Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности

Глава 13. Отец (часть 2)

— Как самочувствие, настроение? — рассматривая пейзаж сквозь окно, затянутое стальной сеткой спросил „белый халат“.

— Ха, — прокряхтел пациент. — Вы не боитесь, что я в Вас швырну этот стакан?

— Я уверен в Вашей порядочности, — на выдохе, не отводя взгляда от окна. — У нас предварительное апелляционное слушанье. В ваших интересах быть как можно адекватнее.

— Опять опыты ставите? — засмеялся мужчина.

— Вы можете вести себя как обычно, но без эксцессов! — врач развернулся к пациенту.

— Будешь тут спокоен, когда тебя пичкают таблетками против воли столько лет.

— Как раз и пичкают, чтоб быть спокойным, — садясь обратно за стол.

Врач молча, сдвинув папки в сторону, налил немного воды во второй стакан. Улыбаясь пациенту, мужчина сделал несколько глотков.

— Фуф, — выдыхая. — Жажда не подруга, — поставив стакан рядом с графином. — Как мне Вас называть? — начал врач. — Это, конечно, первое, что я спрашиваю у своих пациентов, — пальцем пододвинув стакан еще ближе к графину.

— Называйте меня, как угодно, — махнул бородач. — Это неважно, — прозвучал жутко хриплый голос.

— Неужели?

— Как Вам будет удобно, док. Какой смысл? Вы меня никуда не выпустите.

— Так, Вы не представитесь?

— Мое имя 3964-HA-7192-VP.

— Перестаньте! Это лишь регистрационный номер пациента, — бросая взгляд в папку, что лежала рядом. — Удивительно, вы знаете свой номер.

Пациент махнул рукой.

— А имя у Вас есть? Вы же человек. Вы помните свое имя?

— Вы меня все равно не выпустите. Хватит этих игр. Можно считать, что я уже умер! Зачем имя мертвецу? — усмехнулся он. — Имя покойнику ни к чему! Он просто мертв!

— Вы чувствуете себя мертвым?

— Док, хватит коверкать мои слова. Если я не выйду от сюда, можно считать что я умер. Вот и все. И у меня нет синдрома Котара[1]. Если Вы на это намекаете.

— О, Вы знаете о таком недуге?

— Конечно, тут столько дивных пациентов. Естественно знаю. Столько лет прибивать здесь и не знать недуги своих соседей может только тупой или больной на голову.

— Вы не считаете себя больным?

— Я считаю, что ваши люди делают все, чтоб навязать мне недуг и не выпускать. Да кому я это рассказываю.

— Это решение суда.

— Ай, о чем мы говорим, — махнув рукой.

Только сейчас Лесневский заметил, как стены давили на допрашиваемого. Чувствовалось, как их белесая поверхность контрастировала с ним. Ему стало очень неприятно, по его спине пробежали мурашки. Бородатый мужчина выглядел изможденным и очень грустным. Его глаза отдавали отчаяньем, которое можно было спутать с безумием. Склоненная голова говорили об его упадке сил, как о физических, так и о психоэмоциональных. Его ломали, ломали психологически. Но был ли он сумасшедшим на самом деле? Почему его привели в смирительной рубашке? Почему доктор предложил снять ее и удалиться санитарам? Что-то не вязалось во всей этой картине. Но, чтоб понять все это, следовало смотреть дальше.

Врач задумчиво выдохнул, поправляя очки.

— Имя мне Ваше известно.

— Ясное дело, оно записано в моем деле, — улыбнулся пациент. — Зачем спрашиваете? К чему этот фарс?

— Это я не для протокола, а для видео, — указал он в сторону камеры. — И к тому же, хорошо, чтоб Вы сами представились.

Бородач молчаливо улыбнулся.

— Исходя из записей моего предшественника, — пробегая взглядом по титульной стороне папки. — Имя Ва…

— Мы собрались здесь для того, чтобы узнать и, наконец, определить, как меня отличать по имени? — резко обрывая. — Или поговорить со мной о том, о чем говорили ранее другие? По сути, все это бессмысленные действия! Вы хотите понять, но не можете.

— Да, конечно, да, — улыбнулся врач. — Поговорить…

— Ах, Фунтик, ты со мной согласен? — вновь перебил его пациент, напевая на русском языке. — Конечно, да! Конечно, да! Конечно, ДА! — под конец он повысил голос.

— Это что?

— Песенка Фунтика. Припев песни.

— Это русская песня?

— Русская, да. Из одного детского русского мультфильма.

— Я… я не понял Вас, — запинаясь, сказал врач. — Вы смотрели в общем зале мультфильмы со всеми. Но откуда там русские каналы?

— Их там нет.

— К чему тогда Вы это сказали?

— Забудьте, доктор, — отмахнулся бородач. — Вы не поняли иронии.

— Иронии? В чем ирония?

— Это была шутка. И вижу, она не дошла до Вас. Не пробилась через Вашу оболочку.

Врач опустил голову и, сдвинув несколько листов в сторону, начал что-то искать.

— Языковой барьер. И это пока только одна из составляющих Вашей оболочки, которая мешает Вам понять меня.

— Вы знаете русский язык? — спросил врач, продолжая что-то искать, перебирая страницы.

— Нет, конечно, нет. Доктор, Вы считаете, что я болен? — спросил пациент. — Но я чувствую себя хорошо.

— Послушайте, — не отрываясь от бумаг, оскалился доктор. — Хватит издеваться! — переводя взгляд на бородача. — Уважаемый, Вы не хотите идти на диалог, да? Этот концерт просто Ваша издевка, и не более чем. Чего Вы хотите добиться?

— Если честно, то послать вас всех. Послать туда, откуда Вы никогда не вылезете. А потом придет голод, и вы все начнете жрать друг друга. В итоге, когда никого не останется, последнему некого будет есть, и он сдохнет, сдохнет от голода. Но, я должен сотрудничать. Иначе мне не дадут книг. И я не должен мечтать о том, чего никогда не сбудется. Ибо разочарование, это самое горькое, что может погубить человека. То, что может сподвигнуть на неверный выбор.

— И, что это?

— Самоубийство, док! — улыбался бородач.

— Вы же не собираетесь?

— Нет, я в своем уме. На кой черт мне это делать?

— Вот и славно, — улыбнулся врач. — Давайте, сменим тему.

— Давайте, и о чем же мы будем говорить? — усмехнулся пациент. — О погоде? О моде? О литературе?

[1] Синдром Котара является редким психопаталогическим расстройством, из-за которого человек считает, что он не живой, а мертвый. Он не умирает на самом деле, но считает себя таковым. Обычно такое заболевание еще называют синдромом „ходячего мертвеца“. Многие пациенты перестают есть, потому что они не видят необходимости в этом, а некоторые даже отрицают, что они действительно существуют.