Везучий сантехник понял, что он очень везучий. С благодарностью вспомнил Эльвиру, именно поэтому она не сказала про Милли этим своим знакомым — чтобы не спугнуть.

— А что за сделка? — не могла угомониться девчонка.

— Не знаю и не знать не хочу… Это вы должны понимать, чем вы ценны, Милли Филис. Я вам объяснил предполагаемую — заметьте, предполагаемую! — схему того, что произошло. Думайте сами!