Министерство особых происшествий

Глава 10, где мисс Браун расплачивается за свою чрезмерную мягкость, а архивариус отваживается оставить свою территорию

Элиза сама точно не знала, как нашла в себе достаточно сил, чтобы на следующее утро попасть в министерство. Тем не ме­нее, руководствуясь каким-то остаточным инстинктом, она про­снулась и даже двигалась, хотя все ее тело отчаянно протесто­вало против этого, в особенности при запахе еды. С трудом приоткрыв свинцовые веки, она умудрилась одеться и выйти на улицу, все же отказавшись от завтрака, предложенного горнич­ной. Сама она думала, что поесть было бы неплохо, но желудок ее не хотел об этом даже слышать. Звук колес экипажа, катив­шего мимо по булыжной мостовой, тысячей блестящих ножей впивался в ее горящую голову. Летнее солнце неумолимо свети­ло ей прямо в лицо, даже когда она тщетно пыталась прикрыть отчаянно болевшие глаза. Этим утром она чувствовала себя от­вратительно, и все в Лондоне, казалось, старалось добить ее.

Элиза вспомнила свое прошлое задание, когда ее протащи­ли вслед за повозкой по улицам Праги. Она прекрасно помни­ла, как она чувствовала себя на следующий день после этого. Но сегодня утром все было намного хуже. Болело буквально все, каждое движение доставляло страдание, а еще впереди ее ожидал нагоняй от Веллингтона — потому что, да, она опо­здала на несколько часов. И теперь ей предстояло узнать, на­сколько архивариусу свойственны жалость и сострадание.

Элиза пересекла улицу и вошла в «Агентство древностей Миггинса». По пути, в фойе и даже в лифте ей не встретилось ни единого агента. И это было только к лучшему для всех. Для Кэмпбелла его обычные шуточки сегодня уж точно просто так не закончились бы.

Элиза без остановки двинулась в архив, находя много поло­жительного в своем новом назначении. Там будет темно и спо­койно. Убежище Веллингтона теперь укроет и ее. Она тяже­ло вздохнула и открыла железную дверь.

От пронзительного скрипа петель колени ее подогнулись сами собой.

Она миновала уже два пролета лестницы, когда услышала бодрое и язвительное приветствие Веллингтона:

—Доброе утро, мисс Браун!

Элиза вздрогнула. Ощущение было такое, будто Квазимо­до медленно откручивает ей голову. Несколько секунд ушло на то, чтобы навести резкость и сфокусировать глаза на Вел­лингтоне, сидевшем за своим столом, — человек вообще не имеет права выглядеть таким бодрым и свежим, тем более в тот момент, когда сама она чувствует себя настолько жутко. Она тяжело рухнула на свой стул, не осмеливаясь ответить ему, прежде чем примет сидячее положение.

—Должен отметить, выглядите вы неважно. — Если он хотел сказать этим «я же вас предупреждал», то подано это было с бессовестной жизнерадостностью. — Тем не менее просто замечательно, что вам все же удалось добраться до места вашей работы с опозданием в каких-то жалких не­сколько часов.

Ей было очень трудно сконцентрироваться на его словах, когда комната вокруг нее так шаталась. Но хуже всего то, что она была сбита с толку. Никому еще никогда не удавалось пе­репить ее — ни одному человеку. Если бы это произошло до­ма, в Новой Зеландии, над ней еще долго подшучивали бы по этому поводу; а теперь все эти подколки и подтрунивания бу­дут исходить от Веллингтона.

Когда Элиза наконец сфокусировала на нем свой взгляд, то вдруг поняла, что он не собирается воспользоваться такой чуд­ной возможностью. Вместо этого он смотрел на нее с таким выражение лица, которое можно было бы истолковать как... ожидание? Сидя на своем стуле абсолютно прямо, Веллинг­тон Букс ждал, что она ему скажет.

Мобилизовав все свои скудные ресурсы, Элиза попыталась осмотреться и сообразить, с чем это связано. Сбоку на столе лежала большая коробка, а вся остальная его поверхность бы­ла завалена бумагами и папками. Затем, присмотревшись не­много повнимательнее, она все же заметила нечто странное.

— Велли, на вас сегодня та же одежда, что была вчера. — Как будто был кто-то еще, над кем она могла подшутить на­счет пирушки с «приятельницей» вчера вечером.

Он улыбнулся.

— Нуда, мне нужно было кое-что сделать тут, так что, про­водив вас домой, я пришел прямо сюда.

—Ага, — сказала она, слегка кивнув головой, после чего ее глаза полезли на лоб. — Ох, значит вы отвели меня домой... прямо... в...

Даже в полумраке архива было видно, как Веллингтон по­краснел.

—Да, агент Браун, я... — начал он, стараясь поточнее подобрать подходящее слово, — я сопроводил вас в вашу спальню.

— Ах... — Теперь пришла очередь Элизы краснеть. — Ну тогда... подумать только! Я действительно сказала, что хотела узнать вас получше. — Она наморщила лоб, после чего ей уда­лось навести достаточную резкость в глазах, чтобы прочесть наклейку на боку коробки. — И вы пробыли здесь всю ночь? Изучая дело Гарри?

Господи, от звука собственного голоса ее голова загудела, словно колокол. Она обеими руками схватилась за нее, чтобы та не развалилась на кусочки и не нарушила порядок, царив­ший в архиве.

Веллингтон поднялся, жутко заскрежетав ножками стула по каменному полу, и локтем опрокинул чашку из-под чая.

— После вчерашнего вечера я посчитал своим долгом в от­ношении агента Торна заглянуть в это дело. Похоже, он сумел раскопать весьма интригующие зацепки, которые заслужива­ют внимания, но поскольку в настоящий момент министерство находится в несколько стесненном...

Элиза замахала на него рукой, как на какое-то летающее насекомое, надоедливо жужжащее перед носом.

—Давайте к делу! — Она пыталась не кричать, потому что громкие звуки обостряли головную боль, но Веллингтон ужас­но раздражал ее своим присутствием, причем как раз в тот мо­мент, когда ей так хотелось лечь.

— Через пятнадцать минут за нами приедет кэб.

— Что, простите? — Элиза зажмурила глаза, чувствуя, как в голове пульсирует мучительная боль. — Ради всего свято­го, Велли, вы что, не видите — ради того, чтобы избавиться от этого жуткого похмелья, я готова проглотить шашку свое­го любимого динамита?

— Тогда выпейте вот это, мисс Браун.

Он подвинул к ней кружку какой-то теплой жидкости. За­пах, исходивший от нее, стал последней каплей. К счастью, все, что можно было из себя извергнуть, она уже извергла се­годня утром, но, понюхав напиток, она добрую минуту не мог­ла перевести дыхание. Это явно был не чай.

— Умоляю вас, неужели вам доставляет удовольствие смо­треть на мои страдания?

— Ну, может быть, немножко. — Веллингтон улыбнул­ся. — Выпейте, потому что, я думаю, после этого вам станет лучше.

— Лучше мне станет только от пули в висок, — простона­ла она. — Что это?

— Снадобье древних майя, которое они готовили из нату­ральных бобов какао и применяли от общего похмелья. — Го­ворил он очень быстро, его слова немного путались у нее в го­лове, и Элиза с трудом понимала его сквозь туман своего болезненного состояния.

Она села прямо.

— Постойте-ка — так вчера вечером вы выпили вот это?

— Ну да, — несколько застенчиво улыбнулся он. — Сра­зу после нашей вечерней интоксикации. Немедленное приня­тие лекарства способно снизить побочные эффекты. — Он посмотрел на чашку, потом снова на Элизу; ухмылка его вы­глядела не очень обнадеживающей. — Иногда.

— И какое именно побочное действие есть у этого древне­го лекарственного средства?

Веллингтон вернулся за свою сторону их общего стола.

— Ну, на самом деле он работает как стимулятор, после ко­торого человек довольно долго не спит, — признался он, же­стом показывая в сторону разложенных на столе папок. — Я не уверен, но полагаю, что последствием этого может быть очень длительный сон. Однако для наших целей на сегодняш­ний день это точно сработает.

Смесь все еще пахла довольно мерзко. Элиза с подозрени­ем подняла чашку. Будет ли она говорить точно так же быстро, как это получалось у Веллингтона?

— А какие, собственно, у нас на сегодня цели?

— Нам нужно пройти по следам агента Торна, — сказал он, показывая на ее сторону стола, — как вы проделали это про­шлой ночью.

Элиза взглянула туда, куда указывал Веллингтон, и почув­ствовала, как пальцы ее сами собой крепко обхватили чашку. Там лежала дама червей, которую она вчера спрятала от него.

— Веллингтон...

— Вздор, мисс Браун, — решительно прервал ее Букс. — Я и не предполагаю между нами полного доверия до тех пор, пока вы не будете чувствовать себя в моем обществе более комфортно. В настоящее же время мне просто нужно приве­сти вас в состояние боевой готовности, так что пейте.

Скорбно вздохнув, она повиновалась. Интересно, что мо­жет быть хуже такого похмелья?

— Уфффф! — Элиза высунула язык и замотала головой.

Это не помогло: вкус никуда не делся.

—Допивайте, — настаивал Веллингтон.

Шумно выдохнув, она опрокинула в себя всю порцию. Учи­тывая обстоятельства, она и так была перед ним в долгу. На лице ее застыла гримаса отвращения, и вовсе не от обжигаю­щей жидкости. Жжение в горле было бы наилучшей альтер­нативой невозможной горечи. Когда к Элизе наконец верну­лась речь, голос ее звучал уже четче.

— Знаете, Веллингтон, я думаю, что вы жульничаете. Пе­редернули колоду и ничего не сказали мне об этом своем сред­стве, но, поскольку вам удалось ни словом не обмолвиться о нем, я вынуждена признать, что вы перещеголяли меня.

В ответ Веллингтон сдавленно хохотнул.

— Благодарю вас, мисс Браун. В ваших устах это звучит как настоящий комплимент. Лекарство должно подействовать еще до того, как прибудет кэб.

— Так куда же мы направляемся?

Это была первая порочная ухмылка, которую она увидела на лице Веллингтона. И она ему очень даже шла.

— Элиза, вы хотели узнать, в чем я нахожу веселье... Что ж, думаю, я нашел нечто такое, что вполне можно назвать этим словом. В своем расследовании я обнаружил, кому принадле­жит этот адрес. Одному доктору на Чаринг-Кросс. — Веллинг­тон отвернулся от нее и принялся рыться в папках на своем столе. — Оказывается, агент Торн обнаружил своего рода тайное сообщество — причем новое тайное сообщество, по­мимо Дома Ашеров. После беседы с трактирщиком вчера ве­чером мы можем сделать вывод, что его личность была рас­крыта.

Элиза чувствовала, как боль постепенно отступает и к ней возвращаются умственные способности. А еще она ощутила некий толчок, как бывает, когда в расследовании фрагмент мо­заики становится на свое место. Такого с ней не случалось поч­ти месяц, и чувство это было чертовски приятным.

— И при чем же здесь доктор?

— Хороший вопрос. Однако в материалах Торна об этом парне не сказано ни слова, так что, я полагаю, перед нами но­вая ниточка. — Веллингтон надел сюртук и котелок. — Пой­демте выясним это.

Разумеется, она не собиралась бросать вызов Веллингтону Буксу и его неожиданному интересу к давно забытому делу. Элиза слегка покачнулась, едва не потеряв голову от захлест­нувшего ее оптимизма. Возможно, ощущение это было вызва­но действием древнего снадобья, а может быть, тем фактом, что он твердо решил заняться делом Торна.

Но ей это было уже не важно, и сейчас им предстояло пой­мать кэб.

К тому моменту, когда они вышли из «Агентства древностей Миггинса», экипаж уже ждал их, как и заверял ее Веллингтон. Они оба вскочили в него с почти ребяческим энтузиазмом. Де­ло шло к полудню, и вокруг них волновался и шумел деловой Лондон. «Так-то намного лучше, чем торчать запертой в архи­ве», — эгоистично подумала она. Она придержала язык за зу­бами и не решилась поделиться этим соображением с Веллинг­тоном, чтобы тот вдруг не повернул кэб обратно. Пока они ехали, Веллингтон что-то беспрерывно гудел о деле и об убийствах, о ко­торых она и так уже знала. Его слова продолжали вылетать так быстро, что даже кэбмен удивленно обернулся на него. Вероят­но, со стороны казалось, будто Букс говорит на иностранном язы­ке, и Элиза уже давно попробовала бы остановить этот поток, ес­ли бы тот хоть на миг перевел дыхание и дал ей возможность перебить себя. Она уже и так знала большую часть из того, о чем он продолжал болтать, но сам Веллингтон чувствовал потреб­ность еще раз ознакомить ее с содержанием всех папок, на этот раз — уже со своей точки зрения. Ее внимание к его словам бы­ло — в лучшем случае — простой вежливостью. Элиза испы­тывала внутренний подъем от того, что снова оказалась на за­дании, даже если местом этого задания был Лондон.

Доехав до Чаринг-Кросс, они остановились напротив зда­ния, где принимал доктор. Это было двухэтажное каменное строение, выкрашенное белой краской, как и все остальные дома в этом ряду. Адрес точно содержал какое-то послание для нее, поскольку этот конкретный адрес был ниточкой. Она почувствовала легкий зуд во всем теле. Сколько недель она уже находится в архиве? Может, она просто застоялась? Или же все дело в этом лекарстве? «Разумеется нет, — немедленно ответил внутренний голос. — Просто ты снова участвуешь в деле. И находишься там, где и должна находиться. Гарри гор­дился бы тобой. Не забудь сегодня немного позже навестить его в Бедламе. Ты же пообещала себе, что сделаешь это. Вот и отлично. А теперь, о чем там говорил Букс? Ах да. Доктор. Зацепка».

И тут до нее дошло. «Получается, он находил веселье и раз­влечение в древних майя», — рассеянно подумала она.

— Эй, господин, — прозвучал откуда-то сверху сердитый голос, — неплохо бы заплатить.

Букс полез в карман и, вытащив свой кошелек, стал отсчи­тывать деньги за проезд. Пока тот исправлял свою оплош­ность, Элиза воспользовалась моментом, чтобы рассмотреть здание, расположенное за узкой полоской сада. На бронзовой табличке, висящей на калитке, гордо красовалось имя доктора Кристофера Смита; от нее веяло благоразумной элегантно­стью, что, безусловно, являлось отражением успешности док­тора Смита. Сад был хорошо ухожен, как и медная фурнитура дверей, и кованая ограда. Хороший бизнес, респектабельное учреждение. Она не заметила во всем этом ничего, что могло бы вызвать тревогу.

И тем не менее она была встревожена. Причем глубоко.

До этого момента Элиза толком не осознавала, как она ску­чала по азарту погони — в ее разумении, это было самое за­хватывающее дело из тех, какими можно заниматься, не сни­мая одежды.

Экипаж погрохотал дальше, оставив Веллингтона и Элизу на тротуаре. Оба они обратили внимание на то, что все про­хожие были одеты очень аккуратно и пристойно, определенно лучше, чем Веллингтон, костюм которого был помят и выгля­дел неважно.

— Думаю, — сказала Элиза, расправляя лацканы его сюр­тука и приглаживая их, — нам придется смириться с вашим нынешним внешним видом.

— Я не знал, что мы отправимся на Чаринг-Кросс.

— Не стоит особо переживать, — сказала она, стряхивая пыль с его плеч. — Мы просто скажем доктору, что ваша проблема в том, что вы не можете спать. Впрочем, это очень близ­ко к истине, так что особо врать нам и не придется.

Она снова повернулась к двери дома доктора. Что-то сдер­живало ее.

— Ну хорошо, Велли, — наконец сдалась Элиза и взяла его под руку. — Смотрите в оба.

— Один момент, мисс Браун. — Он потянул ее назад, оста­новив на первой ступеньке. — Не забывайте, что зацепка, из-за которой мы пришли сюда, очень зыбкая. И только игра во­ображения подсказывает нам, что она вообще сможет куда-то вывести.

Она сурово взглянула на него, чувствуя, как кровь ее начи­нает закипать.

— Что ж, вижу, с вами будет нелегко.

— Я являюсь всего лишь сдерживающим фактором. Воз­можно, вы чувствуете себя немного более... — Веллингтон сделал паузу, тщательно подбирая нужные слова. — Более агрессивной, чем обычно. Должен признаться, это меня не­сколько пугает, но прошу вас иметь в виду, что это также один из побочных эффектов древнего рецепта майя.

Элиза немного наклонила голову, словно прислушиваясь к своим ощущениям.

— Я не чувствую никакой разницы, но, если вы так говори­те, я готова вам поверить. — Она на мгновение умолкла, а за­тем добавила: — В какой-то мере.

Едва они поднялись на ступеньки крыльца, как невидимая гигантская рука подхватила их и отбросила на землю. С верх­него этажа посыпались осколки стекол, а Элизу и Веллингто­на швырнуло назад на тротуар, с которого они только что со­шли. Она стояла немного впереди и приняла весь удар на себя, в результате чего упала на него сверху.

В следующий миг Элиза узнала это непередаваемое ощу­щение. Взрыв. И сильный.

От взрывной волны рамы на противоположной стороне ули­цы затарахтели, но остались целыми. Теперь к грохоту облом­ков дерева и камня присоединились крики и вопли прохожих; бушующее пламя наверху издавало низкий ровный гул, совсем как у них в архиве. Элиза перевернулась и прикрыла Веллинг­тона от второй волны огня и осколков, ударившей из дома.

Она удерживала ошеломленного Веллингтона до тех пор, пока не убедилась, что взрыв и газ уже выполнили свою рабо­ту. С профессиональной точки зрения — а как профессионал она в настоящий момент прикрывала архивариуса своим те­лом — Элиза отметила, что заряд был установлен очень уме­ло: его мощности хватило, чтобы смести приемную доктора и поджечь газ из порванного газопровода в соседних кварти­рах, но оказалось недостаточно, чтобы разрушить что-то еще. Такая точность и расчет указывали, что сделал это человек опытный — кто-то вроде нее самой.

Когда в конце концов Элиза скатилась с Веллингтона, тот был очень бледен и удивительно спокоен. К счастью, это был не первый взрыв в его жизни, так что ей не пришлось иметь де­ло с криками и истерикой. Крики она ненавидела, но как раз их сейчас было в избытке: вокруг них стонали раненые и умираю­щие. Поскольку на Чаринг-Кросс такие вещи случались неча­сто, похоже, надвигалась общая паника. Движение на улице остановилось. Люди были в ужасе. Уже скоро сюда прибудет пожарная команда. Вместе с полицией. Это означало, что Эли­за может проверить себя и Букса на предмет каких-либо травм и повреждений, которых у них, по счастью, не было, хотя она знала, что на следующее утро все тело будет болеть.

— Итак, Велли, — сказала она. — Вы по-прежнему про­должаете считать эту ниточку игрой воображения?