Меня учит Смерть. Том I — Абитуриент

Глава 6

…капли падали медленно, как в слоу-мо.

Нет, в реальности-то они лились немаленькой струёй. Но я видел всё как будто в медленной промотке, без звука, крупным планом; словно весь мир вокруг меня сузился до окровавленной, изувеченной руки и медальона, лежащего под ним.

Последним, что я успел подумать перед тем, как кровь коснулась его, было — «Чья? Моя или Зверя, чья капля крови упадёт первой?»

А затем мир сковал холод.

Это было сродни тому ощущению, которое возникает, если посмотреть в глаза призракам — только на несколько порядков сильнее. Холод не вокруг тебя. ТЫ и есть холод. Холод и есть ТЫ. Кости превратились в ледяные торосы, кровь — жидкий азот. Ты не выдыхаешь пар, потому что замёрзло само дыхание. Мир померк, становясь иссиня-чёрным, потому что глаза оледенели и больше не могут видеть. Всё, что осталось — это древний, хтонический холод, ледниковый период в одном конкретно взятом теле.

«Ты откроешь мне дверь?»

Что?! Я ничего не мог соображать смёрзшимся мозгом.

«Дверь, парень. Просто крови на железке недостаточно: ты должен хотеть это сделать, иначе всё впустую. Откроешь мне дверь, или предпочтёшь умереть?»

Умереть?! Чёрт, я должен был… должен был сделать это раньше! Зачем я капнул кровью на амулет, зачем погрузил себя в ЭТО? Мог бы просто умереть, и ничего такого, умер — и всё…

«А вот тут ты не прав, парень. Совсем не всё, и ты сам это отлично знаешь. Но это, впрочем, тема для отдельной дискуссии, а сейчас давай разберёмся с дверью. Давай. Открывай».

Я попытался сказать что-то — но даже про себя не смог вымолвить ни слова. Леденящий холод останавливал время, замораживал сами мысли.

Я должен открыть дверь; что бы это ни было — если это уберёт холод, я должен…

Стойте. «Что бы это ни было»?

А ЧТО это такое? Что просит меня открыть дверь, и что будет, если я её всё-таки открою?

«Неуместные вопросы для того, что пытается остаться в живых».

— …кто ты? — этот вопрос я произнёс про себя; чтобы задать его, приходилось концентрироваться на этой мысли, отсекая всё другое. Только эти два коротких слова — и холод, разумеется; он исчезнуть не мог.

«Знаешь», — голос был задумчиво-ироничен, — «ты сейчас находишься в мире мёртвых. Пока ты сам ещё не мёртв, и пока ты в состоянии открыть дверь, чтобы выпустить меня — и себя заодно — в мир живых. Но надолго ли тебя хватит, в таком-то состоянии?»

— А мир? — мысли, путаясь, продирались через толщу льда.

«Что — мир?»

— Я не знаю, кто ты. Я хочу выжить, и отомстить этим мудакам, и что-то сделать со своей жизнью, но… я не хочу выпустить в мир живых что-то такое, что его уничтожит.

Повисла пауза; холод уже не ощущался как холод, а просто как единственно возможное состояние. Я словно забыл, что бывает что-то ещё.

«Ну», — наконец, отозвался мой собеседник, — «я бы мог сказать, что не наврежу твоему миру. Но ведь я могу и соврать, так? У тебя нет никаких гарантий. У тебя сейчас ничего нет; только выбор. Останешься тут — умрёшь окончательно. Откроешь дверь — выживешь и получишь шанс на свою месть. Так ты откроешь дверь?»

Открыть дверь; значит, по его словам, я сам заперт за этой дверью, и выйти могу только вместе с ним. Или остаться — тоже вместе с ним.

— Просто… скажи, кто ты такой.

«Долго объяснять. Но если коротко… Я Смерть».

Почему-то я так и ждал. Ну в самом деле; все твари Той Стороны уже у нас, так что не хватает только самой Смерти.

«Самого, с твоего позволения», — вслед за этой репликой раздался смешок. Почему-то он для меня и стал решающим.

Ладно. Впустить Смерть в мир живых?

С тем, у кого есть чувство юмора, всегда можно договориться.

Вот у Зверя чувства юмора не было. Нахер этого мудака.

Но именно что договориться, а не тупо слушаться.

— Нет гарантий? — я чувствовал, что ещё немного, и замёрзну целиком, потеряю себя в этом холоде. Но это ведь не значит, что нужно спешить, принимая такое важное решение?

«Именно».

— Так дело не пойдёт, — я усмехнулся сквозь Арктику. — Гарантии нужны, Смерть.

«Ты готов умереть, только бы не верить мне на слово?»

— Ну, это ведь тебе нужно не меньше, чем мне, — рассудил я. — Если я умру, некому будет открыть тебе Дверь, и ты застрянешь здесь ещё невесть насколько.

Смерть замолчал.

Холод наступал; в какой-то момент я уже решил, что сглупил, ставя ультиматумы настолько могущественной силе и в такой ситуации, но… затем он заговорил снова.

«Я понятия не имею, что с миром и что придётся делать, чтобы вернуть его в норму. Но я могу дать гарантии тебе — тебе лично».

Ну, это уже что-то.

— И какие именно?

«Клятва Смерти. Обещание, которое невозможно нарушить на концептуальном уровне. Я обещаю, что не буду причинять тебе прямой вред, если ты откроешь Дверь».

— Только прямой? Как насчёт непрямого?

Голос усмехнулся.

«Я не буду давать тебе полную неуязвимость, которую можно трактовать как угодно. То, что я предлагаю — уже больше, чем у всего остального человечества. Время выходит, парень. Да или нет?»

…ладно. Здесь и правда слишком холодно.

— …я готов открыть дверь.

«А большего и не надо», — заключил голос прямо у меня над ухом.

А затем пропал даже холод, и я отключился.

* * *

…когда я пришёл в себя, вокруг стояла тишина.

Не хотелось бы прибегать к избитым сравнениям вроде «мёртвая», «гробовая», «могильная», но именно такая тишина здесь и стояла.

Холода не было. Нет, пожалуй, я чувствовал себя слегка озябшим — как, наверное, и должен чувствовать себя тот, кто в самом конце октября лежит на холодном полу дома с выбитыми окнами — но того самого холода не было.

Не было и боли. Странно, но… после всего, что случилось в этот день, мне уже не хотелось ничему удивляться. Боли нет? Вот и отлично, порадуюсь этому. А вопросы подождут.

Я открыл глаза.

И увидел бледное лицо, склонившееся надо мной. Настолько бледное, что первой моей мыслью было «Это что, вампир?». Но затем я вспомнил, как выглядят вампиры. Не-а. Их бескровная бледность на фоне цвета кожи этого парня смотрелась бы крепким здоровым загаром.

Белыми, а точнее — безупречно седыми были и волосы этого парня, слегка закрывающие лицо. А вот глаза неожиданно были самыми обыкновенными, человеческими. Карими, с небольшой янтарной желтизной где-то на дне зрачка.

Парень щёлкнул пальцами в чёрной перчатке.

— Проснись и пой!

— Так ты… — я лежал, не шевелясь и, если честно, слегка опасаясь, что стоит мне лишь пошевелиться — как вся боль вернётся. — Тот самый?

— Собственной персоной, — согласился бледный. — Понятия не имею, почему меня изображают в виде скелета в балахоне.

Да уж, балахоном тут и не пахло; Смерть был одет в стильный и явно дорогой костюм, выполненный в чёрном и сером цветах.

— …а коса? — почему-то тупо спросил я, всё ещё не двигаясь с места. — Тоже выдумка?

— Нет, почему, — отозвался Смерть. — Коса настоящая.

Он шевельнул правой рукой, и, блеснув ослепительно-белым блеском, в его руке появилась коса на длинной чёрной ручке.

— Эбонитовое дерево, воронёная сталь, — Смерть провернул косу в руке. — Раньше у меня был серп, но он короткий; с этой штукой гораздо удобнее.

Я не стал уточнять, что именно удобнее; вместо этого я пошевелился — и сел, кое-как опираясь руками о доски пола. Боль, вопреки опасениям, не вернулась, и я выдохнул с заметным облегчением.

Хм. А вот эти серые кучки у дверей, рядом с которыми валяются полуистлевшая одежда и ржавое оружие — это ведь…

— Не бойся, я не превратил в прах весь мир, — махнул рукой Смерть (коса вновь пропала). — Так, немного некротической энергии, выплеснувшейся при открытии двери.

— Не то, чтобы я их жалел, — проворчал я, садясь удобней.

Всё, что только что произошло… было за гранью человеческого понимания. Смертельная ловушка вместо обычного экзамена, гибель трёх ребят у меня на глазах, драка с мерзавцем-инструктором… и, наконец, Смерть. Тот самый. И я, сидящий на полу Могильника и запросто болтающий с ним. Наверное, если попытаться осмыслить всё логически — сойдёшь с ума, поэтому я даже не старался. Если это сон — то я просто проснусь в своей постели, а если нет…

Тогда буду жить дальше. Как-то. А как — разберусь по ходу дела.

Я поглядел на свою левую руку. Бледная кожа (не сверхъестественно, просто бледноватая) с едва различимыми следами шрамов. Ни следа каких-либо повреждений, даже крови нет. Как будто она вся… что? Пошла на открытие двери между мирами? Чёрт его знает, на самом деле. Тело тоже не болело, так что я всё-таки решился встать на ноги…

И едва не рухнул обратно. Твою мать!!! Я уже забыл про эту тварь, а ведь когда всё случилось, она как раз прорывалась наверх…

Живая Тьма, сгустившаяся в форме огромной твари, стояла, упершись головой в потолок, и неподвижно скалилась. Во всяком случае, мне казалось, что скалилась. Люк в полу был увеличен раза в три, окружён царапинами впечатляющей толщины — Тьма не церемонилась, поднимаясь сюда…

— Не беспокойся, — Смерть коротко рассмеялся. — Он тебя не тронет.

Подойдя поближе, он похлопал Тьму по огромной лапе. Эээ… Мне показалось, или она только что радостно завиляла хвостом?!

— Это что… твоя собачка? — уточнил я. Ну да, а что такого? Почему у Смерти не быть вот такому питомцу? — Цербер, что ли?

— Цербер? Цербер это совсем другое существо, — отозвался Смерть. — Зачем путать?

Действительно, зачем?

— …что здесь вообще произошло? — задал я вопрос, прекрасно понимая, что Смерть, возможно, отвечать не захочет. А даже если и ответит — далеко не факт, что я этот ответ пойму. — Вся эта беготня, этот дом, амулет, Зверь, вот эта хтонь и ты… Как всё это связано?

— Мне была нужна дверь, — Смерть пожал плечами. — Сам понимаешь, граница между мирами так просто не открывается.

— Даже для тебя?

— Особенно для меня. Чем могущественней кто-либо, тем сложнее процесс перемещения; это какой-нибудь тупой зомби или мелкий призрак может шмыгнуть в дыру в заборе. Смерти подойдёт только парадный вход, — он улыбнулся. — В этот раз паззл сошёлся. Нужное место — один из древних выходов, охраняемый стражем.

Он вновь похлопал Тьму по лапе, и та довольно задышала; от её дыхания меня обдавало холодом, но после недавней Арктики это было уже ерундой.

— Нужный артефакт, — Смерть подобрал с пола совершенно чистый, без малейших следов крови, амулет, и сунул в карман. — Одноразовый ключ для одной персоны, позволяет вернуться оттуда сюда — при соблюдении условий. И нужный человек — тот, кто стоит на грани смерти и жизни, тот, у кого хватит силы воли…

— Ты не знал, у кого её хватит! — сообразил я неожиданно. — Поэтому ты действовал через призраков… увидел, что мы четверо окажемся тут, и послал нам всем сигнал…

— В точку, — подтвердил собеседник. — Я не знал, у кого это получится, и не знал, получится ли вообще. Шансы были не на вашей стороне, скажем честно. Но у тебя получилось, и теперь я тут. Наскоро осмотрюсь, пойму, как далеко всё зашло за те двадцать земных лет, что я был заперт, и решу, что делать.

«Решу, что делать». Не нравилось мне, как это звучало. Эти слова с одинаковой вероятностью могли означать, что Смерть всё исправит — или что он просто уничтожит мир. Вдруг, чем всё чинить, проще сделать заново?

— А эти?.. — я повёл рукой в сторону кучек праха. — Они что хотели? Зачем скармливали нас твоему стражу?

— Откуда я знаю? — на лице Смерти повисло искреннее изумление. — Я у них в головах не ночевал.

Он двинулся к выходу из помещения; я последовал за ним.

— Я вообще… — продолжал он на ходу, — слегка озадачен тем, что произошло и тем, что вы тут устроили.

— Мы?!

— Люди.

— Так Прорыв случился из-за людей?

— Определённо, — кивнул он. — И эти же самые люди понимали, что я не обрадуюсь, так что… постарались задержать меня. Настолько, насколько смогли.

Звучало примерно логично. И всё-таки вопросы продолжали тесниться у меня в голове.

— А раз ты был задержан… Почему… — я помотал головой, пытаясь сформулировать это получше. — В смысле, если ты — Смерть… разве тогда эти двадцать лет не должно был не быть смерти? Ну, как в легендах, когда никто не умирает, и…

— Ах да, да, все эти старые сказки про смерть в мешке! — рассмеялся мой собеседник. — Вот и те ребята тоже так считали. Думали, победят Смерть — и никому не надо будет умирать… Серьёзно? Я же не сказочная бабайка. И не дьявол, виновный во всём зле мира. Я — персонификация явления, его упорядоченная воля. Если убрать меня, смерть как процесс не прекратится. А вот порядка на моей стороне станет поменьше. Всё то, что я сдерживал, вырвется к вам — не со зла, а просто потому, что может…

Мы дошли до выхода наружу. На улице лил дождь — сильный, осенний; всё небо было затянуто тёмными свинцовыми тучами, отчего казалось, что уже поздний вечер.

Подходящая погодка для возвращения Смерти в мир.

— И что дальше? — уточнил я.

— Дальше? — он опять пожал плечами. — Пройдусь, осмотрюсь… а там видно будет. Хотелось бы, конечно, найти ребят, которые за всё это в ответе, и потолковать с ними по душам, но проблему это не решит. Буду думать, как всё поправить…

— А я?

Он удивлённо поглядел на меня.

— А что ты? Ты пойдёшь домой и будешь дальше жить своей смертной жизнью, вот и всё, парень.

— А разве… — я почесал в затылке.

— Что «разве»? Ты думал, мы теперь связаны навеки, и я возьму тебя в ученики?

Хм. Наверное, да, что-то такое и вертелось в моём создании, безнадёжно испорченном поп-культурой — и только теперь, когда Смерть произнёс это вслух, до меня дошло, как тупо это звучит.

— Может быть, мне тебя ещё и своим аватаром сделать? — усмехнулся Смерть. — Забраться к тебе в черепушку и нашёптывать всякое… Ты не Избранный, парень. Свою миссию ты выполнил, и награду за неё тоже получил.

— Награду? Это ты про Клятву?

— Про неё. Плюс к тому — ну, ты жив, — рассудил Смерть. — Ты выжил в ситуации, когда все шансы были не в твою пользу; побывал на Той Стороне и вышел. Я даже раны тебе залечил слегка — так, от себя, в качестве бонуса.

Я молчал. Всё так, но… знаете, если бы сейчас Смерть предложил мне пойти за ним, отправиться в какое-то невероятное путешествие — это выглядело бы логичным продолжением всего случившегося сегодня. Так же выходит, что мне надо просто… идти домой? После того, что случилось — вернуться к обычному быту?

Сюр какой-то.

— А как же месть? — неожиданно вспомнил я. — Ты обещал мне. Там, на Той Стороне…

— Я обещал шанс на месть, — поправил меня Смерть. — Ну, те ребята, что внутри… ты видел, что с ними.

— Это же просто исполнители! — я покачал головой. — Честно говоря, я думал, ты хотя бы скажешь мне, кто их послал, чего они хотели… да хоть где искать-то?

— Так я же говорю — я понятия не имею, кто их послал и чего они хотели, — терпеливо объяснил мне Смерть. — Думаю, ты и сам догадался, что это как-то связано с твоим университетом — вот в той стороне и ищи, если хочешь этим заниматься. Мсти, если есть силы и желание. Или можешь просто забыть о произошедшем и жить дальше.

— Забыть?! Ты серьёзно? — не поверил я.

— Образно говоря, — Смерть махнул рукой.

Мы замолчали, глядя на дождь, всё так же свирепо лупящий по крыльцу, земле и машинам. Свистел ветер, шумели кроны деревьев. Буря выглядела обычной, ничуть не сверхъестественной, но чертовски неуютной; выходить наружу не хотелось, даже учитывая, где я находился и что здесь пережил.

Я обернулся. Тьма стояла в конце коридора, не двигаясь и сверля нас тускло-алым взглядом.

Нет, пожалуй, лучше всё же тут не задерживаться. Особенно после того, как Смерть уйдёт.

— Значит, на этом расходимся? — зачем-то спросил я.

Смерть усмехнулся.

— Парень, ты немного странный. Обычно люди радуются, когда у них получается избежать встречи со Смертью.

— Будешь тут странным, — вздохнул я. — Коснуться Той Стороны и остаться обычным… это было бы уже чересчур.

— И то верно, — прикрыв глаза ладонью, Смерть поглядел куда-то вдаль. — Что ж. Рад был пообщаться, но мне пора.

Он шагнул вперёд, и я увидел, что капли дождя не трогают его; будто вода идёт прямо сквозь него.

Читер. Он вообще материален?

Я поспешил шагнуть наружу, пока в Тьме не проснулся её зверский аппетит; струи холодной воды хлынули на меня с неба, залили целиком — а когда я сощурился, пытаясь что-то разглядеть в этом бесконечном потоке, Смерти рядом уже не было.

Почему-то мне было от этого немного грустно. Может, я и правда странный?

Около Могильника стояли две машины — автобус, высадивший нас, уже уехал, но остались два джипа, на которых приехали Зверь и те ребята с автоматами, мир их праху. Мне это мало чего давало — водить я не умел, разве что дождь переждать внутри… но задерживаться здесь хоть сколько-то мне не хотелось. Ну его нахер, мало ли, что ещё случится!

Что дальше?.. Возвращаться ли мне в Немёртвый, или наоборот, избегать его как огня? Кому и о чём рассказать, а кому и о чём промолчать? Искать ли мне виновников того, что случилось сегодня, или же лучше не вскрывать эти тайны, которые ещё невесть что мне принесут?

Ответы на эти вопросы можно было найти и потом; сейчас же передо мной стояла простая и ясная задача. Добраться до дома.

Проблема была лишь в том, что находился я далеко за городом. И я понятия не имел, как далеко отсюда до цивилизации или даже в какую сторону мне идти.