Милость Монтуна (СИ)

Глава 47

Кенрон еще раз осмотрел поляну, чтобы решить, где именно он собирается встречать охотников из Озриуда. Он сразу исключил места, которые первыми бросались в глаза — рядом со золотой статуей и вокруг съехавшего со скалы кузова. Сам кузов нынче превратился в естественную ловушку, стоило зайти в него и выход могли перекрыть озриудские недоброжелатели. Рядом с кратерами так же вставать не стоило. Кенрон занял позицию на краю поляны, он положил руку на плечо Баллиры и скрыл их обоих камуфляжем.

Вскоре на поляну вышел худой высокий человек в кожаной броне, как попало скроенной из крупных обрывков разного цвета, на поясе его висели в ножнах грубой работы меч и кинжал, к плечу примотаны с десяток метательных игл. Взъерошенные темные длинные волосы в беспорядке падали на плечи.

— Если здесь несть кто-то советую показаться, — крикнул незнакомец, — а то мы ненароком решим, что место заброшено. Это что за чудо?

Он деланно прикрыл рот рукой и направился к золотой статуе Азара.

— Ну-ка взглянем!

— Пока он всего один, — сказала Баллира.

— Я слышал множество сигналов от наших ловушек, — пояснил Кенрон. — За ним целая орава охотников в камуфляже. Судя по одежде, он и вправду из Озриуда, какие-то нелепые тряпки. В Керфене все охотятся в костюмах вроде моего, они устойчивы к порезам и проколам.

— Ясно, — сказала Баллира, — они из Озриуда, их много, хотят нас ограбить. Добро прятать смысла нет, как ты говоришь, все равно найдут. Нам тоже прятаться долго не выйдет. Я не вижу, как ты можешь победить в такой ситуации.

— Выход только один и он очевиден, — сказал Кенрон, — нужно блефовать. Убедим их в том, что нас больше, чем их, тогда они отступят.

— Ты выйдешь к этому парню, назовешь какую-то цифру, и он тебе поверит?

— Нет, конечно, — усмехнулся Кенрон. — Ты выйдешь. Я останусь в камуфляже, чтобы сделать твою версию событий более правдоподобной.

— Если собираешься сбежать, пока я их отвлекаю, так и скажи.

— Тебе нужно мне поверить или ничего не сработает.

— Ты можешь приказать мне сделать то или это, и я не собираюсь спорить с человеком, — сказала Баллира. — Но ты не можешь приказать мне поверить во что-то.

— Вера — это результат наблюдений и анализа, — сказал Кенрон. — Ты же видишь, что я не стал забирать флягу с мокрицей из кузова. Если у тебя получится убедить их убраться отсюда, они не станут обыскивать кузов. Если не получится, они заберут мокрицу, все наше оружие, еду и воду. Все, что мы накопили для завтрашнего перехода. Мне нужно, чтобы ты отделалась от них, других вариантов нет.

— Допустим, ты не сбежишь, — сказала Баллира, — но я не привыкла спорить с людьми. Однажды я пошла наперекор человеку, это плохо закончилось для меня и моих друзей.

— Все всегда может закончиться плохо, — сказал Кенрон. — Даже самое простое на первый взгляд дело. Могут ли подвести те, кого ты считала надежными товарищами? Безусловно. Но ни ты, ни я в одиночку не справимся. Ни с тем, что творится сейчас, ни с тем, что произойдет потом. Нам придется дать друг другу шанс.

— Хорошо. Что же ты хочешь, чтобы я им сказала?

— Ситуация такова — когда кузов рухнул, в нем находилось три десятка охотников из Керфена. Сейчас они прячутся в камуфляже у тебя за спиной. Тебя отправили на переговоры, чтобы спровадить этих типов восвояси.

— Насколько я должна быть вежливой с ними? — спросила Баллира.

— Если за твоей спиной три десятка охотников, — сказал Кенрон, — вопрос в том, насколько они должны быть вежливы с тобой.

Баллира шагнула вперед, чувствуя, как рука Кенрона соскальзывает с ее плеча. Камуфляж больше не скрывал ее и Баллире тут же стало не по себе. До этого момента ей не часто доводилось становиться невидимой, а она уже жалела, что лишилась защиты дайгонской магии. Кенрон обещал помочь ей, но пока она не представляла, как он мог это сделать. Зато легко могла вообразить, что прямо сейчас он дал деру, пусть и на костыле, он мог отойти довольно далеко от этого места, пока она будет изображать из себя невесть что на потеху явившихся из Озриуда охотников.

— Долго же вы решали, что делать, — сказал незнакомец, — уж не испугались ли меня? Напрасно, я лишь хочу помочь разобраться с вашими бедами.

— Как же нам называть тебя, добрый человек? — спросила Баллира.

— Когда добрый, а когда и не очень, зови меня Окир из семьи Вулу, а твое имя мне без надобности, кобольд. Пусть явится твой хозяин, если он не трус.

— Нынче я сама себе хозяйка, — заявила Баллира. — Мы долго не могли поверить, что кто-то из Озриуда смог добраться до сюда живым. И как вами лесные твари не закусили?

— А мы отличные охотники, знаешь ли.

— Но вы не заметили ловушек, которые мы расставили.

— Какое нам до них дело? Так я увижу дайгонца, который тебя скрывал, или нет?

— На переговоры отправляют того, кто лучше всего ведет беседу. С вашей стороны это ты, а с нашей я. Те, кто хорошо сражаются не щелкают языками, а ждут в укрытии.

— Раз ты у них самая умная, расскажи, что это за зверь из золота и как он здесь очутился.

Баллира замолчала, она смотрела на Окира Вулу с нескрываемым удивлением.

— Чего молчишь?

— Я думала, наши отхватят тебе голову за твою дерзость. Не тебе решать, кто из нас самый умный.

— Возможно, я неудачно выразился, — сказал Окир. — Так что на счет статуи?

— Статуя не вашего ума дело, — сказала Баллира. — Как ты нашел это место?

— Услышал грохот падения этой стальной штуковины.

— Это случилось четыре дня назад. Что тебя задержало?

— Собирал команду, чтобы лучше помогалось.

— И сколько же вас? — спросила Баллира.

— Достаточно, чтобы помочь вам, как полагается. Только учтите, мы за свои услуги берем плату.

— Можете проваливать, нам от вас ничего не нужно.

— Как грубо, — сказал Окир, — другой на моем месте отрезал бы тебе язык.

— Попробуй и помощь понадобиться вашей жалкой компашке, — заявила Баллира.

— Если бы у тебя была шерсть, — рассмеялся Окир, — она наверняка бы встала дыбом, потому, что ты пытаешься выглядеть важнее, чем есть на самом деле. Что здесь стряслось? Кузов съехал с обрыва, проблема с зеннатскими железками?

— Перегрузили транспорт, — сказала Баллира. — Слишком много людей забралось разом.

— Надеюсь, никто не пострадал.

— Внутри оказалось безопаснее, чем снаружи.

— Куда вы направлялись такой толпой?

— Убить зверя, известного, как Монтун, — сказала Баллира. — Он одолел уже множество охотников, но с таким числом он еще не сталкивался. Нас здесь больше трех десятков.

— Почему же вы еще здесь спустя четыре дня после крушения? — спросил Окир. — Что это за ямы и что за странная статуя посреди леса? Она целиком из золота или только покрыта им?

— Все это тебя не касается, — сказала Баллира. — Мы почти закончили свои дела, двинемся в путь уже завтра.

— Вы же не понесете эту статую на себе? — спросил Окир. — Позвольте забрать ее, и мы уйдем. Мы проведали вас, оказалось, все хорошо, помощь не нужна, мы зря потеряли время и хотим за это получить хоть самую малость.

— Статуя наша, — отрезала Баллира, — мы сами отнесем ее в город, нам это проблем не составит.

— Может тогда угостишь меня чем-нибудь, — сказал Окир. — Идти пришлось долго, я проголодался, что у вас в кузове? Надо взглянуть.

— Сунешься туда и лишишься головы, — предупредила Баллира.

— Возможно, ты не знаешь, малявка, дайгонцы так друг с другом не разговаривают. Мне надоело тебя выслушивать, пусть хоть один человек из ваших покажется.

— Почему бы сперва не показаться вам? — спросила Баллира.

— А ты говоришь дело, — воскликнул Окир. — Вот, как мы поступим. Я покажу одного человека из своей группы, затем вы, затем снова я. Если в вашей группе окажется меньше людей, чем в нашей, мы возьмемся вас защищать. Проводим вас куда нужно за отдельную плату. Мы заберем и статую и все, что есть в кузове. Уясни, малявка, мы заберем все, что нам понравится, зато вы останетесь целы и невредимы.

— Ты что, совсем дурак, — бросила Баллира. — Если будем показывать по одному человеку, просидим тут до вечера. Давай сразу пятерых. Если у вас столько не наберется, ты отдашь мне все, что у тебя есть за то, что потратил мое время.

— Пятерых, да, — задумчиво проговорил Окир, — посмотрим, что мои скажут об этом.

Несколько томительных мгновений ничего не происходило, Баллира разглядывала лицо Окира, надеясь найти хоть какие-то признаки страха или волнения. Охотник лишь сложил руки на груди и вновь принялся глазеть на золотую статую.

Вскоре один за другим позади него появилось пятеро человек. Все в небрежно скроенных костюмах из разноцветных обрывков дубленой кожи. Каждый имел при себе меч, у двоих на поясах висели кинжалы. Четверо из союзников Окира оказались рослыми мужиками и лишь один, морщинистым стариком, на вид вполне безобидным.

— Давайте поглядим на вашу пятерку, — сказал Окир.

Баллире и самой натерпелось узнать, как могут выглядеть ее многочисленные союзники, о которых она так отчаянно врала в последнее время. Неужели, Кенрон не понимал, размышляла она, что все закончится именно такой проверкой, что этот Окир не уйдет отсюда, пока не увидит настоящих доказательств, того что его компания в меньшинстве. Конечно же, слов кобольда для него не будет достаточно.

Шло время, единственный, кто мог выйти из камуфляжа и встать рядом с Баллирой так этого и не сделал. А ведь именно он недавно убеждал ее в том, что не предаст и не сбежит.

— Выходит, наша взяла, — сказал Окир. — Мы заберем все, что у вас есть, а затем подождем, пока ваш камуфляж рассеется, чтобы, наконец, поговорить кто кому что должен.

— Я хочу видеть пятерых охотников, а не пропойцев, — сказала Баллира. — Да эти неумехи и зайца не поймают.

— Достаточно твоей лжи, кобольд! — крикнул Окир и на мгновение отвел взгляд. — Я вышибу тебе мозги, тогда кому-то из ваших придется показаться, и он наверняка будет повежливее. А знаешь, что, проверим, охотники эти ребята или нет. Смогут ли они попасть в завравшегося кобольда?

Баллире показалось странным, что во время этой речи Окир не следил за ее реакцией, а смотрел куда-то в сторону. Что такого важного он там заметил, рассуждала она. Хотя, есть ли разница, если они сделают то, что собираются.

Все шестеро озриудских охотников вытащили по метательной игле и зажали снаряды в пальцах так, чтобы удобнее было бросить. Может, они и не обучались в специально построенном для этого зале, как керфенцы, но наверняка каждый из них успел потренироваться в метании игл на просторах ближайших к Озриуду лесов.

Тут же произошло нечто странное. Двое из охотников вскрикнули, схватившись за запястья. После чего Баллира заметила, что все шестеро вместо того, чтобы смотреть на нее, принялись разглядывать свои руки. Один из охотников согнулся пополам, другой ни с того ни с сего отпрыгнул в сторону и рухнул на землю рядом с одной из ям.

— Проклятье, — прошипел Окир, он принялся массировать пальцами левой руки ладонь правой.

Приглядевшись, Баллира заметила длинную метательную иглу, которая пробила ладонь Окира насквозь. Судя по тому, как его союзники потирали одной рукой другую, Баллира догадалась, что каждому из них метательная игла вонзилась точно в ладонь. Меньше всего происшествие удивило старика, что стоял в отдалении. Он вытащил иглу из ладони и равнодушно отбросил ее в сторону.

— Сколько их тут? — воскликнул Окир. — Вы хоть что-то заметили, ротозеи?

— Иглы попали в нас почти одновременно, — сказал один из его приятелей, — навряд ли одному человеку такое под силу.

— К тому же, с такой точностью, — отозвался другой.

— Не боитесь, — крикнул Окир, обращаясь к пустой поляне, — что мы дождемся, когда камуфляж спадет, и заставим вас заплатить за это?! Вы же керфенские. У вас что не охотник, то богатей, все вы можете с нами чем-то поделиться.

— Игл у нас точно в достатке, — сказала Баллира.

Она сомневалась, правильно ли поступил Кенрон, так легко ранив охотников, вознамерившихся ее убить. Он мог нанести им куда более серьезные травмы и лишить возможности сражаться на долгие месяцы, если не всю их оставшуюся жизнь. Не пожалеют ли они потом, что не разделались с этими пятерыми, пока могли, размышляла Баллира.

— Мне стало интересно, — воскликнул Окир, зажимая рану на руке, — как зовут этого меткого метателя игл.

— А я почем знаю, кто не поленился вас образумить, — ответила Баллира. — В нашей команде есть Дарлид Амелот и его старший сын.

— Да, кто же не знает Дарлида, — наигранно закивал Окир. — Пожалуй, кроме него с Монтуном никто и не сладит. Говорят, в бою он непобедим, серьезный мужик. Поймите правильно, ссорится с ним мы не собираемся. Если он и вправду в вашей команде, пусть покажется. Тогда мы сразу поймем, что у вас все в порядке и помощь вам не требуется.

Окир осмотрелся по сторонам, его взгляд задержался на старике чуть дольше, затем он продолжил:

— Однако, если мы не увидим его через минуту, это будет выглядеть очень подозрительно, не так ли? Я бы сказал, ты все же получишь свою иглу в шею и метнет ее один из наших друзей, который все еще остался в камуфляже.

Окир снова принялся вертеть головой, он почему-то постоянно смотрел на самого старого участника их команды. Возможно, подумала Баллира, переживает, не пострадал ли старик слишком сильно от атаки Кенрона.

— Пока мы ждем явления легендарного Дарлида Амелота, — сказал Окир, — позволь сказать, что я думаю об этой ситуации. Вас там куда меньше, чем ты говоришь. Не вижу тут остатков еды, даже запахов почти нет. Если бы тут четыре дня жили несколько десятков дайгонцев, я бы смог это унюхать. Скорее всего вы не ушли отсюда, потому, что у вас есть раненый, вы ждете его излечения. В то, что вы собрались к Монтуну я, так и быть поверю, та дорога в горах, с которой вы навернулись, ведет к его логову. Один раненый и еще пара человек, которые метнули иглы. Возможно, они уже дали деру, а тебя оставили здесь, чтобы отвлечь нас. Но из этого ничего не выйдет, через несколько часов ваш камуфляж спадет, и мы выследим всех вас. А тебя я прирежу лично. Хотя, если ты прямо сейчас расскажешь, сколько вас на самом деле, так и быть оставлю тебя в живых, несмотря на всю твою наглость.

— Мне твои подачки не нужны, — заявила Баллира. — О своей шкуре побеспокойся.

— Прикончить ее, — сказал Окир и махнул рукой в сторону Баллиры.

В следующий момент на поляне появился Кенрон. У Баллиры не успело сложиться понимание, где именно стоит появиться ее напарнику в этой ситуации. И все же выбор Кенрона ее изрядно удивил. Он появился позади престарелого озриудского охотника и приставил кинжал к его горлу.

— Это уже интереснее, — сказал Окир. — Не тратте иглы на нее, лучше приглядитесь вот к этому типу. Он явно из керфенских, судя по костюму.

— Смотрите в старика не попадите, — ответил на это Кенрон.

— Да кому он нужен, — усмехнулся Окир. — Он чуть не подох, пока мы сюда добирались. Дайте-ка разобраться ты тот, который ранен или тот, который умеет метать иглы? А, может ты и тот, и другой? Что скажете, друзья, видит кто на нем какие-то раны?

Четверо рослых охотников обступили Кенрона, однако, слишком близко подходить не стали.

— Шрам на лице похоже, недавний, — заявил один из них.

— Нет, явно не то, — помотал головой Окир. — Ради этого они не стали бы торчать тут четыре дня.

— В остальном здоров по виду, — ответил другой охотник.

— Хорошо, пусть, он здоров, — сказал Окир. — Поясни-ка, парень, эта малявка заявляла, что вас тут целая толпа и что с вами Дарлид Амелот.

— Все верно, — сказал Кенрон, — а я его сын. Как-то останавливался в вашем городе, та еще помойка, но, может, меня кто-то запомнил.

— Да, вроде, похож на Дарлида, — сказал один из здоровяков. — Я видел его на церемонии награждения после турнира. А еще больше похож на его жену, хоть и парень. Весь в мать, значится.

— Говорят, Дарлид часто охотится с сыном после того, как его женушка того… — добавил другой здоровяк.

— Ты бы повежливее про мою мать, плюгавый, — прошипел Кенрон.

— Ясно, пусть так, пусть ты его сын, — сказал Окир. — Почему же сам Дарлид не показался, и зачем ты решил пощекотать ножичком этого старого смолокура?

— Вам озриудским нет доверия, — сказал Кенрон, — Дарлид выбьет из вас дух, если не уберётесь, а до этого я уж простите, прикончу этого старикана.

— Зачем же?

— Он собрал вас всех, не так ли? — сказал Кенрон. — Значит, как бы ни пошло дальше наше общение, он развязки не увидит.

— Да ему жить-то недолго осталось, — усмехнулся Окир. — В чем смысл? Убьешь его и сам подохнешь следом.

— Затем мой отец перебьет вас одного за другим, — заверил Кенрон. — Может, кто-то и сбежит, но точно не этот старик.

— Мне то что, — сказал Окир. — Кто схватит мальчишку, получит…

— Стоять! — крикнул пожилой охотник, к горлу которого Кенрон приставил нож. — Мы зря сюда сунулись, у них все схвачено. Уходите! Все уходите!

— Да не станет он тебя убивать, — сказал Окир. — У них в Керфене так не принято.

— Тебя не спросили, молокосос, — прошипел старик. — Все пошли отсюда. Вы эту статую даже с места не сдвинете, животы надорвете. Проваливайте, нечего вам тут делать.

— Как скажешь, папаня, — отозвался Окир.

Он махнул рукой в сторону леса, повернулся спиной к Кенрону и направился к краю поляны. Вслед за ним пошли и четверо рослых охотников. Вскоре все они скрылись за деревьями. Кенрон внимательно следил за их отступлением. Он не мог проверить, не использовали ли они камуфляж, ему оставалось лишь надеяться, что авторитет старика не позволил ретировавшимся охотникам ослушаться его приказа.

— Как тебя звать? — спросил Кенрон.

— Дорн Вулу, — ответил старик. — Как ты догадался, что я у них главный?

— Этот долговязый тип постоянно косился на тебя при разговоре, — сказал Кенрон, — но твоих подсказок ему я не заметил.

— Дураком родился, дураком и помрет, — сказал Дорн. — Что же дальше, поведешь меня к Монтуну? Может, с твоим отцом парой слов перекинусь.

— Мы в Керфене исполняем то, что обещали, — сказал Кенрон, — такому и вам научиться не помешает. Уходите и мы вас не тронем. Увидим кого-то из ваших, и игла прилетит не в руку, а прямо промеж глаз. Такие дела, не сочти за грубость.

— Так и быть, — сказал Дорн. — Может, вас и не три десятка, но как минимум двое. Один раненый, которого лечат и один здоровый. Дарлид часто ходит на охоту с сыном, это все знают. Раз ты тут и здоров, значит остается Дарлид, который ранен. Наверняка он метнул хотя бы несколько из этих игл, уж слишком метко вышло для одного человека. Значит, он в сознании и руки его работают. Нет, больше мы вас не побеспокоим.

Кенрон убрал нож от горла Дорна и тихонько толкнул старика в спину, показывая, что он может идти.

— Может, поймаете что-то по пути, — напутствовал Кенрон.

— Твой оруженосец верно подметила, — сказал Дорн. — Эти болваны и кролика не изловят.

Старик направился в сторону леса, вскоре и он скрылся за деревьями. Кенрон почувствовал, как по его щеке поползла предательская капля пота. Он смог задержать свои эмоции ровно настолько, чтобы закончить эти непростые переговоры, сердце его начинало стучать все быстрее, в руках появилась слабость. Окажись сейчас рядом кто-то из озриудскизх охотников, наверняка смогли бы заметить его волнение.

Не желая более испытывать судьбу, Кенрон поманил Баллиру к себе, когда она подошла, положил руку ей на плечо и тут же скрыл обоих камуфляжем.

— Ну и навешали мы им лапши на уши, — усмехнулась она. — Я уже и сама начала в это верить.

— Без твоей помощи не обошлось бы, — сказал Кенрон. — Напомни не играть с тобой в карты, уж слишком хорошо блефуешь.

— Как же твоя нога? — спросила Баллира. — Почему они не догадались, что она сломана?

— Я скрыл камуфляжем деревяшки, которые к ней примотаны, а также скрыл и костыль.

— Скрыл камуфляжем предметы? — удивилась Баллира. — Я думала, это по-другому работает.

— По счастью они тоже не знают всего о камуфляже.

— Что теперь? — спросила Баллира. — Вдруг они не ушли?

— Будем сидеть и ждать, пока мой камуфляж не развеется, — сказал Кенрон. — А там увидим, что к чему. Можешь вздремнуть, если хочешь, это надолго.

Они уселись рядом с одним из камней, Кенрон оперся спиной о покатую поверхность и постарался устроиться поудобнее, в этой позе ему предстояло просидеть около четырех часов.

— Это как-то странно спать, пока тебя трогает человек, — сказала Баллира.

— Извини, только так я могу скрыть камуфляжем и тебя.

Ближе к вечеру Кенрон услышал шум в лесу. В этот раз ни одна из ловушек не сработала, а кто-то трижды постучал по дереву. Он догадался, что Лиара достаточно внимательна, чтобы не попадаться в собственные западни. Однако, она решила предупредить его о своем появлении. Вскоре на поляну и вправду вышли Фэй и Лиара. Фэй сняла с пояса и подняла вверх посох, на конце которого болтались два массивных клыка на веревке.

Кенрон размял шею, потянулся и снял камуфляж с себя и Баллиры.

Фэй и Лиара удивленно взглянули на него. Кенрон растолкал Баллиру, та подняла голову, с его колена.

— Вы неплохо сдружились, — сказала Фэй.

— Впервые в жизни я хорошо выспалась, — пробормотала Баллира.

— В этот раз ты во сне не говорила, — заметил Кенрон.

— Что я не делала?

— Как все прошло? — спросил он, поднимаясь.

— Поначалу лучше, чем мы думали, — сказала Фэй, — а потом гораздо хуже.

— Огромная толпа болшепов увязалась за нами, — воскликнула Лиара и указала куда-то позади себя.

— Мы ничего не могли сделать после того, как отошли от реки, — добавила Фэй. — Пришлось идти сюда чтобы нас не поймали.

Кенрон уже слышал, как недалеко от поляны одна за другой срабатывали, как он понимал, все оставшиеся ловушки. Совсем недавно он счел компанию озриудцов довольно крупной. Сейчас же к ним приближался не отряд из двух десятков, а толпа из двух сотен существ.

— Все ради этого звука, — сказал Кенрон.

Он взял посох у Фэй, осмотрел его, а затем поднял над головой и покрутил, клыки на веревке защелкали, ударяясь друг о друга. Кобольды молча наблюдали за этим действом.