Мизантроп

Катастрофа

Вот чего я никогда не любил, так это игр, правил которых я не понимаю. Наверное, поэтому из меня не получился настоящий ученый. Научные эксперименты — кажутся мне скучными и однообразными. Будущее не подвластно экспериментаторам. Мое дело значительно проще — отыскивать случайные причинно-следственные связи, непонятные до поры до времени аналитикам.

Воспользовавшись всеобщей неразберихой, я подошел к Лиде и поцеловал ее.

— Все будет хорошо!

— Я знаю, — ответила она. — Ты обратил внимание, в какой замечательный сюжет мы с тобой вписались? Все исполнилось. Правда, я хороша?

— Кто же сомневается!

Карачун подхватил меня под локоток.

— Потом поворкуете, у нас дела.

Мы — Карачун, Захар и я — поднялись на второй этаж. Коридор показался на удивление длинным. Меня это удивило, со стороны дом не выглядел таким уж большим. Остановились возле двери с табличкой «лаборатория».

— Кто-то из вас передумал? — спросил Карачун.

— Нет, я пойду до конца, — ответил Захар.

— А вы, Уилов?

— Не имею понятия, о чем вы меня спрашиваете.

— Ладно. Начинаем.

Карачун решительно открыл дверь своим ключом, потом подтолкнул меня. Захара уговаривать не пришлось. Ему не терпелось. Он проник в лабораторию первым, по пути перегнал меня.

Странная это была лаборатория. В углу был установлен внушительных размеров центр управления с монитором, напоминающий старинные электронно-вычислительные машины. Остальное место занимал лежащий на боку цилиндр. Такими были отсеки на космических станциях.

— Что все это значит? — не выдержал я.

Я был готов ко всему, если бы мне сейчас сказали, что передо мной машина времени или особое устройство для перемещения в параллельные миры, я бы поверил. Это бы объяснило, зачем Карачуну понадобился именно я — футуроном.

— Неужели вы не знаете? — засмеялся Карачун. — Это барокамера.

— Раздеваться надо? — спросил Захар. — До трусов?

— Нет. Так залезай.

— А маленькая штучка?

— Держи.

Захар схватил металлический контейнер, который он умыкнул из Института, и радостно поскакал к барокамере. Остановился у входа, помахал нам рукой. Как космонавт. Карачун помахал в ответ, Захар юркнул внутрь и закрыл за собой люк.

— Что здесь происходит? — спросил я.

— Сейчас мы попытаемся создать устраивающее нас будущее. Перейдем от разговоров к практической работе. Через несколько минут мы станем свидетелями великого опыта, который приблизит наступление грядущего! Вам, как специалисту по будущему, должно быть интересно.

— В барокамере?

— Именно!

Я знал, что чем меньше вопросов задам, тем больше мне расскажут. Так получилось и на этот раз. Подождал немного Карачун, не дождался приступа любопытства у меня, сломался и рассказал занятную историю. Очень уж ему хотелось поразить специалиста по будущему своими возможностями. Он считал, что, узнав о них, я немедленно запишусь в ряды его соратников. Так, наверное, это и происходило до сих пор и с Прохором, и с Захаром, и с Ольгой, и с майором Котовым и прочими профессорами и магами.

— Организация, в которой я имею честь состоять, не желает мириться с тем, что будущее нельзя предсказать. Мы решили, что правильнее будет взять под контроль любые, самые незначительные случайности, способные менять вероятностные сценарии развития общества. Или, проще говоря, конструировать будущее по своему плану. Подобный подход позволяет нам избавиться от оков нравственности и не пренебрегать самыми грязными приемами. Стало модным относиться с неким презрением к фразе «цель оправдывает средства». Может быть, мораль и не самое сильное наше место. Но только до тех пор, пока речь не заходит о великой цели. Вот когда любые догмы моментально рушатся. Даже последним дуракам ясно, — конструкторам будущего, для достижения цели, можно использовать любые средства.

— Даже убийства?

— Вне всякого сомнения. Но только в случаях крайней необходимости. Убийство — не слишком эффективное действие. Нужного результата проще достичь с помощью подкупа, шантажа или убеждения.

— Например, засунув человека в барокамеру?

— Не перебивайте.

— А вы мне рассказывайте про барокамеру, а не про сомнительные философские откровения.

— Захара никто не заставлял. Он согласился на опыт добровольно, чему вы были свидетелем, с улыбкой на устах и детской радостью в сердце, так как рассчитывает получить несравненно больше, чем мог надеяться обрести даже в самых смелых мечтах.

— И что раздают в вашей барокамере?

— Бессмертие!

— Чушь!

— Это как посмотреть, — серьезно сказал Карачун. — Пришла в Институт прикладной механики небольшая посылка из американского городка Форт-Уэрт, штат Техас. Получатель, профессор Григов, внезапно умер. А кроме него никто не знал назначения содержащейся в посылке вещицы. Поместили ее в сейф кабинета № 412 и тотчас забыли о ней. Охраны не установили, потому что никто не догадывался об истинной ценности маленькой штучки.

— И сейчас она попала в ваши руки?

— Да. С вашей помощью.

— Что это за маленькая штучка?

— Контейнер с медицинскими нанороботами.

— Ух ты!

Мы подошли к центру управления барокамерой.

— Вы наверняка много слышали о медицине будущего. Заботу о здоровье людей рано или поздно переложат на нанороботов, которые будут постоянно диагностировать состояние внутренних органов пациентов и проводить необходимые профилактические и лечебные процедуры. Микроскопические, невидимые глазу механизмы будут поддерживать ваше самочувствие на достаточно высоком уровне, чтобы сделать вас практически бессмертным.

— И вы хотите сказать, что…

— Да. Контейнер с нанороботами сейчас в барокамере у Захара. Посмотрите на монитор, как заботливо он прижал его к груди и ждет, когда ему разрешат начать опыт. Теперь вы понимаете, почему он с такой радостью залез в этот металлический гроб? Для него это самый простой способ стать бессмертным.

— Но почему вы поместили его в барокамеру?

— Я должен быть уверен, что нанороботы, в случае неудачи опыта, не вырвутся на свободу. Не исключено, что они могут быть опасными для людей.

— Каким образом?

— Это еще предстоит выяснить. Но, когда речь идет о моей безопасности, я предпочитаю подстраховаться.

— Я готов, начальник! — отрапортовал Захар.

— Слушай внимательно, — сказал Карачун. — Сейчас я проверю герметичность аппарата. Если услышишь свист, доложи.

— Вроде бы все в порядке!

— Давление упало на семь процентов. Уши заложило?

— Нет.

— Хорошо. Медленно открути крышку контейнера.

— Готово!

— Понял, продолжаем, — Карачун вытащил из кармана пиджака пульт управления нанороботами. Вторую часть маленькой штучки, — Что-нибудь почувствуешь, сообщи.

Он нажал на пульте синюю кнопку. Ничего даже не зажужжало. Я понимал, что изменения мог почувствовать только Захар. Но мне было бы спокойнее, если бы и я что-нибудь услышал или увидел.

— Что-то происходит, — донеслось из барокамеры.

— Как самочувствие?

— Отлично! — радостно откликнулся Захар. — У меня перестала болеть голова! Давление нормализовалось, а еще порез на пальце затянуло! Я вчера палец порезал. Все заросло прямо на глазах!

— Не зря старались!

— Давно я не чувствовал себя так замечательно! Мои внутренние органы омолаживаются! Немножко щекотно, но я ощущаю могучий прилив сил.

Неожиданно раздался резкий электронный сигнал. Захар вскрикнул.

— Как это некстати, — сказал Карачун. — Не думал, что процесс оздоровления организма окажется столь энергозатратным делом. Но теперь уж поздно сожалеть, придется продолжать.

— Что случилось? — просил Захар.

— Пустяки, разрядились аккумуляторы нанороботов. Сейчас подзарядятся и продолжат. Поддержание здоровья в норме требует очень много энергии.

— Где же нанороботы отыщут источник энергии?

— Не волнуйся за них, они этому обучены. У нас нанороботы помощи не попросят. Сами справятся.

Карачун нажал красную кнопку на пульте.

— Не надо больше повышать температуру! — крикнул Захар. — Мне не холодно. Прекратите!

Несколько минут Карачун смотрел, как Захар срывает с себя одежду, выкрикивая замысловатые проклятья.

— Эй, перестаньте, — не выдержал я. — Сделайте что-нибудь. Там температура за сорок! Он сварится!

— Ничего подобного. Температура в барокамере всего 24 градуса. Посмотрите на термометр.

Действительно, он был прав.

— Но ему совсем плохо. Ему нужна помощь!

— Спасите меня!

— Поздно, — сказал Карачун.

Захар замолчал и больше не дергался.

— Что с ним? — спросил я.

— Не знаю, — ответил Карачун. — Наверное, надо было сначала попробовать на кошках. Но кому могут понадобиться бессмертные кошки? Или жирафы? Или собаки? Я не могу ответить и на более простой вопрос: «Зачем нужен бессмертный Захар»?

На моих глазах Карачун убил уже третьего человека. Хорошо бы я ошибся, и Захар просто потерял сознание.