Money БЖИГ

Глава 28

— Ада, ты перегибаешь, — голос Юли успокаивал, — ты бегаешь от него, как от заразного. Какого было бы тебе на его месте?

Задумалась, представляя, что бы я чувствовала, если бы после секса меня избегали и не отвечали на звонки.

— Неприятненько. — Промямлила.

Она была права. Вопрос опять возвращался к действиям, на который у меня стоял блок. Не знаю с чего начать разговор, как себя вести, как смотреть в глаза. Он мне ещё и денег перевёл за встречу с родителями, хорошо на чай за секс не скинул, тогда бы от стыда воспламенилась. А если он спросит сколько нужно доплачивать за дополнительные услуги, вот что мне тогда делать? Конечно, это была уже игра разума с самыми плохими исходами.

— У вас такие близкие отношения. — Вырвалось.

— А вот и ревностью пахнуло.

— Нет. Странно просто, ты его нахваливаешь и чуть что, он к тебе бежит.

— Так, для начала, — голос Юли стал строже, ей явно не понравились мои догадки, что слышались через промежутки слов. — я твоя подруга и, если он не может тебя найти, логично, что свяжется со мной. Он замечательный человек, тебе не стоит бояться.

— Прям как о покойнике.

— Скажешь тоже. Заир устроиться на работу помог.

— Какая щедрость.

Завернула за угол дома, натыкаясь взглядом на знакомую машину, подъезд, Заира. Резко остановилась, оглянулась по сторонам и нырнула в кусты, заботливо высаженные у окон. Спокойствие ушло разом, как будто меня хорошенько встряхнули, раскрутили и поставили на ноги. Сердце забилось в груди. Разговаривать придётся сейчас? Так быстро?

— Хватит яд пускать. Это он меня тогда пьяную на улице подобрал, когда с Вадимом расставалась.

Подогнула ноги, чтобы удобно усесться, наткнулась задницей на острую ветку, взвыла, прикрыла рот и ударила её ногой, как бы в отместку.

— Выслушал, накормил в кафешке и увёз домой. Через три дня в универе пересеклись, вот… — голос Юля пропадал, на фоне были громкие помехи, — общаться.

— Плохо тебя слышу, ты где?

— … Вадимом…парашюта прыгать…

— Сдурела?! Эй, Юля, остановись! Слышишь?

Звонок сбросился. Посмотрела на экран телефона и выдохнула. Засранец, ей же из спорта только фитнес подходит. Миниатюрная девушка, которая таскается за ним хвостиком, а Вадим издевается, теперь ещё и парашют. Слишком много она для него делала, шла на встречу, а в ответ глухая стена.

Собственно, ещё одна стена меня дожидалась у подъезда. Заир уселся на скамейку, вытянул ноги, облокотился на забор и скрепил ладони за головой. Хорошо устроился, по-видимому, уходить не собирался. Воспоминания проведённой вместе ночи хлынули разом, в горле пересохло и закружилась голова.

Решительно поднялась из кустов, поправила одежду и пошла навстречу. Убегать я могла ещё долго, а непонимание меж тем раздувалось всё больше. Сам поцеловал, никто его об этом не просил, обнимал, облизывал, стонал… Перехватило дыхание, кожа горела. Помогите, кто-нибудь!

Заир меня заметил, улыбнулся, обнажая зубы и встал со скамейки. Сделать вид что ничего не было? Может сходу сказать, да, хорошее решение, а что сказать?

— Ада, ты заставила меня поволноваться, — Заир положил руки мне на плечи, поглаживая кожу большими пальцами.

Он вопросительно изогнул бровь, ожидал от меня хоть каких-нибудь слов, но они встали поперёк горла. Выждал минуту, наклонился, заглядывая в глаза.

— Тебе не понравилось? Я был груб?

Сглотнула, значит, он принял всё на свой счёт.

Что он ждёт? Я должна его умения по десятибалльной шкале оценить?

— Нет, всё было хорошо. — Проговорила не естественно, механически, попыталась исправиться, но стало хуже. — У меня дела были, не могла выйти на связь.

— Давай договоримся, ты всегда говоришь со мной честно, — Заир притянул к себе, и крепко обнял. — Ты же знаешь, что сейчас красная как помидор.

— Да.

Не вырывалась, в его объятьях было уютно, вот и отличие от Стаса. Спокойствие как оказывается тоже, бывает разным, а прикосновения такими желанными. Нужно переставать себя обманывать, Юля наверняка не говорила про бабушку, что помнит меня раз через раз, и на этой почве устраивает громкие скандалы; про отца-алкоголика, который уже поселился в обезьяннике. Я была не ровней его семье, ему и жизни, которую он привык вести. Ощущать себя неполноценной приживалой совершенно не хотелось. Пора заканчивать.

— Тебя смущают воспоминания или разговор о сексе?

— Хватит. — Отстранилась, на глаза накатывали слезы, укусила себя за щеку, чтобы привести в чувства. — Думаю, на этом наш с тобой договор разрывается. Скажи родителям, что мы расстались. Я тебя бросила, и про аборт, мы обсуждали.

Заир нахмурился, мои слова доходили до него с трудом.

— Значит, так ты всё решила?

Кивнула, снова закусила губу.

— Так не пойдёт, уговор был до тех пор, пока я сам его не разорву. Мама собирается к тебе ехать, я еле её остановил. Дед знакомых своих поднимать хотел, чтобы тебя разыскивать начали.

— Что за бред? — По телу побежали мурашки, по спине прошёлся холодок.

— Как понимаешь, всё не так просто. — Заир раскинул руки, достал из машины цветы, теплый сверток, по-видимому, с едой и всучил мне в руки. — Нужно довести историю до конца, плавно.

Акцент был поставлен на последнем слове. Знала ли Юля, в какую задницу меня послала тогда.

— И ещё, напоследок, не знаю какие у тебя тараканы в голове, но тебе было со мной приятно, а всё остальное решается диалогом.

На этом разговор был окончен. Он уехал, оставил меня одну с багажом мыслей, что давил на плечи. Его слова резали, раздирали сомнениями. Я боялась совершить ошибку, сделать себя несчастной собственными руками, но и верного решения не было.

Поднялась, поставила цветы в вазу, погладила Борзини и вышла из дома.

Так ли всё плохо, как мне может показаться? Что меня останавливает? Стало быть, отношение окружающих, на которое, как мне казалось, было плевать. Увы нет, вот я и вернулась в круг, который начался ещё в действе. Как удивительно меняется мнение окружающих о ребенке, как кардинально несопоставимы становятся их дети со мной, стоило только увидеть нетрезвого отца. В маленькие головы вселялись мысли о неблагополучии, наша с ними разница, где мои характеристики как человека падали. Жалостливые взгляды, резкие слова: «Адочка, отец ещё пьёт? А бабушка одна всё тянет. Ой, ой, ой». Не хочу сталкиваться с таким, больше никогда. Хватит и того, что Стас всё видит.

— Вон, как смотрит, как тут не подавиться? — Отец поставил тарелку на журнальный столик, бабушка ударила его по спине, так сильно, что глухой удар разнёсся по комнате. — Куда так сильно? Убьёшь.

— Такие как ты, Вовочка, не подыхают, ещё Аду переживёшь, — Бабушка устроилась рядом, погладила по голову.

— Бабуль, я там перекинула на лечение и продукты, а то этого проглота не прокормишь. — Положила голову на её колени, и стало спокойно, все мысли, чувства остановились, встали на паузу, я могла от них передохнуть. — Надо будет с тобой сходить в больницу, а то ты все, то с отцом, то с бабой Людой.

— Не стоит, родная моя, с бабкиными болячками таскаться.

Отец задрыгал руками, что-то изображал, пока бабушка не кинула в него подушкой.

— Как сама знаешь. — Махнул рукой.

— О чём он?

— Не знаю, я внимания уже не обращаю.

Мы засмеялись. Хорошо стало на душе, приятно, именно так, как нужно было.