Мертвецкая

20

Испуганные пассажиры, ожидавшие короткой поездки на остров, охнули при виде четверых человек, ползающих по полу вагончика, и пистолета в руке Майка. Он еще не успел добраться до кармана и вытащить значок.

— Я полицейский. Все нормально. — Он поднялся и подошел к пожилой паре — до падения на пол они сидели в задней части кабины. — Вы не пострадали? Я полицейский.

Пожилая женщина схватилась за грудь и заплакала. Майк помог ей подняться.

— У него больное сердце, — сказала она, указывая на мужа. — С ним?..

Майк помог мужчине сесть на скамейку и вложил ему в руку трость.

— Может, вызвать «скорую»? — спросил он, не обращаясь ни к кому конкретно, но дрожащий старик заверил его, что с ним все хорошо.

Один из очевидцев сообщил, что, как только раздались первые выстрелы, позвонили в службу спасения.

— Как себя чувствует ваша жена? — спросил старик, указывая на меня. Я встала и, стряхивая с колен осколки, изо всех сил старалась сохранять спокойствие.

— Ящик «Дьюарс» — и с ней все будет отлично. Она попадает в такие передряги каждые два дня, и все ради того, чтобы поставить меня на уши. — Майк старался разрядить ситуацию и всех успокоить: разбираться, какие страхи уместны, а какие — нет, будем потом.

Через несколько минут на платформу вбежали шестеро полицейских. Двое узнали меня, а один был много лет знаком с Майком. Они помогли пожилой паре спуститься по лестнице к «скорой помощи», а меня проводили на заднее сиденье патрульной машины. Один полицейский остался со мной, чтобы узнать подробности для рапорта, а Майк с остальными приступили к осмотру вагончика.

К тому времени, как Майк вернулся к машине, прибыл сержант в форме и представился мне.

— По обе стороны моста проверяют автомобили, Майк. Как думаете, что это было?

— Я оставил их на месте — пусть сфотографируют криминалисты, но это какие-то пульки. Хотели кого-то убить? Сомневаюсь. Зато таким образом можно послать громкое сообщение. Может, кто-то просто баловался с дробовиком. Может, кто-то хотел побить окна и напугать людей до усрачки. Может, кто-то думает, что вы управляете стрельбищем в 19-м участке. Сами думайте.

— Кажется, за мисс Купер охотится какой-то псих. Я видел в участке запись об этом.

— Да, но это точно не пистолет. Кроме того, никто не знал, что мы поедем в этом вагоне. Может, просто какой-то хулиган разминался перед Новым годом.

Я подумала о Лоле Дакоте. Неужели я стану таким же параноиком, как она?

— Помнишь парня, который повесился в прошлые выходные? Лола не была такой уж сумасшедшей. Он продавал Краловицу информацию о том, где она была и что делала. Может, кто-то пронюхал, что сегодня я буду на острове, и эти пули действительно предназначались нам с тобой.

— Ее отпустили всего на один день, сержант. Я как раз везу ее обратно в Белльвью.[64] — Майк вышел из машины переговорить с сержантом с глазу на глаз. Когда тот ушел, он скользнул на сиденье рядом со мной и захлопнул дверцу. — Хочешь, чтобы люди думали, будто ты сбрендила? Просто какие-то ребята с Лонг-Айленда возвращались на машине с гулянки и немного пошалили. Не надо искать себе дело во всех странных вещах, которые происходят на свете.

Майк пригладил свою густую черную шевелюру — верный признак того, что он нервничает сильнее, чем хотел показать. Майк верил в случайность не больше моего.

— Они скинут мне на пейджер, если найдут придурков с дробовиками. Но, на мой взгляд, когда позвонили в службу спасения, таинственный стрелок уже смылся с моста.

К машине подошли двое полицейских и спросили, куда нас отвезти.

— Давай поедем ко мне домой и встретимся с Мерсером. — Это неожиданное событие отняло больше часа нашего времени. — Я хочу переодеться для ужина, во что-нибудь чистое и без осколков. Умыться, руки помыть, наконец.

— И немножко надушиться, Куп. Когда я дышал тебе в затылок, ты пахла не так уж сладко.

Мерсер уже ждал нас в холле моего дома. Я направилась к нему, чтобы поздороваться, но меня остановил швейцар.

— Мисс Купер, управляющий просил передать, что ваше окно еще не заменили. Стекольщик, с которым у них контракт, сейчас в отпуске, так что починят не раньше второго января. Это ничего?

Похоже, выбора у меня не было.

— Буду признательна, если окно сделают как можно быстрее.

Поднимаясь на лифте, мы рассказали Мерсеру историю нашей печальной поездки по канатной дороге. Возможно, дело в том, что на него самого недавно напали, но когда я оставила их в гостиной, Мерсер убеждал Майка, чтобы мы заставили полицейских установить личности стрелявших.

Несмотря на брезент в пустой оконной раме, в квартире оказалось не теплее, чем в холодильнике. Я переоделась, собрала вещи, которые решила взять с собой на выходные в квартиру Джейка, и, вернувшись к Майку с Мерсером, застала их в кабинете за разливанием выпивки. Все двери были плотно закрыты в попытке сохранить тепло.

— За наше собственное маленькое Рождество. Похоже, это последнее Рождество нашего трио без его вторых половин, супругов и отпрысков. Это меня просто с ума сводит. — Майк поднял бокал, и мы чокнулись. — Жаль, что сегодня у тебя не было этой штуки на груди. Ну, той, что подарил Джейк, знаешь, Мерсер? Она, наверное, не хуже криптонита. Может, растопила бы эту картечь прямо на месте. Нам, конечно, до тебя далеко, но у нас тоже есть кое-какие безделушки…

Майк замолчал на полуслове и, нажав кнопку на телевизионном пульте, включил звук. Алекс Требек объявил, что категория третьего раунда — музыка, а тема — «Оскары».

— Сколько, ребята?

Мы с Мерсером обменялись хитрыми улыбками. В некоторых категориях у нас не было ни шанса против Майка, зато в кино мы могли дать отпор любому.

— Пятьдесят.

— Играем, — сказала я Мерсеру.

Майк колебался.

— Наверное, какая-нибудь тупая песенка из диснеевского фильма. Давайте лучше двадцать.

Мерсер настаивал, и Майк уступил.

— Вот музыка, — сказал Требек. Проиграли вступительный фрагмент к песне, и «Мэйн Ингридиент»[65] пропела первые строчки «Все любят подурачиться». Мерсер схватил меня за руку и, пока Требек давал подсказку, пустился со мной в пляс.

— Сегодняшний вопрос таков: оскароносный актер, чей отец был солистом этой группы.

Мы с Мерсером закружились вокруг Майка, и тот запротестовал.

— В этой категории голову можно сломать. За что этот парень получил награду?

Мы с Мерсером ответили хором:

— Актер второго плана.

— Разделим выигрыш пополам, мисс Купер?

Майк, как и три участника в телевизоре, не знал правильного ответа.

— Это нечестно. Вы оба знаете о мотауне больше, чем я — о Гражданской войне.

Мерсер сказал, что вопрос был: «Кто такой Куба Гудинг-младший?»[66]

— А теперь, — продолжал он, поворачиваясь к Майку, — покажите нам деньги, мистер Чэпмен.

Мы взяли у Чэпмена по двадцать пять долларов и начали разворачивать подарки.

— Это для вас, детектив Уоллес, — сказала я, передав ему сверток. Мерсер разорвал подарочную бумагу, поднял крышку коробки и, увидев фотографию в антикварной серебряной рамке, улыбнулся. Я попросила мэра лично надписать фотографию, на которой был он сам, Мерсер и его отец. Снимок сделали в Сити-Холле, на церемонии награждения Мерсера за расследование убийства известного торговца произведениями искусства. Тогда он только встал с инвалидной коляски и начал ходить самостоятельно. Остальное можно было понять по выражению лица Спенсера.

Затем я вручила Майку полное собрание фильмов Альфреда Хичкока вместе с годовыми сертификатами в ближайший к нему кинотеатр, на два билета ежемесячно.

Еще я выдала обоим по расписке, гарантирующей оплату билетов на самолет до Виньярд, а также ужина в «Оутермост» и «Бич Плам Иннс», чтобы мы вместе могли поехать туда весной на выходные.

Для меня у них оказался целый мешок сюрпризов, включая маленькую красную куклу-вуду по имени Пэт Маккинни с набором иголок. Я получила полное собрание компакт-дисков Смоки Робинсона,[67] плюс они умудрились уговорить Дерека Джетера и Энди Петтитта[68] подписать мне приглашение в дагаут[69] после первой игры сезона на стадионе «Янки», на которую у нас всех были билеты.

Последняя коробочка оказалась совсем крошечной, Она была завернута в блестящую золотую фольгу и перевязана белой лентой. На карточке значилось: «Нашему любимому напарнику». Внутри лежали запонки — два миниатюрных сине-золотых полицейских значка. На одной стоял номер Майка, а на другой — Мерсера. Я взяла блузку с французскими манжетами, которую обычно носила с блейзером и джинсами, сняла с рукавов шелковые темно-синие банты и вместо них приколола свой подарок.

Мерсер отвез нас на 49-ю Западную, где я зарезервировала на половину девятого столик в «Болдори». Вышибала распахнул перед нами дверь. Внутри нас встретил Фрэнк. С тех пор как год назад в центре открылся шикарный филиал «Рао», это было одно из самых популярных мест в городе. Благодаря стильному бело-коричневому дизайну, потрясающим мелодиям в музыкальных автоматах и превосходной еде, заведение процветало.

У барной стойки восседал Бо Дитл. Несколько лет назад, раскрыв дело о резне в Бруклине, он ушел из полиции, но и в качестве частного сыщика был в курсе всех преступлений на Манхэттене.

— Налейте им выпить. За мой счет, — приказал он бармену, заключил Майка в медвежьи объятия и встал, уступая мне свой табурет. — Что будете пить?

— Двойной для всех. Сегодня у нас было трудное путешествие. — История о стрельбе на канатной дороге приукрашивалась с каждым повтором. Бо жевал сигару, а Майк живописал, как он бросился со мной на пол и как ему пришлось заткнуть мне рот рукой, потому что я безумно орала.

— Вовсе я не орала. Я так испугалась, что слова не могла выдавить.

Бо спросил, над чем мы работаем, и Майк рассказал, как идут дела с расследованием убийства Дакоты.

— Кстати, ты не забыла позвонить профессору Локхарту? — вдруг вспомнил он, оборачиваясь ко мне.

— Да, я позвонила из больницы, когда закончилось слушание. Он живет на севере, в Уайт-плейнс. Если мы заедем к нему завтра утром, он будет рад с нами побеседовать.

Бо смотрел мне через плечо, на столик в глубине бара.

— Кажется, дело, которое было у них в Джерси, расстраивается.

— Я не знаю…

— Эй, Алекс, Бо читает газеты. — У него была привычка говорить о себе в третьем лице. — Видишь парня за тем столиком, с ним еще девчонка с панковским гребнем? Это ведь Иван Краловиц?

Я повернула голову и посмотрела в ту сторону, куда Бо указывал сигарой. Лицо мужчины в кабинке закрывала высокая прическа его спутницы.

— Слышал по радио, когда сюда ехал, — продолжал отставной детектив. — Первый помощник Синнелези крутил шашни с мертвой профессоршей. Спал с ней во время расследования. Говорю вам, только прокурор может быть таким тупым. Прости, Алекс. Сегодня днем адвокат Краловица подал прошение об освобождении клиента под залог. Кажется, защита знала о романе Дакоты. Судья пришел в ярость и удовлетворил ходатайство. Похоже, старина Иван знал, куда отправиться на свой первый ужин на свободе.

Сейчас я хорошо видела Краловица. Он наклонился вперед и резал толстую телячью котлету на тарелке. Траур по Лоле кончился.